Я скучаю по нашей близости

— Поскольку наши тела состоят из атомов, а атомы никогда не соприкасаются, это означает, что мы никогда не касались друг друга, — сказал Дик, отводя взгляд. — Так что нет, Брюс, я не бил этого парня. Тяжелый взгляд опекуна мог любого заставить съежиться, и даже Супермен не мог противостоять такому напору. Но Грейсон живёт бок о бок с мужчиной с девяти лет, поэтому встретиться взглядами хоть и было неприятно, то терпимо. — Мы не должны применять силу против обычных людей, и ты это знаешь, Дик. Конечно, мальчик знает. И сам понимает, как глупо поступил, но ничего не может поделать — гнев так неожиданно и резко поднялся в его груди, что подросток не мог сопротивляться. Чёртов Гарри. Гарри Нортон — самый раздражающий тип, и с ним может сравниться разве что Джокер и Пингвин (ох, как бы взбесился клоун, узнав, с кем он ставит его наравне). И раньше подросток легко мог терпеть его подколки, и даже вступать с словесные баталии, но сегодня что-то пошло не так. — Эй, Дик, новая рубашка? Наверное, челюсть устала сосать новому папику на неё! Не хочешь попробовать за бесплатно, шлюшка? Все в школе знали, что у Грейсона был богатый покровитель, который никогда не посещал родительские собрания, но отсылал очень щедрые суммы каждый месяц на счёт директора. Мальчик чувствовал себя нахлебником, принимая дорогие подарки Брюса, или посещая такое богатое заведение, как Академия Готэма. Юная Лига Справедливости, патрули и миссии с Бэтменом, школа, соревнования — это всё так утомляет, и везде, везде надо быть лучшим. И, кажется, будто никто не замечает, как мальчик старается. Видят только высокомерного богатенького мальчишку, Робина, протеже самого Бэтмена. Даже сам Брюс. Как же Дик хотел просто лечь и проспать сутки, а может и больше; или, может быть, весь день посвятить только себе. Такая непозволительная роскошь, что Грейсон может лишь мечтать о таком. Парень остановился, и повернулся к Гарри. Лицо одноклассника исказилось, когда увидел кулак, который двигался ровно в направление его лица. — Тебе есть, что сказать, Дик? — невозмутимым голосом спросил Брюс. Осуждение и разочарование. Именно это читалось в глазах наставника, а рядом стоящий Альфред со своим непроницательным лицом только нагнетал обстановку. Внезапно от прежней игривости не осталось и следа. В груди появился узел, который болел — мальчик почти физически ощущал это. Голубые глаза, такие близкие, почти такие же, как и его, смотрели. Это молчаливое неодобрение убивало больше, чем если бы опекун просто кричал. Дик чувствовал себя ужасно. И в этом была только его вина, и ничья больше. *** Мальчик не понимает, что делает не так. Раньше они с Брюсом могли целый день провести вместе. Позже, когда Дик уже начал взрослеть, у них оставалось всё меньше времени, которое они могли посвятить обществу друг друга. Но всё же те редкие игры в шахматы, или игры в баскетбол оставались. А теперь… Теперь парню хотелось плакать, кричать, разбивать дорогие вазы в поместье, лишь бы мужчина обратил на него внимание. Он чувствует пустоту. Только лишь её одну, и не знает, почему и что делать. Все проблемы кажутся огромными, а Дик — просто мелкой сошкой на их фоне. Будто ещё немного, и он провалиться в бездну. У него не было друзей, которым он мог бы открыться полностью. Уолли знает его историю, но слишком жизнерадостный (и, хотя Робин осознаёт, что мальчик лишь притворяется большую часть времени) герой не кажется Дику надежным плечом. Или парню просто кажется, что тот не поймёт. Чёртовы гормоны. Ему просто хочется побыть одному. На минутку стать слабым и беспомощным Диком Грейсоном, а не супергероем Робином, который, кажется, знает решение всех проблем. Но он не знает. И Дик идёт на крышу одного из самых высоких зданий в Готэме. Время на часах давно ушло за полночь, и парень просто смотрит. Ноги свешены с края здания, и снизу, словно муравьи, ступают люди и едут машины, создавая гул, который бьёт по ушам. Центр города ярко горит, но от этого Готэм-Сити не становиться менее мрачным. Несмотря на усилия Бэтмена и Робина, мегаполис все равно входит в тройку самых криминальных городов по версии Википедии (но хотя бы покинул первое место). Музыка