***
Утро тянулось до отвращения медленно. Кеннет успел сделать комплекс упражнений, позавтракать (еда даже оказалась не полной бурдой), а потом принялся наматывать круги по камере. Он не знал, сколько времени точно — наручный хронометр, как и другие вещи, у него забрали, но, по ощущениям, было не так уж рано. Что если полковник Сеш обманул его? Вдруг придётся провести здесь минимум несколько дней, ничего не зная о том, чего ещё ожидать? Вдруг потом начнётся новая, более жёсткая стадия допроса? Что если действительно решат, будто Кеннет что-то вынюхивал? Чем больше он думал об этом, тем сильнее портилось настроение. Сердце бешено колотилось, гоняя вместе с кровью адреналин, руки вспотели и заледенели, и Кеннет в буквальном смысле не знал, куда деть себя. Крифф! А как же люди проводят в заключении целые годы? Он бы, наверное, сошёл с ума… Из очередного витка невесёлых размышлений его вытащил звук открываемой двери, от которого Кеннет едва не подскочил на месте. На пороге камеры показался уже знакомый капитан Аранто и спокойно, без тени ехидства или недоброжелательности, произнёс: — Идём, парень. Тебя ждёт полковник Сеш. Наручники на него снова не надели, и Кеннет решил, что это добрый знак. Но всё же заволновался, когда понял, что Аранто ведёт его не туда, откуда они пришли вчера. Да, вечером Кеннет был донельзя вымотавшимся, но точно помнил, что они спускались на лифте значительно меньше, чем поднимались сейчас. Оказавшись в просторном холле и светлом коридоре, полном народа, он выдохнул от облегчения — нет, вряд ли здесь находятся допросные, в которых не гнушаются даже пытками. А потом Аранто остановился у одной из дверей и пояснил: — Это личный кабинет полковника Сеша. Будь хорошим мальчиком, я подожду снаружи. — Он пропустил Кеннета вперёд и действительно закрыл за ним дверь. Мельком оглядев ничем не примечательный стандартный кабинет, Кеннет отстранённо подумал, что будет величайшей злой иронией, если раньше это был кабинет отца. Всякое могло быть… Закончив беглый осмотр, он встретился взглядом с Сешем. Кивнув ему в знак приветствия, полковник указал на стул перед своим столом. — Присаживайся. Надеюсь, ночь в камере не принесла тебе большого дискомфорта? Кеннет поморщился. — А вы как думаете? Это не самая комфортабельная гостиница из тех, где я бывал. Спасибо и на том, что питание включено. — Полковник улыбнулся на эту колкость, но ничего не ответил, и Кеннет тут же спросил: — Что вы решили насчёт меня? — Мы пришли к выводу, что ты не представляешь для Республики угрозы. Так что я пригласил тебя сюда, чтобы сказать, что ты свободен. Кеннет неверяще уставился на него и выдохнул с огромным облегчением. — Спасибо… Значит, я могу идти? Вот прямо сейчас?.. Полковник посмотрел на него как-то задумчиво. — Можешь. Только должен предупредить тебя кое о чём. Не всё прошло так, как я планировал. Но там от меня уже ничего не зависело. Сердце снова ухнуло в пятки. — О чём вы?.. — Я передал информацию о тебе в ваше представительство, всё как положено. Ты сам этого хотел, помнишь? Потом, когда решение насчёт тебя уже было принято, со мной связался твой отец. И он был, как ты можешь догадаться, крайне недоволен сложившейся ситуацией. Он хочет, чтобы ты связался с ним сразу, как только окажешься на свободе, а потом немедля сел на ближайший корабль в направлении Бастиона. Учитывая все обстоятельства… Я бы на твоём месте так и сделал, парень. Кеннет застонал и едва не съехал со стула. Внутри всё похолодело. Случилось то, чего он так боялся. Какое-то время он не находил слов и просто переваривал информацию. Потом тихо спросил: — Зачем было до этого доводить?.. Меньше всего на свете я хотел, чтобы о моей поездке узнал отец. Я никому из членов семьи не сказал. Это должно было стать моим секретом, понимаете? Вся эта затея… Она была нужна мне, иначе я бы так и не получил некоторые ответы. Что, хатт подери, плохого я сделал?! Но со мной сначала обращались как с преступником, а потом и вовсе довели информацию до сведения ИСБ… Раздули из радужной мухи ранкора. Вы даже представить себе не можете, что теперь будет… Кеннет бессильно махнул рукой, не в силах выразить то, что чувствовал. Одно