***
Минхо накидывает куртку и быстро выбегает из квартиры. Чан с самого начала всегда говорил, что конфликты будут, ведь их восемь человек, все они люди и все абсолютно разные, ссоры будут, но, чтобы их решить, нужно сесть и поговорить. Разговор. Самый простой шаг на пути решения конфликта, но как часто люди им пренебрегают. Раньше Джисон и Хёнджин много ссорились, буквально из-за каждой мелочи, Крис их волок в комнату и закрывал, заставляя разговаривать. Позже они выходили заплаканные, но счастливые. Нет решения проблемы, если её не обсудить. Можно избегать годами, можно прятать эту мысль глубоко в сердце, но однажды она всё равно выплывет наружу. Минхо не раз жалел о том, что тогда не смог выслушать Хана, его сердце было разбито буквально на кусочки, и он не знал, что делать с этим распирающим изнутри чувством, ему было противно. Оказавшись на улице, он осматривается по сторонам, но Хана нигде не было. Минхо судорожно набирает номер телефона, но тот не отвечает. На небе собираются серые тучи, и через пару минут пошёл дождь. Минхо стал думать, куда бы мог пойти Хан. Зная местность и про топографический кретинизм парня, Хо быстро идёт в ближайший парк, где было их первое свидание. Именно в нём Хо и находит всхлипывающего парня. Минхо осторожно, будто боясь обжечься, касается плеча парня, но тот никак не реагирует, продолжая смотреть куда-то вдаль. Тогда парень просто садится рядом, переводя взгляд в ту же сторону и касаясь чужой руки. — Уйди, ты приносишь боль, — хрипит Хан, отталкивая чужую руку. — Хани, я знаю, что совершил ошибку, и я раскаиваюсь. Пожалуйста, давай обсудим. Позволь хотя бы просто добиться твоего доверия, не как парня, а как друга, — Хо окидывает взглядом чужой профиль и вновь пытается взять парня за руку. — Я тебе больше не верю. Ты принёс столько боли, любить тебя больно! — переходил на крик Хан. На его глаза наворачиваются слёзы. Он начинает плакать, Минхо же крепче сжимает чужую ладонь в своей. — Прости, я знаю, что уёбок, — говорит Хо, спускается со скамейки и встаёт на колени, прижимаясь головой к чужим коленям. — Хани, я пренебрёг главным правилом и тут же ошибся, пожалуйста, мне тоже больно, прости меня. Сердце дрогнуло. Бывает, хочешь ненавидеть человека, а просто не получается, ты продолжаешь ждать его годами и принимаешь в открытые объятия несмотря ни на что. — Знаешь что, — Хан опускает взгляд на парня перед ним. — Пошёл ты нахуй, Ли Минхо, — проговаривает он и, подняв подбородок парня, целует. Это был совсем лёгкий и невесомый поцелуй, но полный чувств. Хан простил Минхо уже когда услышал слова раскаяния в квартире. — Тянуть больше некуда, нам снова нужен разговор, — Хан вытирает рукавом скатившиеся по щекам слёзы, берёт руку Минхо и ведёт к выходу из парка. Хан живёт на другом конце восточной части города, поэтому они вызывают такси и едут в сторону его дома. Дождь стучит по крыше машины, а капли медленно стекают вниз. Они едут в полной тишине. Минхо держит Хана за руку, не отпуская ни на секунду, а Хан периодически вздрагивает от всхлипов.***
Машина останавливается спустя время, и парни выходят на улицу. Хан идёт впереди, ища ключи в кармане и попутно набирая что-то в телефоне. — Я отправил Чану сообщения, что нас не будет, — говорит он и заходит в один из подъездов многоэтажного дома. Парни поднимаются на тринадцатый этаж и заходят в квартиру. Маленькая однокомнатная квартира, но ремонт был в ней сделан со вкусом. Кухня выполнена в фиолетовых оттенках, а спальня и коридор — в серых. Здесь было достаточно прохладно несмотря на отопление, за которые платят бешеные деньги. Хан снимает верхнюю одежду и уходит в комнату за сухой сменной, а после отлучается в душ. Что-что, а заболеть в их планы сейчас точно не входило. Переодевшись в сухую одежду, Минхо удивляется, что парень не выкинул все его вещи после расставания. Пока Хани был в душе, Хо во всю изучает полки с фотографиями, на которых Хан был с маленькой девочкой на руках. Они выглядели такими счастливыми. Осматривая фото дальше, Хо видит свидетельство о смерти и паспорт. Свидетельство на имя Хан Джисона и паспорт на имя Ли Тхеёна. Минхо хмыкает и садится на кровать, включает телефон и бездумно листает социальные сети. Через пару минут слышится щелчок, и из ванной выходит Хан в белой растянутой футболке и синих шортах. Он проходит в комнату и садится на кровать рядом. — Теперь рассказывай полностью, — говорит Хан, убирая мешающие пряди волос с глаз. — Что именно? — Минхо переводит на него взгляд и тяжело вздыхает. — Кто я и что ты обо мне думаешь, ведь, как показывает практика, нужно всего лишь поговорить, как бредово в нашей ситуации это бы не звучало, — Хан усмехается и вздыхает. — В тот день ты сказал, что не сможешь пойти со мной в кафе, потому что у тебя срочные дела. Это было не в первый раз, да и я стал замечать резинки для волос, какие-то заколки. Ну, и решил проследить, увидел тебя с ребёнком, а дальше