Светлая сторона демона. Часть 2

      И снова это замкнутое пространство, изо дня в день. Всё те же больничные белые стены, но в этот раз без трещин и осыпавшейся штукатурки. Сразу видно, крепость с дорогим убранством, кровать не скрипит под исхудалым телом, приятно лежать, положив тыльную сторону ладони на потный лоб, уставившись пустым взглядом на потолок. В палате вроде бы светло, но Насте безразлично на это, опущенные веки не дают взглянуть на мир ярких красок, девушку вполне устраивает плыть по течению бессилия и тьмы. Временами она барахтается и пытается плыть против течения, ближе к далекому берегу, чтобы ощутить твёрдость земли под ногами, но тут её накрывает очередная волна мыслей, и Настя снова ныряет с головой в кромешный мрак. Приходящие врачи протягивают ей руку помощи, пытаются вытащить из пучины бездны, но девушка твердо решила, что спасения не достойна, такое жалкое существо, как она, должна как можно скорее достичь дна, упасть тяжёлым грузом вниз и раствориться в этой самой бездне. Лишь тогда всё закончится, и тогда она избавится от бесконечного цикла жадных вздохов и захлёбываний в чёрной жидкости.       Ещё одним испытанием были кошмарные сны. Настю преследовали то лабиринты, из которых невозможно выбраться, то её закрывали в прозрачном кубе, наполненном водой. Она стучала по стеклу, но оно не трескалось, все проходили мимо, будто тонущая девушка — пустое место, невидимый предмет. Иногда снилась опустевшая деревня, в ней чёрный рычащий пëс преследовал Настю, а та пряталась от него в заброшенных домах, сжималась в комочек в пыльных углах и вздрагивала от каждого шороха. Когда её всё же находили, жертве снова приходилось бежать без оглядки, пока лёгкие не опалятся, шаг не замедлится и её не съедят заживо. На этом сон обычно заканчивался. Самыми безобидными снами были те, где незнакомцы ломились к ней в квартиру, но девушке всё же удавалось удержать дверь, пусть и в приоткрытом состоянии, обычно эта борьба так и заканчивалась ничьей: незваные гости не ворвались, но и дверь не захлопнулась полностью.       Сегодня же, на удивление, сон получился спокойным, без потрясений и вечного страха. Настя просто сидела на крыше и безмятежно наблюдала за шумным городом. Она даже на секунду поверила, что её отпустили на свободу, подальше от капельницы и таблеток, на свежий ночной воздух, где с высоты многоэтажного дома можно разглядеть множество огней жизни, будь то окна в домах, телефоны или фары машин.       Кажется, Настя поняла, что это за место. Здесь Наст вместе с Вадимом строила заговор против самой двоедушницы. На следующий день Настя по собственной глупости забралась на эту самую крышу, видите ли, хотела узнать от Асмодеева, что произошло с Машей во время пожара. Ох, как же давно это было. Казалось, будто прошло сотни лет, а на самом деле всего-то пол года. За это время всё так изменилось, сама Настя изменилась, причём в самую худшую сторону.       «Раньше мечтала помогать людям, а в итоге стала их убивать, — от этой мысли девушка сильнее прижала коленки к груди и положила на них острый от худобы подбородок. — Какой от меня толк?! Из-за меня лучшая подруга стала монстром, из-за меня мама осталась одна, наедине с котом-оборотнем, который в любой момент может её убить. Сама же оказалась в психушке, валяюсь овощем, а демон в моей голове меня просто ненавидит».       Помяни чёрта, он и появится. Демонесса бесшумно прошлась за спиной и тоже села на краю крыши, поодаль от Насти, расстояние между ними был примерно метр. Видимо даже рядом находиться не хочет, не то что в одном хилом теле.       — Не могу не согласиться. Но ты, кажется, ещё пару пунктов забыла, могу дополнить, — сладким, и в тоже время язвительным голоском прокомментировала Наст мысли соседки.       Существо с чёрными глазами медленно повернуло к ней голову и устрашающе улыбнулось. Настя даже не взглянула в её сторону, не отрываясь от шумного города, она прошептала:       — Прости…       Демонесса искренне удивилась этим словам, и без того не маленькие глаза расширились, а широкая устрашающая улыбка спала с белого лица.       — О, я не ослышалась?! Смертная Анастасия просит прощение у «гребанного демона»? — воскликнула Наст, не скрывая иронию в голосе.       Она припомнила те самые слова, что бросила ей Настя перед случайным открытием портала: «Наст, такие как мы не заслуживают счастливого финала! Особенно ты, грёбанный демон!». Видимо они засели острой иглой в её памяти, такое и правда трудно забыть, уж простить тем более. Но Настя просто хочет сказать хоть что-то напоследок, чтобы потом не жалеть о своей нерешительности, как в прошлый раз. Кто знает, когда им выпадет возможность поговорить, и выпадет ли вообще.       — Да, — сглотнув, продолжила девушка, — Я использовала твои чувства, хотела, чтобы и ты поняла, каково это — терять надежду в самый последний момент. Но теперь мы вдвоём, в одинаковых условиях, в моей мести не оказалось никакого смысла. Я практически беззащитна, ты можешь поквитаться со мной в любое время, я даже сопротивляться не буду.       Настя от бессилия положила ладонь на лицо, частично закрывая пальцами глаза. Губы не выражали никаких эмоций, застыли в спокойной позе. Помимо чувства вины девушка и правда ничего не испытывала, ей даже не было страшно или грустно, в душе царило абсолютное равнодушие ко всему происходящему, если это так можно назвать.       — Да, сладкая ответная месть в качестве искупления. Заманчивое предложение, — согласилась Наст, лукаво улыбнувшись.       