***
Дин и Асока прошли большую часть пути в относительной тишине, не считая естественных звуков леса, единственными другими звуками были скрип фонаря, раскачивавшийся взад-вперед в руках Асоки, и нежный храп Грогу у груди Дина. Дин все еще обдумывал события прошедшего дня, пытаясь собрать их воедино. Асока, кажется, поняла, что молчание — это его характерное поведение. Эти двое шли в ногу друг с другом в легком созерцательном состоянии. Местность была неровная, но вполне проходимая. Примерно через час в их поле зрения появился силуэт «Лезвия бритвы», едва различимый сквозь темный туман. — Вот он, — произнес Дин, когда они приблизились к кораблю. — Вы прилетели на этой штуке? Ты храбрее, чем я думала, — заметила Асока, хотя Дину показалось, что он услышал некое восхищение в этом заявлении. — Может, он и не в идеальном состоянии, но довезет куда нужно, — ответил Дин, хоть и знал, что только оправдывается. Это правда было удивительно, что «Лезвие» все еще могло летать. Когда они приблизились, проход в корабль опустился, открывая небольшой трюм с его отсеками и припасами. Дин знал, что он попросил Асоку только проводить их до корабля. Так и должно было быть. Но теперь он с любопытством повернулся к ней. — Не хочешь помочь мне уложить его спать? Асока, кажется, слегка удивилась, но кивнула. — С удовольствием, — согласилась она. Дин не совсем понимал, почему он ей так доверяет, но решил прислушаться к своим инстинктам. Он поднялся на корабль, в то время, как Асока оставила фонарь на земле снаружи и последовала за ним. Дин подошел к маленькой койке, где спали они с ребенком. — Он спит здесь, — объяснил он Асоке, когда дверца открылась. На койке лежала лишь изношенная простыня и разорванное одеяло. Самодельный гамак, который Дин соорудил для малыша, болтался наверху. — Это немного, но… — Грогу многого не надо, — тихо сказала Асока. Она наблюдала, как Дин осторожно укладывал Грогу в гамак. Малыш слегка пошевелился, испуская тихий вздох. Дин уложил маленькие подушки под его голову, прежде чем взять одеяло и подоткнуть его вокруг спящего ребенка. — Он любит спать, укрывшись чем-нибудь, — объяснил он Асоке, хотя она и не спрашивала об этом. — Я думаю, это помогает ему чувствовать себя в безопасности. Асока кивнула. — Он чувствует себя в безопасности, потому что он с тобой, — ответила она. Дин не знал, как на это реагировать, но продолжил: — Обычно мне приходится немного укачивать его, чтобы он заснул, — сказал он, не понимая, зачем рассказывает ей все это. — Когда он устает, то отключается за секунду. Но если он полон сил, это может занять несколько часов. Взгляд Асоки остановился на спящем малыше. — Похоже, это одна из тех ночей, когда он определенно будет спать хорошо, — прошептала она. Она протянула палец, нежно поглаживая ухо ребенка. — Спокойной ночи, Грогу. Дин наблюдал, как она ласково треплет ухо ребенка. Он обычно был настороже, когда речь заходила о людях, желающих прикоснуться к ребенку или обнять его. Даже если это был кто-то, кому он доверял, например Гриф Карга или Пелли Мотто. Но, наблюдая за Асокой, он понимал, что у него нет никаких сомнений в том, что она не причинит вреда ребенку. Всего за несколько минут он перешел от размышлений о том, стоит ли ему так доверять ей, к знанию того, что он может доверять ей. Асока повернулась и направилась обратно к выходу. Дин посмотрел ей вслед. Он уже собирался пожелать ей спокойной ночи в ответ, когда она повернулась к нему лицом. — А теперь я хотела бы задать тебе несколько вопросов, — весело сказала она. — Может, ты выйдешь и посидишь со мной немного? — Куда? — спросил Дин, наморщив лоб. Асока оглядела периметр посадочной площадки. — Прямо здесь, рядом с кораблем, — предложила она. — Я всегда рада компании. В последнее время у меня ее обычно нет. Дин не ожидал от нее