мой мозг сопоставил факты — резинки, заколки, измена, — договорил Минхо, пряча лицо в руках. — Ты серьёзно? Заколки, резинки значат измену? Что у тебя творится в голове? Я все эти годы винил себя, а ты просто вот так подумал? Ты знал, что можно спросить? Почему ты… Возмущения Хана прерываются Минхо, который притянул его за шею и впился в губы. Перебирая ими, он наслаждается любимым вкусом, таким сладким и родным. Сколько раз он целовал эти губы, и каждый раз, как в первый. Не отрываясь, он валит младшего на кровать и, отстранившись, смотрит в чужие глаза, как бы ожидая разрешения. Заметив еле заметный кивок, Хо медленно выцеловывает лицо и шею младшего, постепенно спускаясь ниже и избавляясь от лишней одежды. Может, разговор получился не совсем тем, которого все ожидали, и их действия кажутся поспешными, но что сделаешь, если любишь? Нет возможности теряться в ненависти и отрицании, есть только желание касаться, быть рядом, чувствовать запах родного человека. Каждый вздох, тихий или громкий, всё впитывается в создании и остаётся с ними до конца ночи. Наслаждаясь телами, они наслаждались друг другом, отбрасывая старые проблемы и забываясь друг в друге.***
Утро в штабе настало очень скоро, а именно очередная поставка оружия была назначена на девять утра. Чан, Феликс и Хёнджин уже одеваются, попутно пытаясь хоть чем-нибудь перекусить. — Поставьте будильник? Нет! Ты что, мы не проспим. За эти пять лет жизнь вас ничему не научила, — ходит вокруг них Чанбин. — Всё, мы пошли, — быстро говорит Чан, и парни скрываются за дверью. — А где Хан и Минхо? — из ванной выходит всё ещё сонный Чонин. — Чан сказал, что они у Хана, — отвечает Чанбин и спешит разбудить остальных. — Оу, надеюсь, всё будет в порядке, — произносит Чонин, направляясь на кухню готовить завтрак. Все встали, позавтракали, и сейчас каждый занимается своим делом: Чонин отслеживает последние передвижения Ёнджуна, Сынмин делает самодельные бомбы, а Чанбин подготавливает план для захвата новой телебашни. Через час парни возвращаются с оружием. Они быстро разбирают товар, а остальное убирают в сейф. На часах 14:40. Минхо и Джисона всё ещё не было, это стало напрягать ребят, и они решили попробовать дозвониться, но телефоны, как назло, были отключены. Чан был уже на взводе, Чанбин переключается на их поиски, но новостей так и не следует. Они будто исчезли. Гробовая тишина и тихий пикающий звук от установки в попытках поймать хоть какой-нибудь сигнал, получить хоть какую-нибудь весточку. Так проходят ещё тридцать минут, и Крис говорит всем собираться на выезд, нужно было проверить квартиру. Пока парни одеваются, дверь в штаб громко хлопает, и в квартиру вваливается Минхо весь в крови и с Ханом на руках.***
Минхо открывает глаза, на часах было 12:45, теперь Чан точно оторвёт им… Он тут же будит Хана, а сам бежит быстро умываться и собирать вещи. Пока Минхо готовит «завтрак», Джисон, ворча «и чем, блять, я это замазывать буду?» выходит из душа. Быстро перекусив и заказав машину, они собираются и выходят на улицу. Водитель уже ожидал парней у подъезда, и они без лишней мысли запрыгивают на заднее сидение и называют адрес кафе, которое находится в квартале от штаб-квартиры. Спустя время Минхо замечает, что водитель слишком часто смотрит на них в зеркало заднего вида и едет не по той дороге. Немного подождав и понаблюдав, он понимает, что их везут явно не по нужному им адресу, а совершенно в другом направлении. Тихо опустив руку на колено Хана, он ударяет по нему двумя пальцами четыре раза. Так они сообщали друг другу об опасности. Хан тут же настораживается и осматривает местность вокруг них. Они уже были явно не на главной дороге, а где-то между дворов. Тут машина резко останавливается, и водитель достаёт пистолет и направляет на Хана. — Из машины, — рычит он, и парни ту же открывают дверь и тихонько выходят. К машине подходят несколько человек с оружием, Хан и Минхо переглядываются и, достав пистолеты, быстро выстреливают в двух охранников. Начинается перестрелка. Парни забегают за машину, и Хан быстро перезаряжает пистолет, попутно ворча. Он вообще не был готов к таким приключениям с утра пораньше, он даже кофе ещё не выпил! — Суки, испортили мне утро, — Минхо лишь улыбается, перезаряжая свой пистолет, показывается из-за машины и стреляет по охранникам. Один из них подходит слишком близко, Хан вытаскивает нож из ботинка и засаживает его в крепкое горло. Мощный поток крови тут же брызгает, поливая одежду парня горячими каплями. — Да блять, только недавно купил рубашку, — шипит он и продолжает стрельбу. Последнего укладывает Минхо, они выходят и смотрят на трупы, валяющиеся вокруг них. — Ну, на метро нам ехать не вариант, — смеясь, произносит Хан. — Какое метро, малыш? У нас же есть такси! — игриво поигрывая бровями, Минхо подходит ближе к своему парню. — Поехали, — усмехнувшись, говорит Хан и, чмокнув парня в губы, садится на переднее место рядом с водителем. Минхо занимает место за рулём и, вырулив из переулка, направляется к штабу. Через пятнадцать минут они уже были на месте, поэтому, быстро избавившись от машины, направляются в квартиру.***
