Ночной дождь

— О Бенито, это был просто потрясающий вечер! — с улыбкой на лице произнёс фюрер, выходя из зрительного зала. — Не могу не согласиться, — кивая, ответил ему Муссолини. — Больше всего мне понравилась концовка данной пьесы, это был, пожалуй, самый романтический финал из всех, что я когда-либо видел! — восторженно говорил Гитлер, делая восторженные жесты руками. — Мне тоже очень понравилось, — с улыбкой произнёс Бенито, пока они направлялись к гардеробу, — как думаешь, сходим как-нибудь ещё раз сюда? — Обязательно! — вскрикнул фюрер, кидая слегка строгий взгляд на Бенито. Эти двое и вправду были впечатлены просмотром пьесы. Гитлер никогда так не волновался и не переживал за главных героев. Получив свой китель, Гитлер снова произнёс: — Бенито, я раньше никогда не думал, что ты любитель драмы. — Признаться… Я и сам этого не знал, — неловко улыбаясь, ответил тот и отвёл взгляд. Дуче покраснел от неловкого момента и даже не знал, что сказать. Люди потихоньку начали выходить из театра, но Адольф не спешил покидать его. Он подошёл к расписанию, чтобы посмотреть, какие ещё пьесы будут в скором. — Так… — Гитлер стал внимательно изучать афишу, пока Бенито надевал свой китель, — Может, сходим в следующий раз на Айвенго? Или На Ромео и Джульетту? — он говорил это с таким восторгом, что на вопросы арийца Дуче просто растерянно развёл руками. — Ну… Как хочешь, — ответил он, — Но я бы сходил на Ромео и Джульетту. — О! Хорошая идея, — с улыбкой на лице говорил Адольф, надевая на себя китель. Застегнув пуговицы, пара вышла из фойе на улицу, где их ожидал нежданный сюрприз… На улице был такой сильный ливень, что друзьям стало не по себе. — Ох шайзен! — ругнулся Гитлер, громко топнув ногой, — А я ещё с собой и зонтик не взял… Он глянул на Бенито, будто бы чего-то выжидая. — Я… Я тоже не взял, — малость испуганно ответил тот. Гитлер разочарованно отвёл свой взгляд от союзника в сторону и тяжело вздохнул. — И что же нам теперь делать? Я не хотеть мокнуть, а до машины нам бежать далековато… — Ну, может быть, если быстро добежим, ничего не случится?.. — Т-ты в этом уверен? — слегка напряжённо спросил у него Адольф, мысленно вымеряя расстояние между машиной и ступенями театра. — Ну почему нет. Адольф тяжело выдохнул и снова произнёс: — Я думаю, так сильно мы не промокнем… Перекинувшись взглядами, они одновременно выбежали из-под крыши и кинулись в сторону машины. Несмотря на свою надежду и веру в то, что они не промокнут, это всё-таки случилось. Дождь только усиливался, превращаясь в сильный ливень. Большие капли дождя громко барабанили по окнам жилых домов, не давая жителям Берлина спокойно спать. Когда Гитлер и Муссолини добежали до машины, они оба были мокрые, словно после душа. Гитлер побежал к водительскому сидению, но вдруг Бенито Муссолини схватил его за руку. — Дуче? — немного испуганно спросил Адольф — ты чего… — Адольф, ты же видел, какой лупит ливень. Мы никак не доберемся домой, придется переждать его в машине… Гитлер подумал буквально секунду и мысленно согласился с другом. Оба уселись на задние места и вздохнули. В салоне автомобиля воцарилась гробовая тишина, лишь тихое дыхание двоих диктаторов изредка нарушало его. По лбу Адольфа медленно стекали холодные капли ночного дождя, они падали то на пол, то на заднее сиденье, а иногда на руку Дуче. — Ничего, будем надеяться, что дождь будет длиться недолго… — неуверенно произнёс Бенито. Адольф только молча кивнул и тут же притих. Он молча смотрел вперёд, наблюдая за подлым ливнем, который