Девушка убрала ладонь с лица и взглянула на демонессу, ожидая какого-нибудь продолжения. Может та встанет, схватит её за запястье и поглотит последнюю энергию, что ещё течëт в жилах. Или же та высмеет каждый её проступок, напомнит все скверные воспоминания, чтобы доставить душевную боль. Однако вместо этого Наст мельком посмотрела на тёмные мешки под глазами собеседницы и отвернулась, устремив взгляд куда-то вперёд, на крыши домов и пестрящие вывесками улицы. Настя непонимающе подняла бровь: неужели та выбрала третью тактику — игнорирование?       — Я сюда не за этим пришла. Хочу в последний раз насладиться видом города, — коротко ответила демонесса на немой вопрос.       — Мне уйти?       — Ты не мешаешь.       «Ответила — и на том спасибо, а то на общение уходит столько сил. Мне гораздо легче слушать рассуждения врачей о диагнозах, которые те хотят мне поставить, чем рассказывать о своём прекрасном детстве и бросать односложные предложения на наводящие вопросы».       — Нет, всё-таки мешаешь! — раздраженно буркнула демонесса, видимо мысли подобного типа ей порядком надоели.       Наст вздохнула и с трудом встала, слегка пошатываясь на тонких ножках. Второй раз перенести анорексию для такого юного организма сплошной стресс, даже взрослые люди с первым разом не всегда справляются, а тут такое. Настя уже третий день ничего не ест, иногда пьёт воду, чтобы смочить горло и на время заткнуть урчащий желудок. Медсестры с приторно-доброй улыбкой на лице уговаривают её съесть хотя бы ложечку бульона, на девушку от этого начинают наваливаться воспоминания, как мама насилу кормила её за столом. От этого Настя начинала бушевать и смеяться. Врачи пришли к выводу, что пока что пациентка полежит под капельницей, а там посмотрим, как пойдëт.       Настя уже собралась уходить, как вдруг демонесса подвинулась к ней, приглашая рукой сесть обратно. Девушка послушно вернулась на место, не совсем понимая, к чему этот жест доброй воли. Наст разъяснила:       — Мы обе постарались на славу. Я воспользовалась махинациями Кобальта, сыграла на твоëм чувстве вины к отцу, и, доведя до слез, захватила твоё тело. Ты создала иллюзию девушки, сблизила меня с ней, потом сказала, что её на самом деле никогда ее существовало, и сорвала побег из города. Я же в свою очередь внушила, что этот мир нереален, и в нём можно делать всё, что захочешь. Ты по собственной глупости заточила меня в этот куб, и теперь я могу свободно бродить только во снах. Мы неплохо потрудились, мы квиты.       Подытожив, Наст протянула костлявую руку для рукопожатия и даже улыбнулась с некой теплотой, на сколько это позволительно демону депрессии. Настя не верила своим глазам, она пялилась на зависшую в воздухе ладонь как на диковинную вещицу. Неужели та действительно готова к перемирию после всего случившегося? Неужели её могут и хотят простить?       От недовольства Наст цокнула языком, подобная нерешительность и затуманенность во взгляде смертной начинала раздражать.       — Даже сейчас не доверяешь? А я тут распинаюсь, мир предлагаю! — возмутилась демонесса, уже собираясь убрать руку, как вдруг Настя передумала в последнюю секунду и крепко схватила ладонь, ощутив все изгибы, шероховатость и оголенность маленьких костей. Если так подумать, это первый их контакт, когда ни одна из них не желает другой зло. Надо же, так трудно в это поверить.       — Значит на этот раз друзья… По настоящему? — уточнила на всякий случай Настя, всё ещё пялясь на заключённый союз.       — Не знаю. Я-то настроена серьезно, а вот вы, люди, куда коварнее демонов, — бросила Наст и как-то неловко освободила рукопожатие, отвернулась, прижав кулак к щеке.       Девушка решила перевести тему, как раз пару минут назад её кое-что смутило в их разговоре, поэтому она решила уточнить:       — Ты сказала, что хочешь в последний раз насладиться видом города. Почему в последний?       — Ты разве не слышала?       — Видимо спала в это время, — предположила Настя.       Демонессе пришлось в двух словах пересказать о том, что рассказал Вадим, сидя возле постели дремлющей девушки. Он знал, что не она, так Наст точно всё услышит. Проникал молодой человек без особого приглашения, через зеркальные поверхности, и таким же образом бесследно уходил.       — Навь заключила перемирие с Правью благодаря Велесу, богу всех пяти миров, что отвечает за равновесие. Завтра утром портал закроют. Меня заберут обратно в Аллею уныния, а ты останешься здесь, в своём законном теле. Вот я и пришла полюбоваться ночным городом в последний раз, скорее всего в Явь меня больше не пустят.       — Сможешь выполнить одну просьбу? — спросила Настя после недолгих раздумий.       — Нет, — капризно фыркнула та и скрестила руки на грудной клетке, даже не выслушав, о чём именно её хотят попросить.       — Я бы хотела, чтобы ты стала свободной и нашла своё счастье хотя бы в Нави. Может быть там встретится достойный тебя демон, — настояла по-дружески Настя, несмотря на то, что ей отказали.       — А что насчёт тебя? — Наст повернулась обратно, настороженно нахмурив чёрные брови.       Её собеседница натянула уголки губ, на улыбку это не походило, скорее сдержанная гримаса боли. Девушка сильно сжала челюсть, слово сдерживала слова внутри себя, чтобы они не вылетели наружу. Но разве не она первая пошла на откровения, раз уж начала, нужно идти до конца.       — Я правда частично хочу, чтобы меня кто-то любил. Казалось, этим человеком была мама, она мне постоянно твердила, как сильно боится меня потерять. Но потом мне становилось больно… Очень больно. Я была как кролик, которого перед кормёжкой бьют током, поэтому, как бы я не старалась быть нормальной, я уже не хочу, чтобы ко мне кто-то испытывал подобные чувства, как бы это противоречиво не звучало с предыдущей мыслью. Я не могу до конца довериться и раскрыться. А тут ещё и депрессия, дереализация, диссоциативное расстройство, насильственный смех, и это только то, что я запомнила. Если честно, я не уверена, что люди с подобной психикой долго живут.       Настя произнесла последнее предложение как некую шутку, губы изобразили лёгкую улыбку, серые глаза отражали в себе спокойствие и безмятежность от сказанного. В Нави они тоже больше не встретятся, так как там обитают либо души ещё живых людей, либо демоны. Так что цепляться за Настю в любом случае уже бессмысленно.       Демонесса не видела в этом ничего смешного, у неё холодок пробежали по оголённым костямкостям. Кажется, теперь она поняла, что чувствовала Настя, когда на ее глазах умирал родной и любимый человек. Сначала Наст впала в ступор, потом хотела что-то возразить, но резкий грохот прервал сладкий сон и девушка проснулась.       Неподалёку от её больничной койки стоял Вадим и терпеливо ждал, когда она окончательно придет в себя. Молодой человек сидел на стуле боком, опёршись рукой о спинку. Зелёные глаза мерцали в полутьме подобно озорным свечкам, качающимся на ветру.       Настя тяжело вздохнула и нехотя поднялась корпусом вперёд, подобно зомби, восстающим из своих гробов. Направленный на Вадима взгляд был таким же уставшим и озлобленным, но темно-рыжий юноша не обратил на это никого внимания, лишь улыбнулся и промурлыкал:       — Я так понимаю, вы уже обо всём уведомлены. Тогда у меня одна просьба — с нашем гостем не должно ничего случаться, хорошо? Иначе я найду способ запереть тебя обратно, Наст.       Демонесса тут же откликнулась на это имя, управлять телом она не могла, и говорить за себя тоже, так как её способности удерживал чип, поэтому Насте пришлось побыть что-то вроде сломанного телефона, пусть язвительную интонацию ей передать не удавалось чисто физически:       — Звучит конечно не очень убедительно. Пока ты будешь искать способ, я уже упорхну к княгине Карне, и под её защитой тебе уже меня не достать.       — Значит ты, как малое дитя, будешь прятаться за спиной маменьки? — усмехнулся Вадим, и только Наст открыла рот и хотела что-то возразить, как он тут же её прервал, будто предвидел. — Не стоит. Если мы сейчас поссоримся, то оба окажемся в невыгодном положении. Так что в наших же интересах закончить всё как можно быстрее.       — Куда ты так спешишь? У тебя же целая вечность впереди!       Неизвестно, зачем Наст язвит. Она же давно хотела высвободиться из этого слабого тела, а теперь нарывается и тянет время. Вдруг Вадим обидится и уйдёт, какой смысл так рисковать, неужели все дело в обычном желании выиграть в словесной схватке?       Асмодеев никак не отреагировал на эту колкость, поэтому демонесса вынуждена была сдаться.       — Хорошо, клянусь Госпожой, что не причиню ему вреда.       Сама Настя решила вмешаться в разговор, ведь ей казалось, что оба специально о чём-то умалчивают.       — Кому «ему»? Вы о ком говорите? Модем решил пойти против Кобальта? Он же узнает его, если позже посмотрит на запись камер!       — Можешь не волноваться, никто его не предал, — как раз в этот момент незнакомый мужчина в белом больничном халате открыл дверь и вошёл в палату. — И я не Модем.       Он точно не из врачей, их внешний вид Настя более-менее запомнила. Этот же отличался высоким ростом и широкими плечами, он пребывал в явно хорошей спортивной форме, несмотря на свой возраст в районе пятидесяти лет. Морщины покрыли некогда молодое лицо, серые глаза сияли спокойствием и смотрели глубоко в душу. Они были очень похожи на глаза Насти. Только теперь девушка осознала, что этот мужчина до боли напоминает ей отца, только этот примерно на десять лет старше. Постойте, если бы он остался жив, то как раз таки примерно так и выглядел. Неужели это значит…       — Это не смешно! — возмутилась пациентка дрогнувшим голосом.       Она испуганно отползла назад, смяв ногами белые простыни и одеяло, прижалась спиной к стене, схватилась руками за голову со спутанными волосами, задрожала всем телом и уставилась на мужчину, будто увидела призрака, хотя по сути так оно и есть. В «Городе, в котором» он считается живым мертвецом, удерживаемым насильно, а тут он появился воплоти, не по команде и не по силе воображения, стоит прямо перед ней.       Бурная реакция Насти тоже его напугала. Он мигом подошёл и сел на другой край кровати, пытаясь протянуть руки и утешительно обнять её за плечи. От этого девушке стало только хуже, Настя сжалась, её колотило как на лютом морозе. Вадим в это время стоял поодаль, в другом углу комнаты, вмешиваться пока что не решался, но и за друга переживал, бросая настороженные взгляды то на него, то на тронувшуюся умом Настю. Та не выдержала и ткнула дрожащий на весу указательный палец в обеспокоенного отца.       — Ты же умер! Я видела документы, я видела твой памятник и твоей сестры! Бабушка спятила, отдала все деньги в церковь и ещё больше ударилась в религию. Её положили в больницу… Как меня. Я… Я… Я до сих оплакиваю тебя! И твоя жена тоже!       — Ты называешь маму «женой отца»? У вас настолько плохие отношения? Как же жестоко надо относиться к ребенку, чтобы он тебя даже не признавал, — подавленно пробубнил отец, нахмурив брови.       — Что происходит?! Что происходит?! Что происходит?! — завопила Настя, начиная дрыгать ногами, стараясь просочиться сквозь стену и исчезнуть из этой проклятой комнаты, сбежать как можно дальше и упасть от бессилия в каком-нибудь безлюдном месте, чтобы её больше никто не тревожил.       Мужчине всё же как-то удалось подсесть ближе и обнять её руками за плечи. Где санитары? Где врачи? Неужели всем всё равно на её крики? Кобальт прислал его, чтобы окончательно добить?       — Тихо. Всё хорошо, скоро всё закончится. Скоро ты поправишься и избавишься от демона депрессии, — шептал он и медленно поглаживал, желая успокоить.       — Зачем ты меня бросил? Мы так хорошо проводили время. Мы были одним целым, ты столькому мог меня научить. Ты обещал научить меня водить машину и мотоциклы. Так зачем ты меня бросил и оставил одну с этой женщиной?! — Настя стала стучать по его груди кулаками, послышались судорожные всхлипы, щёки быстро намокли от учащенного дыхания и слëз.       — Я тебя не бросал.       — Михаил! — Вадим не выдержал и позвал друга по имени, сделав шаг в его сторону.       Ну точно, это имя её отца, других вариантов быть просто не может, это точно он! Именно поэтому тётя дорожила обычным плюшевым мишкой, он напоминал ей о брате, Мише. Что же получается, он и правда притворялся все эти годы больным, а потом сбежал от своеобразной семьи и исчез на несколько лет? Теперь же в нём взыграла совесть и он решил неожиданным образом вернуться, устроить сюрприз?       Михаил резко обернулся и пронзил Вадим ледяным взглядом, тот даже остановился в нерешительности, отступил назад.       — Ты видишь, мы разговариваем? Если тебя интересует демон, то можешь забирать, я уже взломал чип. Он конечно муторный, но слишком древний.       — Что значит «слишком древний»? — Настя ошарашено отбросила с плеч чужие мужские руки.       Так же она почувствовала, что Наст действительно больше не удерживает никакой куб, она абсолютно свободна и может творить всё, что захочет. Вот почему Вадим Асмодеев в самом начале просил не трогать «его», потому что этот мужчина способен дистанционно, даже во время бурного разговора, взламывать программы на расстоянии у себя в голове. Эта техника явно не сегодняшнего уровня, значит он прибыл из будущего. Так же в туманном лесу Вадим говорил, что существуют множество вселенных, и в одной из них живёт человек, похожий на её отца и он может их познакомить. А совсем недавно, в окне и новостях, Настя видела мужчину в зелёном полиэтиленовом костюме и в гриме черепа. Его одежда очень подходит под стиль какого-нибудь антиутопического будущего. Выходит, мужчина, сидящий прямо перед ней, и есть тот недавний герой, помогающий людям на улицах. Пазл сложился и разум Насти прояснился. Это никакой не призрак и не галлюцинация, а самый настоящий человек из плоти и крови.       Михаил встал с кровати и отошёл немного назад, насколько это позволяла небольшая больничная палата.       — Я не тот, кого ты помнишь и так сильно любишь. И твой отец тебя не бросил, если бы была возможность, он бы остался! Ты же сама помнишь, как он ездил в Москву и проходил химиотерапию, он не сдавался ни на секунду! — он старался подбодрить её этой бравой речью, потом задумался на секунду, и снова продолжил более искренним тоном. — Честно говоря, мне страшно представить себя на его месте. Удивительно, как с нашей экологией я вообще дожил до средних лет. Но всё же я жив, и я отец двоих детей. И как отец, я хочу сказать, что не злился бы на своего ребенка, если бы тот вспылил и совершил ошибку. Я бы простил, и с того света бы кричал, как сильно тебя люблю, и как сильно бы хотел, чтобы ты была счастлива, ловя каждый момент в своей яркой жизни. Я искал тебя, чтобы сказать эти слова, но каждый раз терял из виду, — он собрался с духом и с чувством высказал то, о чём думал множество раз перед их встречей. — Я скажу ещё раз от лица твоего отца: «Я не злюсь на тебя, солнышко. И ты не должна отправляться за мной на тот свет, потому что у тебя ещё всё впереди. Я знаю, как жизнь может быть прекрасна, потому что я цеплялся за неё до последнего. Я путешествовал, знакомился с людьми, делился с тобой впечатлениями и фотографиями. Так живи же и делись теперь со мной! Я буду намного счастливее, если увижу, что ты дышишь и смотришь с восторгом на этот прекрасный мир, как когда-то смотрел и я!»       Последние слова он чуть ли не прокричал, настолько сильно хотел достучаться до девушки. Та замерла, голосовые связки дрожали, горло першило, слезы тихо лились сами собой, стекали по впалой щеке и падали на матрас, оставляя серые пятна.       Да, возможно отец так бы и сказал, будь он здесь по настоящему. Даже на душе стало легче, покойный папа не держит на неё зла. Покойный… Да, он давно уже умер. Как бы она сильно не цеплялась за него, какими бы силами воображения его не удерживала в «Городе, в котором», его уже не вернуть. Он покинул этот мир уже семь лет назад, Насте нет смысла жить ради воспоминаний о мертвеце. Он ушёл, как сейчас уходит этот мужчина, до боли похожий на него. Михаил крепко обнял девушку напоследок, белый врачебный халат немного намок от её слёз. Мужчина сделал всё, что мог.       