— Всё, Хан, я устал, слезай с меня, — стаскивая с себя Хана, ворчит Минхо и снимает с себя перепачканную кровью одежду. — Я хотел вас убить, но я вижу, кто-то уже попытался, — вздыхает Чан, облокотившись о дверной проём. Его лицо выражает не то удивление, не то восхищение. Эти двое всегда хорошо работали в паре, и как красиво они смотрелись в рукопашном бою. Второй всегда поддерживал первого и наоборот, как Инь и Ян, всегда неразделимы. — Да там отморозки, мы сели в такси, а водитель не туда повёз, люди с оружием, перестрелка, угон такси в «крапинку», ну, и вот мы здесь. — Я смотрю, вы помирились, — улыбается Сынмин, указывая на шею Хана. — А, ну, да, есть такое, как-то странно, но мы помирились, я первый в душ, — быстро проговаривает Хан и уходит в комнату за вещами. — Может, вместе? — кричит ему вслед Минхо. — Нет, у меня и так… — Чонин закрывает дверь в комнату Хана и возвращается за компьютер. — Как-то мне не очень хочется знать о вашей личной жизни, — он брезгливо морщит нос, и комната наполняется смехом. Пока Минхо и Хан принимали душ, все потихоньку стали собираться в гостиной для обсуждения плана. Хёнджин и Сынмин сидят на кресле в обнимку, Феликс висит на Чане, как коала, а Чонин ворчит что-то про голубятню. Когда Минхо возвращается из душа, все были в полном составе и Чанбин стал объяснять им план. — Через два дня, то есть в четверг утром, мы должны выдвинуться за башкой этого урода, — заметив полное внимание на себе, он продолжает. — Примерно в шесть утра он приедет в башню, чтобы выступить с данными, которые он на нас нарыл. Это будет примерно в восемь утра, после которого начнётся массовая охота на наши жопы. Мы не сможем спрятаться ни в одной стране, поэтому в 5:30 мы должны быть уже около башни и готовиться. Феликс, тебе нужно будет залезть в комнату охранника и отключить камеры. Чонин полностью займётся их сетью. Хан, Минхо, после сигнала Феликса вы заходите в здание и начинаете расчистку. Хёнджин, тебе нужно будет забраться на самую высокую точку около башни и в случае чего убирать ментов и охранников снаружи. Мы с Чаном будем вас прикрывать. Если сделаем всё качественно, то в девять мы уже будем дома, попивать чаёк. И да, нам понадобятся маски. Сейчас принесу, — Чанбин выходит из гостиной. — Я как никогда раньше уверен, что мы надерём жопу этому ублюдку, да, Ликс? Ты когда покрасился? — Хан удивлённо смотрит на Феликса, который перекрасился в блонд. — Вчера, было грустно, да и Чанни мне помог. — Вот маски, — Чанбин возвращается с коробкой в руках и кидает её на пол. — Ты их у Наруто забрал? — издаёт смешок Хёнджин, беря маску в руки. — И как они спрячут наши лица? — натягивая на лицо маску, произносит Феликс. — Они защитят вас от токсинов и газов, если вдруг они будут применяться в бою. И да, они спрячут ваши лица, — проигнорировав слова Хёнджина, произносит Чанбин. Он раздаёт всем маски и новые наушники для того, чтобы общаться друг с другом во воемя миссии. Дальше все расходятся по своим делам: Хёнджин и Феликс что-то готовят на кухне, Чанбин и Чонин рубятся в приставку, Минхо и Хан проводят время вместе, а Чан помогает Сынмину что-то мастерить. На следующий день они снова проходятся по плану и готовят оружие и необходимое снаряжение. Время близилось к вечеру, и было решено посмотреть фильм. Все расселись по парочкам, а Чанбин с Чонином снова ворчали про голубятник. Пока Хёнджин выбирал фильм, Феликс успел подраться с Ханом, повисеть на Чане, заточить ножи и покрыть матом Хёнджина за то, что тот долго ищет. Но через пять минут фильм был найден и включен. Во время просмотра парни даже успели поругаться из-за финала и позже разбрелись по кроватям, вставать всё-таки рано. Ровно в пять утра почти все поднялись по будильнику, кто-то ходил и материл всех и вся, а кто-то спокойно попивал чай, как будто через час он не будет убивать людей. Когда все были готовы, парни выходят из штаба и садятся в заранее подготовленную машину. Ехать было недалеко, поэтому они быстро садятся и выезжают в назначенное место. Без пяти шесть они уже подъезжают к башне. Хёнджин поднимается на крышу соседнего здания и готовит снайперку. Чонин и Чанбин в последний раз проверяют системы и разбирают оружие. 