Дети младшего бога

— Давай, спустимся в столовую, я налью тебе кофе, — Элиш двинулся к выходу из томминой комнаты. — Эй! — воскликнул Рэтлифф, неловко шевельнулся и боль ударила его по потревоженным ребрам. Несмотря на специальный корсет на торсе, который плотно стягивал бока и оставлял ребра в состоянии покоя, при сильных движениях, поворотах — Томми вновь чувствовал, что ему больно дышать. — Прекратите это, быстро! Только попробуйте там шептаться без меня! — Не волнуйся, — поспешил сгладить все Стюарт. — Мы и не собирались, с чего это ты взял? Кстати, мне на электронку госпиталь прислал все результаты обследований, которые они успели провести: перелом они, все-таки, исключают, ставят сильный ушиб одного ребра и трещину в другом. И сотрясение средней тяжести. — И все? — удивился Брант. — Все, — подтвердил Стюарт. — Рекомендации по уходу в домашних условиях… А как ты заметил, что с глазом что-то не так? Томми вздохнул и ответил сам. — Элиш заметил, что я вилку не могу найти. — Не видишь? — Стюарт постарался скрыть в своем голосе ужас. — Не видел, точнее, или что? Томми слегка мотнул головой. — Мне кажется, что правый глаз у меня… немного не видит. — У меня старший брат — хирург-офтальмолог, довольно известный, Колин Брант, — сказал Элиш. — Я не хочу пугать нас всех раньше времени, но… Может быть, все же проконсультируемся у него в клинике? Иногда в таких случаях требуется немедленное оперативное вмешательство, последствия травмы головы могут проявляться не сразу, но зато так резко. — Томми, — строго воззвал к Рэтлиффу Стюарт. — Ты можешь объяснить нормальными, внятными словами, что у тебя с правым глазом? Рождественский бал только формально носил название бала. По существу, это было торжественное мероприятие, но с полным ощущением делового совещания влиятельных особ страны. — Твой Адам прислал мне полный комплект документов по своей практике, — Вилмер держал фужер с шампанским слегка приподнятым, чтобы полюбоваться на кипевшие пузырьки на поверхности благородного напитка. — Очень все дельно написано. Из него уже получился хороший юрист, практика лишь довершит его образование практическими навыками. Барт Ламберт помолчал, явно чем-то недовольный. — Мне кажется, — отозвался он через минуту-другую. — Адам стал совсем другим. — А ты чего хотел? — удивился Вилмер. — Он взрослеет, это естественно. — Дело не только в этом, — Ламберт-старший проследил взглядом за сыном, который, стоя в толпе таких же расфранченных отпрысков знатных семейств Калифорнии, рассеянно прислушивался к совместной беседе. Он был бледен и непривычно молчалив. — Такое впечатление, что он словно боится мне что-то рассказать. Раньше я не замечал за ним такой боязни родителей. — Он и с Милли не разговаривает? — Вилмер допил шампанское и поставил фужер на низкий круглый столик. Они стояли в отдалении от центра зала, по которому неторопливо прохаживались присутствующие — то парами, то небольшими группами, объединенные общей беседой. Барт пожал плечами. — Практически. Говорю тебе, он очень изменился, даже похудел. — Волнуется перед практикой, — беззаботно отмахнулся Вилмер. — А, может, у него проблемы на личном фронте, с девушкой повздорил, с Кимберли, да? Ламберт-старший только вздохнул. — Пытался поговорить, но он ни в какую, словно стена, как заладит свое, все хорошо, отец, все под контролем, тебе не о чем волноваться… И все, ни единого отступления, как по нотам! Вилмер указал подбородком на людей, оживленно беседующих у ярко освещенной столовой. — Идем, нас уже ждут радушные хозяева бала. Непременно нужно пообщаться с ними, и перестань, наконец, опекать Адама, он давно уже не малыш! Иначе, я никогда не предложил бы ему стажироваться у себя в фирме! Между тем, у молодых представителей самых значимых семейств штата шла своя собственная оживленная беседа. — И вот вы не представляете, — молодой человек в безукоризненном смокинге веселил собравшихся своей историей. — Я к ней и так, и эдак, а она оказалась всего-навсего, лесбиянкой, без малейшего интереса к мужчинам! Спрашиваю, чего сразу-то не сказала, я только время зря потерял? А она, ой, а вдруг у меня бы на тебя встал? Дружный хохот заставил Адама поморщиться. — Эй, Ламберт! — тут же вклинился Кристофер Лоуторп. Разумеется, без него не