Танцы с огнем

      Тренер сначала недоверчиво покосился на парня, затем склонил голову к правому плечу и, наверное, захотел сделать вид, будто не помнит Дмитрия в лицо, однако его удивленные карие глазенки явно выдавали его с головой. Леша ведь также после девятого класса ушел, как и Дима. Не уж-то они работать начали в одно время? И Алексей выбрал путь учителя по танцам? Звучит не слишком многообещающе… — Христа ради выколите мне глазницы, — пробубнил Леша, пятясь к огромному зеркалу. — Ужа-асно, Дмитриев, проваливай-ка отсюда, пока не поздно стало. Предоплату ты, как я понимаю, не вносил, потому что здесь она вряд ли предусмотрена, и академия танцев эта юношеская.       Дмитрий уныло выпустил воздух через ноздри, расправил свои широкие плечи и закатил глаза. Может быть люди наконец придумают здесь что-то новое, дабы не отнекиваться вечным недовольством возраста Димы? Да, ему уже далеко за восемнадцать, но в душе он все еще подросток! — Спустя столько лет… Даже не повстречал, как следует, — промолвил Дмитрий. — Ты с того времени говором не изменился. — Лучше не начинай раздражать меня раньше положенного, — фыркнул Алексей. — Тебе назло единственным, кто согласился на подобного рода услугу, оказался только я. Дам пять минут, чтобы ты хорошенько обдумал свой выбор.       Леша гордо расправил плечи. Он сильно изменился с девятого класса. Вырос: стал чуть выше Дмитрия на пару сантиметров; телосложение подтянул — теперь его прессу, стройным ногам и ярко выраженным скулам можно было только позавидовать. Хотя Дима сам был достаточно худощавым, однако не хватало в нем той спортивной утонченности, которую имел при себе Алексей. Глаза у него горели еще ярче, чем прежде. Языки пламени словно вытанцовывали где-то глубоко внутри его карей радужки круги, взгляд, каким его еще помнил Дмитрий, оставался достаточно кротким, но в то же время серьезным и недружелюбным. Пухлые губы украшали его симпатичное лицо, они вписывались в общий портрет лица как никогда кстати. Волосы отрастил: собраны в небольшой хвостик ближе к практически голому затылку, виски сбриты полностью, структура осталась со школьных лет волнистой, чуть ли не кудрявой. Носил яркую одежду — большое количество самых разных цветов, необычный дизайн, напоминающий граффити на старых кирпичных домах, штаны и кофта явно на несколько размеров больше.       Внешность приятна глазу, чувства отторжения не вызывает совсем — напротив, многих обязательно должна притянуть. Но подобной характеристики Лешиному поведению и более или менее стабильному угрюмому эмоциональному состоянию, к сожалению, Дмитрий бы не дал. Алексей все время, которое Дима помнил, был агрессивным, постоянно повышал голос или одаривал Диму презренным взглядом, так что у него порой кровь в жилах могла застыть от неожиданности или легкого страха. Учились они в одном классе. Леша пришел в школу на седьмом году обучении, и уже тогда отношения между двумя парня не сложились, язык не поворачивался назвать их даже нейтральными. — Да, я уже все решил, — Дмитрий сделал пару робких шагов вперед. Розовые стены создавали в зале хореографии фальшивое ощущение простора. — Мне нужно, кажется, подписать с тобой некоторые бумаги, как мне объяснила женщина на вахте, — он указал большим пальцем на дверь выхода и поднял брови. — Эй-эй-эй, ты не загоняй вперед! — заявил Алексей. — Ты серьезно думаешь, что я тебя вот так сразу возьму к себе на индивидуальные занятия? — он обвел Диму оценочным взглядом, поморщил нос и, выражая брезгливость, растопырил пальцы на обеих руках. — Я не беру к себе людей, которые не проходят минимальный порог физической подготовки. — У вас есть нормативы? — спросил Дима. — В общем-то их нет, — Леша сложил пальцы в замок и прищурился. — Но тебе устрою. И если выполнишь то, что я скажу — так уж и быть, подумаю насчет договора. — И… на что мне рассчитывать, когда подходить? — уверенность Дмитрия давно исчерпала свое, она осталась где-то за дверью в зал хореографии.       