такой просьбы, но в этом не было ничего удивительного. Он предполагал, что в наши дни джедаи мало общаются с Мандалорцами. В обычной ситуации он бы ей отказал, но он должен был признать, что его интересовали и она, и Орден джедаев в целом. Это мог быть его единственный шанс узнать, что именно они из себя представляют. — Конечно, — согласился он. И кроме того, если он собирался отдать Грогу этому джедаю для обучения и ухода, то ему было бы легче, если бы он узнал о ней побольше. Дин быстро повернулся к Грогу, который слегка похрапывал в гамаке. Ну что ж, они будут всего в нескольких шагах от корабля. И если малыш проснется ночью, что вполне вероятно, Дин будет достаточно близко, чтобы быстро добраться до него. Хотя он не был уверен, осталось ли у них в запасе голубое молоко, которое Грогу предпочитал пить по ночам.***
Рядом с тем местом, где приземлился Дин, располагалась небольшая поляна из бревен. Асока села на одно из них, поставив перед собой фонарь. Дин подошел и сел рядом с ней. Оказавшись наконец так близко к ней, в спокойной обстановке, когда они не говорили о тяжелых обстоятельствах жизни Грогу, Дин смог поближе рассмотреть Асоку. Он видел тогрутов и раньше, в космопортах и других городах для торговли и коммерции. Но Асока была первой, кого он увидел вблизи. Его восхищали изгибы монтралов на ее голове, изящные белые отметины, рассекающие ее лицо. Возможно, для других она считалась красивой. Но Дин не мог назвать ее красивой, не потому, что она такой не являлась, а потому, что этот термин казался ему неопределенным и уклончивым. По мнению Дина, красивое — это определение, к которому прибегают, когда не могут придумать что-то более конкретное. Нет, Асока не красавица, но она поразительна, и она впечатляет. Не только ее внешность, но и вся аура вокруг нее. Хотя Дин не был чувствителен к Силе, он все еще мог чувствовать интенсивную энергию, которая исходила от Асоки, даже когда она сидела совершенно неподвижно. Очаровательная. Элегантная. Слова, которые Дин никогда не использовал в своем лексиконе, зашевелились в его голове, когда он сел рядом с ней. Он на мгновение задался вопросом, что Асока думает о нем, но она прервала его мысли. — Ты можешь начать с того, что назовешь мне свое имя, — ободряюще предложила она. — А… — Дин осознал, что не многие спрашивали его об этом напрямую. Они вполне довольствовались тем, что называли его «Мандо», и чем меньше он рассказывал людям, тем было лучше. Хотя это прозвище было слегка раздражающим, он научился принимать его. Люди были одержимы именами, и как только им в голову приходило что-то, чем бы назвать его, они, наконец, успокаивались. Дин подумывал попросить Асоку сделать то же самое, просто называть его Мандо, но потом решил не делать этого. Она была из тех, кто заслуживал знать правду. — Меня зовут Дин. Дин Джарин. Асока снова улыбнулась, и Дин нашел это совершенно обезоруживающим. — Рада познакомиться, Дин, — сказала она, как будто они не провели последние несколько часов вместе, разговаривая о Грогу. — Ты расскажешь мне о себе? Расскажи мне о себе. Это был сложный вопрос, и его задавали не часто. Дин гораздо больше привык слышать такие вопросы, как Какова ваша цена? или Кого вы ищете?. Его клиенты не хотели знать историю его жизни, их интересовали только услуги, которые он мог им предоставить. Наемный убийца, способный быстро и эффективно выполнять свою работу. Поэтому он посмотрел вниз, пытаясь понять, с чего начать. — Ну… — начал он. Он решил, что не будет говорить о нападении на Ак-Ветину и о том, что он осиротел. Было лучше пока опустить эту часть. — Я был частью Мандалорианского прикрытия на Неварро. Асока кивнула. «Дозор смерти?» Дин резко поднял на нее взгляд. — Бо-Катан сообщила мне это название, — признался он. Это было потрясением само по себе — обнаружить, что