Если бы он остался и заменил ей умершего отца, то получилось бы так, будто он оставил свою настоящую семью. Самой Насте нужно сделать правильный выбор. Она должна похоронить мертвеца, что так долго искусственно проживал в её голове. Настя отпустила халат, вытерла кулаком слезы, они всё ещё текли ручьëм. Наконец-то она смогла показать свои настоящие эмоции, а не выплескивать их через маниакальный смех. Она имеет право грустить, ведь это некое исцеление от боли, это лекарство, за которым следует спокойствие. Её отца больше нет, зато она жива! Вот бы кто-нибудь научил её делать первые шаги, научил радоваться каждому дню. Раньше она это умела, но это было так давно, что она забыла совсем, каково это. В её руках огонëк, и только ей решать, потухнет он или будет гореть ярким пламенем.       Настя обернулась. Вокруг царило абсолютно белое бесконечное пространство, а вдалеке княгиня Карна уводила Наст за руку. Нет, стойте, так не должно всё закончиться!       — Подожди! Так ты простишь меня? — крикнула девушка, её громкий голос разнесся эхом.       Наст остановилась и обернулась, одарив ту непонимающим взглядом:       — Что за вопросы? Я же сказала, что мы квиты!       Княгиня Карна тоже замедлила шаг и отпустила руку дочери. Она явно была недовольна тем, что какая-то смертная смеет задерживать их из-за всяких пустяков. И всё же отошла немного в сторону, дав им поговорить на прощание.       Теперь Наст и Настя стояли друг на против друга, смотря прямо в глаза.       — Слово «квиты» может означать и в плохом смысле. Но ты можешь сказать: «нет, не прощу», я не давлю на тебя! Я просто хочу знать, как ты ко мне относишься на самом деле!       Молодая демонесса скрестила костяные руки на грудной клетки и судя по всему закатила чёрные глаза.       — Да прощаю, куда я денусь! Если скажу нет, ты же всю жизнь плакаться обо мне будешь, зачем мне это надо?       — Спасибо! — Настя ринулась вперёд и крепко обняла костлявую демонессу, у той даже ребра чуть не хрустнули от неожиданности, она застыла в замешательстве в позе солдатика. — Мне очень были нужны эти слова перед уходом.       Наст боковым зрением взглянула на маму, та явно была не в восторге от такой фамильярности простой смертной. Княжна смущенно высвободилась от объятий девушки, Настя даже подумала, что подобные прикосновения той противны и Наст на самом деле её недолюбливает. В противовес этой догадке навка попросила звонким голоском:       — Только не умирай раньше времени, ладно?! Если надумаешь, я найду способ, и вселюсь в тебя обратно, буду управлять твоим телом, пока не передумаешь!       Вроде бы это звучало и как шутка, и как угроза, и как попытка проявить заботу одновременно. Настя решила вежливо отказать в этой абсурдной идее и натянуто улыбнулась.       — Хе-хе, слишком большая жертва из-за такой, как я. Лучше живи в своё удовольствие.       — Ты меня услышала! — настойчиво добавила Наст, хмуря брови, не дождалась ответа и ушла прочь из её головы, обратно в родной дом вместе с мамой, в далёкую Аллею уныния.       Настя с самого начала всё понимала, но не хотела верить, что демон может к ней по-настоящему хорошо относиться. Всё же очеловеченность Наст — прекрасное качество, и оно должно проявляться по отношению к более достойным личностям. Будет лучше, если девушка не будет обузой из прошлого, препятствующей прекрасному будущему подруги. Прощай, дорогая Наст, сегодня ночь расставаний, сегодня все должны быть счастливы.       К сожалению, этого добиться невозможно чисто физически. В этой время Вадим в коридоре догнал Михаила, который стремился уйти из больницы как можно быстрее, настолько плачевное состояние по сути незнакомой девушки вывело его на эмоции.       — Спасибо, — искренне поблагодарил его Вадим, но в ответ получил лишь испепеляющий взгляд бывшего друга и ярую жестикуляцию в порыве гнева.       — Учти, я сделал это не для тебя, а ради неё! Моя семья любила тебя! Мои дети считали тебя родным дядей! Жена хорошо относилась, даже несмотря на то, что ты оборотень! Ну нет же, надо было по первому зову какого-то старика в красном плаще всё бросить и пойти шантажировать людей! Я понимаю, что бессмертие не подарок судьбы, что мы не вечны и нужно жить как-то отдельно, но портить жизнь людям, чтобы в конце самому застрелиться?! Извини, можешь считать меня моралистом, но я этого не пойму!       Михаил развернулся на сто восемьдесят градусов и оставил Вадима одного в коридоре. Тот молча кивнул головой в знак согласия. Бежать и оправдываться не было смысла, бросить всё и вернуться тоже, тёмный путь пройден практически до конца, осталось завершить последнюю сделку в своей жизни, и тогда никакие мучения совести уже не будут страшны. Кошачье чутье подсказывало, что именно сегодня, в эту тёмную ночь, его судьба решится.       Вадим стал возвращаться обратно в палату. С каждым шагом, с каждый стуком подошвы о белую плитку он становился всё уравновешеннее и рассудительнее. Когда он подошёл к двери, то выглядел совершенно спокойным, даже слегка улыбался от предвкушения. Ведь по ту сторону, в палате, его ожидал Станислав Кобальт. Только благодаря ему на всхлипы пациентки никто не бежал, он заранее договорился с врачами и санитарами, чтобы Михаила пропустили без всяких проблем. Было необходимо создать условия, при которых Насте нечего было бы терять. Прощение «отца» и уход Наст благодаря «непредвиденному» взломщику способствовало созданию ощущения завершенности дел. Теперь Настя в его руках. За несколько дней до этого момента она попросила привести Кобальта и даже Вадима, не трудно догадаться, с какой именно целью. Она хочет поставить точку в этой истории.       