в наушниках заглушает всё. Шум города, мысли мальчика и проблемы, которые ровным строем стоят подле. Грейсон смотрит вниз, прямо на асфальт и думает, сколько людей покончили с собой на этой крыше. Точно больше дюжины, ведь по версии Википедии, в Готэме происходит больше самоубийств, нежели убийств. Несмотря на музыку, несмотря на то, как глубоко ушёл в себя мальчик, он всё равно успевает увернуться от маленького снаряда в виде летучей мышки, которая летит ему прямо в голову. И даже успевает сделать красивое сальто — но это так, чтобы покрасоваться. Дик натягивает улыбку перед наставником, и складывает руки за спиной. Улыбка самая что ни на есть фальшивая, и Брюс легко может считать её, но парень всё равно продолжает кривить лицо. Чтобы была хоть какая-нибудь реакция. — Ты не отвечал на звонки, — медленно начинает говорить Уэйн. Его едва можно заметить в тени здания, но за годы работы в ночи, глаза Грейсона привыкли к полутьме. — Я оставил жучок включенным! — весело сказал парень, немедленно двигаясь к своему наставнику. Яркий костюм Робина и мрачный Бэтмена — такое явное противопоставление. Именно так подросток себя и чувствует рядом с Брюсом. Противоположностями. Мальчик ощущает его взгляд. Мужчина смотрит подозрительно. Оглядывает в поисках травм, а потом снова возвращается к лицу. Они находятся в обществе друг друга каждый день. За завтраком, на патрулях, во время сборов Юной Лиги Справедливости. Но мальчик всё равно ощущает пустоту, огромную пропасть между ними. И не знает, что делать. Он хочет, чтобы всё было как в прошлом. Хочет обнимать, и чтобы это не вызывало вопросов. Хочет рассказать о каждой мелочи, что беспокоит; понять, что с ним происходит. Для него единственный близкий человек — Брюс Уэйн, и тот даже, кажется, не осознаёт этого. И от этого хочется плакать. Дик желает рассказать всё, но понимает, что они слишком отдалились друг от друга. А начать всё заново — от чего-то стыдно. Брюс медленно кивает, и, развернувшись, прыгает с крыши. Дик провожает его мощную фигуру взглядом, и думает, что хотел бы снова оказаться в его объятьях. Почувствовать себя защищённым, любимым и понятым. Грейсон хочет кричать. *** После того патруля Дику на секунду кажется, что что-то изменилось. Альфдер вместо ненавистной овсянки подаёт шоколадные хлопья с молоком, а Брюс вечером спрашивает, как прошёл его день. Мальчик растерян и ничего не понимает. Он что-то сделал? Где-то провинился? На второй день, сразу после патруля, присылают табель успеваемости. Они в Бэт-пещере. Грейсона трясёт, он вспоминает каждую ошибку и промах на уроках; вспоминает, что мисс Шелби была недовольна его произношением на уроках испанского, и как тренер по гимнастике качал головой на его сальто. Ему надо быть лучшим — и боится, что не стал. Парень нервно грызет ногти и ждёт реакции Брюса. Везде «отлично». Даже за поведение, хотя директор три раза отчитывал его после того случая. Грудью, которую будто сдавили тиски, Дик выдыхает. И тут же задыхается от ощущения чужой руки в своих волосах. Он переводит ошарашенный взгляд на Брюса, который — о господи — улыбается ему. Скупо, не так, как акционерам или на камеру. Это и есть настоящая улыбка Брюса Уэйна. Слегка приподнятые уголки губ и прищуренные глаза. Рука на голове теплая, и слегка теребит его волосы. — Ты молодец, Дик. Я горжусь тобой. Дик ощущает, как к щекам приливает кровь, а сердце стучит в ушах. В живот будто ударили ножом, и Грейсон не понимает ничего. Коленки подкашиваются, и только сноровка и профессионализм не позволили ему упасть прямо к ногам Брюса. Парню хочется петь, плакать, танцевать и просто кричать всем, что он самый счастливый человек на свете. Спустя мгновение мужчина быстро убирает руку и как-то странно меняется в лице, едва морщась. Если бы Дик не жил с Уэйном вместе вот уже несколько лет, то не заметил бы эти перемены. Мальчик не понимает, что сделал не так, и так хочет продлить это редкое мгновение близости. Вернуть руку Брюса обратно, или же вовсе — обнять его. Но это уже непозволительная роскошь, о которой Грейсон только мечтает. На следующее утро всё как обычно. Уэйн по горло в делах, и об этом знает каждый, ведь первые заголовки газет только