Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь

      Скорпиус Малфой       Скорпиус не знал, сколько просидел в этом коридоре. Ему никогда не было так плохо и так больно. И всегда во всем этом была виновата Уизли.       Почему он не смог сдержаться? Он же знал, что это все не только не приведет ни к чему хорошему, но и усугубит ситуацию. И оказался прав.       Как и предполагал Скорп последнее время, ему не хотелось просто переспать с ней. И он с каждым днем был все больше уверен, что если это случится, то ему будет мало. И да. Напряжение никуда не ушло, тело хоть и было благодарно, но требовало еще. Кажется, теперь она еще прочнее закрепится в его снах.       Ему срочно нужен был Альбус. Все рассказать ему, поделиться всем, что случилось. И плевать на себя. Он переживал за нее. И хотел попросить друга, который определенно за каникулы увидится с Уизли, не давая ей никаких надежд, но немного сгладить его ужасный поступок по отношению к ней.       Скорпиус надеялся, что в такой поздний час в гостиной никого не будет. В первую очередь он не хотел видеть Фоули.       Герда ему открывалась с каждым днем. И он не хотел больше ей изменять. Но после того, что у них было с Уизли, не мог ей гарантировать этого.       Хотя… Наверное, это единственный способ выкинуть из головы Розу. Принять помолвку с Фоули, быть верным ей и больше никогда не смотреть на Уизли, потому что у него есть Герда.       Но это все было так сложно. Скорпиус запутался. Он не хотел делать больно ни одной из этих девушек, но в итоге что бы он не делал, обе страдают от его действий.       Скорпиус резко открыл дверь в спальню Альбуса. И застыл в дверях. Альбус был в одних трусах, а на нем сидела Кьяра, которая, запрокинув голову, получала удовольствие от поцелуев Альбуса на своей груди.       Скорп невольно вспомнил грудь Уизли. Казалось, это самое прекрасное, что случалось с ним за семнадцать лет. Этого не забыть.       Но тут слизеринка его заметила, вскрикнув, быстро слезла с Ала, прикрываясь его рубашкой.       — Скорп, какого черта, — нахмурился Альбус, недовольно смотря на него.       — Ал, пожалуйста, ты мне очень нужен, — вздохнул Малфой, не обращая внимая на Кьяру, проходя к своей бывшей кровати, садясь на нее, запуская пальцы в волосы.       — Прости, — виновато сказал Альбус, целуя девушку, которая уже оделась и разочаровано смотрела на него. — Хочешь, приезжай ко мне на каникулы…       — Ты же знаешь, что я не могу, — опустила Кьяра глаза в пол, но крепче сжала пальцы Ала.       — Я буду скучать и с нетерпением ждать окончания каникул, — улыбнулся Альбус. — И буду заниматься тем, чем обещал.       — Я люблю тебя, — поднялась она на носочки и нежно поцеловала Ала.       — А я тебя, — Альбус обнял ее напоследок, закрыл дверь и повернулся к Скорпиусу. — Какого черта? Что мне теперь с этим делать?       Альбус указал на свой пах.       — Будто ты не знаешь, — хмыкнул Скорпиус. — Пять минут я в состоянии подождать.       Альбус, проклиная Скорпа, направился в душ. А Скорпиус думал над свидетелем сцены, которой он стал. Как у Альбуса все просто. Как ему просто сказать, что любит. Как просто наслаждаться телом любимой девушки в любой момент. Не бояться, что ее из-за этого убьют.       Скорп снял с себя мантию и свитер. И ему вдруг стало холодно. Ему стало холодно в подземельях. Хотелось очутиться около камина. Рядом с ней.       — Молодец, Скорп, — из душа вышел мокрый Альбус, вытирая волосы полотенцем. — Просто превосходно. Я смотрю сам ты перед каникулами вдоволь развлекся.       Скорпиус посмотрел на засос на шее. Видимо, в его взгляде было столько боли и безысходности, что Альбус немного потеплел. Друг сел напротив, всматриваясь в него.       — Ты раньше сразу избавлялся от засосов Фоули, — сказал Поттер. — Неужели, действительно, смирился и принял все это? Правда решил больше не изменять ей?       — Это не Фоули, — покачал головой Скорпиус, смотря в пол.       — А почему тогда такое убитое состояние? — удивился Альбус. — Не в первый раз изменяешь ей. Да и даже если решил меняться, то за один день вряд ли у тебя получится изменить все свои привычки. Но тогда тем более советую убрать его. Если не хочешь, чтобы Фоули увидела.       — Я не могу убрать его, — Скорпиус все еще не поднимал взгляд на Альбуса. — Потому что это от Уизли.       — Что ж, — сдержанно сказал Альбус. — Тоже ничего неожиданного. Вы и до этого не могли отойти друг от друга, а тут когда она рассталась с МакМилланом, небось сама набросилась на тебя с поцелуями.       — Мы переспали, — наконец Скорпиус посмотрел в зеленые глаза друга.       — Что? — Альбус с ужасом посмотрел на него. — Только не говори, что это из-за того случая…       — Нет, — быстро ответил Скорп. — Я хотел этого. А главное, что она тоже хотела этого.       — Дай угадаю, — вздохнул Альбус. — Тебе не стало легче после всего этого, а наоборот, тянет еще больше, а ты не можешь быть с ней, потому что…       — Я был у нее первым, — перебил Ала Скорп. — Она не спала с МакМилланом.       — Только не говори, что тебе не понравилось, — усмехнулся Альбус.       — Ал, это был лучший секс в моей жизни! — воскликнул Скорпиус. — И я снова все испортил. Сказал, что это часть игры. Оттолкнул ее, когда она меня обняла и поцеловала после. Сказал, что я выиграл, быстро оделся, послал ее и ушел.       — Скорп, ты придурок, — разочаровано сказал Альбус.       — Да не могу я быть с ней и не могу быть без нее, — взорвался Малфой. — Я виноват, что не сдержался. Но чем дальше, тем хуже. Мы же не сможем быть вместе. А учитывая, что я у нее был первый. Наверное, она рассчитывала потом на большее…       — Ты понимаешь, что ты сделал ей в сто раз больнее, поступив вот так? — продолжал чуть спокойнее Ал. — Ты мог бы ей рассказать всю правду. Что вы не можете быть вместе, но ты очень хочешь. Представляешь, что она к тебе испытывает, если позволила сделать это тебе. А не МакМиллану, с которым она встречалась.       — Это ты ей рассказал? — спросил Скорпиус.       — Нет, — честно ответил Альбус. — Хотя планировал на каникулах.       — Интересно, кому же она поверила, — задумался Скорпиус. — Или этот мудак еще с одной спалился на ее глазах.       — Ты для нее сейчас намного хуже него, — поджал губы Альбус. — И даже не проси меня успокаивать ее на каникулах, говоря, какой ты прекрасный.       — Ал, пожалуйста, — взмолился Скорпиус. — А я в это время весь Мэнор перерою на предмет того, как бы отменить этот договор. Тебе же это тоже нужно. И да, я же не прошу тебя говорить, какой я прекрасный. Просто… Ей нельзя быть рядом ни со мной, ни с МакМилланом. Поговори с ней о ее безопасности.       Они замолчали, каждый думая о своем.       — Честно говоря, если бы я узнал, что у нее с МакМилланом ничего не было чуть раньше точки невозврата, я бы не стал, — тихо сказал Скорпиус. — Одно дело просто переспать с ней. Я ведь думал, что она этим хочет в том числе и отомстить когтевранцу…       — Мы с тобой столько раз обсуждали, что Роуз не такая, — встал на сторону кузины Альбус. — И она бы не стала мстить МакМиллану таким способом, несмотря на то, как он поступил с ней. Да, может, эта ситуация выставила тебя в хорошем свете на его фоне, подтолкнув к этому шагу, но если, как ты говоришь, это было осознанно, то ответ очевиден.       — Я раньше особо не задумывался, насколько для девушек важен первый раз, — сказал Скорпиус.       — Я у Кьяры тоже первый, — ответил Альбус. — И прекрасно понимаю, что рано или поздно мы не сможем быть вместе, пока действуют ваши дурацкие законы. Но вся разница в том, что я не скрываю свои чувства и ценю ее. И вдвоем мы сможем сделать намного больше для того, чтобы быть вместе. Как и вы. Думаешь, всезнайка Роуз, которая ради тебя готова на все, не кинулась бы помогать нам, чтобы обойти все это?       — Да как ты не понимаешь, — вновь начал злиться Скорпиус. — Это не моя прихоть. Я бы с удовольствием сейчас сидел не с тобой и болтал о несправедливости жизни, а был там, наверху, позволяя ее губам целовать меня. Но я не хочу потом всю жизнь винить себя в ее смерти.       Они вновь замолчали.       — Я самая последняя тварь, да? — спросил Малфой.       — То, что ты переспал с ней — нет, — уверенно ответил Альбус. — Что бы ты не говорил сам себе, именно ее ты не просто хотел. И все твои терзания и мысли о ее безопасности доказывают, как много она для тебя значит. А то, что сделал после… Ты не тварь, а просто трус.       — Как отец, — грустно усмехнулся Скорпиус. — Все в лучших традициях Малфоевской чистой крови.       — А что с Фоули? — вдруг спросил Альбус.       Скорпиус застонал. Он вновь забыл о том, что у них с Уизли не любовный треугольник, а настоящий многоугольник.       