6:00. В эфир Ёнджун выйдет ровно в 7:30, поэтому за полтора часа надо успеть его убрать. Всё готово, операция начинается. Первым входит Феликс через открытое окно на первом этаже, остальные лишь сидят по точкам и внимательно слушают происходящее. Ликс сразу же проникает в пустую комнату охраны. Только он хочет направиться к компьютеру, как слышит голоса как минимум трёх людей. Спрятавшись за какой-то шкаф, парень притаился и стал наблюдать. Трое охранников садятся за компьютер с камерами и осматривают помещения. Они о чём-то оживлённо беседовали, но вскоре одному из них позвонили, и тот выходит из кабинета. Воспользовавшись этим, Феликс выбирается из-за импровизированного укрытия и бесшумно подходит к охранникам сзади, резко проведя ножом по глотке одного из них. Пока второй был в растерянности, Феликс втыкает нож в его крепкую шею, зажимая рот свободной ладонью. Из раны тут же брызгает кровь, стекая вниз и открашивая кристально-белую рубашку в алый цвет. Расправившись с этими двумя, он встаёт за дверь и ожидает прихода третьего. Через пять минут охранник открывает дверь и, войдя в кабинет, застывает. Опомнившись, мужчина тянется к рации, которую Феликс выбивает из его рук, а после вырубает охранника ударом головы о стену. Ликс тихо закрывает дверь и подходит к мониторам, полностью отключая все камеры видеонаблюдения в башне. Он подаёт сигнал другим и остаётся ожидать их в этой комнате. Через час Ёнджун выйдет в эфир, все, кроме Хёнджина, были в комнате с Феликсом. Быстро приготовив оружие, они открывают дверь и сразу начинают стрельбу. На этаж тут же слетается куча охранников, кто-то вызывает подкрепление. Минхо и Хан двинулись вперёд. Спрятавшись за столы, ребята вели огонь по целям. Через пять минут Хёнджин сообщает, что к зданию подъехал спецназ и сейчас входит в здание. К этому времени с охранниками было покончено, и их новой целью теперь были незваные, но ожидаемые гости. Стоит свист пуль и крики, кто-то из работников лежит на полу или за столами, а кто-то не теряет попыток убежать. Хёнджина обнаружили, поэтому он мигом направляется к парням. Ёнджун находится на самом верху. Когда первый этаж был чист, парни сразу поднялись на третий. Было решено разделиться, так как времени критически мало, а полиции и охранников всё больше. Сынмин постоянно пропадает и судорожно смотрит на время, почти не стреляя. Но этого почти не замечали, так как и замечать было некогда. Третий этаж чист. Поднявшись выше, они баррикадируют дверь и останавливают лифт. Пока они организовали себе хоть какую-то безопасность, быстро перезаряжают оружие и двигаются дальше. Сынмин снова пропадает, на этот раз это замечает Минхо. — Блять, Сынмин, ты куда всё время ходишь? — Блять, действительно, куда я могу ходить в здании с хуевой тучей охранников и ментов, — выплёвывает он и направляется к лестничному пролету. Минхо лишь странно косится на него и машет рукой «вперёд», и парни двигаются дальше по этажам. Дальше на пути только лестницы до самой студии. Феликс убирает пистолет и достаёт излюбленные ножи, Чан на него косится, а первый лишь отправляет воздушный поцелуй и двигается вперёд. Зайдя за угол, Феликс замечает двух охранников, те направили на него оружие. Но Ли быстрее и проворнее, он выбивает автоматы ногой и, ударив кулаком в печень, валит первого охранника на пол, второго же он ударяет что было силы головой о стену и вонзает нож в живот. Чан и Хёнджин аплодируют, смотря на это представление, и подходят к двери, которая, судя по всему, была заперта изнутри. Тогда Сынмин подходит, устанавливает маленькое взрывное устройство, которое спустя несколько минут отрывает замок к херам. Они заходят в помещение, и снова начинается стрельба. Они быстро вбегают в комнату и распределяются по ней. Хан и Минхо стреляли из ак-47 по целям, стоящим без укрытия. А остальные валили тех, кто прячется. Завалили всех в комнате и пошли дальше по коридору, минуя кабинет директора. Значит, они близко. Дальше по коридору располагалась широкая дверь в студию. Их останавливают спецназовцы, которые проломили их «баррикаду». Патроны кончались, а значит решать проблему надо было быстро. 7:25 У них осталось пять минут. Положив последнего, они быстро бегут через коридоры, где им вновь и вновь встречаются охранники. 7:30. Прямой эфир. Быстро минув пролёт, они снова сталкиваются с закрытой дверью. Сынмин так же устанавливает бомбу, и, как только дверь открылась, Феликс мечет нож в детектива, но промазывает. Тот лишь усмехается и выходит из-за стола. — Приветствую, я так полагаю, вы решили лично узнать, что же такого я вам расскажу, — он усмехается, выходя на середину комнаты. Все замирают. — Ну, ты и сука, — шипит Хан и направляет оружие на него. — Я бы так не торопился, приведите мне девочку, — сердце Хана останавливается. Он не мог поверить, что его сестра, у которой охрана лучше, чем у президента, сейчас в руках этого ублюдка. Девочку приводят в студию и передают в цепкие руки Ёнджуна. — Лиса Хан, красивая, правда? — он достаёт нож из кармана и прислоняет острое лезвие к горлу девочки, та моментально заплакала. Хан, стоявший впереди, находится в оцепенение, он не знает, что ему делать. Все остальные, стоящие позади него, казалось бы, совершенно не понимают, как поступить, ведь эта девочка многое значит для Хана. Один неверный шаг означает её смерть. — Минни, иди сюда, подержи эту миленькую девочку, — Сынмин выходит из-за спины Хана и подходит к