Сквозь Зазеркалье и то, что Драко там нашёл

      Трудно было представить, что после всего случившегося Гарри будет ревновать.       Драко и Гарри встречались уже две недели в реальном мире. Это было одновременно намного лучше и намного сложнее, чем Зеркальные отношения, которые развивались так гладко и без проблем, что Драко даже не признавал их нереальными, пока не вернулся сюда.       Но у него не было времени обдумывать эту тему, потому что Гарри ревновал. К себе.       Они были в сарае для мётел после игры в Квиддич, и Драко недоверчиво уставился на Гарри, который пытался скрыть раздражение.       — А что тебя смутило, когда я сказал, что ты трахнул меня у стены?       Гарри запихивал Кваффл в коробку с излишней силой.       — Меня ничто не беспокоит.       Драко скрестил руки на груди и ждал.       — Совсем ничего. Почему меня должно беспокоить, что ты рассказываешь о своей удивительной сексуальной жизни с...       — ...с тобой, — терпеливо объяснил Драко. Он действительно должен быть святым, чтобы мириться с этим.       Гарри ответил не сразу.       — Иногда мне просто сносит голову, — пробормотал он, глядя на сундук с яйцами. — Другой Гарри звучит очень убедительным... уверенным и... Не знаю. Крутым. Одновременно беззаботным... Я ни то, ни другое.       Ладно, Драко, возможно, говорил о Зеркальном Гарри в самых ярких выражениях, но настоящий Гарри не понимал, что Драко описывает его. Всё, что он говорил, что ему нравилось: его улыбка; то, как Гарри прижимался к нему по ночам; вкус его губ; тембр его голоса — мягкий и низкий, когда говорил с Драко; тот факт, что он был готов смеяться над глупыми шутками Уизли — всё это было Гарри. Этим Гарри. Настоящим Гарри.       — Да, но... — Драко замолчал. — Ты действительно собираешься заставить меня это сказать?       — Что сказать? — он повернулся, чтобы встретиться взглядом с Драко.       — Я не... — Мерлин, он должен был это сказать. Проклятый Поттер! — Я не влюбился в того Гарри. Я... — Драко замолчал и собрался с духом. — Я влюбился в тебя. Влюблён, я имею в виду. Только в тебя. А ты стоишь прямо здесь и ведёшь себя просто неприлично, — добавил он, потому что его сердце бешено колотилось, а выражение лица Гарри смягчилось и обострилось одновременно.       Гарри подошёл к Драко, ничего не говоря, его лицо выражало удивление и счастье и, возможно, немного трепет.       — Кроме того, — продолжил Драко, Гарри медленно повёл его назад к стене, — моё зеркальное отражение было намного круче меня. Герой, а не злодей. Думаешь, я не знаю, что такое завидовать зеркальному отражению?       Гарри погладил его по щеке.       — Не думаю, что тебе следует это делать. Зеркальный Драко кажется мне слишком добродетельным, — сказал он. — Я влюблён в тебя. Ты стоишь прямо здесь и ведёшь себя просто очаровательно.       От этих слов у Драко перехватило дыхание. Зеркальный Гарри уже говорил ему, что любит его, но там он был другим Драко, героическим, благородным и храбрым, и он заслуживал любви Гарри. Драко не ожидал услышать эти слова в реальной жизни, не так скоро или, может быть, никогда.       Задыхаясь и чувствуя опасную слабость в коленях, Драко обнял Гарри.       — Есть только одно решение этой отвратительной ревности, которую ты демонстрируешь.       — И это что?       — Чтобы самому трахнуть меня у стены.       Гарри улыбнулся.       — Я уже запер дверь. Спускай штаны, Малфой.       — Сними их сам, — сказал Драко и поцеловал его.