Пролетая сквозь время

Аннабет Конечно, для всех нас стало сильнейшим удивлением, что ни с того ни с сего на палубе в лучах ярко-синего света появилась девчонка. Пока мы все таращились на неё, она свалилась в глубокий обморок, и её пришлось переносить в мед. пункт. На вид ей лет 13-14. Может, она и была совершенно обычной, но факт, что на ней было старинное платье в пол и корсет, а за спиной был колчан со стрелками из небесной бронзы, заставил нас внимательно за ней следить. Энея Я очнулась от обморока в комнате с белыми стенами. Я огляделась и увидела спящего на стуле рядом с кроватью Перси Джексона.  Очевидно, я больше не эррантия. Почему? Ладно, разберусь позже. Сейчас главное убедить команду Арго2 в том, что я должна остаться с ними. Одно радует, они не выбросили меня за борт. — Эй, Перси Джексон проснись. — Собственный голос показался мне хриплым и неестественным. Сейчас моя картавость проявлялась особенно сильно, а пить хотелось будто я два века воды не пробовала. Стоп, так и было. Джексон встрепенулся, проморгал глазами и обратился ко мне с весьма очевидным вопросом: — Ты кто? О, как же мне хотелось ответить это исконно русское "Дед Пихто", но я сдержалась дабы меня тут же не прибили. — Слушай, я всё расскажу, ты только воды принеси, литра два. И остальных позови, а то весёленькую историю одному слушать не интересно. Джексон помчался за водой, а я встала с мягкой кровати и подошла к зеркалу, стоявшему в углу. Честно, я даже забыла, как я выгляжу. Мне всегда казалось, что моё лицо в форме сердца шире, а глаза меньше. Хотя возможно я просто я забыла, как выглядела до того как стала эррантией. Я подошла к кровати и села на неё в позе лотоса, корсет мешал жутко, но снять его я не могла без посторонней помощи. Через пару минут в каюту вошли все члены экипажа, кроме сатира Хеджа, и встали передо мной, а Джексон подал мне бутылку с водой. Когда эта живительная жидкость полилась по моей глотке, я почувствовала все прелести жизни.  Полукровки молча смотрели, как я пью, и вообще готовлюсь к рассказу. Я закончила приготовления и вопросительно уставилась на команду. Правда, то, что по этикету я не могла сидеть в позе лотоса, меня немного смущает. — Ну, спрашивайте! Вперёд вышла Аннабет  и скрестив руки на груди  начала говорить — Для начала, меня зовут Аннабет Чейз. Как тебя зовут? Как ты сюда попала? Кто твой божественный родитель? Я сощурилась и почесала подбородок. — Меня зовут Энея Констанция Ноэми Селестина Солеи-Фруа. Я дочь Аполлона, но моя мама была дочерью Хионы, так что я имею способности двух богов. А вот то, как я здесь оказалась, немного сложнее, только, прошу, не задавайте вопросов.  И им всё рассказала, упустив из истории факт моего знакомства с Нико Ди Анджело. Я посчитала, что сейчас не самое время для этого. Аннабет нахмурилась и с серьёзным видом спросила: — Так, значит, тебе 200 с лишним лет? Или можно считать, что ты не взрослела? Честно, я сама не знала, какой у меня возраст. — Давайте не будем об этом, я и сама понятия не имею. Нужно время подумать. Молчавшая всё это время Пайпер Маклин проговорила: — Значит так. В любом случае тебя, Энея, нужно накормить и дать тебе более подходящую одежду для этого времени. Все разошлись, а Пайпер, я, и Хейзел направились в комнату дочери Афродиты. Я и забыла, как давит корсет, как не удобно платье в пол, и вообще раньше я совсем не замечала этого. Меня напрягал тот факт, что Хейзел даже не узнаёт меня по имени, конечно, Нико никогда не называл меня Энеей и про возраст она тоже не знала, так что это вполне обоснованно. — Так когда твой день рождения? — заинтересованно спросила Пайпер, когда мы пришли в её небольшую комнату. — 18 апреля 1807 года. Вообще, я стала эррантией за неделю до дня рождения, так что 14 мне не исполнилось. Пайпер начала перебирать вещи в шкафу, то и дело бормоча себе под нос "так, это не пойдёт, это большой", и, наконец, она повернулась ко мне, держа в руках оранжевую футболку лагеря Полукровок и — о боги — мой кошмар, короткие шорты! — Думаю, это подойдёт, правда шорты могут быть большими немного, но у меня есть ремень, — пока Пайпер это говорила, у меня в голове была только одна мысль: фрагмент из выученного мной наизусть свода этикета составленного в 1800. А потом началось самое интересное: я забыла, как снимать корсет. Около получаса с меня снимали юбки, корсет и всё такое. Конечно, отказываться одевать шорты было бы невежливо, поэтому я убеждала себя, что в этом веке это нормально. Потом мы пошли в общую каюту на обед. Вот тут самое интересное. Пока все говорили, перешёптывались или кричали, я просто смотрела в тарелку и пыталась вспомнить какое-нибудь современное блюдо. В голову пришла только пицца и на тарелке появился треугольный кусок теста, сверху которого была колбаса. Веер я, конечно, оставила в комнате Пайпер поэтому пришлось кушать без веера. Я начала отрезать насколько возможно маленькие кусочки этого куска и аккуратно класть их в рот. Когда я заметила удивлённые взгляды, направленные в мою сторону, я аккуратно положила нож и вилку, протёрла рот салфеткой и спросила: — Что-то не так? На что Перси и Джейсон стали мне объяснять, как правильно есть пиццу. Чувствую, мне многое предстоит узнать и выучить.