Мечи и магия

Сегодня Тэрон просыпался не так, как всегда, а как-то приятно, без будящего его шума, или стука, или ругани за окном, потягивался с закрытыми глазами, чуть морщась от того, как ощущалась подзатекшая спина. Хотелось пить, кувшин с водой стоял на столе, но очень уж было лень идти за ним по холодному полу. Хлопнула дверь, он резко приподнялся с постели и скривился: вот теперь тело ныло будь здоров. В дом вошла соседка, крепкая баба, которой Тэрон в свое время снял огромную опухоль с ноги, покрутилась у погасшей печи, пошевелила угольки, кинула щепу. — Ты чего здесь, мать? — ух, а голоса-то и нет. Чародей прочистил горло. — Случилось что? Та от его голоса подскочила, уронила полено, что собиралась в печь бросить, крутанулась вокруг себя, а потом плюнула на пол, поняв, что зря испугалась. — Вы так не пугайте, милсдарь колдун, а ну как помру! — рявкнула женщина и успокоилась. — Очнулись-таки. Мы уж не знали, кого звать, кому молиться, уже неделя прошла и вторая настала, а вы все лежали. Но взаправду, как он и сказал, — оклемались. Припоминалось все с трудом, не по порядку, как сирены налетели, как ведьмака он пробудил, как портал на одном только упрямстве создал, как неприязненно глядели на него каре-желтые глаза. На Тэрона запоздало накатила тревога, опасно все это было, а ну как не получилось бы, так бы и сгинул на том острове, косточками обглоданными стал. Нечего в передряги встревать, пусть ведьмаки таким занимаются, а у колдуна здесь своя работа есть. — Это ведьмак меня сюда принес? — Он, он! Как вдруг появится посреди деревни из ниоткуда, а вы у него на руках висите, уж мы думали, что померли. Мужики поколотить его уж собирались, да только куда им. Он вас оставил, велел приглядывать, после порядился за серебряный слиток, чтоб его на Ард Скеллиге отвезли. Тэрон кивнул, могло и хуже быть. Она ему воды налила, и так колдун пил, что аж голова кружилась. Подавился, откашлялся, полегчало. — Сколько я лежал? — Долго, говорю же, больше недели. Мы волновались, не знали кого звать, а тут снова тот ведьмак приплыл, осмотрел, велел ждать и ухаживать. И вот это передать. — Она указала на кошель, что на грубом табурете лежал подле кровати. Тэрон взял его, потряс, забренчало внутри монетами. — Сказал, вы знаете, за что, вроде как. Там вроде… 55 крон или около того… Деньги? Почему? За что? Ну уж явно не за то, что сонное заклинание разрушил, а больше вроде и незачем. Ааааааа! Тэрон хмыкнул, вспомнив разговор, если не привиделось, конечно. Колин потребовал десять крон за голову сирены, а он со злости выставил свой счет в сотню за портал. Видать, свою часть ведьмак вычел и вот — разницу уплатил, хотя тогда почему… — В кошеле ведь было шестьдесят? — в ответ загремели мисками. — Просто ответь, ты за мной ухаживала, мне не жалко. Шестьдесят? — Ну вроде… Нужно ж было всякое… покупать… потом зайду! — И непонятно, то ли оскорбилась она, то ли устыдилась, что ее поймали за руку, но на выход двинулась поджав губы. Впрочем у двери задержалась. — Между прочим! Староста после зайдет, конечно, но это и я могу сказать. Местным не очень по вкусу, когда тут порталы, ведьмаки и волнения. Мы люди простые, нам это не нужно, так что, милсдарь, отлежитесь и поищите-ка место получше. И дверью еще хлопнула так, что со стены посыпались сушеные пучки трав, что он собирал для простых зелий. Впрочем что ж теперь, все равно все собирать, увязывать в тюк и тащить на горбе куда-то неизвестно куда. Чародей сел на кровати, повел плечами, скривился от боли между лопатками и вздохнул тяжело-тяжело. Все его проклятое любопытство! И даже злиться не на кого, кроме себя. Тэрон горько улыбнулся в никуда, взял кошель, высыпал из него монеты на одеяло и принялся разделять на кучки. Эта привычка бедных, рассчитывать, на что потратить каждую крону, вот это на дорогу, это на питание, это на… Опять вздох. Где же ему найти другую такую деревню? Стук в дверь был неизбежен, чародей как раз успел бросить последнюю монету в кошель и спрятать под подушкой. Он надеялся только на то, чтобы староста не мямлил, у него и так много дел. * Как же Колин не любил Скеллиге. Холодно, ветренно, серо, то ли дело в Туссенте, остановить коня среди виноградников, лежать на траве, смотреть сквозь зеленые листья на небо. Он туда вернется, как только соберет достаточно денег на дорогу, и чтоб никогда больше не видеть эти острова, местных колдунов и местное пойло. Он сидел в «Ржавой кирке», дешевом трактире в краснолюдском квартале, в самом темном углу, ел, пил эль и почти так же, как Тэрон несколько дней назад, размышлял, что делать дальше. Колин говорил, что мир не изменился, но это совсем не так, нельзя исчезнуть на двести лет и ждать, что все будет по-прежнему. Для начала нужно признать, что магический сон — не выход, он знал