обходится ни одна вечеринка. — Ты что такой кислый, лимон проглотил? Адам только бровью дернул. — Не твоя забота, чего я глотаю! — и тут же пожалел о двусмысленности сказанного, но, сгоряча, подумал уже после, а как известно, слово — не воробей. — Это уж точно подмечено! — не преминул уцепиться Крис. Его кудрявые локоны даже засияли победно в свете хрустальных люстр зала. — Ты у нас по этому поводу не отстаешь от моды, так сказать, следуешь последним мировым тенденциям! — Ты о чем, Лоуторп? — как оказалось, многие прислушивались к этому странному перебрасыванию репликами. Ведь все знали, что Ламберт и Лоуторп — давние друзья, поэтому странно было наблюдать, как невинный разговор набирал оборы, превращаясь едва ли не в открытую ссору. — Не задирай меня, Крис, — Адам прищурил светлые глаза, превратив их в узкую полоску серой стали. — Я ведь предупреждал! Кристофер хотел было еще что-то добавить, но передумал и деланно засмеялся. — Да это же просто шутка! Что вы все напряглись? Давайте, лучше выпьем еще и Рассел расскажет нам еще какой-нибудь анекдот из своих похождений! — Спит? — полушепотом спросил Элиш. Стюарт спускался по лестнице, неслышно ступая по ступеням босыми ногами. — Спит, — кивнул он на вопрос друга. — И он взвинченный какой-то весь день сегодня, заметил? — Верно, — согласился Брант. — Физическое состояние улучшается, головокружения почти прекратились, ребра потихоньку подживают, но… Он, по-моему, многого не договаривает не только о своем глазе, но и о душевном состоянии тоже. — Ты звонил брату? — Эрл прошел мимо Элиша и тяжело опустился на диван в гостиной. — Понятно, что по телефону, без всяких осмотров и тестов ничего толком не скажешь, но, может быть, он хотя бы навскидку сможет что-то пояснить? — Звонил, конечно. Во-первых, его клиника не так далеко, — в Майами, так что, еще несколько дней подождать, чтобы исключить полностью возможность головокружения и приступов тошноты, и Томми можно будет привезти туда на обследование. — А во-вторых? — Сложно сказать, — замялся Элиш. Присущая ему мягкость характера в отношении с близкими ему людьми, не позволяла озвучивать неприятные и тяжелые вещи. Даже если это касалось прогнозов, еще ничем не подтвержденных. — У Колина не просто клиника, а научно-исследовательский центр, они даже получают гранты от государства на проведение различных научных разработок. В том числе, они первые по стране запантентовали узкофокусный сканер сетчатки глаза. Они постоянно сталкиваются со всевозможными сложными случаями. Короче, Колин настоятельно рекомендовал доставить Томми в Майами. И как можно скорее. Сказал, что иногда, счет может идти чуть ли не на недели. Стюарт помолчал, задумавшись. — У меня из головы не идет тот мальчик, сын Ламберта, Адам, — Эрл откинулся на спинку дивана. — Он так смотрел на Томми там, в госпитале… Я не ошибаюсь в таких вещах, между ними точно существует связь, и очень тесная, я бы сказал. — Думаешь, они любовники? — спросил Элиш. — А Адам скрывает это ото всех, и прежде всего, от своей семьи? — Уверен, — Стюарт вздохнул. — Ты и сам знаешь, в наших кругах люди бывают заинтересованы не только в технических сторонах сделки. Очень часто, но не ясно, по каким причинам, их может интересовать и интимная сторона того или иного участника сделки. Это дико, но так оно и есть. — Я и не спорю. Сам бывал свидетелем, когда расторгались контракты по причине частных подробностей жизни бизнесменов. Да и пресса постоянно вон пишет о скандалах такого рода! А здесь — одно только подозрение, один только намек, и репутация уже окажется подпорченной. — Вот именно, — Эрл поморщился. — Словно в каменном веке, представь. Можно быть прекрасным политиком, бизнесменом, но репутация играет не последнюю роль в любой сфере. — Удивительно, — Брант направился к дверям особняка. — Я поехал в отель, Стюарт, а ты уговори завтра Томми на обследование. Лучше быстрее все это сделать. — Оставайся, — попросил Стюарт. — Оставайся здесь, зачем тебе отель? — Перестаньте скакать вокруг меня, словно наседки! — рассердился Рэтлифф. — Стюарт, мне не десять лет, ты не забыл? Я давно уже совершеннолетний и могу сам о себе позаботиться! И, честно говоря, няньки из вас, папаши, такие себе… — Томми, — терпеливо продолжил свою речь Стюарт. — Почему