образ жизни, который он вел многие годы, считался религиозным культом среди остальных Мандалорцев. — Откуда ты знаешь? — Ты не снял шлем, — ответила Асока. — И Грогу, кажется, думает, что это твое настоящее лицо. Дин кивнул. — Он никогда его не видел, — сказал он. — Расскажи мне больше. Дин взглянул на нее. — Почему тебя это интересует? — спросил он. Он не был раздражен, но то, как она спрашивала его, вызывало любопытство. Асока не уклонилась от ответа. — Мне интересно, потому что то, как Грогу относится к тебе… — сказала она, ее голос задрожал. — Это невероятно. И я хочу знать, почему он это делает. — М-мф, — ответил Дин. Асоке было просто любопытно, и она признавала это. Но теперь между ними была связь, и ребенок служил причиной этому. — Тогда, возможно, и я могу узнать о тебе больше. — Можешь, — согласилась она. — Я не из тех, кто отказывается от беседы. Беседы — это тоже то, к чему Дин не привык. Когда он все же решал вступить в разговор, то это было только для достижения определенной цели, обычно не более чем прелюдии к сексуальному контакту. И если он хотел, то мог завязать разговор с тем, кто ему казался интересен. Он задавал все знакомые вопросы Откуда ты родом?, Почему ты здесь?. Как будто его волновали эти ответы. А потом он быстро переходил к делу. Давай выйдем на задний двор. Мой корабль совсем рядом. Ну, с тех пор как в его жизни появился Грогу, ничего подобного не случалось, и Дин осознавал, что совсем не скучает по этому. Задавать вопросы с искренностью, в реальной попытке узнать кого-то, это было для него ново. Он решил начать издалека. — Откуда ты? — спросил он, повторяя свой мысленный вопрос. Асока вытянула ноги перед собой. — Я родилась на Шили, родной планете тогрутов, — начала она. — Но большую часть своей юности провела на Корусанте. Выросла в храме джедаев, как и Грогу. — Но ты никогда не встречала его там? Даже не видела его? Асока покачала головой. — Там были тысячи падаванов, — ответила она. — И похоже, что Грогу провел всю свою жизнь в детском крыле. К тому времени, когда я прибыла в храм, я была уже слишком взрослой для детской. Я пошла дальше, чтобы стать падаваном, пока он все еще учится ходить. — Падаваном? — спросил Дин. Вся эта новая терминология сбивала его с толку. — Ученик джедая, — объяснила Асока. — Подмастерье. — Значит, ты была учеником, — повторил Дин. По крайней мере, это слово он знал. — Да, — сказала она. — Я была ученицей рыцаря-джедая. Она резко остановилась, и по языку ее тела Дин понял, что для нее это болезненное воспоминание. Ну… Лучше не открывать эту дверь без необходимости. Он слегка пошевелился. — Ты собираешься спросить меня о чем-нибудь еще? Асока, кажется, быстро пришла в себя. — Конечно, — сказала она, помолчав несколько секунд. — Разве это не утомительно — не иметь возможности снять доспехи? — наконец спросила она. — Раньше не было, — ответил Дин. — Но теперь… возможно. Странно… Его броня всегда казалась ему неким защитным покровом. Он гордился ею, позволяя окутывать себя безопасностью, знал, что ему никогда не придется ее снимать. Но после встречи с Бо-Катан и другими Мандалорцами, увидев их без шлемов, он был потрясен до глубины души. После этого доспехи стали давить на его тело, и то, что когда-то казалось щитом, теперь стало тюрьмой. — Значит, ты никогда не снимал шлем в присутствии других людей? Дин кивнул. — Никогда. Асока снова сделала паузу. — Я полагаю, вопрос в том, хочешь ли ты этого? — Не знаю, — признался Дин. — После встречи с Бо-Катан и другими иногда я хочу этого. Он отметил, каким непривычно открытым он был с Асокой после того, как узнал ее всего несколько часов назад. Асока кивнула. — Может, ты еще не готов, — прошептала она. — Но возможно… когда-нибудь ты будешь. Дин ожидал, что Асока попросит его снять шлем прямо перед ней. Это была