Вадим повернул ручку двери и вошёл в палату. Кобальт поздоровался с ним и повернулся к девушке, что устало сидела на кровати, свесив ноги. На удивление, за это короткое время ей стало заметно лучше, пусть не физически, а морально. Вот что значит избавиться от опасного демона. Убедившись, что все в сборе и внимательно слушают, она сказала уверенным голосом то, что обдумывала и репетировала у себя в голове все эти дни:       — Моё тело и душа уже истощены. Ещё я являюсь звеном и причиной, по которой мы связаны, поэтому я предложила Кобальту несколько вариантов. Либо он меня убивает и оставляет Вадима бессмертным. Либо он придумает для меня желание, которое я загадаю, тем самым продам душу и завершу контракт, после чего Кобальт может убить Вадима или Вадим убьёт сам себя. Либо Кобальт прямо сейчас берёт нас в плен и держит в подвале до конца дней… Моих дней. Я до сих числюсь пропавшей, мне уже без разницы, в какой именно камере находиться.       Она сказала это так спокойно и беспристрастно, будто речь идёт не о ней, а о чужом человеке. Её совершенно не волновал риск быть убитой, если прямо сейчас направят дуло в лоб, она кивнëт и примет это как данность. Можно сколько угодно играть в кошки мышки и бегать от Вадима с его загадыванием желания, но толку от этого никакого не будет, она устала и хочет отдохнуть в любом месте, хоть в кровати, хоть в гробу.       Вадим усмехнулся такой смелости:       — Надо быть безрассудной, чтобы додуматься пригласить двух взрослых мужчин, не имея возможности защититься. Почему тебе не пришло в голову, что помимо третьего варианта мы вдвоём сможем придумать четвёртый?       У Кобальта глаз дёрнулся от такой наглости. У него даже мыслей таких не возникало, а этот развратник не только вообразил невесть что, но ещё и спросил об этом напрямую!       Девушка хмыкнула, будто Вадим сказал что-то смешное.       — Я тоже думала на эту тему. Но мне кажется, изнасиловать девушку, которая сама отдается в руки, будет как минимум скучно для вас.       Она посмотрела каждому прямо в глаза, анализируя реакцию. Кобальт был холодным, как сталь, и в то же время напряженным, Вадим же прищурился и одобрительно улыбнулся. Девушка продолжила:       — Во-вторых, несмотря на довольно спорные взгляды на жизнь, вы навряд ли это сделаете, потому что в ваши моральные принципы и воспитание насилие над слабыми девушками просто не входит. К тому же насилие не решит наш конфликт, а сделает его только хуже, поэтому давайте лучше вернёмся к тем трëм путями. Я просто сама не знаю, как решить эту проблему. Я уже никому не доверяю, мне кажется, что никто не может ничего посоветовать. Мне всё равно, к кому обращаться, к друзьям или врагам. Я всего-то хочу, чтобы вы, два умных человека, решили вопрос раз и навсегда. Я соглашусь на всё! Мне всё равно, что вы предложите и что со мной сделаете. Главное, достигнете какой-то определённости и финала.       Кобальт раздумывал над сложившейся ситуацией ещё до того, как сюда прийти. Было очевидно, что Настя испытывает некую симпатию к Вадиму, это прослеживалось ещё в самом начале, при первой встрече и на крыше. И это не удивительно, ведь он довольно харизматичная личность, своим взглядом озорных зелёных глаз способен привлечь внимание любой девушки. В то же время Вадим видит в ней некое подобие матери из далёкого детства, но не воспринимает Настю всерьез, потому что она для него ещё ребёнок. К тому же скорее всего в далёком прошлом Вадим совершил ошибку и обрёл бессмертие именно из-за привязанности к девушке, и он не хочет повторять это снова. Стыдно признаться, но Кобальту придётся этим воспользоваться, ведь его ради этого сюда позвали: решить всеобщую проблему раз и навсегда, каким бы радикальным способ не был. Он твëрдо и уверенно сказал:       — Пусть вы оба получите бессмертие на пять лет!       Вадим бросил на него косой взгляд, его уголки губ немного приподнялись. Кажется, он понял, что замышляет юноша в синем костюме тройка. Зато Настя сначала впала в замешательство, а затем выпалила:       — Почему ты занимаешься сводничеством и обрекаешь двух суицидников-психов на пять лет страданий?!       — О ваших взаимоотношениях я не упомянул ни слова! Вы можете быть хоть кровными врагами на разных материках планеты! — возразил Кобальт таким тоном, будто его беспричинно оклеветали, далее он вытянул руку и начал показательно загибать пальцы. — В течение недели у вас обоих должны исчезнуть психологические расстройства. У вас появится так называемый иммунитет на эти заболевания, то есть, что бы не происходило в вашей жизни, психика будет оставаться в норме. Если по истечении пяти лет вы всё же не захотите жить, то вправе покончить с жизнью, или же дожить до естественной смерти. Также с момента загадывания желания и до самой смерти вы оба не сможете чисто физически совершать тяжкие и особо тяжкие преступления, исключением является нанесения вреда кому-либо в качестве самозащиты. С бессмертием будет прилагаться регенерация и здоровье. То есть вы оба не будете сидеть в инвалидной коляске или с дырой в груди в случае получения урона. Под здоровьем я также подразумеваю победу над анорексией, истощением, проблемы с пищеварительным трактом, нервной системой и прочие заболевания, вредящие организму.       Настю всё ещё пугала перспектива прожить целых пять лет, поэтому она предложила всё это время молчащему Вадиму придумать другое желание, но тот, на удивление, согласился с Кобальтом.       — Формулировка этого желания с такими подробными подпунктами меня вполне устраивает. Я ждал две сотни лет, и ещё пять подожду. К тому же за эти годы я успею завершить некоторые дела и заживу без забот, ведь контракт по факту будет завершён.       