Все было предельно просто. Начать жизнь сейчас с чистого листа. Забыть Уизли, ведь он сделал то, что хотел давно. И принять помолвку с Фоули, которая была не так уж плоха. Но не плоха, это не идеальна. И Скорпиус сейчас осознал, куда чуть не вошел добровольно.       Секс с Уизли ему был очень нужен. Он расставил все на свои места. Ему нужна Роуз, да и только.       — Не знаю, — пожал плечами Скорпиус.              Скорпиус стоял в душе и думал о Уизли. Он был дома уже второй день. Хотя едва ли это место было для него домом. Безумное угнетение и апатия. И лишь мысли о Розе, об их ночи позволяли ему не сойти с ума от этих стен, но оковывали его в еще более невыносимые. Стены, за пределы которых хотели вырваться душа и сердце.       Скорпиус вышел из душа и посмотрел на едва заметный след от засоса на шее. Он гадал каждую минуту, как она, что с ней. Хотел плюнуть на все, отправиться к Алу, надеясь, что она у Поттеров, и упасть перед ней на колени, прося прощение за все, что он ей сделал за эти годы. Если было так плохо ему, то он даже не мог представить, насколько плохо ей.       Скорп почти не спал. Знал, что и в каких красках ему будет сниться. Поэтому ночами, пока дед и отец спали, искал всевозможную информацию в их библиотеке об амулете двадцати восьми и расторжении чистокровных договоров. И если с амулетом были успехи, то со вторым и более важным было все очень не радужно. Но он не опускал руки. Ведь теперь от этого зависела не только его судьба, а еще и две другие. И это самая меньшая плата, которую он может сделать Альбусу за то, что исправляет его косяки и вправляет ему периодически мозги.       Что касается амулетов, то Скорпиус нашел информацию о том, что эта вещь дает не только родовую защиту, но и позволяет семьям общаться между собой. И Скорп нашел заклинание, которое способно показать, с чьими другими значками был данный в контакте за последнее время. И, чтобы окончательно подтвердить свою теорию о том, что за всем этим стоит дед, ему нужно было лишь убедиться в том, что МакМиллан имеет с ним связь. И тогда сдать их обоих с потрохами Гарри Поттеру и в Азкабан.       Дед сам выдал себя. Со Скорпиусом он перекинулся лишь парой слов в день его приезда, намекнув на то, что если он еще раз поставит под угрозу репутацию их семьи, то ему не поздоровится. Скорп был уверен, что дед имел в виду Джессику. Значит, это он ее убил. Было странно только то, что Скорпиус за это не получил Круциатусом сразу. И боялся, что дед придумал более извращенный план мести. И надеялся, что ему не придется, как отцу, убивать грязнокровок.              — Скорпиус, — окликнул его отец, когда тот как можно тише проходил мимо его спальни.       — Да? — как можно невиннее спросил Скорп.       — У нас сегодня состоится прием, — объявил Драко, поправляя свою парадную мантию. — Оденься к приходу гостей.       — И кто же это? — изобразил интерес Скорпиус.       — Вечером узнаешь, — ответил Драко, выходя из комнаты.       Скорпиус уже было хотел уйти, как его взгляд упал на портрет матери. Скорп плотнее закрыл дверь и встал напротив. В горле образовался ком.       — Мама, — прошептал Малфой, проводя пальцами по раме. — Я хотел… Извиниться перед тобой. И сказать спасибо.       И тут глаза матери открылись. Скорпиус вздрогнул. Он знал, что портрет всегда был обездвижен. Глаза матери были пустые. Но она ими пошевелила.       — Извиниться за то, что избегал всех этих разборок и не защищал тебя, — поджал губы Скорпиус, едва сдерживая слезы. — И за то, как я сейчас веду себя в школе. Знаю, ты бы не одобрила. И сказала бы тоже самое, что Альбус. Ты всегда боролась. А я вот слабый.       Скорпиус всматривался в портрет. Взгляд матери становился все более ясным. Скорпиус думал, что сошел с ума и все это ему мерещится.       — Благодаря тебе я смог полюбить, по-настоящему, — продолжал монолог Малфой. — И мне плевать на происхождение этой девушки. И я хочу бороться за нее. Хочу жить той жизью, которую ты мне всегда стремилась дать. Эта девушка так похожа на тебя. Такая же добрая и светлая. Когда она обнимала меня, я чувствовал… Она готова ради меня на все. А я вот…       Тут раздался хлопок и в комнате появился их домой эльф.       — Мистер Малфой, — пропищал он. — Ваш отец приказал…       — Да, иду, — сказал Малфой, кинув взгляд на портрет.       Глаза матери снова были закрыты.              