и кричат о «Первом сотрудничестве давних врагов!»; или Уэйн Энтерпрайзис вместе с ЛексКорп взялись за отчистку ближайших прибрежных зон. Дик злится. Ему хочется снова ощутить руку наставника, увидеть его улыбку, получить его одобрение, говорить с ним о чём-то ещё, кроме миссий и… Ох. Кажется, Грейсон попал. *** Осознание накатывает всегда неожиданно и бьет прямо под дых. Парень не знает, что делать. Он никогда не испытывал что-то подобное, и не знает, как ощущается любовь. Может, Дик просто ошибается, и на самом деле эти тёплые чувства просто, как сына к отцу? Но он читает статьи в Интернете, прислушивается к разговору девочек из школы и даже спрашивает Кид Флэша. Последнее точно было ошибкой. — Наш маленький мальчик влюбился? — кричит Уолли, тем самым привлекая внимание всех в небольшой кофейне. — Заткнись-заткнись-заткнись! — громким шепотом прерывает его Робин, и с невероятной точностью кидает в него пончик. Вся глазурь оказывается на лице у спидстера. — Только не говори, что ты собираешься… Фу, Уолли! Лучший друг Дика откусывает пончик и с наслаждением жмурится. — О-о-о, кажется, кто-то становится совсем взрослым? И кто же эта несчастная? Рой появляется неожиданно, чем невероятно пугает расслабленного Уолли, в то время как Дик только горестно качает головой. Ощущение горящих щёк заставляет ещё больше стыдиться. И зачем парень только полез на эту территорию? — Ну, смотри, — сказал Харпер, толкая спидстера и садясь на его место, не обращая внимание на возмущенные крики. — Как только её видишь, весь мир становиться будто чёрно-белым? Кажется, что только откроешь рот — и скажешь нечто глупое? От одного её взгляда сердце пускается танцевать, а всё становится медлительным? — Робин кивает. — Поздравляю, у вас джек-пот! Не обращая внимание на следующую за этим перепалку между Красной Стрелой и Кид Флэшем, Дик складывает руки в молитвенном жесте. И что ему делать? Где он — подросток-«ходячая энциклопедия» и Брюс Уэйн — миллиардер, плейбой — Бэтмен в конце концов? У мальчика просто нет шансов и от этого становиться тошно. Первая любовь всегда должна быть неудачной, или это Грейсон такой везунчик? Он смотрит на своих друзей, а те на него. Ему кажется, что весь мир помутнел — но это лишь пелена слёз. Дик радуется, что носит чёрные очки, и друзья не видят его позора. Грейсону кажется, что он слышит треск. *** Парень был глупым подростком. Он никогда не признает это вслух, но глубоко в душе понимает это. Ему хочется, чтобы подростковый период поскорей прошёл, ведь он не понимает, почему чувствует себя так плохо; почему первая любовь такая болезненная; почему ощущает себя так потерянно и одиноко в этом мире. Ему хочется просто обнять Брюса и долго плакать, кричать и рассказать ему всё: от того, как прошёл его день и до своих чувств. Сейчас глубокая ночь. Они с наставником только вернулись с совместной миссии, и поэтому без вопросов отправились спать. У Дика сна ни в одном глазу, и мальчик не знает почему. Тело болит, глаза слезятся от постоянного ношения маски, а зевки уже больше часа сыплются из него, как из Рога Изобилия. Но он листает Инстаграм — официальный аккаунт Брюса Уэйна, если точнее. В комнате темно — и только свет луны свозь окно и экран телефона портят мрак. Глаза мальчика сужаются, когда он смотрит на новую фотографию в профиле наставника. Дик знает, что созданием имиджа Уэйна в социальных сетях занимаются агенты. Но сердце всё равно сжимается при виде женщины, которую Брюс аккуратно обнимает за талию и прижимает к себе. Рэйчел Каспиан — услужливо подсказывает текст внизу. Челюсти сжимаются, а перед глазами ходят круги. Дик с силой сжал кулаки, а потом и вовсе — прикусил руку, только чтобы не закричать. Телефон полетел прямо в дверь, и по особняку прокатился грохот. Но парень не обратил на это внимание, только зло смотрел в одну точку, пытаясь успокоиться. Почему Ричард злится? Почему ревнует, если Брюс даже не подозревает о его чувствах? Парень хочет оказаться на месте этой женщины. Хочет обнимать наставника ничего не стесняясь, рассказать о чувствах. Но молчит, ведь знает, что этим только создаст более внушительную пропасть между ними. Дик хочет, чтобы Брюс обратил на него