Ёнджуну, который передаёт ему девочку и нож. — Минни… — не веря своим глазам, шепчет Хван и закрывает лицо руками. Феликс качает головой и переплетает свои пальцы с чановыми. Минхо же отводит Хана в сторону, а Чанбин выходит вперёд. — Чан, я смотрю, ты жив? Не подскажешь, как ты восстал из мёртвых? Хотя лучше бы остался мёртв, — говорит он и возвращается к столу, в этот момент Феликс достаёт нож из бокового кармана брюк. — Феликс, не стоит. Сынмин, нажми-ка чуть посильнее, — игриво проговаривает он и продолжает смотреть на растерянных парней. Сынмин подчиняется и надавливает сильнее на горло девочки. — Всегда тихий мальчик, красивый, и оказывается предателем. Эх, Минни, не так моя сестра тебя воспитывала, ну, ничего, я ей не скажу, — он усмехается и что-то набирает на телефоне. Сынмин смотрит на Хёнджина, его глаза красные от боли и слёз, в лицах остальных читается лишь ненависть и презрение. В комнате находятся сотрудники и человек пятнадцать охраны. Пока каждый думает, как тут поступить, Ёнджун хлопает в ладоши и говорит, что можно начинать эфир. Решив, что пора действовать, Сынмин долго сверлит глазами Феликса, но тот не обращает на него внимания и смотрит в пол. Чан замечает взгляд Кима и тихонечко сжимает ладонь Феликса в своей, отчего тот поднимает взгляд, посмотрев на Чана, а потом переводит его на Сынмина. Тот лишь аккуратно ударяет пальцами по ручке ножа четыре раза и тихонько кивает в сторону Ёнджуна. Феликс едва заметно кивает головой, и Сынмин тихонько сжимает ручку девочки, из-за чего она снова плачет. Ёнджун отвлекается на Лису, Феликс же начинает действовать. Он мечет несколько ножей в охранников, попадая точно в цели. Другие тоже активизировались и начали стрелять. Детектив же встрепенулся и принимается судорожно искать свои пистолет и нож, но их ловко вытащил Сынмин, когда детектив подходил к девочке. Мин мило улыбается Ёнджуну и направляет на него пистолет, тот обречённо садится на стул. Когда все, включая работников, были мертвы, ребята обращают внимание на Кима и детектива. Хан тут же подбегает и забирает сестру из рук Сынмина, уходя в другой конец комнаты. Неожиданно сзади что-то падает, все отвлекаются на этот звук, а Ёнджун успевает перехватить пистолет у Сынмина и развернуть его к себе, приставляя пушку к голове. — Ну, что, где твой муженек? — он смотрит на парней, которые даже не шелохнулись. Спустя полминуты в центр комнаты выходит Хёнджин. — Не надо, Хёнджин, — лепечет Сынмин, пытаясь убрать руку противника. — Тише, солнце, не сейчас, — успокаивает Хёнджин, продолжая смотреть на детектива. — Через несколько минут приедет целая гора спецназа, и вам, мягко говоря, пиздец. Хёнджин, что выбираешь? Минни, живого и здорового, но вы уходите отсюда сейчас же, или Минни с простреленной головой, если вы решите остаться? — Ёнджун продолжает пристально смотреть на Хёнджина, в этот момент Чан тихонько передаёт Феликсу ножи. — Твою голову, — ухмыляется Хван и резко опускается. Из-за его спины летят два ножа, которые попадают точно в живот и сердце Ёнджуна. Тот падает на пол, а Сынмин подбегает к Хвану и обнимает. — Прости, так надо было, — шепчет быстро Ким. Чан подбегает к ослабленному телу детектива, проверяет его карманы, находит флешку и прячет её в карман, также забрав его ноутбук и телефон. «Бежим», — кричит он и направляется из студии на выход. Они пробежали три пролёта, как на них снова выходят охранники. Хан по-прежнему защищает девочку, а Минхо — Хана. Разобравшись со всеми, они снова бегут вниз. — Опоздали, спецназ здесь, придётся использовать план «б», — шепчет команде Чан. На втором этаже они заходят в один из открытых кабинетов, окна которого были почти на уровне с крышей соседнего дома. Первыми слезают Минхо и Хёнджин, после Хана с малышкой выбираются и все остальные. Оказавшись на крыше, они тихо заходят на лестничную площадку дома и добираются до заранее снятой квартиры, где уже лежали их вещи. Они быстро забегают и переодеваются, маски, оружие и все остальные вещи они складывают в чемодан. Девочку было не во что переодевать, и Хёнджин накинул на неё свою рубашку в клетку, перевязав её так, что со стороны она выглядела, словно платье. Сестра Хана прошептала едва слышно «спасибо» и спряталась за ногой своего брата. — Уву, — одновременно произносят Феликс и Хёнджин, а потом смеются. Они выходят из квартиры совершенно другими людьми, самыми обычными. Тихо идя по улице, к ним неожиданно подходит полицейский. Сказать, что сердце ушло в пятки, не сказать ничего. Он просто спрашивает, куда они направляются и, соврав про сестру, которую мама попросила забрать из садика, уходят. Все разговоры было решено провести в штабе.***