обычная просьба среди людей, которые не знали ничего лучше, которые не знали, какое это оскорбление. Но Асока, кажется, понимала силу брони для его души, и он был благодарен, что она разглядела его колебания. Асока откинулась назад, и Дин понял, что она ждет следующего вопроса. Он задумался на несколько мгновений и остановился на том, что могло бы дать ему некоторые разъяснения. — Ты когда-то была матерью? Асока, кажется, удивилась этому. — Нет, — быстро ответила она. — Нет, никогда не была. Но почему ты спросил об этом? — Только из-за того, как ты держала ребенка, — ответил Дин. — Похоже, у тебя есть опыт общения с детьми. Асока рассмеялась. — Ну, у меня была одна миссия, где я должна была заботиться о ребенке хаттов, — сказала она со смешком. — А старших юнлингов в храме всегда учили заботиться о младших. Но нет… У меня никогда не было собственного ребенка. Мы, джедаи, не должны привязываться друг к другу. Дин был в замешательстве. — Привязываться? — повторил он. — Значит, джедаям не разрешалось иметь детей? Асока покачала головой. — Нам даже не разрешалось вступать в брак или поддерживать эмоциональные отношения. Это было запрещено, — она опустила голову. — Я знаю нескольких джедаев, у которых были интимные, эмоциональные отношения с другими. Но это никогда не приводило к чему-то значимому. Это приводило только к темной стороне. — Что ты имеешь в виду? — Давай просто остановимся на том, что чувства мешают суждениям, — сказала Асока, хотя Дин знал, что в этой истории должно было быть гораздо больше. Но он принял ее неопределенное заявление кивком. — Я понимаю, — он позволил ей задать темп для дальнейшего разговора. Жизнь джедаев казалась ему одинокой, хотя он задался вопросом — неужели мандалорцы так уж от них отличаются? — А как же ты? — спросила Асока. — Ты раньше был отцом? — Нет, — сказал Дин. — У меня никогда не было собственного ребенка. До сих пор. Асока, кажется, почувствовала это. — До сих пор, — повторила она, как будто мысленно обрабатывая эту фразу. — Родители — это люди, которые любят своих детей и воспитывают их. Ты — отец, Дин. Дин улыбнулся. — Спасибо за вотум доверия, — сказал он. — Но я не думаю, что готов к этому. Асока вздохнула. — Не думаю, что кто-то из нас готов к чему-то, пока мы действительно не попробуем это, — ответила она. — Это только то, что мы узнаем на практике. Дин готов был дать этой мысли на мгновение задержаться в своем разуме, но Асока немедленно перешла к новой теме. — Если в вашей общине Мандалорцев не разрешается снимать доспехи, то как она расширяется? Дин поднял голову. По его мнению, это был странный вопрос. Он скорее означал — разрешено ли в вашей секте заниматься сексом? Он посчитал ненормальным для джедая проявлять к этому интерес, учитывая то, что она рассказала ему ранее. Но Дин решил, что нет ничего плохого в том, чтобы поговорить об этом, пока дело не станет слишком личным. — Нам позволено иметь отношения с другими, — медленно произнес он. Когда он работал вместе с командой Ранзара ему не раз приходилось сталкиваться с Ци’ан, убийцей-тви’леком. А кроме нее были и другие короткие встречи в борделях и барах, с женщинами, мужчинами, представителями других полов и рас, в перерывах между заданиями, а иногда и на самих заданиях. Но секс не требовал, чтобы все части тела были открыты, было несколько способов обойти это препятствие. — Но для этого нам не нужно снимать с себя всю броню. Только те части, которые необходимы. — Так это единственная часть тебя, до которой дотрагивались, — сказала Асока. — Все остальное по-прежнему скрыто. — Получается, так, — подтвердил Дин. — Это кажется неестественным, — продолжила Асока. — Если ваша идея близости с кем-то состоит в том, чтобы не иметь возможности прикоснуться к нему или обнять… — Но нам разрешено иметь романтические отношения, — возразил