Я думал, ты омега...

Корабль угнетал, если честно. После и впрямь бескрайних просторов родной планеты железная махина казалась так, всего-навсего конурой для цепных псов Межгалактической Империи Оро. В полёте до пункта назначения легко можно было бы заскучать, да только шаттл постоянно сбоил - то проводка глючила, то навигация, то ещё что-то... В общем, дел хватало. Их даже было подозрительно много - словно транспорт собран не из высокотехнологичных и качественных материалов, а из вторсырья. Дома, на родной Гекрете у белого осталась пусть и не любимая, но очень желанная омега, уютная квартирка с видом на реку и друзья. Здесь же всё было чужим, незнакомым. Даже между собой экипаж особо не общался - ограничивались короткими собраниями, на которых все называли друг друга по цвету скафандра, но никак не по имени. Да что уж там - никто не видел лиц своих сослуживцев, не знал их запаха - по уставу строго запрещено снимать шлем вне личных комнат, а через форму и систему очистки воздуха наружу выходил только напитанный хлором казённый аромат. Первым не выдержал жёлтый - снял стеклянный "аквариум" прямо во время завтрака. - Я заебался уже! В этой херне жарко! - вот, как он ответил на немое удивление остальных. Вслед за ним, как по команде, оказался без шлемов и весь оставшийся экипаж. Тут же белый понял, почему это было запрещено - голова закружилась от обилия запахов, словно его нехило так шмякнули об пол. Внутри вспыхнули тщательно гасимые длительное время возбуждение, любопытство и ярость. Живая природная ярость была ярче всех. Подняв взгляд ледяных синих глаз, он увидел во тьме взгляда чёрного точно те же эмоции. Два альфы в одном замкнутом пространстве - очень хреновая идея. Их обществом с давних времён управляла природа. Природное разделение на альф и омег, инстинкты, соперничество, поиск пары... Никто и ничто не могло разрушить заведённый порядок. Наверное, именно поэтому народ Оро смог достигнуть прогресса не загубив планету - она была для них не домом, а матерью, требующей самого бережного отношения. Впрочем, сейчас Родина была в паре сотен световых лет, а вот соперник совсем рядом. - Алан... - первым протянул руку белый, стараясь улыбнуться максимально нейтрально. - Фрид. - с таким же оскалом заключил рукопожатие черный. Остальные молчали - видимо, жалели о порыве снять защиту. На омег сейчас было откровенно плевать, но здравый смысл подсказывал, что в замкнутом пространстве корабля смерть одного из них будет не лучшим исходом. Зверь внутри рычал и скалил зубы, метался, думая, как растоптать соперника, не убивая его. Тишину разрушила заверещавшая под потолком сирена - опять произошла утечка кислорода. Тут же все словно по щелчку сорвались с мест - важнее было не сдохнуть от удушья. Краем глаза альфа заметил, что его соперник помчался ко второй точке стабилизации и, выдохнув, побежал в управление. Больше за этот день они не встречались - наверное, Великая развела их пути, чтобы не видеть крови своих сыновей. Вот только жажду остаться единственным доминантом на корабле, внутренний зверь погасить не мог. Такое гасится победой и ничем больше. Голова гудела от мыслей и, развалившись прямо на полу своей каюты, белый распустил пучок, позволив платине волос водопадом рассыпаться по стерильной поверхности. Здесь всё было стерильно. Роботы каждый день обрабатывали поверхности, дабы никто не подхватил неведомую космическую болячку. Стерильный воздух, посуда, полы и даже многочисленные провода. Выход из сложившейся ситуации никак не приходил на ум. Не хотелось устраивать драк на пустом месте - от этого никому лучше или легче не станет. Но и игнорировать друг друга они не смогут - слишком сильны инстинкты, слишком зовёт природа. Прервал поток размышлений стук в дверь. Когда матовое стекло отъехало в сторону, не без удивления лежащий на полу блондин взглянул на визитера - черный стоял в дверях и, очевидно, чувствовал себя не в своей