Мой опекун....

Сжимаю руки в кулаки, и как не вовремя вмешивается упырь начальник. – Пэйтон, какого хрена отлыниваешь? Тебя уволить? Лясы потом точить будешь. Мурмаер, я что со стенкой разговораю? Нет, у нас тут машина одна за одной, а он клякает по телефону! Живо пахать, или эта смена станет последней! – задрал кричать, если бы не нужда в деньгах поговорили бы по-мужски. Она не появлялась на квартире ровно три дня, и даже не позвонила. В ночь на пятницу я уже лез на стенку, не морги же обзванивать, больше раздражало насколько халатное поведение. Мы для неё мусоо, отбросы, и прочий обслуживающий персонал. В руке недопитая бутылка пива, уже не помню какая по счету, всего трясет готов разорвать сучку в клочья. – Дружище с ней все в порядке. Нагуляется и придет! Совсем юная, не ведает, что творит! – Макс, я ее задушу, а тело спущу в канализацию! – тяжело вздыхаю и вдруг послышался хохот. Эта она с кем-то болтала по телефону, ну сейчас получит мерзавка. – Милый, погоди только вещи соберу, а самое главное паспорт! – заявляет она, и снимает туфли в коридоре. – Ой, вы чего такие бухие? Ребят, закусывать надо! – Ты где была три дня? Я места себе не находил! – до последнего сдерживаюсь, чтобы ее не ударить. Но это катастрофически сложно. – У Брайса! Тебе какая разница, фонарный столб? Должна отчитываться? Все врзвращай мне паспорт, и я почапала. Замучилась с вами тут торчать! – выдала настолько надменным тоном, совсем ошалела. – Чего тебе дать? Документы? Скажи, а кто разрешал? Я твой опекун, сопля! И с этого момента дышать по разрешению будешь. Живо смывать косметику, проститутка! – надрывал голос, все нервы вымотала. – Пошел к черту! Ты мне не указ! – Ах, так, мелкая сучка, не понимаешь по-хорошему! – вцепился в её худенькое запястье и стал трясти, убить мало, я безумно за нее переживал. – Пэй, остановись! Дружище, не наломай дров! – Оставь нас на едине, Макс! Ей надо показать, как нужно уважать старших. – Нет, Макс не уходи! – вся испугалась, ведь знает что ее ждать. – Макс, я тебе морду расквашу если не уберешься отсюда! – уже нагрубил другу, и когда тот посмел удалиться, нервно задышал. – Отпусти меня! – Рано, Лина! Ты же ещё не получила как следует. Знаешь, мне тут в голову пришла мысля, как брать оплату за свою работу. А то папаша твой не скоро выйдет, а мне бабки нужны! Раком встала! – Нет! Помогите! – отбивается, когда я повалил ее на кровать. Готов все крушить от злости, заколебала трепать нервы. Сгораю от страшной, просто дикой ломки войти в и нее сделать своей и не подпускать близко всяких уродов. Чёрт! Она ещё очень юная, я не должен травмировать ее и без того расшатанную психику. Но возбуждение взяло надо мной верх и заломил ей руки и задрал юбку, уставившись на на идеальную попку, в тех самых трусиках, которые я ей купил. – Пожалуйста, не делай этого! – Хватит ломаться! Перед ним ноги раздвигала, и меня вытерпишь! Малолетняя давалка! – расстегиваю ширинку, ещё секунда и изнасилую гадину, которая заставила меня не спать на протяжении трёх суток. – Нет! Мы просто гуляли, я ещё ни с кем не занималась сексом. Ужасно боюсь, трамва детства! – заплакала она навзрыд, взволновав мое сердце сильнее, а я вместо того ,чтобы возможно наказать ее другим способом, как сделал бы нормальный старший брат, проявил в себе насильника. Готов оглохнуть, но не слышать её вой, который острее любого кинжала. Она реально ещё совсем ребёнок, у которого масса комплексов. Помогаю ей подняться с пола и с большой заботой всматриваюсь в ее заплаканные, голубые глаза. – Прости... Я не должен был так себя вести. Речь даже не в деньгах. Никогда не гнался за богатством. Но ты могла хотябы позвонить и сообщить, где находишься. Пусть совершеннолетним, но с учётом твоего психического диагноза должен постоянно присматривать. Возможно, делаю что-то неправильно. Не плачь, малышка. – переселил себя и нежно её обнял, она такая хрупкая, как белый котенок, которого я бы согревал в своей постели и заставлял плавиться от удовольствия, в страшной агонии. – Папа, тайком насиловал мамину сестру Риту, она частенько оставалась у нас ночевать и, вот почти каждую ночь приходилось слышать её крики до пяти часов утра. Мне было одиннадцать, и я очень сильно боялась, что однажды он также ворвётся в мою комнату и сделает тоже самое, – потянуло её на исповедь, она вмиг погрустнела, лучше пусть дурачиться, но немедленно избавиться от хандры. – А куда смотрела твоя мама? – шепчу в её губы, а сам медленно вытираю слезинки с красивого личика. – Отец подсыпал ей снотворное и она ни о чем не догадывалась! – встревожила своим рассказом, ей приходилось терпеть такой разврат. – В один прекрасный момент тётя Рита не выдержала и вскрыла вены. – Лина, это в прошлом, с тобой такое не случится! Я не позволю никому тебя обидеть. И первый раз у моей девочки пойдет, как в сказке. Но к нему всё равно не отпущу, слишком напрягает этот парень. Давай, зайчик, раздевайся и в кровать. А я пока приготовлю нам завтра, – вдыхаю аромат её волос и балдею, словно наркотик, заставляет его попробовать, ведь ломка настолько невыносима, проще застрелиться, но заполучить его. – Обними меня! – вся скукожилась от волнения и покорно положила голову на грудь. Она расслабилась и разрешила её раздеть и когда уложил на простынь, едва снова не расплакалась. Пока занимался приготовлением чая, проворонил её...