внимание. И парень любыми способами заставит Уэйна это сделать. *** Руки тряслись, лицо краснело. В голове всплывали все те статьи в Интернете, лекции в школе и яркие баннеры «Курение убивает!» по улицам. Но мальчик всё равно достал целую пачку каких-то крутых сигарет — он не разбирается в марках, разве что всем известное Мальборо помнит. Он понимает, что слишком умён для того, чтобы попасться на запахе. Или на том, что Альфред найдёт пачку где-то в его комнате. Поэтому он поступает слегка необычно — сразу после тяжёлого задания Юной Лиги Справедливости он закуривает прямо перед всей командой. Уолли хотя и выглядит слегка удивленным, но принимает недокуренную сигарету, подыгрывая. Робин понимает, что после начнутся расспросы, но уже придумал «алиби» в виде влюбленности в Мисс Марсианку. И хотя парень понимает, что друг никогда не поверит в данное оправдание, но тот примет и будет ждать, когда Грейсон сам решится рассказать. Другие члены команды выглядят заинтересованными, особенно марсианка и клон Супермена. Робин с всё такой же яркой улыбкой вещает о истории создания, и о том, что входит в состав сигарет и чем опасна никотиновая зависимость. Дик знает, что сейчас все жучки, камеры, прослушивающие устройства направлены только на него. И продолжает ослепительно улыбаться, будто выиграл какую-то лотерею. Хотя так и есть — Брюс просто обязан прочитать ему лекцию о вреде курения, обратить своё внимание на него хотя бы на пару минут. Но это не происходит. Только за завтраком следующего дня, когда мальчик начинает слегка нервничать, Брюс начинает этот разговор. Он в своём деловом костюме, от него пахнет сталью и холодом. И причёска так идеально уложена, что у Дика появляется просто дикое желание растрепать её. Или же поцеловать его. От одной этой мысли лицо Грейсона краснеет, пальцы на ногах поджимаются, а сердце стучит в невероятном ритме. А Брюс слегка удивленно скользит взглядом по его лицу и произносит: — Больше не кури при команде. И треплет рукой по волосам. От одного прикосновения всё тело холодеет, а мысли путаются. На фоне будто серый шум, и мальчик тупо кивает, и улыбается. Самой счастливой улыбкой, на которую способен, и кажется, не осознаёт этого несколько долгих секунд. Уэйн начинает отводить руку, и мальчик в порыве хватает её снова, останавливая. Его холодные, потные ладошки соприкасаются с теплыми и сильными руками Брюса. От них пахнет чем-то теплым, таким близким. Дик сжимает руку наставника мёртвой хваткой, не желая отпускать. Брюс долго смотрит на своего мальчика, который, кажется, находится в прострации и ничего не понимает. Он чувствует пульс подростка, его дрожь. Нахмурившись, Уэйн задумчиво скользит пальцами по руке Дика, обводя каждый сантиметр кожи. Ощущение чужих ладоней в своих вызывают теплые воспоминания и чувство родства. На секунду у Уэйна перехватывает дыхание, ведь так доверчиво и будто в отчаянье мальчик тянется к нему, что сердце мужчины сжимается. — Я не справляюсь. Слёзы застилают глаза, и Дик судорожно всхлипывает, пытаясь остановиться. Но нет, не становится лучше. Мальчик не понимает, откуда взялся этот порыв слёз и внезапное откровение. Грейсон отдергивает руку, хотя так не хочется, и прижимает рукав свитера к лицу. Дыхание прерывистое, а лицо покраснело, и выглядит не так, как показывают в кино. Это слюни, сопли, слёзы. Это отчаяние, которое сжимает лёгкие, и заставляет тихо скулить в рукав одежды, чтобы быть тише. В груди горит, и парень просто хочет, чтобы там остался только пепел и пустота. Они сидят на кухне, сейчас раннее утро. Кухню застилает яркий свет, и сжавшийся всхлипывающий Дик никак не подходит в эту картину. Альфред занимается делами по дому, и поэтому никто больше не увидит момент слабости. Но ощущать, как Брюс смотрит просто невыносимо. Уэйн — самый ужасный человек для общения с подростками. Он думал, что всё хорошо, что Дик уже взрослый, и не нуждается в защите и опоре. И, о боже, как же он ошибался. Видеть, как его мальчик проливает слёзы, просто невыносимо. Поэтому мужчина быстро встаёт и прижимает Дика к себе, пытаясь хоть как-то оказать поддержку. Он не знает, что делать и что говорить. Грейсон кажется сейчас таким маленьким. Ребёнок, который