Падая во тьму

— Ты серьёзно хочешь с ним сразиться? — спросил мужчина, что вальяжно расселся в кресле. Его очки слегка спустились на нос, из-за чего ему пришлось их поправить. А может… это был жест, чтобы привлечь внимание собеседника? — Разве тебя это волнует? — словно игнорируя Паладинайта, ответил молодой человек и протянул свою руку к двери. Ему хотелось прекратить этот бессмысленный разговор, как можно скорее. Пока он тратит время на пустой диалог, его цель могла уже скрыться из виду. Курапика не хотел этого допустить. Только не снова. — Стой, — сказал Леорио, будто надеясь на то, что Курута его выслушает. Но он понимал, что вряд ли это случится. — Мы не закончили. Я не позволю тебе в очередной раз уйти от разговора. Он был настроен решительно. Даже нож был наготове, дабы задержать блондина, хотя бы на минуту. «Ты ведь по-другому не понимаешь, да?» — с горечью признал для себя Паладинайт. — Не получится, лучше убери его, — словно прочитав мысли своего друга, сухо ответил Курапика. — Ты лишь потратишь моё время. Леорио цокнул. Его пальцы со всей силы сжались в кулак, что даже ногти впились в кожу. Брови слегка нахмурились, а на лице появилась явно недобрая ухмылка. Он разозлился. — Курапика, — прохрипел он с недовольством, — мы же договорились о сотрудничестве. Почему ты опять убегаешь? Курута молчал. — Не игнорируй меня. Ты же знаешь, что для меня молчание — хуже любого ответа. Особенно, когда речь идёт о жизни моего друга… — И только? — вопрос Курапики перебил Леорио. Он будто нарочно цеплял того за живое. Возможно, таким образом блондин хотел заткнуть своего собеседника, но Паладинайта такой метод только злил. Ведь он и вправду не знал ответа. Сколько мужчина себя не спрашивал, он никак не мог понять: кем приходится для него Курапика. Просто другом? Может быть братом? Или вовсе… Чем-то большим? Леорио слишком запутался в этом, да и сам Курапика тоже. Однако в данный момент, обоих это не волновало. У них были другие, более насущные вопросы. «Неужели, ты не понимаешь? Я думаю только о том, как спасти тебя!». Кому принадлежали эти мысли, решайте сами. — Ты мне дорог, это всё, что я могу сказать, — сдерживаясь из последних сил, чтобы не закричать, сказал мужчина. — Поэтому я не хочу, чтобы… — Мне всё равно, — отрезал Курапика, не давая закончить своему собеседнику. Блондин понимал, что такой ответ добьёт бедного Леорио. Он действовал наверняка. — Дорог я тебе или нет, это не имеет сейчас никакого значения. Я и без того потерял слишком много времени, разговаривая с тобой. Мне нужно идти. На этом и закончим. Его ладонь коснулась дверной ручки, и в ту же секунду в рукав пиджака впился нож. «Предсказуемо», — заметил для себя Курута. — Врёшь! — со злостью в голосе прошипел Паладинайт. — Я знаю, что тебя это волнует! Иначе зачем ты мучаешь меня такими вопросами?! Такую реакцию Курапика и ждал, повернувшись лицом к своему другу, он ехидно ухмыльнулся, и сказал всего одну фразу: «Потому что иначе до тебя не дойдёт». На всю комнату разнёсся звук упавшего кресла. По всей комнате взметнулась пыль. На блондина уверенно нёсся разгневанный Леорио, то ли с целью ударить, то ли чтобы прижать того к той несчастной двери. Кто знает, что у него на уме… Однако Курута церемониться не собирался. — Ещё шаг, и он окажется у тебя в горле, — ловким движением руки, нож Паладинайта оказался в ладони Курапики. Его лезвие точно целилось в горло мужчины. Если бы Леорио не остановился в последний миг, оружие красовалось бы в его артерии. — Я не блефую. «Вру, — подловил он себя. — Прости меня, правда. Но я не знаю, как тебя ещё остановить. Ты ведь по-другому не понимаешь». Мужчина оторопел. Ком в горле не давал и слова вымолвить — настолько он был шокирован. Хотя чему тут удивляться? Сам накинулся