Туман над Невой

Брагин задумчиво смотрел в окно на мерцающую новогоднюю подсветку. Столицу традиционно начинали наряжать заранее, вот и сейчас — конец ноября, а улицы уже украшены гирляндами, витрины магазинов блистают новогодними инсталляциями, а на углу начали монтировать большую праздничную ёлку. В унисон мигающим лампочкам в голове у Юры мерцали мысли и воспоминания — такие же яркие, но и близко не такие радостные. Вот уже три месяца, как он перевелся в главное следственное управление Следственного комитета, вот уже три месяца его рабочий кабинет находится по адресу: Москва, Технический переулок, дом 2, и вот уже три месяца Юра задает себе вопрос: не ошибся ли он, сделав этот шаг. Днем, в суматохе дел, новых знакомств и совещаний, следственных мероприятий и бесконечных ходатайств, заключений, справок, отчётов у него не оставалось времени для рефлексии. Голова была забита рабочими вопросами, ни на что другое не было лишней минуты. Но стоило сгуститься сумеркам, накал дел остывал, уступая место тревогам и сомнениям. Что это было: взвешенное решение или импульсный побег от свалившихся проблем? Этот вопрос Брагин пытался разрешить уже который вечер, и в зависимости от настроения ответ получался разный. После удачного плодотворного дня Юре казалось, что решение, принятое им, — единственно верное. Брагин относился к тем редким счастливчикам, которые по-настоящему любят свою работу. Он отдавался следствию на все сто двадцать, не галочки ради, а потому что иначе не умел. Но работать под руководством человека, которого ни капли не уважал… Смешно и нелепо было представлять себе оперативки, проводимые Ухватовым. Юре за глаза хватило их на протяжении той недели, что Вадим брал больничный. Будучи весьма посредственным следователем, Ухватов наделён был непомерными амбициями, которые, не подкрепленные умом и деликатностью, превращали его в человека мелочного, завистливого и недалёкого. В общем, в самодура. Работать под его началом Брагин не хотел и не мог. Нужно было или уходить из следствия совсем, или переводиться в другое управление, благо такая возможность у Юры была — его давно звал к себе в центральное управление полковник Рубайло Иван Петрович. И если раньше Брагин никогда всерьёз не рассматривал это предложение, то теперь, после ухода Мальцева на пенсию, неожиданно для самого себя принял его. Решение, казалось, пришло спонтанно — сразу после того, как личному составу представили их нового начальника, но в то же время фундамент для него закладывался не один день. Не в последнюю очередь этому способствовала Вера. Жена с завидным упрямством готовилась к экзамену на статус судьи. Юра не мог её винить: понимал, что для супруги — это действительно шанс. В коммерческие проекты дорога ей была закрыта — видимо, постаралось бывшее руководство, а работать заштатным юрисконсультом в мелкой юридической компании Вера согласиться не могла — слишком высоко себя ценила. Предложение занять кресло судьи, поступившее от бывшего сокурсника, оказалось как нельзя кстати. Кстати для Веры, но совсем не кстати для Юры, которого примерно в это же время завернули с должностью начальника отдела. Казалось, весь город уже знает о будущем назначении жены — слухи в их системе распространялись с фантастической скоростью. Формально запрета на подобный тандем не было — супруги не находились в прямом подчинении друг друга. Однако все понимали, как капитально это осложнит жизнь на практике. Пресловутый конфликт интересов не позволил бы Юрию Ивановичу подписывать обвинительные заключения по делам, расписанным в производство судье Брагиной. А Вера в свою очередь вынуждена была бы брать самоотвод, если бы знакомая подпись на документах все же обнаружилась. Кому-то из них двоих нужно было уступать, и Вера явно не собиралась этого делать… И все же несмотря на весомые аргументы, бывали вечера, когда Юра думал, что ошибся, уехав из Питера, бросив детей, друзей, коллег. В каждом городе, а особенно в столице, — своя специфика работы на следствии, и нужно было потратить не один год, чтобы в неё проникнуть: завести связи, стать своим. Юра понимал, что как профессионал, в чужом городе он откатился на ступень, а то и на две назад, и потребуется много времени и сил, чтобы вернуться на прежний уровень. Брагин готов был начать все сначала, если бы в глубине души верил в правильность своего поступка. Но как раз уверенности и не было… *** — Здравствуй, Юрий Иванович, заходи, присаживайся, — поприветствовал подчинённого Рубайло. — Кофе хочешь? — Спасибо, с утра уже три чашки выпил, — отрицательно покачал головой Брагин. — Ну тогда сразу к делу. Скажи, ты по Питеру не соскучился? — ошарашил вопросом начальник. — Да не успел ещё, Иван Петрович, — недоуменно пожал плечами Юра. Он, конечно, лукавил: по Питеру он соскучился в первый вечер пребывания в столице, но не для задушевной же беседы пригласил его Рубайло. На краю сознания даже мелькнула мысль, что Иван Петрович сейчас объявит о переводе его обратно, в Петербург, как не оправдавшего возложенные надежды, но новость оказалась менее глобальной. — Ну, успел — не успел, а съездить в родной город придётся. Ты вечерние новости ещё не смотрел? Юра понял, что речь пойдет о громком убийстве, произошедшем в Северной столице сегодня днем. Потерпевшим был, ни много ни мало, депутат местного Законодательного собрания. Убийство произошло всего несколько часов назад, но средства массовой информации уже успели разнести информацию по всем телеканалам и сайтам. — Правильно понял, — кивнул Рубайло. — Поручаю тебе расследование по делу депутата Жданова. Оформляй командировку и в путь — на Красную стрелу ещё успеешь. Да, и ещё. Я знаю, что тебя просить об этом не надо, но тем не менее — пожалуйста, будь там поаккуратнее, дело резонансное, и внимание к нему особое. Мне уже звонили из Генеральной прокуратуры, предупреждали, что дело на личном контроле. — Иван Петрович многозначительно поднял глаза к потолку.