судорожно прижимается к нему в попытке найти щит, выплакаться и скрыться от внешнего мира. Ощущать объятия так странно. Когда они в последний раз обнимались? Брюс пытается проанализировать, что не так. Нервный срыв — а именно так можно назвать резкую перемену настроение — мог быть вызван… — Брюс… «Слезами ничего не изменить». Именно это поняли они оба, когда смотрели на то, как гробы их родителей погружались глубоко под землю. Но Дику так отчаянно хочется тепла, защиты, Брюса, что не знает, как рассказать обо всём. Грейсон поднимает глаза, который помутнели от слёз. Брюс ощущает, как руки на талии подростка сжимаются от одного вида такого Робина. — Я люблю тебя… — слова слетают прежде, чем парень успел подумать. Он кусает губы и хочется лишь сильнее плакать. — Прости меня, прошу… Уэйн падает. *** Дик слишком долгое время был тем, кто поддерживал других. Он обнимал, говорил, держал секреты всех людей вокруг себя. Он был тем самым другом, который мог помочь всем. Кроме себя. Он слишком долгое время был сильным. И от этого первые слёзы за слишком долгое время становятся такими удушающими. Дик плакал-плакал-плакал и не мог остановиться. Подросток оплакивал всё. Грейсон знал секреты всех своих друзей, они находили его надежным, и поэтому открывались. Но никто не знал секретов самого подростка. И поэтому желает обрести такого человека. И выбор пал на Брюс Уэйна — такого же потерянного во тьме, как и он сам. Долгое время они понимали друг друга. Проводили время, и сирота находил тепло и любовь именно в мужчине. Он стал тем, кто поддерживал такую хрупкую жизнь ребенка. А потом стал отдаляться. — Почему? — шепчет Дик, прижимаясь к сильной груди Уэйна. Они находятся в самой дальней гостиной, где горит камин, и от этого ужасно жарко. Но мальчик не собирается отпускать Брюса из своих объятий. Не после двух лет одиночества и самоуничтожения. Тепло чужого тела и спокойное, размеренное дыхание мужчины помогают самому подростку успокоиться. Дик сидит на коленях опекуна, обнимая Уэйна за шею и спрятав лицо. Они сидят в узком кресле, но пока Брюс не высказал ничего против. Он ведет себя как ребенок, и понимает это. Смущение накатывает с головой, и мальчик просто надеется, что реакция собственного тела не подведет, поэтому старается из-за всех сил контролировать дыхание и пульс. С последним сложнее всего. — Мне показалось, что ты вырос из того возраста, когда рядом нужен взрослый, — ответил Брюс. Сам мужчина тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Ощущение тяжести на коленях и всё ещё дрожащего подростка вызывали непонятные чувства, которые Уэйн не мог индицировать. А воспоминания недавнего признания… делали ситуацию только хуже. Дик рвано вздохнул и лишь сильнее спрятал лицо в изгибе шеи мужчины. Запах чужого тела, кофе и дорого одеколона заставляли мысли путаться. «Я сейчас не в себе, верно? Значит, он простит меня, если я…» — Брюс? — Да, Дик? Грейсон никогда не целовался. Думал о той единственной, что заберет его сердце. Как оказалось, единственная оказалась единственным, а поцелуй неумелым. Носы мешали, зубы стучали друг о друга, и вообще, поцелуй не походил на те, что показывали в кино. В кино хотя бы отвечали на поцелуй. У подростка вырвался разочарованный вздох, когда пришлось отстраниться. Лицо пылало, и Дик буквально ощущал щелчки тока вокруг. Когда мальчик попытался наклониться снова к лицу наставника, то был уже более не уверен в себе, чем в первый раз. И когда до губ Уэйна оставались миллиметры, а подросток смотрел в темные, от полумрака, глаза мужчины, мальчик остановился. Тело не слушалось, дыхание было сбито, а кончики пальцев дрожали. Уже намереваясь отстраниться, Дик ощутил, как на талию легли сильные руки, будто оказывая поддержку. Глазами, полными надежды, мальчик посмотрел на Брюса. Его лицо было напряжённо, но в глазах проскальзывала такая нежность, что Грейсон затрепетал. Собственные руки на шее миллиардера сжались, и мальчик быстро наклонился и поцеловал. Теперь уже мужчина отвечал. И отвечал так аккуратно и мягко, будто подросток был фарфоровой куклой, которую при лишнем движении можно сломать. Грейсону показалось, что тепло в груди стало материальным.