на него непонятно зачем, да и мужчина сам это прекрасно понимал. «Мне жаль, что приходится так с тобой обращаться. Правда. Я не знаю, как тебя ещё остановить», — пронеслось у Леорио в мыслях. Видя напуганные глаза Паладинайта, сердце Курапики дрогнуло. «Почему? Почему в груди так тепло? Я же буквально угрожаю своему другу», — ответа так и не последовало. Всё, что промелькнуло в его голове — образ Пайро. На секунду блондину показалось, что Леорио чем-то его напоминает. Два совершенно разных по темпераменту человека, и такое сходство… Удивительно. То же волнение, такая же забота, но ведь Пайро никогда не отталкивал Куруту, в то же время Леорио… «Возможно, есть что-то общее, — закралось к нему в мысли, но также быстро выветрилось, сменившись очередным безразличием. — Нет. Это невозможно. Мы просто работаем вместе, не более. Он мне даже не семья. Просто старый товарищ. Не вижу смысла в его действиях. Зачем проявлять столько заботы? Ему должно быть всё равно». Закончив своё умозаключение, Курапика ощутил острую боль в районе челюсти. Он не успел понять, что случилось, как тут же откинулся к двери. «Что? За… что?» — пронеслось у него в голове. — Дурак! Какой же ты идиот! — закричал Паладинайт изо всех сил. Его лицо было искажено злостью и болью. На секунду Курута и вовсе подумал, что высказал все свои мысли вслух. — Думаешь, нам: Гону, Киллуа, Сенрицу, мне… Плевать на тебя? Да что же ты за гад такой?! Леорио занёс кулак над головой Курапики, а тот будто и не хотел уворачиваться. Удар. У блондина загудела голова. Казалось, ещё чуть-чуть и он рухнет на пол. Но ему было всё равно. — Как ты смеешь… — продолжал мужчина. — Как ты только мог подумать о таком?! Дурак! ДУРА-А-А-К! Очередной удар. В этот раз по щеке. Она словно загорелась — настолько смачная была пощёчина. А от Курапики снова никакой реакции. — Почему ты молчишь?! — заорал во всю глотку Леорио, уже стараясь не скрывать свои истинные намерения. Ему нужно, чтобы он заговорил. Только и всего. Мужчина снова замахнулся. «Объясни, зачем я должен это делать… Зачем? Я ведь, на самом деле, не хочу. Не хочу тебя бить!» — слёзно спрашивал его Леорио, но почему-то опять не вслух. Руки Паладинайта что-то коснулось. Будто говоря, что пора это прекратить. Эта была ладонь Курапики. Мужчина не выдержал. Он не знал: почему расплакался. Слёзы просто текли и не могли остановиться. «Прости, — прошептал, захлёбываясь соплями, — Пожалуйста, прости». Удар. «Какого…», — только и успело пронестись в мыслях Паладинайта. Его тучное тело откинулось обратно к креслу. Голова соприкоснулась с его ножками. Острая боль пронзила затылок мужчины. Он не сразу пришёл в себя после такого удара. Только через некоторое время Леорио осознал, что Курапика, что-то говорит ему. Совершенно спокойно, не повышая свой голос. Паладинайту нравилось в нём эта черта. Злость будто испарилась. К его собственному удивлению… Он больше не хотел на него кричать, даже перебивать не было желания. Только слушать его спокойный, размеренный тон. Не переставая. — Леорио, — мужчине нравилось слушать, как он произносит его имя. — Я тебя не понимаю. Правда, мне не ясны твои мотивы. Что тебе нужно от меня? Ответные чувства? Ты их не получишь. Хоть мне и лестно твоё внимание, но я не могу его принять. Как бы мне этого не хотелось. Боль. Обоих пронзила острая боль в сердце, словно там застряла игла. Им хотелось бы её вытащить, да только её там вовсе нет. Душевные муки принимают разную форму, но вот любовь всегда имеет один вид. Тонкой и маленькой иглы. Многие так жаждут её получить, что порой вовсе забывают про последствия, как Гон и Киллуа. Но те ещё совсем дети, а эти двое… оказывается, точно такие же. — Зачем? — спросил Курапика, мужчину. — Зачем тебе я? В мире полно других