это и тогда, когда его погружали в него, но все равно обманывал себя. Еще один глупец, попытавшийся уйти от предназначения. Он ведьмак, даже не ведьмак, а отбраковка, до сих пор в памяти порой всплывает взгляд Весемира, которым он смотрел, когда думал, что Колин не видит. Недомутант. Ошибка. Ведьмак, не избавленный от эмоций. Его отослали из Каэр Морхена при первом же удобном случае, подальше, в школу грифона, и кто бы мог подумать, что именно он всех переживет. Медальон на шее лениво вздрогнул, слабо, двери таверны открылись, и Колин отодвинулся назад, дальше в тень, узнавая эту добротную, совершенно деревенскую одежду, а следом за ней и ее обладателя, сующего свой нос куда не надо. Грязный, продрогший колдун вызывал жалость, никогда ведьмак не видел, чтобы чародеи выпрашивали дешевую комнатушку в трактире, упрашивая краснолюда-хозяина сбросить хотя бы полкроны. И куда исчез тот дерзкий парнишка, который заламывал ему сотню крон за телепортацию? — Эй, колдун, — Колин сам не понимает, зачем окликает Тэрона, который вроде договорился о ночлеге, выложив монеты на низкий прилавок. Взгляд в ответ хмурый, но чародей идет к нему, в конце концов, никого другого здесь он не знает. Садится напротив. — Ты довольно далеко от своей деревеньки. Опять балуешься телепортацией? — Нет, — голодный взгляд на бараний гуляш в тарелке Колина очень красноречивый, но Тэрон не торопится заказывать себе, отводит глаза. — Ищу работу. Тебе не нужна, скажем, настойка от чирей? Или, может, порошок от язвы? — Не нужно, у ведьмаков не бывает язвы. И я в жизни не поверю, что нет работы для колдуна. — Придется поверить, у нас, знаешь ли, конкуренция тут, не то что у тебя. Да и с моим уровнем и знаниями не за любое дело возьмешься. — А как же твоя деревенька, что там не так? — Выперли они меня, — с еле слышным «да ешь уже», Колин придвинул ему тарелку, и Тэрон не ощутил в себе никакой гордости на то, чтобы отказаться. — Сказали, мол, от меня проблем много… — Не спорю, — вставил свое слово ведьмак, Тэрон вспыхнул на него глазами. — Вот теперь не знаю, куда податься. Не хочешь нанять меня? Телепорты могу тебе колдовать. — По сто крон за штуку, знаю. — усмехнулся Колин. — Нет, спасибо, мне на лошади тоже неплохо. Откровенно говоря, я был бы признателен, если бы ты наоборот больше никогда не попадался мне на пути. Один раз — случайность, два — совпадение… А три — предназначение. Так люди говорят. Колин не верит в предназначение, упрямо не верит, такие штуки для девиц, наивных таких, которые потом прозреют, рыдая в подушку. Но колдуна жалко, и в этом минус эмоций, был бы он нормальным ведьмаком, то сам свой гуляш доел бы и пошел спать. — Учиться тебе надо, а не за мешок картошки от запора лечить. Пойти к колдуну в ученики, посидеть пару десятков лет в башне над трактатами, а после работу искать. Или ты собираешься по рыбацким деревенькам до конца жизни таскаться? — Пробовал, не берут. Им одаренных надо, чтоб сразу все могли, а я обычный. Чудная компания, ведьмачья отбраковка и чародейская. — Ну тогда ничего не поделаешь, — у Колина деланно-равнодушный голос, и он зевает, а после допивает свой эль. — Поселись на болотах, горб отрасти, бородавки, бей палкой мальчишек, как типичный колдун деревенский, мужики простые любят таких. Сразу заказы появятся. Тэрон откладывает ложку, глаза его знакомо сверкают из-под ресниц, оскорбился, поди. Вот это уже на что-то похоже. Может, чародей он и обычный, но такого в ужа не превратишь, он сам кого хочешь превратит. Поднимается со скамьи, губы поджаты, хватает свой узел с барахлом, что на пол у стола бросил. — Посмотрим еще, — сквозь зубы цедит он и уходит, забирает обратно свои деньги у краснолюда-хозяина. Хлопает входная дверь, и вновь дрожит медальон, но в этот раз мощно, видать, телепортируется парень. Колин хмыкает. Может, не стоило провоцировать колдуна? Мало ли куда теперь его упрямство заведет. Лишь бы не в политику. Впрочем, ему какое до этого дело? Ему лишь бы больше не встречаться с Тэроном, если повезет, то разве что лет через сто столкнутся в Новиграде каком-нибудь. А может, через двести, увы, и чародеи, и ведьмаки ужасно живучи. * Примерно 609 лет спустя. — Добрый вечер, Новиград! — забухтел включившийся вместо будильника телевизор. — Сегодня в эфире: корпорации сильны как никода, будет ли принят закон, запрещающий чародеям… — Без звука, — буркнул Колин, спросонья прикрыв глаза рукой. — Кофе! Клацнула, включившись, кофеварка на маленькой кухне. Колин потянулся к планшету, что лежал на другом конце кровати, открыл входящие сообщения взглянуть, есть ли работа для ведьмака. Конечно же есть. Если бы ему сейчас пришло в голову повернуть голову и посмотреть телевизор, то ему непременно попался очередной репортаж про корпоратов и в нем смутно знакомое лицо.