Алексей издал нездоровый смешок. Глаза его заблестели озорными искорками, уголки губ вмиг поднялись, как тут взор Леши вновь стал суровым, как русские зимы, а руки напряглись. Он промычал, повернулся всем телом на девяноста градусов и вкрадчиво процедил сквозь зубы: — Сейчас, — голос вмиг погрубел, веял враждебностью, отдавал хрипотой. — У меня нет лишних часов, чтобы возиться с тобой. Ты и так уже отнял мое свободное время на дню. Разминайся там, морально можешь готовиться. Пятнадцать минут, и мы начнем, — Леша пялился на выход из зала.       Парень, не посмотрев на Дмитрия, выдвинулся вперед и, с протяжным, но тихим скрипом отворив дверь, вышел. Дима с какой-то ложной надеждой посмотрел вслед бывшему однокласснику, моргнул и взглянул на свое отражение в зеркале. В глазах читалось нежелание напрягать мышцы. Танцы… почему именно Горелов в качестве тренера? Что Дима сделал не так в этой жизни? Может это «возмездие»?       Отношения ведь между ними не сложились не просто так — всему есть свои причины, и такому холодному неприветливому состоянию Алексея на сегодняшний момент они тоже имеются. С характерами парни не сжились в одном классе. Негатив рос месяцами, годами, пока они наконец не покинули школу. Дима почему-то уверен, что пробудь они вместе до одиннадцатого класса — кто-нибудь бы точно начал драку. Может быть инициатором бы выступил Дмитрий с его не слишком хорошей сдержанностью в юношеские годы, а может и Алексей… только в случае с последним Леша по всей видимости не утерял своей вспыльчивости ко всем неугодным ему индивидам, потому Диме и казалось, что Алексей тотчас мог накинуться на него с кулаками, скалясь от ненависти, точно хищный зверь.       Дмитрий встал у стены. Лучики беспощадного солнца проникали в помещение через два больших панорамных окна. Свет нежно-розового пастельного цвета освещал весь зал. Он и руки разминать не стал. Разве есть в этом смысл? Дима бегает разве что когда опаздывает на работу или встречу особенно важную, плавает иногда — по выходным на пляже. Мышцы у него хорошо развиты максимум на руках от быстрой работы пальцев при печатании на клавиатуре.       Леша вернулся сравнительно рано. Дмитрий и осмотреться толком не успел, как Алексей уже подошел к нему со спины и, закрыв один глаз, стал просматривать чужой позвоночник. Дима приготовился обернуться, однако резкая боль в области поясничного отдела заставила его выгнуться и встать на носочки. Алексей всего лишь слегка надавил на один из позвонков! — Сутулишься, как псина, — Дмитрию на мгновение показалось, что Леша в этот же момент ударит его коленом в спину. — Тебя заново учить ходить? — У меня сидячая работа, — объяснился Дима. — Да хоть лежачая, — Леша через зеркало взглянул парню в глаза. — Из-за этого потом спина и болит от долгого рабочего дня. Выпрямись! — Алексей ударил ладонью Дмитрия теперь по грудному, самому его поврежденному отделу позвоночника. Дима стянул губы, зажмурился и схватился руками за спину. — У тебя только крестец с копчиком в норме. Ты вообще ходишь на двух ногах? Или только за креслом сидишь в полусогнутом положении? — Не тебе меня учить, — прошипел Дмитрий. — Нет уж, — Леша провел пальцами по обоим плечам парня, надменно ухмыльнулся и продолжил: — Как раз-таки сейчас оценивать и учить тебя буду я. Моя оценка будет независимой. И способы преподавания тоже.       