людей. Чего же ты за меня зацепился?.. Сам дурак. Я не буду ради кого-то менять свои планы и перестраивать свою цель. Мне нужно отомстить за свой клан, пока ярость в моём сердце ещё не иссякла. А ты — причина, по которой это может случиться. Ты, Сенрицу, Гон и Киллуа… О чём вы вообще думали, проявляя свою любовь и заботу ко мне? Не из-за этих ли эмоций заглушаются негативные? Вы мне мешаете. Ты больше всех. Не лезь. Прошу тебя, Леорио. Я должен сделать это. Без вас. Прости. — Не прощу, — отрезал Леорио, придерживая свой затылок, из которого, судя по всему шла кровь. — И не потому, что не понимаю твоё чувство мести или долга. А только из-за того, что отказываешься от нашей помощи. Моей. Он привстал, кряхтя. Сильно Курута его толкнул, раз тот не сразу мог встать. Опять это колкое чувство коснулось его сердца. «Раздражает, — сказал он себе, — идиотское чувство вины». Хотел бы Курапика ему помочь, чтобы оно заглохло, но тогда смысл в разговоре пропадёт, а ведь он только начал появляться. «Почему ты прямо не скажешь, что чувствуешь?» — Курута так и не понял, кому адресовал этот вопрос. — Думаешь, мешать буду? — на полном серьёзе спросил Паладинайт. — Позволь мне… — Ты и так мне помогаешь больше, чем нужно, — перебил Курута своего друга. Понимая, что тот уводит диалог совершенно в другую сторону. Он хотел убить мысль Леорио о своей бесполезности ещё зародышем, но сам не понимал, что только подогревал её. — Каждый день я прихожу весь израненный, и ты молча латаешь меня. Чем это не помощь? Паладинайт цокнул. Вновь. — Ты будто издеваешься надо мной, — по тону его голоса можно было заметить, что он снова начал заводиться. — Я устал каждый день ждать тебя, надеясь на твой приход. Ведь иначе это значило бы… В комнате на секунду повисла тишина. Леорио не специально сделал такую паузу. Он просто снова вспомнил о том, как тяжело ему было тихо сидеть на своём месте и не рыпаться, дабы не рвануть на помощь Курапике. «У меня до сих пор пальцы болят от того, как сильно я вжимал их в ручки кресла. А он будто не видит, что нам всем трудно. Это же настоящая пытка: смотреть на то, как он медленно убивает себя», — последнее наиболее чётко отпечаталось у него в голове. Паладинайт даже мотнул ей, дабы скорее забыть. Леорио это по-настоящему пугало. — Я тренировал свою технику нэн, — продолжил он. — Прошу, позволь мне помочь. Я обещаю, что не буду обузой. Поверь… — Заткнись! — злобно произнёс Курапика, уже повысив голос, но лишь немного. Однако и этого было достаточно, чтобы произвести эффект на Леорио. — Ты же должен понять меня… Хоть в этом-то должен!.. Он сорвался на крик, и словно параллельно с ним Курапика двигался в сторону Леорио. Пускай тот и был в линзах, но Паладинайт понял, что его слова были последней каплей перед алыми очами его друга. Время в этот момент будто замерло. Мужчина понимал, что одним сотрясением ему не отделаться. А в голову, как назло не лезло умных мыслей. «Да о чём я только думаю?! — разозлился он на себя. — Даже сейчас я пекусь о себе больше, чем о человеке, который мне дорог! Почему меня волнует только собственное благополучие? Почему?! Неужели, я такой эгоист?» Последняя мысль, будто стала его щелчком к решению конфликта. Он понял, что может сделать. И, похоже, это был единственный способ, при котором оба не пострадают. Леорио с трудом поднялся, понимая, что Курута вот-вот на него накинется, он просто раскинул руки в стороны. Курапика заметил это лишь в последнюю секунду. «Неужели?..» — всё, что пронеслось у него в мыслях, перед тем, как он влетел в объятия друга. Леорио приложил все усилия, чтобы их не откинуло к стене. Было слышно, как его новые ботинки растирали пол. Его лёгким тоже пришлось несладко, у мужчины перехватило дыхание от мощного столкновения с Курутой. Но