ты не можешь это воспринять как элементарную заботу о твоем здоровье близких тебе людей, скажем, родственников? Я не понимаю твоего тупого сопротивления! — А что ты обзываешься? — надулся Томми. — Я вообще не буду разговаривать! — И это слова совершеннолетнего человека? — Стюарт обладал поистине бесконечным терпением. Ради Томми он был готов на многое, что уж говорить о беспокойстве о его здоровье? — Томми, я огорчу тебя, но твое обследование — вопрос решенный. Такими вещами не шутят. Конечно, Томми сдался. — Черт с вами, — он обреченно вздохнул. — Только дайте слово, что не будете у меня за спиной шушукаться, а сразу мне вся информация в открытом доступе. — Адам, — Кимберли обеспокоенно встала возле Ламберта, который натягивал кожанку возле входной двери. — Может быть, тебе не стоит соваться в это дурацкое ралли? Ламберт сунул ноги в кроссовки. — Адам, — снова позвала Ким. — Ты слышишь меня? Адам поднял голову на звук ее голоса. — Что ты сказала, извини? — Ты совсем меня не слышишь, — Кимберли покачала укоризненно головой, кудряшки печально поникли. — Ты изменился, Адам. Я понимаю, это все из-за Томми… — Нет, Ким, ты не все понимаешь, — грустно отозвался Адам. — Но тебе и не надо понимать, это все такая печаль… — Ты смирился со всем этим? — Со всем этим, чем? — переспросил Адам. — С тем, что он не желает меня видеть? В какой-то мере, я могу его понять. — А что же ты будешь делать? — Ким обхватила себя за локти, будто замерзнув. — Что-то же надо делать, разве нет? — Через час у нас сбор стритрейсеров, — ответил Ламберт. — Вот, что я буду делать. — Все, маршрут составлен, — Айк — бессменный организатор, словно бесплатный массовик-затейник, одетый в ярко-оранжевый комбинезон, решительно захлопнул крышку ноутбука, стоящего на капоте его машины. — Делаете круг по нему, потом возвращаетесь сюда через Найс-Крисп, и все. — Эй-хо, Ламберт! — Лоуторп за рулем своей черной «бэхи» выглядел так, будто только что вынырнул из преисподней: весь в черной коже, черные перчатки гонщика на руле автомобиля, гроза всего ралли. — Оттянемся по полной, раз уж у нас есть пока хоть что-то общее! Адам скрипнул зубами. — Не отвлекаемся! — Айк уже выпустил вперед девицу с пестрым шарфом в руках. Она покрутила задом, поулыбалась на все стороны, и, наконец, махнула, отмечая начало гонки. Мощные тачки рванули вперед. Улицы не были перегружены автомобилями, как это бывает в дневное время в городе, но и пустынными они не были. Поэтому всем четырем машинам приходилось лавировать, маневрировать, обгонять и при этом еще стараться из всех сил не покалечиться, и еще и обойти своих соперников. Лоуторп всегда старался вырваться вперед, несмотря на то, что силенок как стратегу, ему явно недоставало. В этот раз он точно так же, обогнал самого Айка и вылетел на прямой отрезок маршрута. Адам только усмехнулся, уж кого-кого, а Кристофера он точно уделает и в этом ралли. Он уже вплотную повис на хвосте «бэхи», выжимая из своего автомобиля обычный предел для обгона, но тут Крис как-то странно вильнул в сторону, словно не в силах удержать руль. Адам машинально сбросил газ, прижимаясь к обочине проезжей части, и в этот самый миг, Лоуторп, резко бросил машину вправо, ударив «Порше» Ламберта по дверце со стороны пассажирского сиденья. — Что ты творишь, гад? — выругался Ламберт. — Совсем охренел, что ли? Перед его глазами мелькнул оскал Кристофера, никак нельзя было сказать, что это человеческая улыбка. Адам выровнял машину и снова прибавил газу. «Бэха» опять сделала фальшивый маневр, словно приманивая к себе Адама, как акула приманивает к себе жертву. Ламберт снова выругался. — Играть решил, гаденыш? Два автомобиля неслись теперь практически прижимаясь друг к другу. Впереди показалась неторопливо двигающаяся по своей полосе машина. Лоуторп свернул в сторону и сразу же, миновав попутную машину, резко прижал автомобиль Адама к обочине, так, что он не смог вывернуть, занятый тем, чтобы не задеть ни в чем не повинный чужой автомобиль. Скрежет металла оглушил Ламберта, обе машины, выпихивая друг друга почти вылетели на тротуар, на котором, к счастью, не было прохожих. Выкручивая руль, Адам оттеснил «бэху», Лоуторп что-то прокричал и в следующее мгновение черный пафосный BMW врезался в рекламный щит.