Он блаженно прикрыл глаза и глубоко вдохнул в лёгкие воздух, судя по его выражению лица, он воображал себе нечто приятное, ради чего можно отложить долгожданную смерть. Затем он приподнял веки и плутовата добавил:       — Но также у меня есть предположение, почему Кобальт не хочет тебя убивать.       Настя замерла в ожидании. Это её и смутило больше всего, какой-то он слишком добрый по отношению к двум костям в горле. Гораздо проще было бы убить её и Вадима, а не давать дополнительные годы жизни и здоровую психику, своим существованием они всё равно подвергают его опасности. Так в чём же дело, почему Кобальт сейчас так яростно сверлит взглядом Асмодеева?       — Потому что на его руках уже есть кровь двоих людей, его родителей! — патетически объявил рыжий юноша, отчего девушка невольно содрогнулась. — К тому же слишком рискованно иметь преступника, которого сложно поймать и убить. Третий же вариант не подошёл, потому что держать двух опасных преступников в подвале довольно проблематично, ведь они, по крайней мере я, могут в лёгкую сбежать из любой темницы и пожелать Кобальту спокойной ночи, — судя по его насмешливому голосу, ночь он подразумевал как раз-таки неспокойную, можно сказать, убийственную. — А так пункт о несовершении преступлений даёт гарантию Кобальту, что ни ты, ни я не убьëм его. Поэтому в этом желании нет никакой романтики. Я спокойно живу, на сколько это возможно, и через пять лет умираю. Ты, Настя, будучи молодой, получаешь шанс начать новую жизнь со здоровой психикой. А Кобальт искупляет грех за убитые две жизни с помощью спасения двух других жизней. Так звучит желание на самом деле, но завернуто оно совершенно в другую обёртку.       Теперь, когда Вадим разложил всё по полочкам и разоблачил замысел Кобальта, всё встало на свои места. С какой стороны не посмотри, все получают выгоду, таким образом можно достигнуть компромисса. Формулировка Вадима звучит как три разных желания, а надо одно, поэтому формулировка Кобальта вполне подходит, и подпункты никак не мешают считать всё за одно желание, ведь это не более, чем уточнение, поэтому Вадима Асмодеева всё устраивает.       Настя погрузилась глубоко в мысли, обняв себя за плечи и уставившись пустым взглядом в плиточный пол. Юноши решили дать ей время и терпеливо подождать, пока та всё хорошенько взвесит, а с учётом её физического и психологического состояния мыслительный процесс ей даётся намного труднее, чем обычному здоровому человеку. В конце концов девушка вернулась в реальность и еле слышно прошептала:       — Почему нельзя истратить мою жизнь во благо? Почему нельзя сделать всех богатыми или здоровыми? Почему нельзя пожелать, чтобы онкология исчезла?       Вадим пожал плечами, эти вопросы показались ему по-детски глупы и наивны. В подробности он решил не вдаваться, поэтому просто отошёл чуть в сторону.       — Признаться честно, судьбы остальных людей мне безразличны, личные интересы меня куда больше волнуют.       Зато Кобальт решил вкратце объяснить, почему такие на первый взгляд благие намерения ни к чему хорошему не приводят, чтобы девушка всё осознала и не держала на них зла.       — Деньги ценны тем, что они являются ограниченным ресурсом, который не каждому дано получить. Из-за обесценивания валюты поднимаются цены, появляется инфляция. Люди перестанут работать, это приведёт к экономической катастрофе! А насчёт абсолютно здорового человечества. С помощью болезней Земля борется с перенаселением, это естественный отбор. Старость тоже можно рассматривать как болезнь, то есть все всегда будут молоды, будут размножаться, смертность спадет и тогда это приведёт опять-таки к перенаселению, нехватке еды, жилья, работы, и в конце концов к экологической катастрофе. Я не советую загадывать желания глобального масштаба, это опасно, исход может быть непредсказуем и плачевен.       Вадим слушал предельно внимательно весь монолог, мысленно соглашаясь с его речью и кивая. Под конец он хохотнул и в очередной раз раскрыл Насте глаза, а то выглядела эта сцена так, будто Кобальт переживает за человечество и потому отговаривает её от наивных мечтаний. На самом же деле всё намного проще.       — Ха-ха, не волнуйся, Кобальту тоже всё равно на остальных людей. Просто он боится показаться с негативной стороны, поэтому строит из себя героя, придумывая убедительные оправдания для слушателей. Хотя, как посредник с большим опытом и демон, проживший два века и повидавший всякое, могу согласиться с громкими словами Кобальта. Действительно, загадывать желания глобального масштаба чрезвычайно опасная затея!       Кобальт снова обернулся на Вадима и состроил недовольную мину, у него даже глаз задергался, но возражать не стал, понял, что это бесполезно, его в очередной раз жестоко разоблачили.       Настя тяжело вздохнула, ей придётся согласиться на эти условия. Она ведь сама сказала, что Кобальт может загадать любое желание, зачем теперь отступать? Забавно признавать, но она тоже может в легкую присоединиться к клубу «мне всё равно на остальных», если бы не это гнетущее чувство вины перед всеми людьми и существами, которые напрямую или косвенно пострадали из-за неë. На самом деле, так легко искупить вину с помощью одного желания не получится, это затея нереальная и глупая. То, что все три конфликтные стороны смогли прийти к согласию и компромиссу тоже неплохое достижение за сегодняшний день. Только Настя во время разговора уже подзабыла, как Кобальт сформулировал желание и какие подпункты он придумал, поэтому попросила написать весь текст на листке бумаги, чтобы затем зачитать его вслух.       