нарушил все его вечерние планы. Прошло около пяти минут, а дождь всё не кончался. Ливень не утихал, а только усиливался. От громких звуков ливня за окном Адольф стал дышать всё чаще и громче. Бенито было неловко, тем более, они оба здорово промокли. «Чёрт! Он выглядит таким сексуальным. Эти маленькие капельки, стекающие по его милому личику… А его милые мокрые усики, они просто сводят меня с ума!» — Краснеющий от неловкости Бенито молча положил свою большую сильную руку на хрупкое и дрожащее плечо Адольфа Гитлера. — Холодно? — спросил он чуть дрогнувшим голосом. — Разве что немного… — растерянно ответил фюрер, пытаясь куда-то деть свой потерянный от волнения взгляд. У Бенито вдруг пошли мурашки по спине, но он понял, что это не только из-за холода… «ОХ, какой у него милый голос! — Муссолини сам испугался своих чувств, — ч-что со мной?! Неужели, я влюбился?..» — Муссолини медленно провёл своей рукой по плечу Адольфа и нежно приобнял его за талию. Развернув фюрера к себе, он молча посмотрел в его красивые, карие глаза. Несколько секунд тот думал, что это по дружбе, однако Бенито обнимал его как-то слишком не по-дружески… — Бенито? — то ли испуганно, то ли смущённо спросил Гитлер, — ты… Ты чего? — Адольфик~ — вырвалось из уст итальянского диктатора Дуче, — закрой глазки и открой свой ротик~ — он шептал это так тихо и так сладко, что фюрер без каких-либо вопросов и сопротивлений выполнил просьбу своего союзника. Тогда Бенито приблизился к нему, немного помедлил и вдруг одарил бережным поцелуем. — М? — Адольф тут же открыл глаза, его охватила лёгкая паника. Он чувствовал, как руки Бенито обняли его со спины и начали медленно поглаживать. Гитлер не ожидал этого и буквально три секунды будто бы не понимал, чего от него хотят, но потом собрался с мыслями и… Стал отвечать. Бенито малость удивился, когда почувствовал, что фюрер целуется ещё страстнее его самого. И его это завело. Положив свои руки на затылок Бенито, Гитлер начал медленно играть своим язычком в ротике итальянца. Медленно водя своими руками по затылку Дуче, Гитлер изредка издавал приглушенные стоны. Муссолини весь покраснел и, улыбнувшись широкой улыбкой, собирался притянуть фюрера к себе поближе, но тот взял его за обе руки, словно бы не позволял себя трогать. Дуче не совсем понял, что это означало, но ему это понравилось. — Моя игривая свастичка! ~ — сквозь поцелуй промямлил Бенито, ёрзая по заднему сидению автомобиля. Гитлер тоже позволил себе улыбнуться. Не отрываясь от поцелуя, Муссолини принялся расстёгивать китель своего приятеля, тот незамедлительно принялся ему помогать, чтобы побыстрее избавиться от верхней части своего гардероба. — О, Бенито! — вскрикнул тот, продолжая водить своим язычком в его ротике. Муссолини только сильнее раскраснелся и снял китель с Адольфа. Почувствовав, что ариец остался без кителя, Бенито тут же принялся ощупывать его тело. Гитлер вздрогнул и стал раздевать союзника. Дождь продолжал идти. Раздевая Муссолини своими дрожащими руками, Адольф продолжал сладко постанывать. Потихоньку отрываясь от поцелуя, он обжег мокрые губы Бенито своим горячим, как пламя, дыханием. — Ох, Адольф, — слабо улыбаясь, выдохнул итальянец, — не думал, что захочу когда-нибудь попробовать заняться этим в машине… С этими словами он медленно приблизился к фюреру и легонько толкнул его на сиденье. Гитлер не успел и глазом моргнуть, как уже находился в лежачем положении. — Бенито, ты что собрался делать? — А ты разве так и не догадался? — игриво спросил Дуче, расстегивая свою