было ясно точно — отец его убьёт. И о его проступке теперь узнают все, включая руководство Академии. Вот и слетал на родину, встретился с прошлым… А что получил? Только разочарование, чувство горечи и тоски по утраченному и понимание, что Контруум действительно больше не его дом. Родители оказались правы… А в довесок к моральным терзаниям теперь добавятся и нешуточные проблемы в реальности. Полковник Сеш пожал плечами. — Мне действительно жаль, парень. Но то, что про задержание узнал твой отец, — уже вопрос к вашей стороне, а не к нам. Я, сам понимаешь, не связался бы с ним ни за что. Видимо, ваши дипломаты решили сразу же на всякий случай напрячь спецслужбы. Но могу сказать одно — тебе действительно лучше сразу дать о себе знать и поторопиться. А потом, когда всё уляжется, ты смело можешь снова прилетать на Контруум. Обещаю, в следующий раз никаких проблем не будет. Кеннет покачал головой. — Следующего раза не будет. Я увидел достаточно. Полковник развёл руками. — Ну, дело твоё. Я тебя больше не задерживаю. Удачи, парень. Капитан Аранто передаст тебе твои вещи. — Он протянул ему пропуск на выход из здания, и Кеннет, машинально кивнув, поспешил убраться прочь, даже не попрощавшись. Капитан Аранто, как оказалось, действительно ждал снаружи, а рядом с ним лежала сумка Кеннета. Увидев его, деваронец слегка улыбнулся. — Проводить? А то вдруг заплутаешь? — Нет, спасибо, — буркнул Кеннет. — Сам найду, это несложно. Счастливо оставаться. — Он закинул ремень сумки на плечо и зашагал прочь. Аранто хмыкнул, но возражать не стал и просто проводил Кеннета взглядом. Наконец-то ничто не стояло между ним и свободой. Вот только Кеннет знал, что выйдя от безопасников, он с головой окунётся во внезапно навалившиеся проблемы. «Отец меня убьёт», — снова повторил он.Самоволка, часть 6 (полковник Сеш, генерал Чейс Пратан, Кеннет Пратан)
9 мая 2021 г. в 18:00
Имперец сложил руки за спиной, что только подчёркивало идеальную выправку, и разглядывал Сеша, как дерьмо банты у себя под ногами. Крепкий, плечистый, внушительный, отлично выглядящий для своего возраста… Сеш подумал, что Пратан похож на шагающий танк, который выбрал его своей мишенью и намерен превратить в блин. Несмотря на то, что лицо Пратана было каменным, глаза выдавали его истинные эмоции — в них бушевал огонь.
— Полковник Сеш, я полагаю, — процедил он.
— Верно. А вы — генерал Пратан. Даже не буду спрашивать, что вам от меня понадобилось.
— Спасибо и на том, что не строите из себя дурачка. — Имперец вскинул голову и вперил в него тяжёлый взгляд, как бы говорящий «а ты не охренел ли?», но всё же удержался в рамках приличий. — На основании чего вы задержали моего сына и почему он до сих пор не отпущен? Имперское представительство Контруума информировало меня о ситуации, но не дало удовлетворительного ответа. Насчёт бюрократических формальностей вы можете грузить дипломатов, но не меня.
Сеш сохранил на лице абсолютно нейтральное выражение.
— Если вы держите связь с вашими дипломатами, то уже должны знать и основания для задержания. Я их все изложил вполне доступно.
Если бы можно было испепелять на расстоянии, Сеш наверняка уже превратился бы в горстку золы.
— Вашу официальную версию я читал. И она не выдерживает никакой критики. Идиотские, притянутые за уши причины. Но вы прекрасно знаете, что я хочу услышать. Давайте начистоту.
Сеш про себя едва не зарычал. Если Пратан решил, что он тут мальчик для битья, то не выйдет. Может беситься сколько угодно, но игра пойдёт не по имперским правилам. Ответный взгляд был твёрд и холоден.
— Начистоту? Хорошо, извольте. Вы профессионал, генерал. Представьте себе точно такую же ситуацию на вашей территории. Вы точно не хотели бы всё по-хорошему проверить? Точно ни в чём бы не сомневались? Не поверю, что нет. Разумеется, у меня были сомнения, просто так ли ваш сын появился на Контрууме, особенно учитывая некоторые его родственные связи и прошлое. Я имел все основания подозревать его.
Кажется, Пратан едва не прикусил язык и какое-то время просто злобно зыркал на него. Разумеется, он уже отзеркалил ситуацию и был вынужден признать, что в словах оппонента есть резон. Вот только отступать не собирался.