Дин. — Нам разрешено вступать в брак и создавать семьи. Мы просто не можем прикасаться друг к другу. Так что во многих аспектах это все еще менее ограничительно, чем практика вашего Ордена джедаев. Асока улыбнулась. — Что ж, полагаю, это правда. Но все же ни одна из этих ситуаций не идеальна. — У них обоих есть недостатки, — согласился Дин. — Но ведь это тот путь, который мы выбрали, верно? Асока, кажется, задумалась над этим. — Да, — медленно произнесла она. Через несколько секунд она подняла глаза. — Значит ли это, что ты никогда раньше не держал никого за руку? Дин повернулся к ней. — Во взрослом возрасте? Нет, не без перчаток. Асока перевела взгляд на его правую руку в перчатке, и он почувствовал в ее глазах озорство. — А ты хочешь? — спросила она с легкой улыбкой. Она выглядела моложе своих лет, когда говорила так. Дин поднял голову, не понимая, к чему она клонит. — Зачем? — Тебе нужно потренироваться, если когда-нибудь захочешь подержать Грогу за руку, — сказала она. Пауза. — И еще потому, что я просто хочу этого. Ты меня заинтриговал. Дин молчал несколько секунд. Он почувствовал, как его сердце странно сжалось в груди. Это была безобидная просьба, но он чувствовал, что его сердце все равно начинает биться быстрее. Забавно, в любом дайв-баре на какой-нибудь планете внешнего кольца Дин не удивился бы, если бы ему предложили уединиться. Это было бы анонимно, бессмысленно и приятно, и он мог бы с этим справиться. Такой была его прежняя жизнь. Но вот они на Корвусе, сидят под звездами среди обгоревших пней. Его «сын» спит неподалеку на борту корабля. А эта женщина, этот джедай, просто просит подержать его за руку. По какой-то причине это удивляло его больше, чем любое другое извращенное предложение, которое он когда-либо получал. Ну, думаю, это никому не повредит. Не говоря ни слова, он поднял правую руку, а левой снял толстую перчатку, которая годами скрывала его пальцы от мира. Он снял ее и положил рядом с собой на бревно. Даже при том, что снятие перчатки было далеко от снятия шлема, он все же чувствовал себя голым, рассматривая свои бледные пальцы. Он провел большую часть своей жизни с закрытым телом, и даже те части, которые он обнажал для сексуальных контактов, не казались такими интимными, как его руки. Он протянул Асоке руку ладонью вверх и положил ее себе на колено. Асока молча подняла левую руку и одним плавным движением стянула митенку. Она нежно провела пальцами по его запястью, позволяя им задержаться ненадолго, пока они нежно начали поглаживать кожу, очень медленно продвигаясь вверх к его ладони. Дин почувствовал покалывание в животе, когда Асока опустила глаза, сосредоточившись на предстоящей задаче. Что бы она ни делала, это было приятно. Дин ощущал, как тепло разливается по всему телу, оно реагировало не так, как он ожидал. Это было похоже на электрический импульс, бегущий по его руке, заставляющий его нервничать, заставляющий его предвкушать. Наконец ее ладонь поравнялась с его ладонью, ее пальцы заскользили вдоль его, когда она сплела их воедино. Он среагировал автоматически, нежно отвечая на ее жест. Сначала его хватка была легкой, но по мере того, как он все больше и больше привыкал к этому незнакомому ощущению, он сжимал ее до тех пор, пока хватка не стала твердой, чувствуя прикосновение чужой кожи к своей. Асока сжала его руку в ответ. Несколько мгновений они сидели молча, и единственным движением между ними было случайное постукивание пальцев по коже. — Как ты себя чувствуешь? — спросила Асока, глядя на него снизу вверх. Дин слегка отвел взгляд. — Вопиюще, — сказал он, позволяя веселью проникнуть в свой тон. Асока слегка улыбнулась. — Хорошо, — повторила она. — Мне тоже нравится это ощущение. Возможно, они не так уж сильно отличались друг от друга, Мандалорцы и джедаи. Обоим было