рубашку. — Н-но я думал… — Адольф, союзник ты мой любимый, мы уже столько лет вместе. Вспомни, через что мы прошли, ведь именно я создал фашизм, а ты создал нацизм, мы поклялись быть вместе всегда, несмотря ни на что. Я и раньше испытывал к тебе чувства, но боялся сказать об этом, пытаясь их отрицать. Этот дождь помог мне сделать то… что я боялся сделать годами! А именно — признаться тебе в искренней любви! ~ Отбросив свою рубашку на переднее сидение, Муссолини тут же оседлал перепуганного фюрера. — Ты уверен, что хочешь заняться этим… здесь? — малость недоверчиво поинтересовался Гитлер. — Абсолютно~ — со страстью в голосе выпалил фашист, расстегивая ширинку немецкого галифе. Адольф не сопротивлялся, но был по-прежнему напуган. — Бенито, ты уверен, что нас никто не заметит? — спросил он, поднимая голову, но Муссолини тут же одним лёгким движением заставил опустить его её обратно. — Ты видел, какой на улице ливень? Хах, да нас здесь никто не заметит. Да и к тому же волноваться нам нечего, у нас же по бокам тонированные стёкла~ Расстегнув ширинку на немецких галифе, Дуче молча засунул руку в трусики немецкого диктатора. Тот немного вздрогнул от неожиданности и зажмурился. — О… Адольфи… — нежно прошептал итальянский диктатор, медленно поглаживая своею ладошкой пенис любимого. — Б… Бенито, я не знаю, что на меня нашло, но я тебя хочу, — вдруг с жаром выпалил немец. — Меня? — с гордым тоном спросил тот, прекратив гладить достоинство фюрера. — Ну так заведи меня, крохотулька~ — А мне казалось, ты и так уже достаточно заведён, — тяжело дыша, произнёс Адольф и слабо улыбнулся. — Нет-нет, ещё не достаточно… Муссолини вдруг сильно засмущался, отводя свой взгляд куда-то в сторону. Вдруг Дуче почувствовал, как ноги фюрера нежно приобняли его. — Ну же, Бенито, одна твоя ручка уже в моих трусиках~ Давай, не томи, шалунишка. — страстно выпалил Ариец, немного приспустив свои галифе с трусами. Бенито неловко улыбнулся, чуть помедлил и поспешно подключил к процессу вторую руку. Он двигал ей малость неуверенно, но Гитлер всё равно пребывал в восторге. Положив одну руку на лобок Гитлера, Муссолини ускорил дрочку второй рукой. Немец слышал, как из трусов издавалось хлюпанье его смазки, и как в его трусиках становилось липко и мокро. — ААААХ, ПРОДОЛЖАЙ! — кричал тот. Бенито послушно продолжал, чувствуя, что заводится от стонов фюрера всё сильнее и сильнее. В один момент немец не выдержал и, резко вскочив, набросился на союзника и стал целовать его в шею. Муссолини явно не ожидал такого поворота событий, а потому был немного напуган. Но жаркие поцелуи Адольфа Гитлера сумели быстро погасить страх в Дуче. Тихо постанывая, Бенито сквозь собственные стоны иногда называл Гитлера по имени. Итальянец чувствовал, как его горячо обжигает буквально после каждого поцелуя немца. — А-Адольфи… — страстно прошептал Бенито, плотно прижимая тело Гитлера к себе. — будь моим~ Он почти обессиленно сполз по заднему сиденью, почти растаивая от всех поцелуев. Гитлер начал расстегивать ширинку на его штанах. — Как скажешь, мой сладкий итальянец~ — возбуждающе шептал он, наслаждаясь шумом дождя и тихим дыханием Бенито. — Ад-дольф, не томи, пожалуйста, — немного напряжённо выдохнул Бенито, смотря Гитлеру в глаза. Похотливо улыбнувшись, Гитлер сорвал с итальянца нижнюю часть гардероба и резко оседлал диктатора. — Время для ночных шалостей! — простонал Ариец, вращая своими бёдрами. Бенито вздрогнул, но тут же обхватил обеими руками талию Адольфа и начал набирать темп, хотя по всему телу отдавалась