тарелке. Взглядами они встречаться избегали - хватило уже быстрой оценки соперника. Ещё одно такое столкновение и крови не избежать. Блаженное спокойствие было нарушено - никакого желания лежать перед брюнетом на полу, открывая беззащитную шею, не было. В абсолютной тишине белый сначала сел, а потом и встал, тут же начав собирать посверкивающие в холодном энергосберегающем освещении волосы в тугой пучок. Запах так знакомого всем, кто рос у болот, торфа, сосновых иголок и дикой ежевики быстро ворвался в небольшое помещение. Неплохое сочетание, стоило признаться, но не то, чтобы особо шедевральное. Собственный запах Алану нравился куда больше. - Ты омега? - голос у чёрного был громким, но спокойным и уверенным. Правда, от тупости вопроса белый даже замер посреди движения. - Ты ебанулся? - грубить - не самая лучшая идея, но, стоит признаться, других сейчас и не было. - Я думал, ты придумал решение нашей проблемы, а в результате слышу только бред… Абсурдность ситуации забавляла, но не смешила - зверь в груди, несмотря на видимое спокойствие носителя, рвал и метал. Прямо под грудной клеткой сворачивался тугой узел. Фрид стоял за порогом, не шевелясь - только следил взглядом за суетящимся блондином. В то, что тот не омега, не верилось - слишком нежным был у парня был аромат, слишком утонченной, почти аристократичной, внешность. Стоило чёрному снять скафандр в столовой, как в тот же миг в ноздри ударила смесь ароматов, волной накатившая от белого. Выпечка, шоколад, никотин, сладкая мята и что-то тонкое, с кислинкой… Таких сложных ароматов у альф не было - обычно им доставались природные запахи без многосоставных конструкций или же, как в случае с брюнетом, несколько ароматов одного региона. Нет, он точно лгал, утверждая, что не омега. Оставалось только убедить его в том, что враньё никак не поможет скрыть природу. Увы, для этого стоило бы отыскать в памяти подходящие слова - всё же блондин был всего на пару сантиметров ниже, а телосложением, судя по скафандру, и вовсе ничем не отличался. Такая необычная, как для омеги, сила, привлекала. - Ты мой омега, не скрывай - лучше смирись и прими это. - продолжил настаивать на своём парень, наконец, перешагнув порог чужой комнаты. Тотчас автоматические двери закрылись за ним, отрезая любые пути к отступлению. - Я не обижу тебя. - ответом на его слова стал хриплый смех. - Ещё бы ты блядь меня обидел, придурок. Я альфа и скорей сверну тебе шею, чем назовусь твоей, прости Великая, парой. У меня тут где-то соль была, прочищающая обоняние, понюхай её и поставь мозги на место, сейчас найду. - Алан подошёл к шкафу и, встав на носочки, потянулся к верхней полке. Как в замедленной съёмке Фрид видел медленно оголяющуюся полоску кожи на шее. Зверь внутри облизывался голодно и противостоять не было сил. Аппетитная белая кожа, так и манящая впиться, поглотить, пометить, была уже в паре сантиметров от него, но внезапно направление движения чёрного резко сместилось в сторону - скорость реакции помогла белому заметить нападение и ответить, не долго думая, ударом куда-то в область печени. Тяжёлое тело отлетело к стене, как пушинка, а затем в потерявшего ориентацию в пространстве Фрида прилетел флакон капель. - Идиота кусок, советую воспользоваться и отцепиться от меня уже. - брюнет взглянул на собеседника, пытаясь уловить чужие эмоции, но соображать было трудно - слишком дурманил мозг аппетитный аромат. Впрочем, кое-что он всё же смог заметить: сжатые в кулак длинные пальцы, расширенные зрачки, побелевшие от напряжения губы… Это была либо ярость, либо возбуждение. Хотелось верить в последнее. Не без труда поднявшись на ноги, ориец сморщился от боли - всё же удар был достаточно сильным. В абсолютном молчании, не отрывая взгляда от чужого лица, он медленно поднял руку, в которой держал флакон с каплями. Зрительный контакт прервался, когда парень запрокинул голову назад, позволяя бесцветной жидкости политься