Дмитрий промолчал. Он понимал, что каждый неверный шаг будет строго критиковаться Алексеем: одна оплошность — волна чужого недовольства или ироничного смеха. Но Дима к этим своеобразным унижениям всегда был подготовлен и награжден ангельским терпением и способностью игнорировать любые раздражающие его внешние факторы. Немного помучается и пойдет домой. Ничего страшного. — Нагрузишь в три раза больше, чем требуется от среднестатистического ученика? — предположил Дмитрий. — Дима, тебе не семнадцать и уж точно не четырнадцать. Уже двадцать второй год пошел, а это самый расцвет человека — самый активный его жизненный этап, потому и энергии у тебя для всех моих указаний должно хватить, — Леша улыбнулся сквозь оголенные зубы и отошел от парня. — Начнем с легкого. Упал и двадцать отжиманий от пола. Ручки придется напрягать не хуже ног, потому что в танцах у тебя работает целиком все тело — трудно будет нетренированными и хилыми, как у тебя, частями тела этим заниматься. — Черт с тобой, — фыркнул Дима.       Дмитрий послушно опустился сначала на корточки, а после уперся руками о пол, выгнул во всю длину ноги, прилегая к поверхности одними только пальцами. Напряг дельтовидные мышцы, чуть приподнял грудь и стал разводить локти в стороны. Тело опустилось, так что Дима почти пола носом коснулся, затем медленно поднял корпус и повторил все заново. — Разве это планка? — скептически вопросил Алексей. — Запомни, что при отжиманиях тело поднимается одновременно, а не по частям. А ну, плохо! Неправильно сделанное упражнение не засчитывается, а в твоем случае хорошо было бы сделать наказуемый повтор за каждую ошибку. — Я что, по-твоему жертва твоего так и не прошедшего нарциссизма? Решил поиздеваться? — усмехнулся Дмитрий. — Нет, Дима, ты пока что жертва только моих над тобой манипуляций, — Леша сел перед Дмитрием, невинно похлопал глазами и склонил голову. — Понимаешь, что я имею в виду? Ты ведь сам знаешь, что не справишься с нагрузкой, будешь два вечера на неделе приходить с постоянно ноющими конечностями, потом может и меня приплетешь к своему вечному состоянию болезненности, ибо я, такой плохой и беспощадный нагружаю тебя всем, чем только можно. Просто пока что я не в праве действительно сильно на тебя воздействовать физически, потому что не подписан договор. А после поставки твоей подписи на бумагах будь готов к тому, что каждое твое движение и даже стояние на месте будет жестко контролироваться мной в пределах этого здания. Поэтому еще не поздно сбежать в свою родную конуру, потому что деньги назад возвращать после я не собираюсь.       «Мотивацию отбить хочешь? — Дмитрий закатил глаза; раздражение все-таки подступило к его голове, однако он молчал, мало ли, вдруг может сорваться на крик или скажет что-нибудь не слишком лицеприятное в порыве бешенства, что, кстати говоря, для его замедленного жизненного состояния это последний вариант для всплеска негативных эмоций. — Совсем с школьных лет не изменился. Как был зацикленным на себе, так и остался».       Алексей, как ни в чем не бывало, дотронулся указательным пальцем сначала до грудного отдела чужого позвоночника, а после грубее ткнул им в поясницу. Дмитрий стянул губы от недовольства. — Представь, что позвоночник у тебя на время отвердел. И делай отжимания с прямым корпусом. Иначе толку от них не будет почти. — Я пытаюсь, — огрызнулся Дима. — Это тяжело. — Плохо пытаешься! — Леша, наверно, специально хотел вывести бывшего одноклассника на эмоции. — Или докажи мне наконец, что способен хоть на что-то в этом зале, чтобы я думал иначе!       Дима встряхнул головой, наполнился багровой краской по всему лицу от напряжения и стал делать отжимания. Алексей прищурился и про себя считал проделанные Димой упражнения, пока Дмитрий из кожи вон лез, чтобы не упасть замертво. Он пробыл в планке слишком много времени, мышцы уже устали, вероятно, Леша добивался отвлечения внимания тренирующегося. — И что, раньше нельзя так было? — Алексей два раза хлопнул в ладоши. — Обязательно нужно было психологически на тебя давить, чтобы ты хоть что-то ручонками сделал? — Бедные твои ученики, — Дмитрий встал на ноги и отряхнул предплечья. — Не завидую я им. Каждый раз под таким диктаторством тренироваться… — А кто сказал, что я веду себя так с остальными? У моих учеников желание имеется заниматься, в отличие от тебя, который пришел сюда ни пойми за чем, — Леша с силой топнул ступней, подался телом вперед и моргнул. — Вали, пока не пожалел о выборе. — Напоминаешь нашего учителя физики, который яро запрещал мне сдавать его предмет на экзаменах, — Дима вызывающе взглянул на парня, шмыгнул носом и тихо продолжил: — И, как ты вероятно уже знаешь, инженером мне это стать не помешало.       