приятная слабость. Почувствовав в своём анусе огромный пенис Бенито, Гитлер начал громко стонать в салоне машины. Это только сильнее завело итальянского диктатора, и тот, насадив Гитлера на свой член полностью, принялся вдалбливаться в него с бешеной скоростью. — Я! Я! ДАС ИС ФАНТАСТИЖ! Я! ~ — эротишно кричал фюрер, прыгая на члене союзника с закинутой вверх головой. Муссолини слушал эти вопли на немецком, продолжал двигаться и изредка, совсем изредка заглядывал в окно, будто бы боялся, что кто-то может поймать их на горяченьком. Но никому не хотелось гулять в такую погоду. Когда встревоженный диктатор снова отвернулся, чтобы посмотреть в окно, Гитлер, воспользовавшись этой ситуацией, незаметно нагнулся к груди Дуче и начал лизать его соски. — Ай! Адольф! Ты меня напугал! — Муссолини вдруг рассмеялся, но спустя буквально секунду, когда Адольф стал покусывать его соски, его смех перерос в стон. — Мх~ тихонько… — промямлил Адольф, облизывая плечо Муссолини. Бенито довольно откинул голову назад и, словно набравшись сил от страсти, ускорил темп. Гитлеру от удовольствия чуть не снесло крышу. Чувствуя резкие толчки внутри себя, Гитлер не выдержал и машинально оставил сильный засос на шее Бенито Муссолини. Тот стиснул зубы, пытаясь подавить стон, но тонкие губы фюрера не позволили ему этого сделать. — ААААААААХ, О, МХ~ — с затрудненным дыханием простонал Бенито, закатив глаза от удовольствия. — Прекрати, мой сладкий проказник! — НАЙН! Моя сладенькая печенька, я только начал~ — Ну т-тогда я тоже только начал, — чуть похотливо ответил Муссолини, пытаясь набрать ещё скорость. Гитлер взвыл и сильно прикусил кожу на шее Дуче. — Ай! — вдруг вскрикнул итальянец, — Б-больно… но приятно~ — тихо простонал сквозь боль Бенито, слегка испуганно смотря куда-то в сторону. — Вот и хорошо, что приятно, — с ласковой улыбкой прошептал Гитлер. Вдруг внимание Адольфа привлёк чёрный галстук, лежащий на спинке водительского сидения. Заметив игривую ухмылку на лице своего партнёра, Бенито запаниковал. — А-Адольф? Т-ты куда смотришь? — растерянно спросил он, пытаясь обратить на себя внимание Адольфа. — Сейчас сам всё поймёшь, — продолжая ухмыляться, ответил тот. Муссолини не сразу понял, зачем ему галстук, но, когда увидел, как Гитлер кидает ему игривый взгляд, тотчас испугался и стал нервничать ещё сильнее… — Адольф, это с-слишком, ты не думаешь?.. — А что плохого в том, что я завяжу тебе глаза, свяжу руки и засуну в твой сладкий медовый ротик кляп?! ~ — Д-давай в другой раз, — пытаясь не смотреть на галстук, промямлил Дуче. Но Гитлер его не слушал, он молча приблизился к союзнику и попытался надеть кляп ему на шею. — Не-не, Адольф, пожалуйста! — нервничая, выпалил Муссолини одним духом. — Чччччч~ тихо, моя итальянская сладость, — эротишным шёпотом попытался успокоить того Гитлер, но как-то не получалось… — Адольф, я ещё… НЕ ГОТОВ К ТАКОМУ! — воскликнул Дуче, — я ещё понимаю, заниматься этим в машине, но давай без этих твоих штучек! Он хотел бы добавить ещё что-то, но Адольф, воспользовавшись этой ситуацией, одним ловким движением нацепил на фашиста самодельный кляп. Муссолини испуганно вытаращил глаза и хотел его снять, но в этот момент Гитлер связал ему и руки… Ремнём? Испуганный Дуче начал громко мычать сквозь кляп, ёрзая по заднему сидению так быстро, словно уж на горячей сковородке. Смотря на эту картину, Гитлер улыбнулся милой улыбкой и произнёс: — Ох~ Какой же ты милый, когда напуганный… Меня это возбуждает только сильнее! Бенито застыл и замолк, понимая, что