Кондитерская «Тид-Бит», Свитплейс, первые числа декабря.
Посуда на кухне гремит, миксер жужжит, работа кипит. На часах всего шесть утра, на улице только-только рассветает в это время года. В своем белом, но уже заляпанным кремом и шоколадом, фартуке, Грейс вылетает из дверей, ведущих в кухню, в главный зал, куда приходят все клиенты, которых сейчас стало слишком уж мало. Уже через пятнадцать минут ей приходится снова бежать в, уже давно ставший родным, магазинчик. Путь от кондитерской «Тид-Бит» до самого магазина стелется через младшую школу, почту и парк. Преодолев все препятствия, встретив по пути зевающего почтальона и ту самую шестилетнюю девочку, которая приходит в кондитерскую поболтать каждый вечер, Грейс наконец забегает в магазин, и еле отдышавшись произносит: — Доброе утро, Люси. Если честно, я была бы очень рада, будь у тебя сегодня в продаже молоко. У меня чересчур мало времени, и ехать в соседнюю деревню слишком не хотелось бы. — О, Грейс, это ты, дорогая. Сегодня тебе повезло, в самом деле — молоко у меня есть. — Сказала старушка, подойдя к холодильной витрине. Как обычно Люси снова начинает заводить беседу: — За окном так намело, чудесная погода! Я уже готова к предстоящему празднику, радуюсь, словно дитя. Как твое новогоднее настроение, милая? — Знаешь, время летит так быстро, праздник, конечно, скоро, но что-то меня это не радует… На этой неделе почти не выпускала венчик из рук — и никакой прибыли. — Грейс поправила растрепавшиеся, после довольно длительной пробежки, волосы рукой, и посмотрела на свое отражение в стеклянном шкафчике. — Грейс, как же я хочу поскорее увидеть всех родных, собраться за большим праздничным столом, вместе, всей семьей, проводить этот год. Мы очень давно не виделись: мои дети так заняты работой, что у них порой не хватает времени даже на звонок мне, не то что приехать погостить. — Старушка грустно вздохнула и посмотрела в глаза девушки. — Мне уже кажется, что единственный шанс увидеть свою родню — собраться на семейном празднике. — Ох, Люси, извини меня. Что-то в последнее время я часто думаю только о себе, не замечая того, что происходит вокруг. Видимо большие нагрузки так сказываются… Что это я опять? — На несколько секунд в магазине повисла неловкая тишина. — Пожалуйста, не расстраивайся, я постараюсь заходить почаще, чтобы тебе не было одиноко. Мне пора бежать. — Грейс заплатила за несколько пакетов молока, и, немного грустно улыбнувшись, направилась к двери. — До встречи! — Заходи, заходи почаще. — Произнесла старушка, помахав рукой.***
Ветер, сильным порывом, чуть не сдул вязаную шапочку с головы девушки. Не без труда Грейс дошла до кондитерской, сил бежать уже почему-то не осталось. Часы еще не пробили двенадцать, а усталость так и берет свое. Почему-то за дверью звучит непонятный шум. Точно такой, как Грейс слышала еще летом, в деревенском магазине, перед «чудесным знакомством» с Ириской. Девушка с осторожностью коснулась ручки двери, и резким движением раскрыла ее. Кондитерская, перевернутая с ног наголову: рассыпанная глазурь, перевернутые банки с печеньем, лежащие на полу книжки с рецептами. Пошатывающаяся люстра, казалось бы, идеально дополняет картину. В легком недоумении, (если так можно назвать полнейший шок), Грейс осматривает помещение, уже слабо похожее на милую кондитерскую. «Это не то, что я ожидала увидеть, придя из магазина» — пронеслось у нее в голове. — «Что же Ириска тут учудила…». А может это и не Ириска вовсе? Столько мыслей в голове. Грейс робкими шагами ступает на кухню, но никого там не находит, лишь несколько разбитых яиц, мирно покоящихся на полу. Придется идти исследовать второй этаж. Скорее всего, это был самый тревожный подъем по лестнице для нее. Оглушающий крик курицы не спас ситуацию, но, кажется, поспособствовал ускорению, и Грейс тут же оказалась в гостинной. — Ну наконец ты вернулась! Твоя птица сходит с ума, она всегда такая? — Быстрый поток речи исходил от молодого парня, сидевшего в кресле с кружкой чая. Все могло бы обернуться как в мультике про Рапунцель, но наша героиня, по всей видимости, слишком труслива, для избиения человека сковородкой. А жаль, может, было бы повеселее. — Мне стоит спрашивать кто вы, или вы сами… — Она хотела договорить, но нежданный гость слишком уж нетерпелив: — Ох, прошу прощения за мои манеры. Похоже ты меня совсем не узнаешь. Прискорбно, но ни капельки не странно! Вряд ли мы когда-либо виделись, но что же ты! Никогда не рассматривала семейные альбомы, дорогая сестра? — Церемониально, и с шикарной улыбкой, он произнес свой кратенький монолог, как торжественную речь. — Пятиюродная, правда, но это не отменяет того, что мы родственники, хоть и дальние. — А что… — По телевизору передавали, что погода не радует. Не замерзла? — Вы… — Ну к чему эти официальности? Родственники как-никак. Я считаю, нам пора перейти на ты. Кстати, Мартин. Приятно познакомиться! Таким образом прошло знакомство Грейс с пятиюродным братом. Да, он немного странноват, в меру несерьезен, и совсем капельку эгоцентричен, но брат же. Весь кошмар, созданный перепуганной Ириской, они убрали вдвоем. И вот, когда кондитерская снова стала походить на кондитерскую, а не на свалку, ребята решили насладится спокойным чаепитием, и обсудить все вопросы, возникшие по ходу ситуации у Грейс, у читателя, да и у меня в общем-то. — Так… С какой целью ты приехал в эту глушь? — Неловко перемешивая кубики сахара в чае, спросила девушка. — Что ж, ты впрямь так не любишь свой городок? Мне показалось он довольно-таки милый. — Нет, ты меня неправильно понял. Мне нравится Свитплейс, просто, меня удивляет тот факт, что ты приехал сюда, проделав такой большой путь, к пятиюродной сестре. — И к пятиюродной курице, стало быть. — Мартин ответил весело, но в миг его лицо стало серьезным, и он продолжил. — Но это не имеет значения сейчас. На самом деле, мне нужно было поговорить с тобой. До меня дошел слух о твоем кризисе, и меня это совсем не радует. Видишь ли, эта кондитерская держала лидерские позиции уже очень много лет подряд, вся семья гордится ей, нельзя давать этой легендарной кондитерской идти на спад. — Я понимаю это! Но я не могу ничего поделать, я правда стараюсь, честно, каждый день. Знаю, я подвожу весь семейный бизнес, но что я сделаю? Я пытаюсь справляться одна, все успевать, но все попытки тщетны, и если ты приехал упрекнуть меня в безответственности или в несамостоятельности, я вынуждена попросить тебя уехать. — Рассердившаяся Грейс уже собиралась встать изо стола, но парень прервал ее: — Послушай, я в курсе всего этого. Я приехал не чтобы давать тебе тут нравоучения. — Так зачем же? — Я просто хотел предложить свою помощь. Ну, в управлении кондитерской. Я думаю, тебе не помешал бы помощник.***