— Кеннет не шпион! Не диверсант, не агент, не кто-либо ещё. Он просто глупый несносный мальчишка! — наконец прошипел имперец. — Вы что, действительно решили, будто я имею отношение к его появлению на Контрууме? У вас есть дети, полковник? Известно ли вам, что иногда они совершают абсолютно необдуманные поступки, о которых не ставят в известность никого? Кеннет — не исключение. Я не только не знал о его планах слетать на Контруум. Он ещё и соврать мне осмелился. Я все эти дни думал, что он совсем в другом месте. Знал, паршивец, что если правду скажет, никуда не полетит.
Кажется, Пратан был абсолютно искренен — негодование и бешенство сейчас буквально прорывалось наружу, как он ни старался это скрыть. Сеш понял, что нащупал слабое место этого сурового мужика. Да, его выбил из колеи, ужасно разозлил и разочаровал поступок сына, но мальчишку он искренне любил и боялся за него. Вся эта ярость, неприязнь и дикий напор, что Пратан обрушил на Сеша, были вызваны в первую очередь переживаниями из-за сына. За него Пратан порвёт кого угодно, а уже потом будет разбираться с паршивцем, когда увидит его дома целым и невредимым. Сеш хмыкнул про себя. Кажется, мальчишке теперь в любом случае не позавидуешь… Даже жаль его.
Не получив немедленного ответа и истолковав это как уход от темы, Пратан рыкнул:
— В общем так, полковник. Если Кеннет не будет немедленно отпущен, я гарантирую вам нехилый дипломатический скандал и разбирательство на высшем уровне. Вам оно надо? Я требую, чтобы Кеннет первым же возможным рейсом отбыл на Бастион. У меня всё.
Сеш смерил его намеренно снисходительным взглядом.
— Вы не вправе что-либо требовать от меня, генерал. На языке ультиматумов я с вами разговаривать не собираюсь. Вы не на своей территории, и это не наша сторона накосячила. Что за манера у вас, имперцев, сразу переть напролом? Если бы вы так не бесились и не пытались играть в игру, кто здесь круче, я бы уже давно сказал вам, что ещё до вашего звонка принял решение отпустить парнишку. Я получил достаточно доказательств, что он действительно не злоумышлял против Республики. Его задержание — неудачное стечение обстоятельств. Но теперь, когда мы во всём разобрались, нет никаких оснований не освобождать его. Мы не звери, генерал, и не ищем нелепых поводов испортить жизнь гражданину другого государства. В течение часа ваш сын будет свободен. И я… сообщу ему о вашем желании, чтобы он вылетел домой как можно скорее. Но, сами понимаете, повлиять на его решения я не могу, а для депортации оснований нет. Если Кеннет решит ещё немного погулять по Ториану, я его в челнок насильно запихать не смогу. Если вам это не нравится… Ну, могу посоветовать в следующий раз лучше следить за отпрыском. Детишки косячат, а нам потом разгребать.
Маска на лице Пратана наконец-то дала заметную трещину. Одновременно он испытывал огромное облегчение, злость и… унижение? Да, несомненно. И психовал от этого ещё больше. Ведь его, генерала ИСБ, отчитали как мальчишку, поставили на место, прошлись по его самолюбию, ещё и помариновали в неведении до кучи. Республиканский коллега внезапно оказался крепким орешком. Сеш понял, что после такого лично им с Пратаном лучше никогда не встречаться. Он запомнит всё в мельчайших деталях и отыграется, как только будет возможно.
Какое-то время имперец испепелял его взглядом, но когда ответил, тон его был уже спокойным и даже слегка насмешливым:
— Спасибо, полковник. В следующий раз обязательно попрошу у вас консультацию, как воспитывать детей. Непременно. Хорошо, что мы поняли друг друга. Да, время я засёк. Жду, что через час Кеннет выйдет от вас и сразу свяжется со мной. Если он этого не сделает, я подниму на уши всех.
Сеш спокойно кивнул.
— Я передам ему, генерал. Понимаю, что вы беспокоитесь. А сейчас, извините, я откланяюсь. За этот час нам ещё нужно много чего успеть. До свидания.
Он протянул руку и отключил голопроектор, не дав Пратану возразить хоть что-нибудь. Когда фигура имперца растаяла, словно её и не было, Сеш грузно опустился в кресло и понял, что взмок и вымотался. Этот разговор на пределе нервов оказался той ещё проверкой на прочность. Давно он так ни с кем не бодался… Но сейчас Сеш был доволен собой. Этот раунд остался за Республикой.