Горящий дом

Третье сентября тысяча девятьсот сорок третьего. Каждый день напротив своей кровати Эмма видела только лишь эту дату. Все тот же привычный стук веток по ее окну не давал спать. Конечно, с этим можно было бы смириться за столь долгое время, но не только это было причиной сегодняшней бессонницы. Девушка долго думала о том, что было, если она сбежала бы как и Эйб. Не оглядываясь назад и шагая только вперёд. Какой сильной не казалась бы Эмма, она не смогла этого сделать, ее окутывало чувство долга перед директрисой. Ведь если не она, ее родители бы, наверное, нашли и собственноручно убили бы свою дочь, за то, что она по их мнению была ведьмой или ребенком дьявола. Это одна из догадок, а возможно, девушка и дальше где-то скидалась. У нее было бы ещё больше проблем, если бы кто-то заметил ее странность. Хотя многие видели, но все ее боялись и не подходили к ней близко. Она тогда ещё плохо контролировала свою странность и поджигала все на своем пути. Когда она выступала в цирке, ее способность стала более управляемой. Но как только имбрина забрала ее в дом все стало намного спокойнее. Эмма и сама успокоилась от постоянных переживаний, так же и ее силы стали полностью подвластны своей хозяйке. На момент когда Эмма прибыла в дом, в нем уже был Миллард. У них сразу же наладился вполне хороший контакт, но он был единственным с кем она могла поговорить. Ее постоянно удивляло, что он был практически ее возраста, но часто рассуждал не на свои года. Вскоре, в доме начали появляться новые дети и подростки. Клэр, девочка лет шести, которая имеет «запасной» рот на затылке, сразу подружилась с, недавно прибывшей, Оливией, девочкой ее же возраста которая умеет летать. Позже прибыли другие: Хью, Бронвин и Виктор, Энох, Гораций, Фиона и практически сразу после нее прибыл Абрахам. Все они были подростками, кто-то младше, кто-то старше. Эйб сразу ей понравился, хоть она это всячески скрывала. Наверное, от него это не скрылось, потому что он начал проявлять ей больше внимания. Портман часто устраивал какие-то вылазки с дома. Все чудесные места, которые знала Эмма нашел именно Эйб. Ее это часто удивляло, потому что за все время, что она была в доме, она не замечала красоты вокруг. Но вскоре, когда все узнали, что началась война, и была создана петля Абрахам сказал, что не может сидеть сложа руки. Он ушёл. По началу, он каждый день ей писал, но со временем писем становилось все меньше и меньше. Эмма хранила каждое письмо будто это было самое важное, что есть в ее жизни. Хотя практически так и было… Она резко встала с кровати. Сорвала календарь со стены и подожгла его кончиками своих пальцев. Пепел посыпался вокруг практически идеальным полукругом. “ Зачем я так опускаюсь? В любом случае я здесь и сейчас. Нельзя себя жалеть и оправдывать за свой же выбор.» Девушка подошла к высокому деревянному шкафу, потянула за единственную дверцу, что там была, и взяла темное красное платье ниже колена. Она с удовольствием носила бы штаны, но консервативные взгляды мисс Сапсан ее останавливали. Быстро собравшись, девушка вышла. Как раз начало светать. В доме ещё все спали так что она могла спокойно прогуляться одна до завтрака. На небе были тепло-молочного оттенка тучи, которые со временем быстро развеяться. Ноги сами вели ее куда-то. Вот она прошла маленький огород, что находился за домом, поляну с яркими цветами и на конец она пришла к берегу моря. На воде были небольшие волны, но сама она была теплой. Долго не думая, Эмма сняла с себя обувь и всю одежду. И начала заходить в воду. Наверное, ее могли увидеть рыбаки с острова, но какая разница если завтра они все забудут? В этом была единственная прелесть находится в петле. Окунувшись с головой Эмма проплыла как можно дальше вперёд от пляжа. Она часто находилась одна со своими мыслями. Нет, конечно они с Бронвин часто общались, она была ее лучшей подругой, но некоторыми своими воспоминаниями, мечтами, надеждами девушка не могла поделиться с ней. Поэтому приходилось все чаще и чаще копаться в своей голове одной. Вдоволь наплававшись Эмма начала приближаться к берегу. Выйдя из воды, она натянула одежду на мокрое тело. Взяв свои туфли, на низкой подошве, за ремешок, пошла по песку, все больше отдаляясь от дома. Все так же тихо и спокойно, тучи уже практически рассеялись, показывая сентябрьское, жаркое солнце. Девушка подходила ближе к деревне. Она была не против выпить чего-то покрепче чем чай. Но резко остановившись возле самой таверны, Эмма развернулась на сто восемьдесят градусов. Напротив нее сидела Бронвин. И хоть девушка имела довольно-таки сильное тело, которое иногда походило на мужское, ей это шло. — Ты решила напиться? — спросила Бронвин. — Немного, в любом случае имею на это полное право. — Ты не помнишь как в прошлый раз тебе было плохо? Как потом ты всю неделю не выходила из комнаты? — На то были и другие причины. — Не отстраняйся от меня, ты ведь можешь положиться на меня, — проговорила Бронвин вставая с земли. — Знаю, выпьешь со мной? — спросила Эмма одевая туфли. — Ты издеваешься? Птица это не одобрит. — Я и так нахожусь в петле только по чувству благодарности к ней. Соблюдать правила уже нет смысла.