внутрь носоглотки, даря рецепторам очищение ото всех запахов, что касались их в последнее время. Наконец, удалось успокоиться и снова вдохнуть полной грудью. Льдисто-синие глаза напротив смотрели с любопытством и ожиданием. Чёрный умел отлично плавать, а сейчас тонул, как кутёнок, которого сбросили в глубокий омут. Пауза затягивалась и стоило бы что-то сказать, но как выдавить из себя хоть слово, если внутрь проникает самый чистый и прекрасный аромат. От белого пахло морозным утром, домашним шоколадным печеньем и яблоками, чуть тронутыми первым морозом. Он пах детством и чем-то настолько родным, что зверь внутри скулил, прижав хвост. - Ну и? Теперь понял, кто я? - первым заговорил Адам, всё ещё блистая яростью во взгляде. Да… Теперь да… - стальной обруч, сдавивший грудь, понемногу спадал под давлением разгорающегося внутри огня. - Точно понял. - легко вскинув руку, он отпустил в свободный полёт флакон с каплями и белый подхватил их за миг до того, как те успели коснуться пола. Движение было молниеносно-быстрым - вот только что он стоял, а уже сидит на корточках, держа в вытянутой руке злосчастное средство. - И что будем делать? - Алан был рад, что больше его не считают омегой - всё же, это напрягало. Вот только снова всплывал на поверхность вопрос о соперничестве. Впрочем, лучше это, чем поползновения на самое дорогое для альфы - его честь. Но самое главное - его перестали принимать за, прости, Великая, партнёра этого придурка. - Ну, конкретно сейчас я хочу тебя пометить, а потом будем делать детей. - или не перестали? - Какого… Мозг отключился - остались одни инстинкты. Зверь внутри взбунтовался, поражаясь непокорности омеги и её упорству. Фрид бросился вперёд - туда, где так маняще сиял оголившийся загривок парня, всё ещё сидящего перед ним на полу. Вот только вместо мягкой плоти зубы скользнули по грубой шерсти огромного белоснежного льва, на чью спину он, в итоге, и приземлился. В голове пронеслась мысль о том, что омеги не обращаются, моментально пришло осознание фатальной ошибки, а потом мощный зверь скинул его в сторону и, восхитительно-грациозно развернувшись, зарычал, оскалив впечатляющего размера острые даже на вид клыки. Теперь было не до разговоров. Вскочив на ноги, чёрный пристально взглянул в ледяные глаза и попятился к выходу. Сейчас уже говорить что-то было бессмысленно - когда верх берёт зверь, достучаться до человеческой сути не то что трудно - невозможно. Лев тихо рычал, переступая с лапы на лапу, не обращая внимания на лохмотья, оставшиеся от скафандра. Теперь относительно-просторная каюта казалась маленькой комнаткой - “котик” весил центнера три. Шаг за шагом брюнет всё продвигался к матовой преграде, отделяющей его от коридора, где уже был хоть минимальный шанс сбежать. Болела печень, куда пришелся первый удар, ныли ребра, которые неплохо так помяло падение с белоснежной махины, но всё это были несущественные мелочи в сравнении с вполне реальным вариантом лишиться головы. Наконец, дверная ручка скользнула в ладонь и полотно отъехало в сторону. В коридоре было, на удивление, многолюдно - экипаж не мог не услышать дикий рёв вырвавшегося на свободу зверя. Фрид даже немного порадовался - был шанс, что альфа отвлечётся на толпящихся омег и не станет бежать за ним. Впрочем, надежды рухнули в тот же миг, как он спиной назад шагнул за порог - зашелестел под ногой оброненный кем-то фантик и лев, снова зарычав, тихо двинулся вперёд. Дальше медлить было нельзя и чёрный помчался наутёк, попутно отдавая главенство над телом своему зверю - у человека сбежать шансов не было, в отличие от пумы, которая, пусть и уступала в скорости и размере, но однозначно превосходила преследователя в маневренности. Дикая погоня по кораблю началась. Коридоры сменяли друг друга с пугающей скоростью. Два зверя неслись по ним, не видя ничего на своём пути, не замечая таких преград, как мебель, двери и даже люди - они сносили всё на