Открытая борьба. Они и в школе соперничали все время, а сейчас, будучи подросшими, совсем уже сформировавшимися личностями, желание посоревноваться друг с другом никуда у парней не делось. И только если в школьной среде силы у них были примерно равны, то уже здесь, в танцевальной школе, проигравшим этим днем определенно окажется Дмитрий.       Июль обернулся для него действительно чем-то слишком резким. Тем, что наконец сможет вышвырнуть его из зоны комфорта, в которой Дима сидел все пять лет после выпуска из школы. Что, эта его зона смывала напрочь границы только с появлением рядом Горелова? Нет, дело было вовсе не в Леше, да и не в воспоминаниях о восьмых-девятых классах уж точно. Дима еще не слишком понимал настоящей причины, ибо был ошеломлен тем, как резко на его голову свалился самый ужасный в его жизни спор. — Чего встал-то? Приседания на очереди ждут. — Приседания растягивают коленные сухожилия, — решил добавить Дима. Алексей вскинул брови, как-то чересчур осуждающе посмотрел в свинцовые глаза напротив и издал нервный смешок. — Чушь мне тут не неси. Я тренером полтора года работаю, никто не жалуется у меня еще на «растяжение сухожилий в коленях», — Леша показал кавычки пальцами обеих рук. — Когда с кресла встаешь, чтобы чаек заварить, и садишься за стол обратно, ничего с твоими ногами не случается. Ходить ведь можешь? — Дима в ответ на вопрос неуверенно кивнул. — Ну вот и замечательно значит!       Дима поднялся на носочки, выставил руки вперед и уже приготовился присаживаться прямо перед зеркалом, однако Алексей осторожно взял того за плечо и провел указательным пальцем по воздуху. — Э-э, нет-нет-нет, так дело не пойдет, — Леша надул щеки. — Ступни полностью прилегают к полу. — Напряжения больше… — Дима последовал инструкциям парня. — Больновато. — А ты как хотел? Сразу пришел и на танцпол? — Алексей разочарованно опустил глаза и отошел. — Давай, тридцать раз.       Джинсы сильно сковывали его неуклюжие движения. Вздувшиеся пучки мышц преимущественно на бедрах упирались в грубую ткань, а после возвращения парня в привычное ему положение стоя, кожа неприятно ныла и отдавала жаром. Мда, в такой одежде занятия спортом смерти подобны…       Дмитрий с горем пополам закончил приседать, капля пота стекала по его слегка заросшему каштановыми волосами правому виску, брови выглядели намокшими, ноги потрясывало от резкой нагрузки. Алексей задумчиво почесал подбородок. Взгляд его говорил то ли «сойдет на первый раз» то ли «ужас какой». — Ну, возможно, в твоем случае еще не все потеряно, — сказал Леша.       Алексей искал какие-то странные контрасты в общении с Димой. Сначала унизил по полной программе, а потом задобрил парочкой «воодушевляющих» словечек? Ну уж нет, его комплименты ровно такая же манипуляция, как и его провокации! Дмитрий нахмурился и, встав у стены, принялся ждать следующих указаний. Грудная клетка тяжело поднималась и опускалась, воздуха не хватало. — Какой-то ты слишком уставший для подобного пустякового комплекса упражнений, — подметил Леша. — Говоришь это человеку, который пятый год курит… — процедил Дима сквозь тяжелые вдохи.       