— Взгляд Бронвин поменялся, стал более холодным. — Хорошо, я выпью с тобой, но не буду сидеть в этом вонючем месте. — Отлично, я сейчас вернусь. Эмма зашла в темное помещение, некоторые люди здесь отходили от вечерней пьянки, а некоторые просто отходили от того, что не пили аж 7 часов. Девушка подошла к барной стойке, за ней стоял мужчина с большими усами и огромными руками. — Не рановато ли тебе пить, девочка? — спросил бармен. — Совершенно не рано, мне, пожалуйста, две бутылки виски.— Эмма кинула на стол две монеты по одному фунту стерлингов. — А я считаю, что вы довольно-таки мала для выпивки. — Эмма докинула еще две монеты того же номинала. — нуу, две бутылки для одной девочки это много, — на стол полетело ещё четыре монеты.— Ну может быть я продам вторую. — Не наглейте, я и так уже переплатила, — прошипела Эмма. Бармен лишь хмыкнул. Звон ещё одной монеты. — Ладно, так уж и быть, держите, — мужчина достал из шкафчика, что висел позади него две бутылки хорошего виски и поставил их перед Эммой. — Благодарю, что понимаете, бедную девушку, — сказала Блум перед выходом. К ней сразу же подошла Бронвин. — Ты как то долго. — Да, пришлось немного выкинуть денег на хорошее виски, но что сделать то. Девушки прошли сквозь множество домов и наконец-то оказались на другой стороне острова. Тут природа практически не была тронута людьми. Подойдя к воде, девушки сели на мягкую траву, которая росла маленькими островками по всему пляжу. Эмма немного подогрела горлышко бутылки своими руками, из-за чего пробка резко выскочила. Она передала виски подруге. Ту же участь имела и вторая пробка. Поднеся напиток к своим губам, Эмма опрокинула голову и ее рот заполнил алкоголь. Глотнув первую порцию виски, в грудной клетке будто бы раскрылся замёрзший цветок. Вторая, третья порция и все они согревали внутренние органы. С каждым глотком вкус раскрывался все больше и больше. Сначала он отдаленно напоминал водку, позже вкусовые рецепторы начали ощущать некую пряность и далёкие нотки дыма. Эмма почувствовала как подруга притронулась к ее плечу: — Думаю, тебе надо немного замедлиться, — сказала Бронвин. Бронвин отпила совсем немного, но даже если она выпьет всю бутылку, то совершенно не опьянеет. Наверное, это ещё одно преимущество ее странности. — Почему ты так хорошо ко мне относишься? — вырвалось у Эммы. — Ну, наверное, потому что я знаю тебя. Даже когда ты пытаешься выглядит сильной и не сломной, я могу увидеть твоё настоящие чувства, — сразу же ответила сильная девушка, — так же как и ты можешь видеть все обо мне. Их глаза встретились на одном уровне. И что-то повлекло Эмму сделать совершенно непредсказуемый поступок. Ее руки взяли обе щеки Бронвин и притянули лицо к своему. Она впилась губами в губы напротив. Они были упругими и совершенно податливыми. Вкус зубной пасты и виски смешались в одно целое. И как бы это странно не было, но это было необычайно вкусно. Язык Эммы прошёлся по верхней губе Бронвин, из-за чего та слегка прикусила и потянула нижнюю губу девушки. Своими, накачанными, практически мужскими руками, девушка притянула подругу ближе к себе. Но что-то в Эмме сказало что этого мало, поэтому она села на колени Бронвин. Их дыхание полностью сбилось, к ногам прилипли маленькие песчинки из-за чего даже лёгкое трение кожу об кожу создавало лёгкую боль. Но это совершенно никого не беспокоило. Бронвин аккуратно приподняла Эмму и положила на песок так, что та оказалась снизу. Их поцелуи не прекращались не на минуту, даже когда рука Брантли легла на оголённую талию, позже внутреннюю сторону бедра, лежащей под ней девушки. Конечно, это не был первый секс огненной девушки. Первый раз у нее, естественно , произошел с Абрахамом. Хоть он и был довольно-таки приятный, но повторять ей не хотелось. Второй раз произошёл, через довольно-таки долгое время после того как ушел Эйб. Это случилось спонтанно, после ссоры с Енохом, она пришла к нему в мастерскую поговорить, но вместо того чтобы слушать девушку он поцеловал ее. И на удивление самой Эммы, она была не против. Секс с О’коннором не такой как с Портманом, все было более страстно и не было того смущения, что был первый раз. Но с девушкой у нее никогда не было. Поэтому чувство оргазма будто бы отличалось от предыдущих раз. Девушки лежали не песке. Теперь солнце на полную светилось высоко на небе. — Думаю, нам надо возвращаться в дом. Все сейчас уже проснулись, мы можем успеть к завтраку, — проговорила Бронвин, отряхивая свои волосы. — Может просто пропустим все? И завтрак, и обед, и ужин. — Мне не очень нравится нарушать правила мисс Сапсан, мы и так сегодня нарушили уже два правила. — Нигде не видела в правилах, что-то насчёт утешения друг друга, так что… Мы ничего не нарушили. — В любом случае мы должны явиться в дом. Именно в такие моменты Бронвин раздражала больше всего. Она была верной птице, намного больше нежели Эмма. Девушка ее боготворила. И к сожалению, по поводу ее «религии» спорить было невозможно. Придя в дом, Эмма почувствовала угнетение. Теперь все будет как обычно. Прием пищи, уроки (она никогда не понимала, зачем учиться, ведь они и так знают всё, учат практически одно и тоже из года в год), жалкое существование, сон. И так снова и снова, постоянный цикл действий. Хотя, возможно, придет Джейкоб, но даже его присутствие никак не уберет ее скуку.