своем пути, разве что огибали омег - инстинкты пусть и требовали от одного догнать врага, а от другого спасти свою шкуру, но всё же безопасность хрупких и неспособных к обращению ставили на первое место. Уж такова была их природа - планета даровала альфам силу и зверя, но уравновесила это всё поклонением к тем, кого наделила плодородием, возможностью продолжить род. Даже в смертельных ситуациях всегда на первое место ставилась жизнь омег и это было не следствием социализации или культурного развития. Нет, всему виной были инстинкты, переступить через которые не мог никто. Хрупких юношей, парней и мужчин не мог обидеть или, не приведи Вселенная, ударить, тот, кто не хотел обречь себя на болезненную ломку организма, а потом и наказание от властей. Пума затаилась в нежилой части корабля, в складском помещении. Здесь, среди многочисленных стеллажей, было спокойно и относительно тихо. Гудели воздушные фильтры, придавая всему вокруг аромат чистоты и свежести, тихо на колёсиках проезжали тут и там роботы-уборщики. Преследователь отстал, страх внутри утих и зверь уступил место человеческой части. Полностью обнажённый брюнет оказался сидящим на полу и тут же поежился от прохлады - эта часть судна не обогревалась так же хорошо, но и не была совсем ледянной, так что стоило поблагодарить конструкторов хоть за это. Впрочем, сейчас было немного не до того - Фрида пробило на нервный смех. Откинув голову назад, да так, что не слабо стукнулся макушкой о стеллаж, он громко захохотал над абсурдностью ситуации, над собственной глупостью и, как ни крути, удачливостью. Закрыв глаза, он вновь и вновь вспоминал рык огромного льва, острейшие белые клыки, синие холодные глаза, лишенные всего человеческого и платиновую гриву. Картинка в памяти была настолько чёткой, что не исчезла даже тогда, когда он вновь открыл глаза. Как наяву чёрный видел сидящего перед ним льва. Огромный прекрасный зверь склонил голову на бок, теперь уже вполне человеческим взглядом наблюдая за притихшей добычей. - Привидится же такое… - успел хмыкнуть Фрид и тут же лишился дара речи - “котик” встал на задние лапы и превратился в человека. - Ну что, придурок, трахнуть меня решил? - улыбку Алана в любой другой ситуации можно было бы назвать вполне приветливой, но сейчас сложно было предположить, что за этим оскалом скрывается хоть что-то, кроме холодной ярости. Чёрный осознал свою ошибку и, подняв обе руки в примирительном жесте, попытался улыбнуться. - Слушай, я всё понял. Ты альфа, я альфа… Никаких проблем, парниш… - В том то и дело. Ты альфа, я альфа, и это охренеть, какая проблема в масштабах корабля. И в любой другой ситуации я бы попытался решить всё мирно, но ты замахнулся на мою задницу, а такое не прощают, знаешь ли… Спокойный голос блондина не пугал, нет… Он пробирал до костей, запуская толпу мурашек по коже. Впрочем, возможно, озноб у брюнета вызвала прохлада складских помещений, а не лёд с синих глазах. - И что ты хочешь сделать? - чёрный уже принял тот факт, что его зверь слабей и, если дело дойдёт до схватки, беды не миновать. Вот только усмешка парня, от которого пахло всё-ещё по-омежьи сладко, не навевала мыслей о смерти, пусть и сулила неприятности. - Вставай, я не убью тебя… Что-то с грохотом упало с вершины стеллажа, когда едва успевшего подняться на ноги чёрного прижали к нему лицом, ловко развернув обжигающе-горячими руками. Пальцы у белого тоже были омежьими - длинные, тонкие, мягкие. Они скользнули по груди, с силой сжав торчащие от холода соски, коснулись пупка и, обойдя член стороной, вцепились в бёдра, заставив развести ноги в стороны. И пусть его намерения казались вполне очевидными сейчас, остро реагирующий на ситуацию Фрид всё же не упустил шанса спросить: - Что ты делаешь? - смех за спиной отозвался вибрацией в грудной клетке и вместо ответа на глупый вопрос он ощутил касание влажного шершавого языка к своей шее. Это было неправильно - реагировать