Алексей угрожающе обхватил пальцами кулак левой руки, затем размял ладони, так что суставы на них похрустели, и широкими шагами подошел вплотную к Дмитрию. Глаза у них находились примерно на одном уровне. Дима пугливо убрал руки за спину. — А вот это уже неуважение к спорту. Значит так, в течение последующей недели ты полностью отказываешься от сигарет, — Леша отвернулся от парня. — Стресс замещаешь спортом, можешь дома этим заниматься, можешь вечерком на улице, у нас тут недалеко хорошая спортивная площадка имеется. Никотиновое голодание начнется через двенадцать часов, будет продолжаться одну-две недели с не самыми приятными симптомами. — Хочешь в могилу меня свести?! — не выдержал Дмитрий. — Ты, кажется, забыл спросить моего личного согласия. — Оно и не потребуется в нашем с тобой случае, — Алексей посмотрел на Диму в профиль: вновь ухмыльнулся, веял открытой издевкой. — Рано или поздно все равно заставлю. Там уже смотреть будем, как хорошо ты понимаешь мои предостережения и советы. Я сделаю все необходимые выводы, потом приму меры, — Леша опустил уголки губ. — Здесь стараться надо. Танцы это не только движения тела. Половина от всего удавшегося танца лежит вот здесь, — Алексей показал пальцем на свой череп. — С головой нужно туда погружаться. — Еще упражнения будут? — нетерпеливо задал вопрос Дима. — Я вижу, ты сильно этого ждешь. Ладненько, у нас на очереди проверка твоей гибкости.       Дмитрий с тренировки вышел совсем побитым. Усталый вид, трясущиеся руки и болящие в плечах мышцы… не самый лучший набор для отборочного занятия от человека, который тебя недолюбливает по всем параметрам.       Леша захватил ручку, щелкнул ею, однако отдавать Дмитрию ее не спешил, хотя второй уже протянул ему руку. Алексей просмотрел договор длинною в три листа А4, поднял взгляд и начал говорить: — Во-первых, я меркантильный. Беру за индивидуальные занятия в два с половиной раза больше, график неудобный, тренер вредный и требовательный. Во-вторых, сумма денег за пропущенные тобой занятия не возвращается. В-третьих, компенсацию за моральный ущерб возмещать не собираюсь, — Леша наконец отдал ручку парню и задрал подбородок. Что, надеется, Дима передумает даже после такого? Да ни за что! — До сих пор мечтаешь о том, что я уйду? — Дмитрий даже читать условия договора не стал, он принялся ставить подписи на каждой нужной строке. — Ни в коем случае, — помотал головой Алексей. — Мое дело не сделать так, чтобы потенциальный клиент ушел от меня, а лишь предупредить его о возможных трудностях в работе со мной в дальнейшем. — Стой, а… что за вид танцев-то хоть? Надеюсь, не балет? — Что, разве тебе принципиально? — наигранно удивился Леша. — Ты нормальный? Естественно принципиально, что за вопрос! — Когда пришел сюда, даже на вахте не поинтересовался, на сайте не посмотрел, хотя дело это одной минуты, у меня по ходу тренировки тоже не спросил. Не убедительно как-то, если судить по твоим действиям, — Алексей моргнул; Дмитрий злым взглядом ясно дал понять, что ответом тренера не слишком удовлетворен. — Ну, обобщающе говоря, современные танцы под современную музыку. Я лично предоставляю услуги групповых занятий по хип-хопу и Мельбурн шаффлу… а тебя, наверное, могу и сальсе и танго научить. Как пожелаешь.       Дима раздраженно махнул рукой, подписал последнюю страницу и торжественно вручил договор Леше в руки. Алексей попутно протянул Дмитрию маленький лист бумаги. Сначала он подумал, что это визитка Леши, однако после удостоверился: это просто написанный вручную номер его телефона. Дмитрий кивнул и убрал бумажку в карман. — Занятия два раза в неделю: среда и пятница, в восемь часов вечера. А… и еще, в таком виде в зал хореографии даже не являйся ко мне. Спортивная одежда и обязательно сменная обувь. Расположение раздевалки спросишь на вахте. — А не поздно ли в восемь-то?.. — Я же говорил, что график неудобный. Ну уж прости, времени на неделе для тебя больше нет.       Вскоре Дмитрий покинул помещение. Жара врезалась в его кожу, парень поспешил добраться домой, чтобы не печься, как картошка в духовке, на испепеляющем солнце. Он осторожно вытащил бумажку с номером Алексея и подумал: «Мстишь? За девятый класс? Или ты уже все забыл?..»