По приходу в безопасную квартиру атмосфера ощущается, мягко говоря, так себе несмотря на солнечную погоду за окном. Предстоял разговор, один из самых неприятных в их жизни. Хёнджин идёт на кухню и заваривает всем чай, пока остальные доделывают свои дела и медленно стекаются в гостиную. Через десять минут все были в ней, Чан встаёт с дивана и, выйдя на середину комнаты, говорит: — У нас получилось, хоть и были кое-какие проблемы, но мы смогли, — Чан смотрит на всех по очереди, останавливая свой взгляд на Сынмине и Лисе, которые строили домик из лего. — Сынмин, мы бы хотели услышать полную версию того, что сегодня произошло. Эта ситуация, мягко говоря, выбила всех из колеи, — Чан слегка хмурится, продолжая смотреть на Сынмина и девочку. — Во-первых, я хочу попросить прощения у каждого. Во-вторых, три дня назад мне написал Ёнджун, он — брат моей матери, и попросил меня докладывать всё о наших действиях. Я отказался, но он знал, за какие ниточки дергать. Хёнджин, помнишь ту поездку в Париж? Это, кажется, нас нанял Ян Сохо? Ну, в общем и целом, тогда мы вляпались в полнейшее дерьмо, засветили лица, и я взорвал здание не того человека, тем самым нам прилетел огромный капздец. Мы еле прилетели, и тогда я попросил помощи у «друга», который подстроит всё, будто мы умерли. И, как вы понимаете, тем другом был Ёнджун. Он сделал всё, как нужно, и в качестве платы сказал, что позвонит мне. Ну, и когда время расплаты пришло, он объявился. После моего отказа дядя стал угрожать, что раскроет тем людям правду о том, что мы живы. Так же он сказал, если я проболтаюсь хоть кому-нибудь из вас, он лично приведёт тех людей ко мне. И ещё раз прошу прощения, — Сынмин затихает, а Хёнджин, всё это время стоявший у окна, подходит к нему и, взяв его руку в свою, нежно целует. — Я не злюсь, малыш, просто говори мне в следующий раз обо всём, что тебя беспокоит, — тихо шепчет Хёнджин и обнимает возлюбленного, тот лишь тихонько всхлипывает и обнимает в ответ. — Да уж, Сынмин, ну, ты и тёмная пташка. Предлагаю отпраздновать нашу удачно закончившуюся миссию, — Чан хлопнет в ладоши и широко улыбается. На это все активно машут головами, и каждый двигается по своим делам. Хан и Минхо играют с ребёнком, Чан и Феликс отлучаются за едой. Остальные же занимались кто чем. Время близится к вечеру, солнце плавно опускается за горизонт, даря свои последние лучи людям, кажется, будто ещё пару минут, и весь мир погрузится во мрак. Бежевые стены, тёмного цвета ламинат и кресло со старым коричневым диваном давно стали эстетикой их команды. И когда они все снова вместе, когда все трудности позади, не верится, что им снова нужно будет разойтись, снова придётся пропасть из жизни друг друга, ведь у каждого свой путь. Хёнджин решает кое-что спросить у Чонина, который зашёл к себе в комнату и долгое время не выходил. Они уже давно забыли про рамки приличия, поэтому Хван просто приоткрывает дверь и видит, как Чонин собирает вещи. Им всем снова нужно покинуть друг друга. От этой мысли на душе Хёнджина становится паршиво и одиноко. Ему не хотелось заново терять семью, которую только обрёл. Феликс и Чан возвращаются ближе к вечеру и на все вопросы отвечают пожатыми плечами и «мы гуляли». Но в это никто не поверил, ведь их растрёпанное состояние и плохо скрытые тональником засосы на шее Феликса видно за километр. Они раскладывают еду на столешнице и сбегают под громкий цок Хёнджина. Сынмин и Чонин лишь смеются и принимаются помогать старшему накрывать на стол. Когда с приготовлениями было покончено, Хван зовёт всех за стол, а главную гостью усаживает на самый высокий стул, что был в квартире, предварительно подложив подушку, потому что стул был всё-таки недостаточно высоким для юной леди. Они общались и вспоминали старые моменты их жизни, на них сносящей лавиной нахлынули все воспоминания. — А помните, как в Дубае нам нужно было убить сынка какого-то шейха? — спрашивает Хан, кладя руки на стол. — Угадайте, кто опозорился? — А, это когда Чанбин повис на люстре из-за того, что ростом не вышел? — громко говорит Хёнджин и смеётся. — Э, нормальный у меня рост, — Чанбин ворчит, наливая в стакан колу. — Предлагаю вспомнить, как Феликса пришлось переодевать в женщину. — Не вспоминай, я до сих пор в тот салон не хожу, потому что там думают, будто я трансвестит, — пряча лицо в руках, смущённо проговаривает Феликс. — Но та юбочка была зачёт, особенно когда на тебе была только она, — на Феликса с хищным прищуром смотрит Чан, тот тут же покрывается румянцем, сползая под стол. — Ало, гараж, тут дети как бы, — возмущается Минхо, убирая руки от ушей Лисы. — Ну, а что? Вы сами вспомните. Голубой кроп-топ, а сверху короткая джинсовая куртка и такая же юбка, мммм. — Минхо, я запрещаю тебе вспоминать, — быстро проговаривает Хан, зло смотря на своего парня. — Да я даже не пытался, — усмехается он. — У Феликса ещё тогда причёска была похожая на девчачью, каштановые волосы, подстриженные под каре. Он так ахуенно выглядел с хвостиком, — добавляет Чонин, со вздохом смотря на красного как помидор Феликса. Все лишь громко смеются, а Феликс сидит и ловит флэшбэки с этой юбкой…***
Пять лет назад. За шесть месяцев до смерти Чана.