сопротивляться бесполезно. К тому же… Может быть, не так всё плохо?.. — Не бойся, котик, тебе это понравится, — ухмыляясь, произнёс Адольф, — обещаю. Дуче немного успокоился и перестал трястись, но его взгляд по-прежнему казался Адольфу испуганным. Кинув на итальянца похотливо прищуренный взгляд, Гитлер приблизился к нему вплотную и завязал ему глаза галстуком. Муссолини тяжело задышал и тут почувствовал, как его целуют в щёку. Покрывая жаркими поцелуями толстое личико Бенито, Гитлер вдруг резко перевернул его на живот и легонько шлёпнул по попке. Тот чуть вздрогнул, он от этого пребывал в шоке, он ведь явно не ожидал такого, но ничего не поделаешь… Первый начал, теперь придётся стерпеть все ласки, если это можно таковым назвать… Наслаждаясь звуками до сих пор идущего дождя, Ариец совершил удар по обнажённым ягодицам итальянца. — Ах~ как меня это заводит! — игриво вскрикнул Адольф, совершив ещё несколько ударов ремнём. Удар за ударом, на ягодицах Дуче виднелись красные отпечатки бляхи с символикой третьего рейха, иногда из некоторых хорошо пропечатанных эмблем бляхи сочилась алая кровь. Бенито изначально издавал жалобные звуки, давая Гитлеру понять то, что ему больно, он больше не может это терпеть, но вскоре и его стало это заводить не меньше, чем фюрера. «Неужели, я мазохист? — испуганно подумал Дуче, когда очередной удар ремня с характерным звуком обрушился на его измученную пятую точку, — ОХ, не могу отрицать того, что мне это нравится! Ещё, Адольфик, ЕЩЁ!» — Мх~ Мф~ МХ~!!! — довольными стонами поскуливал итальяшка, медленно шевеля своими обнажёнными ягодицами. — Нравится? — с улыбкой на лице и похотью в голосе поинтересовался Гитлер у союзника, который прям-таки уже весь дрожал, вот только не понятно… то ли от холода, то ли от сильного возбуждения?.. Наверняка, и от того, и от другого. Удары продолжались ещё около пяти минут, руки Гитлера начинали уставать, хотя он периодически их разминал. На измученной пятой точке Бенито Муссолини уже и не осталось живого места — везде были отпечатки свастик! Гитлеру это очень нравилось, он молча смотрел на измученный зад своего товарища и наслаждался музыкой идущего дождя. «Ох, эта прекрасная музыка…» — думал Гитлер, довольно закатив глаза и мечтательно смотря куда-то вдаль. Дождь громко и беспрерывно барабанил по крышам домов, дождевая вода стекала в трубы, выливаясь прямо на каменную брущатку. Бенито в этот момент попробовал перевернуться на спину, но ничего не вышло. Адольф заметил это. — О, кажется, я догадываюсь, чего ты хочешь, — пошло протянул он, с трудом помогая фашисту перевернуться. Перевернув на спину своего союзника, фюрер медленно приблизился к шее Бенито и начал медленно целовать её, оставляя на ней лёгкие засосы. Итальянцу нравилось это, и пусть его пятая точка немного побаливала, но он старался не обращать на это никакого внимания. Поцелуи вдруг резко переросли в небольшие покусывания и облизывания. Дуче от этого было очень щекотно, и поэтому он иногда хихикал сквозь кляп. — Ладно, довольно прелюдий, — резко произнёс Гитлер, нехотя отстраняясь от толстенькой шеи Муссолини, и переполз пониже. Целуя лобок своего любимого, Гитлерушка иногда издавал очень сладкие и местами мелодичные стоны, которые сводили с ума фашиста Дуче. «Ох, Адольф~ Если бы не ремень и кляп из галстука, я бы тебя ещё раз взял. И, на этот раз, жёстче! ~» От такой мысли Муссолини густо покраснел и стал ёрзать, намекая на то, чего он хочет. «Ну же, Адольфи, ну же! — подумал тот, закидывая голову назад, — Давай, я