все эти обстоятельства не помешали ему, как можно сильнее прижать Курапику к своей груди. У Куруты пропал дар речи. Он просто не мог поверить в происходящее. — Я знаю! — со скрипом заорал Леорио, — Я понимаю, о чём ты говоришь, Курапика! Он старался не расплакаться. Старался, но боялся, что не сможет сдержать эмоции. Хотя понимал, что сейчас не самое подходящее время. Ведь придётся успокаивать его, а не Курапику. — Послушай, — продолжил он, сглатывая комок в горле, от приближающихся слёз, — на свете нет дороже человека для меня, чем ты. Поэтому, пускай и не во всём, я понимаю тебя. Мне не хочется терять близких мне людей, также как и тебе. Из-за этого ты и пытаешься оттолкнуть нас… меня. Ведь так? Ответа снова не последовало. Леорио сжал губы, он боялся посмотреть в лицо своему другу. Боялся потому, что мог ошибиться в своих мыслях. Но он искренне верил, что именно это и пытался до него донести Курута. — Мне порой трудно выражать свои мысли, — снова заговорил он. — Поэтому я и говорю всё то, что взбредёт в голову. Так проще донести суть. Извини, если скажу что-то, что заденет тебя. Но может быть, хоть эти слова помогут тебе понять то, что чувствую я. Курапика, я… — Не нужно, — отрезал Курапика и отодвинул от себя Леорио, чтобы увидеть его лицо. Карие глаза, что так яро горели всё это время, были готовы утонуть в слезах. Губы слегка подрагивали, хотя до взгляда Курапики, они были более чем спокойны. Щёки так и горели, то ли из-за приближающихся слёз, то ли из-за доброго взгляда Куруты. «Так и думал, — сказал он себе. — Едва сдерживается, чтобы не разрыдаться. Предсказуемо». Но в последнее слово звучало куда более мягко, чем предыдущее. Будто за ним скрывалась вся та трепетность и забота, которую Курапика так отчаянно скрывал от Леорио и других. — Я понял, что ты хочешь сказать. — И… — будто выдавливая из себя слова, промолвил Паладинайт. Его лицо уже и так напоминало помидор, так что не было смысла пытаться как-то скрыть это от Курапики. Но Леорио всё равно отвёл свой взгляд в сторону. — Что думаешь? Рука Курапики вновь коснулась лица друга. И всё с такой же нежностью он повернул голову мужчины к себе, и сказал: «Я понимаю тебя». Большего Паладинайт и не мог ожидать от блондина. Он снова цокнул языком. Но в этот раз не от злости, а от смущения. В его голову лезло столь много мыслей, что Леорио никак не мог выбрать: какую из них сейчас лучше всего сказать. Поэтому снова понадеялся на свою искренность и выдал первое, что выбилось из общей массы: — Курапика, можно я снова обниму тебя? «А лицо так и продолжает гореть», — улыбнулся Курута и молча кивнул. Руки Леорио снова окутали Курапику. Его объятия были чем-то похожи на тёплый плед, которым укрываются в холодную зимнюю ночь. Впервые за долгое время, Курапике было настолько приятно к кому-то прикасаться. — Погладить голову… можно? — снова спросил Леорио, думая, что в этот раз блондин ему точно откажет. Но ему в ответ лишь снова кивнули. Большего смущения Леорио никогда не испытывал, даже с девушками такого не было. Его пальцы легонько дотронулись до волос Курапики и первое, что взбрело ему в голову, это ассоциация с котёнком. Словно он подобрал бездомного усатика, который давно позабыл о том, что такое ласка. — Спасибо, Леорио, — эти слова застали Паладинайта врасплох. Он точно не понимал: за что его благодарит Курута. Но одно мужчина прекрасно знал: с этого дня ему будет ещё труднее отпускать Курапику. Ведь даже сейчас он бы хотел, чтобы этот момент никогда не кончался, и длился вечно. Ему осталось надеяться на то, что Курута прислушается к его просьбе: брать того с собой на задания. И ведь, возможно, это и вправду случится. «Возможно, когда-нибудь», — подумал про себя Курапика и в ответ также сильно обнял Леорио.