Чан забрал Феликса из клуба, в котором он должен был соблазнить одного из мафиози, чтобы забрать флешку с данными для заказчика. Они ехали в машине с тихой музыкой и периодическими смешками Чана. Ликс пару раз ударял Чана за это, но того ничего не останавливало. И когда они добрались до места, Ликс первый вышел из машины и поднялся в штаб. Чан же в это время быстро набрал сообщение Хану о том, что они на месте и сколько примерно их не будет. Получив ответ, Чан улыбнулся и направился вслед за младшим. Феликс стоял у шкафа и что-то пытался найти, громко при этом матерясь. — Нахуй, в следующий раз вы будет переодеваться, — громко проговорил Феликс, едва Чан оказался в комнате. — Ликси, ты был на высоте, не переживай, — положил руку на плечо Феликса Чан. — Спасибо, конечно, но то, что я выгляжу как транс, меня ни капельки не подбадривает, — Ликс отошёл на середину комнаты и, сложив руки на груди, обижено смотрел в окно. — Я тебе помогу сначала с одеждой, а потом с косметикой, — подходя к Феликсу, прошептал ему на ушко Чан, аккуратно расстёгивая цепочку на его шее. Феликс ничего не ответил, тогда Чан прислонился губами к шее Ликса, вызывая у того судорожный вздох. Продолжая покрывать шею младшего поцелуями, он перешёл к ключицам, аккуратно ведя дорожку к плечу, снимая джинсовку и откидывая её куда-то в другой конец комнаты. — Малыш, подними, пожалуйста, руки, — тихо прошептал Чан и, дождавшись выполнения, снял с Феликса топ. Феликс повернулся к Чану и перевёл взгляд на его губы, тихо выдыхая. Бан накрывает мягкие и сладкие от помады губы парня своими, томно и медленно двигает ими, обхватывая попеременно то верхнюю, то нижнюю, обмениваясь слюной. Феликсу срывает крышу окончательно, когда Бан кладёт свои руки ему на бёдра и поворачивает обратно к окну, тут же прижимая голой грудью к столу. Чан медленно стал покрывать спину младшего поцелуями, спускаясь ниже. — Тебе так идёт эта юбочка, — тихо сказал Чан, задирая её кверху и целуя одну из половинок. Он сел на корточки и постепенно стал спускаться поцелуями ниже к колечку мышц, касаясь его языком. Феликс, не ожидавший этого, резко выдохнул и простонал, сжимая пальцами край стола. Чану понравилась реакция Ликса, и он повторял это снова и снова, смотря, как младшего буквально подбрасывает от каждого его касания языком. Оторвавшись, он открыл ящик стола, вытащил прозрачный тюбик и выдавил немного на пальцы, приставляя сразу два ко входу и в одно движение проталкивая на две фаланги. Феликс вскрикивает и тут же громко стонет, чувствуя, как подушечки пальцев начинают поглаживать нежные стеночки. Пальцы у Криса длинные, почти сразу найдя простату, он надавливает на неё, младший начинает скулить и метаться по столу. Спустя время он уже сам подаётся назад, пытаясь насадиться на пальцы старшего. Чан улыбнулся и вытащил пальцы из чужого тела, отходя после этого на шаг назад. Парень избавляется от собственной одежды, кидая её в другой край комнаты, подставляет красную головку члена к пульсирующей дырочке и заполняет младшего в один резкий толчок, вырывая из его груди очередной наполненный удовольствием стон и начиная плавно двигаться. Феликс громко стонет, зажмурив глаза, и широко их распахивает, когда Крис толкается до конца и задевает головкой простату. Ли прошибает дрожь, слёзы срываются из его глаз, а воздуха едва хватает, чтобы находиться в реальности и не упасть в обморок от глубоких толчков, из-за которых перед глазами вспыхивают звёзды. Крис берёт в руку член младшего, принимаясь тут же двигать рукой в такт своим толчкам, бесстыдно надавливая на уздечку. Феликс кончает и протяжно, надломлено стонет, почти оглушая себя. Перед глазами — звёздочки, он чувствует, как в нём двигаются, но уже не так быстро и глубоко. Ли постанывает, ослабленный таким ярким оргазмом, и Чан толкается последний раз. До слуха младшего доносится стон старшего. Чан вышел из Феликса и наклонившись, нежно целуя, того в висок. Как и обещал, Чан взял Феликса и понёс в душ. Настроив воду, он затащил уставшего Ликса под струи тёплой воды, смывая остатки спермы и косметики.***
— Вечер воспоминаний без алкоголя — не вечер, — в комнату заходит отошедший Хёнджин с восемью бутылками соджу. — Накидаемся? — Тут ребёнок, — в очередной раз напоминает Хан, показывая на Лису. — Ну, и я не дебил, вот молочный коктейль, — ставя перед Лисой коктейль, говорит Хёнджин. — Ой бляяя, чую жопой, поднаберётся она от нас, — говорит Минхо, открывая бутылку. Дальше всё происходило, как на всех «светских» мероприятиях: бутылка за бутылкой, и развязался разговор. — Мне вот интересно, как познакомились Феликс и Чан? Ведь когда я пришёл в банду, а я был первым, Феликс уже был с Чаном, — сложив руки вместе и вытянув их вперёд, спрашивает Чонин. Феликс и Чан заливаются смехом, все смотрят на них, как на идиотов. На протяжении нескольких минут они не могли прийти в норму, почти истерически смеясь. Когда наконец успокоились, Чан встаёт, подходит к окну, открывает его и уходит к себе в комнату, пока за столом стоит буквально мёртвая тишина, которую периодически прерывают смешки Феликса. Из комнаты Чан возвращается с двумя паспортами и кидает их на стол. Чонин берёт документы в руки