Этот час настал, сделка была заключена волнительным пожатием руки. Душа Насти выскользнула из тела и осталась в ладони Вадима, помелькала некоторое время в виде слабого, еле затухающего огонёчка, и исчезла навсегда из мира Яви. Теперь она собственность Нави, пища для растерзания демонов. После смерти тела, живой оболочки, ни девушку, ни Вадима Ирий сад ждать не будет, им дорога в самое Пекло, к таким же падшим грешникам, как они сами. Хотя, не заключи Настя сделку, она всё равно туда бы попала из-за долгого «уныния» под влиянием демона депрессии и убийства невинных людей.       Кобальт выступал как свидетель. Теперь ему придется быть на чеку из-за этих двоих, мало ли, какие подводные камни Вадим Асмодеев найдет в сделке, он в этом деле большой специалист.       Неожиданно, будто желая подтвердить его мысли, рыжий юноша по-кошачьи улыбнулся и достал из потайного кармана сверкнувший в полутьме острый нож. Кобальт удивился, честно говоря, даже немного испугался. Неужели трагичная история этих троих закончится кровопролитием? Однако он не мог ошибиться, в подпункте сказано, что им запрещено убивать, за исключением самообороны. На данный момент Кобальт не представляет угрозы, так что по идее формулировку тут никак не обойти. Девушка тоже вытаращила глаза на лезвие ножа и инстинктивно попятилась назад.       Вадим полностью убедился в том, что до жути напугал обоих, злорадно хихикнул и занёс холодное оружие себе за затылок. Зрители удивлённо уставались, не решаясь шелохнуться, они боялись худшего, вдруг Асмодеев ради эксперимента вздумает распилить себе шею прямо по середине палаты для душевно больных. К счастью, обошлось, он всего лишь отрезал себе хвостик. Только неясно, почему ему захотелось укоротить свои отросшие волосы именно сейчас, после заключения сделки. Честно говоря, получилось немного криво, волосы торчали в разные стороны, стоило бы доработать у профессионального парикмахера.       — Это обязательно? — нерешительно поинтересовалась Настя.       — Нет, это мой личный обряд. Всегда после успешно завершённой сделки отрезаю волосы, — как ни в чём не бывало ответил Вадим, ловким движением руки складывая нож и кисточку хвостика обратно в карман.       — При мне ты такого не делал! — возразил Кобальт.       — А я с тобой недолго провозился, вот и отрезать ничего не пришлось. Так, кончики подравнял.       Юноша в синем костюме тройка был морально убит наповал после такой насмешливой фразы. Он еле сдерживался, чтобы не обматерить Вадима на казахском во весь голос, настолько его самолюбие было задето всего лишь шуточной фразой. Скрипя зубами, промолчал, кричать было бы слишком низко, только всем на потеху, а он не какой-то там клоун, чтобы смешить людей своим поведением, он серьезный человек.       Вскоре оба молодых человека ушли, оставив Настю наедине со своими незаконными делами. Необходимо разрушить «Город, в котором». Он крошился прямо у неё на глазах, весь тот искусственный мир, что старательно возводился каменной стеной от внешнего мира, исчезал пикселем за пикселем, зданием за зданием. Все родственники, малое количество людей, которые так или иначе были ей дороги и приносили в жизни хоть каплю радости, столпились прямо перед девушкой и махали ей на прощание с тёплыми улыбками на лицах. Настя ответила им тем же, по щекам потекли непрошенные слезы. Тëтя любила шить платья, после смерти брата умерла от рака и тоски. Дедушка же обожал играть в шашки, после смерти сына и в отсутствии возможности видеться с внучкой из-за запрета её матери выпрыгнул из окна и разбился. Бабушка сошла с ума, её положили в больницу с диагнозом шизофрения. Хотя стоило ли её вспоминать? Они ведь всегда были в холодных отношениях. С отцом она прощалась ещё до заключения сделки. На этом всё закончилось, города больше нет, болезненные воспоминания о прошлом не должны портить настоящее, нужно с достоинством прожить эти пять лет. Кто знает, может даже больше.       Настя осталась стоять в абсолютно чистом и белом пространстве. Вдруг она услышала чей-то детский плач. Посмотрев чуть вперёд, девушка увидела маленькую Я, светловолосую девочку, что сидела на полу и горько плакала, потирая кулачками промокшие глазки.       — Со мной правда что-то не так? Я неправильная? Мне нужно измениться, чтобы угодить другим? Чтобы они меня приняли и хоть чуточку полюбили?       Настя нежно улыбнулась, смотря на неё сверху вниз. Она убрала свисающую челку за ухо и опустилась на коленки, крепко обняла ребёнка, поглаживая его по пушистой головке, словно он был воплощением солнечного одуванчика.       — Тебе не нужно было меняться, ты прекрасна! Я ни за что не прощу мать за то, что она так сильно покалечила тебя, — прошептала девушка любя, хотя вторая фраза звучала куда жестче.       Кто знает, сколько они так просидели на белом полу, успокаивая друг друга. В этом обряде было что-то исцеляющее, подобно регенерации, что способна избавиться от давно гниющих ран. Теперь они затянулись, и все воспоминания о прошлом ничто иное, как тяжёлый фильм неизвестного режиссёра, который посмотрел один раз и забыл, лишь изредка вспоминая примерный сюжет и актёров. Ребенок в объятиях Насти вскоре исчез. Зато в руках оказался полностью собранный кубик Рубика, ни на одной стороне не оказалось ненужного фрагмента.