на происходящее вот так - выгибаясь навстречу прикосновениям, сдерживать стоны и видеть фейерверки перед глазами, когда в тебя проникают небрежно смоченные слюной пальцы. Резко, быстро, до упора. Не спрашивая разрешения - только утверждая главенство сильного. И всё же брюнет ничего не мог с собой поделать - каменный стояк уже прижался к железному стеллажу, доставляя дискомфорт не меньший, чем пальцы, продолжающие быстро растягивать задницу, в которой прежде никогда и ничего не бывало. Впрочем, удовольствие внезапно исчезло, когда с хриплым стоном Алан, вытащив пальцы, заменил их своим членом. По ощущениям это было похоже на раскалённый прут, который вставляют тебе в задницу. Впрочем, в какой-то степени так и было. Из под закрытых век скользнули непрошенные слёзы, а вместо хриплых вздохов вырвался громкий болезненный стон. - Ну тише, сейчас привыкнешь… В первый раз всегда больно, но тебе понравится. В конце концов, не то же самое ли ты хотел сделать со мной? Слова доносились как сквозь толщу воды, но блондин не обманул - вскоре боль и правда притихла. Не исчезла до конца, но померкла на фоне вспыхнувшего с новой силой возбуждения, когда едва шелохнувшись, член идеально правильно прижался к простате. Именно в этот миг пришло понимание, зачем она вообще нужна альфам - ощущения были несравнимы с теми, которые испытываешь от проникновения - намного ярче, мощнее… Первый толчок - медленный, неуверенный; первый тихий стон, что вырвался против воли; первый рык за спиной и нажатие на спину, заставляющее прогнуться… Противно скрипнул стеллаж, сдвинувшись вперёд и брюнет свалился бы на пол, но сильные руки удержали, вцепившись в бедра. Блондин толкнулся ещё раз на пробу, удостовериваясь, что нашёл правильный угол и тут же сорвался в дикий ритм. В руки Фриду врезались тупые тонкие края полки, в которую он вцепился, но дискомфорт не ощущался сейчас - возможно, он придёт позже - когда всё это закончится, но в тот миг в голове не осталось ничего - он словно превратился в один оголённый нерв, который до боли правильно ласкали чужие руки. Невозможно было хоть сколько-то контролировать себя - бразды правления были у того, кто рычал сзади, вбиваясь быстро и мощно, не давая ни секунды на то, чтобы одуматься и сделать хоть что-то, чтобы остановить собственное падение в бездну. Впрочем, останавливаться и не хотелось - слишком велико было удовольствие, скатывающееся в тугой клубок внизу живота, слишком ярко вспыхивали огни от каждого толчка, слишком… Всего было слишком. Вцепившись в злосчастную железку, альфа выгнулся до хруста в спине и с громким криком залил пол под собой молочно-белой спермой. Больше сил не было ни на что - он словно выключился, падая на холодную поверхность и утягивая за собой крепко вцепившегося Алана. Тот, впрочем, и не думал останавливаться, несмотря на обморок того, кто по воле случая оказался снизу - только пристроился поудобней, приподняв чужой таз и продолжил толчки, стоя на коленях. Фрид пришёл в себя на чём-то тёплом - этим “чем-то” оказался спящий Алан. Попытка скатиться вместо успеха принесла внезапную вспышку боли и он с удивительным спокойствием осознал, что не только впервые в жизни оказался в сцепке, но ещё и занял роль омеги в этом процессе. Впрочем, думать связно опять не получалось - узел пульсировал в области простаты, то надавливая, то сдвигаясь чуть вниз. Стоило признать, что это было уж точно не хуже секса, а может, даже и лучше. Воздух вокруг пропах потом, сексом и усилившимся ароматом альфы, который, даже не проснувшись, повернулся на бок и прижал к себе случайного любовника. Сквозь пелену предоргазменной неги брюнет подумал, что в итоге всё-равно заполучил себе этого парня, пусть немного не так, как рассчитывал, но.. Сейчас можно было и поспать, а все умные мысли отложить на потом. Потом, когда в заднице не будет чужого расбухшего члена, а собственный стояк перестанет пульсировать, кончая насухую...