суждено прожить жизнь с долгими периодами одиночества, мимолетными связями с другими людьми. Но все же эти мгновения должны были быть мимолетными, чтобы было чем дорожить. Слишком много хорошего, и это станет обыденным, скучным. — Не важно, как долго я буду ходить, не держа никого за руку, — тихо сказала Асока. — Я никогда не забуду, как это делается. — Наши тела помнят вещи еще долго после того, как наши умы забывают про них, — рассеянно произнес Дин. Он как-то читал об этом в книге. Или слышал где-то, кто знает. Это было абсурдно. Все, что они делали, это держались за руки, но Дину казалось, что они совершают что-то гораздо более непристойное. И все же… Дин продолжал крепко сжимать ее ладонь, приветствуя незнакомое ощущение прикосновения кожи к коже. Это почти опьяняло его, и он задавался вопросом, чувствовала ли Асока перемену в его настроении. Асока лишь улыбалась, глядя на их переплетенные пальцы, и крепче сжимала его руку. Просто держались за руки. Через несколько минут Асока осторожно начала высвобождать свою руку из руки Дина. Он обнаружил, что как только она пыталась отстраниться, его пальцы тянулись, чтобы вернуть ее руку обратно. Асока выдала смешок. — Не хочешь меня отпускать, да? Дин вздохнул. — Может, я начинаю привязываться, — сказал он, ослабляя хватку на Асоке, позволяя их рукам разомкнуться. Возможно, это была самая интимная встреча в его жизни. И хотя он все еще не знал Асоку, все еще не имел представления о том, что она делала и видела, но теперь он понимал, что, возможно, он мог бы узнать однажды. Асока позволила своему взгляду блуждать по их ранее сплетенным рукам. — Может, это произойдет в другое время и в другом месте, — сказала она ободряюще, и Дин удостоверился в том, что она может читать его мысли. — Когда мы встретимся снова. Дин хмыкнул. — Ребенку лучше быть там. Асока кивнула. — Хорошо… Я возьму его, или его возьмешь ты. Дин улыбнулся ей из-под шлема и гадал, почувствовала ли она это. Чего только он не ожидал, но точно не этого. Просто говорить с Асокой, просто слушать ее — это успокаивало его разум. Временно. Но пока… некоторые встречи лучше было прекратить, чтобы они не затянулись слишком надолго. Дин встал, натягивая перчатку на руку. — Я думаю, нам нужно немного отдохнуть, — заключил он. Асока кивнула и также надела свою перчатку. Она схватила фонарь и подняла его. — Встретимся завтра на рассвете возле поляны, — сказала она. Дин кивнул. — Я его подготовлю. Мандалорец и джедай посмотрели друг на друга. Асока протянула руку, и Дин пожал ее. И хотя их перчатки снова были надеты, хотя их кожа больше не соприкасалась, Дин все еще чувствовал намек на эту электрическую искру, покалывающую его тело. — Спокойной ночи, Асока Тано, — тихо пожелал он. — Спокойной ночи, Дин Джарин, — ответила она, опуская руку. Она повернулась и ушла прочь от корабля, пробираясь с фонарем через поваленные пни и бревна. Дин смотрел ей вслед, пока она не исчезла, а затем вернулся к «Лезвию бритвы». Он слегка колебался, чувствуя легкий дисбаланс, который Асока внесла в его сознание. Он был растерян и не знал, что и думать о том, что произошло. Они не сделали ничего такого, за что им было бы стыдно, так почему же это было так скрытно и странно? Возможно, это была одна из джедайских загадок. Поднявшись по дорожке, он сразу же направился к койке. Грогу все еще мирно спал в гамаке. Дин вздохнул, глядя на спящего ребенка. — Она хорошо позаботится о тебе, когда придет время, — прошептал он, зная, что говорит это больше себе, чем ребенку. — Но несмотря ни на что, ты всегда будешь рядом со мной… Он наклонился и нежно погладил ребенка по голове. Будь что будет. Грогу перевернулся на другой бок, все еще крепко спя. Дин поднял дорожку, забрался на койку и опустил дверь. Пора было немного отдохнуть. Завтра их ждал долгий день.