хочу ещё~» Не желая томить своего любимого, Гитлер наконец-то прижался губами к затвердевшей головке и приступил к делу. Медленно посасывая головку члена, Гитлер старался как можно дольше смачивать слюнями фашистское достоинство, пытаясь смягчить его таким образом. Иногда Гитлер работал языком, чтобы Дуче как можно чаще постанывал, тем самым возбуждая Арийца. Бенито стонал громче и громче, пускай и по-прежнему невнятно и глухо, галстук у него во рту уже давно намок от его слюны. Он без конца ёрзал и пытался раздвинуть ноги, как можно шире, чтобы Гитлер смог заглотить весь член целиком. «Это самый лучший день в моей жизни! — подумал Ариец, постепенно заглатывая весь член своего союзника, — а я и не думать, что обычный поход в театр так сильно изменит сегодняшнюю ночь~» Почувствовав, что Гитлер так резко взял глубже, Муссолини застонал громче обычного, и ему даже удалось сквозь кляп невнятно произнести имя Адольфа. Стонал он не только от удовольствия, но и от осознания всей ситуации. Муссолини очень давно был влюблён в Гитлера, наконец-то, между ними происходит ЭТО!.. Гитлер продолжал доставлять удовольствие своему Дуче, но уже немного прискорив процесс. Вскоре лидер нацисткой Германии почувствовал в своём ротике привкус чужой природной смазки и очень сильно покраснел. Его усы отчётливо чувствовались на члене Муссолини, и это доставляло тому какой-то странный восторг наполовину с таким же странным волнением или даже смущением, но, всё же, ему было всё равно приятно. Он чувствовал касание маленьких волосков на своём члене, словно кто-то водил по нему маленькой кисточкой для рисования. Да ещё и этот мелодичный дождь за окном… Вдруг, итальянец вспомнил, что когда-то он уже чувствовал эти приятные и местами странные ощущения. Он не редко представлял себе, как Гитлер нежно щекочет своими усиками его огромный член, при этом слегка постанывая. Всё эти стоны точно так же сопровождались звуками дождя, как это и происходило сейчас. «Неужели, это свершилось? — подумал Бенито, — мои заветные сексуальные фантазии всё-таки сбылись!» — он был очень доволен этим. От этой мысли Дуче понял, что остались считанные секунды до его оргазма, до того, как он кончит Гитлеру прямо в его сладкий ловкий ротик. Тот, кажется, тоже это понял и начал думать: отлепиться ему от чужих причиндалов в момент оргазма или нет, пускай ему кончат прямо в рот? У Арийца было очень мало времени, чтобы что-то предпринимать, он надеялся, что спермы в его рту будет совсем немного, но как же он всё-таки ошибался… Через секунду послышался довольный стон фашиста, и ещё через две секунды он кончил, запачкав не только рот Гитлеру, но и его лицо, и, к тому же, сиденье машины. — Пхе! Пхе! Пхе!.. — вдруг захрипел фюрер, отстраняясь от липкого и мокрого члена Муссолини. Переводя своё дыхание, фюрер принялся снимать с него мокрый галстук-кляп, ремень и повязку. — Ох, Адольф, это было незабываемое ощущение! — восторженно выпалил Дуче, восстанавливая своё дыхание после оргазма. — Рад, что тебе понравилось, — невнятно произнёс Гитлер, отплёвываясь от чужих выделений, — ох… — Хе-хе, извини, — Муссолини рассмеялся и хлопнул Адольфа по спине так, что тот согнулся пополам. — Да ладно, я и не злюсь, — с улыбкой ответил фюрер. Улыбнувшись тоже, Дуче хотел сесть, но ему было больно садиться, и он остался лежать. Тогда Гитлер лёг на него сверху, обняв за плечи. Они долго смотрели друг другу в глаза, а затем, накрывшись большим чёрным кителем, стали потихоньку засыпать под мелодичные звуки всё ещё идущего дождя.