и с интересом изучает, останавливаясь на одной из страничек и застывая. — Дата регистрации брака — 12.12.2015, — проговаривает он, медленно поднимая глаза на Чана с Феликсом, которые снова бьются в конвульсиях. — Это не корейские паспорта, австралийские. Вашему браку уже семь лет?! — забирая из рук Чонина паспорта, говорит Хан. Пока в комнате каждый осматривает паспорта друзей, Феликс и Чан продолжают смеяться, уже обнимая друг друга. Их прерывает удивлённый голос Сынмина, который попросил рассказать их об этом. — Дело было так, — начинает Чан, сдерживая смех. — Феликсу тогда было девятнадцать, а мне — двадцать четыре. В общем и целом, мы встретились в баре, его на тот момент бросила девушка, а я просто бухал. В итоге мы с ним разговорились, стопка за стопкой, и мы пришли к решению, что поженимся. Я позвонил своему другу, тот открыл для нас ЗАГС, и мы расписались. Феликс клялся стирать мне носки, а я поклялся научиться готовить блинчики, — Феликс и Чан снов заливаются смехом, позже Чан снова продолжает. — На следующее утро мы проснулись вместе, естественно, никто ничего не помнил. Мы просто посмеялись и разошлись. Через два года, когда я был на миссии, мне в напарники дали Феликса. Мы с ним опять посмеялись над ситуацией и стали думать, как проникнуть на одну из закрытых вечеринок. Нам нужно было кое-что выкрасть. Значит, понадобились нам паспорта… Для справки, наши австралийские паспорта мы используем крайне редко, в основном, корейскими с поддельными именами. Я не помню, зачем нам нужны были оригиналы. Ликс? — Чан переводит взгляд на красного от смеха Феликса. — Когда мы уже направлялись туда, нас тормознула полиция. А мы при параде, в костюмах, и нам пришлось дать наши. Продолжай, — улыбается Феликс, вытирая слёзы с глаз. — Ах, да-да, и он говорит: «У вас скоро годовщина, поздравляю, поезжайте». Мы не поняли, о чём он, посмотрели друг на друга удивлённо и поехали дальше. Позже я остановился на ближайшей парковке и решил посмотреть паспорта. Честно, я не понял, что за «годовщина», а потом меня осенило. Я открыл страницу, где ставят штампы о бракосочетании, и засмеялся. Феликс, увидев это, сначала не понял, как и почему, а потом начал вспоминать. В итоге мы смеялись очень долго и решили не разводиться до тех пор, пока кто-то из нас не решится пожениться, — заканчивает Чан, подавляя в себе новый приступ смеха. — Пиздец, как так-то, — непонимающе произносит Хан, и все закивали. — Вы не увидели штампы по прошествии двух лет?! — Ну, мы обычно пользовались поддельными, — оба пожимают плечами. Ближе к одиннадцати Лиса заснула, и Минхо отнёс её в комнату Джисона, уложив спать. Дальше они уже не так громко смеялись и разговаривали шёпотом. — Завтра мы с Чанбином вынуждены будем вас покинуть, у нас появились срочные дела в России, — рассказывает Чонин, смотря на Чана. — Нам тоже нужно отчалить от вас, — говорить Хёнджин, кладя ладонь на плечо Сынмина. — Нужно восстановить дом и продать его, да и у нас были планы. — Наверное, так будет правильно, пора завершить наши карьеры и начать заниматься своей жизнью, — Чан тихо вздыхает. — Через два года встретимся новыми людьми? — спрашивает Хёнджин, осматривая всех по кругу. — Через два года, — повторяют все и, ещё немного поговорив, расходятся по комнатам. На утро Чонина и Чанбина уже не было, Хёнджин и Сынмин собрали вещи, а Хан игрался с девочкой. В течение дня квартира опустела, остались только Чан и Феликс, которые стояли посреди комнаты и обнимались. — Два года, — шепчет Чан. — Через два года снова будем все вместе, — кивает Феликс и, взяв Чана за руку, ведёт к выходу из квартиры.***
Прошло пару лет, каждый из бывших товарищей смог закончить с прошлыми делами и устояться в обществе. Многие устроились на работу. Например, Хёнджин смог получить все документы и теперь обучает юных стрелков в армии, Минхо и Хан открыли кофейню, Чанбин и Чонин теперь работают в школе учителями информатики, а Феликс и Чан смогли восстановить свои счета и на накопленные деньги купили дом за городом. У каждого жизнь течёт своим чередом, у каждого свои новые маленькие победы. Лиса теперь живёт с Ханом и Минхо в квартире старшего, ходит в школу и хочет стать снайпером. Интересно, от кого понабралась? Чонин и Чанбин удачно закончили миссию в России и смогли разбить группировку «Камчатка». Вернёмся к Феликсу и Чану. Они устроились работать в библиотеку того города, где купили дом. Иногда они вспоминают прошлое и вместе смеются с абсурдности ситуации: киллеры — лучшие работники месяца в библиотеке. Как обычно, после смены Чан и Феликс возвращались домой в десятом часу очень уставшие. Сегодня был привоз новых книг, и они разгребали кучу документов и, соответственно, книг. На улице было темно, дорогу освещали лишь пара фонарей и луна. От их дома до работы минут пять ходьбы короткой дорогой, но даже будучи уставшими они идут по длинной, держась за руки и разговаривая о разных мелочах. Когда они наконец доходят до дома, то сразу же плюхаются на кровать и засыпают. На утро их будит звонок и стук в дверь. Чан и Феликс просыпаются и поочередно смотрят друг на друга. Пожав плечами, они спускаются вниз по лестнице и открывают дверь. — Привет. Поговорим?