Скорпиус бросил взгляд на себя в зеркало. Весь его вид буквально кричал о его чистокровности. А ему хотелось пойти в душ и все смыть с себя, вновь оставшись в голове наедине с Уизли.       Малфой нацепил на себя и амулет, решив, что если сегодня сборище чистокровных, то он легко опробует, действует ли заклинание.       Он шел по коридору к лестнице, чтобы спуститься в гостиную. Как вдруг услышал голоса отца и деда в кабинете.       — Отец, он просто подросток, — говорил Драко. — Я уверен, что это вышло случайно, и он ничего такого не планировал. Он даже не знает об этом ничего. Плюс ко всему я с ним разговаривал, он не хочет идти против чистокровных традиций. И ты прекрасно это знаешь. Он выполнил твой указ и сблизился с Гердой. А то, что он просто пару вечеров поразвлекался с этой когтевранкой, то это просто нас позлить…       — Поразвлекался он, а разгребать все это пришлось мне, — перебил его Люциус. — Я могу допустить, что все это было нелепое стечение обстоятельств. Но я больше не допущу такого... С полукровкой... Додумался, злить. Это все вы с Асторией его разбаловали. В твою голову никогда не приходило со всякой грязью связываться. И я не собираюсь это терпеть. Сегодня же выбью эту дурь из него. Пусть повзрослеет наконец и живет для семьи, а не себе в наслаждение.       Все подтверждалось. За ним слежка в Хогвартсе. Скорпиус был уверен, что это кто-то из когтевранцев. Другие его просто не видели. И был уверен, что это МакМиллан. Он докажет это, посмотрит на его амулет. Дед убил Джессику, а МакМиллан помог ей выйти из замка.       Тут дверь отворилась. Скорпиус вздрогнул.       — Пошли, — буркнул ему Люциус. — Гости уже собрались.       Скорпиус послушно спустился в гостиную. Он ожидал увидеть там целое сборище, но нет. Было всего три человека. Герда и ее родители.       Сердце Скорпиуса замерло. Она была в платье, которое обычно девушки надевают на помолвки. Это было ясно по камням, которые были закреплены за ее родом, а на голове красовалась диадема Фоули.       — Я очень рад, что мы собрались сегодня для такого важного события, — с улыбкой говорил Люциус. — Действительно, зачем тянуть с помолвкой до лета. Думаю, что все формальности можно уладить уже сейчас. По крайней мере начать оформление всех бумаг.       — Полностью согласен, — быстро ответил отец Фоули.       — Герда, дорогая, — сказал Драко. — К сожалению, из-за этих… обысков дома нам пришлось спрятать фамильное кольцо Малфоев, чтобы его не конфисковали. И как только у нас будет возможность, мы его заберем. Может, летом на свадьбе Скорпиус тебе наденет именно его. Возможно, удастся его забрать раньше. Тогда мы пришлем его Скорпиусу, и он вручит тебе его в Хогвартсе. А пока что будет такое скромное, вот с этим бриллиантом.       Скорпиус видел, как Герда послушно кивнула.       Нет, нет, нет. Это все сон, это все страшный сон.       — Нет, — громко сказал Малфой.       Семья Фоули на него удивленно посмотрела.       — Ох, Скорпиус, дорогой, — рассмеялся Люциус. — Я понимаю, что тебе хочется сделать это как подобает чистокровному волшебнику. Но кольцо — это формальность, самое важное это подпись договора. Извините нас, но мы отойдем на пару минут. Драко, подготовь договор и дай ознакомиться мистеру и мисс Фоули.       Дед за ухо втащил его в свой кабинет, погружая его тут же в оглушающее заклинание. Скорпиус знал, что сейчас будет.       — Круцио, — произнес Люциус.       Чтобы хоть как-то использовать выгоду от своего положения, Скорпиус представлял, что это наказание за то, как он поступил с Уизли, а не за его нежелание жениться на Фоули. Боль было терпеть намного проще, когда ты знаешь, что заслуживаешь ее. Наконец, все прекратилось.       — Слушай меня, — прорычал Люциус. — Либо ты сейчас подписываешь этот договор без излишних комментариев, либо…       Он достал ему знакомый номер той самой желтой газеты со статьей о смерти Джессики.       — Мне стоило неимоверных усилий, чтобы доказать, что ты не причастен к ее смерти, несмотря на то, что вся когтевранская башня видела, как ты шлялся к ней.       Скорпиус молчал. Он понимал, что он на него давит также как на отца.       — У тебя пять секунд подумать, — усмехнулся Люциус. — Либо сейчас помолвка с Фоули и еще больше прав на наследие Малфоев, либо остаток дней в Азкабане. Я знаю одного человека в Хогвартсе, который с удовольствием даст показания против тебя. Ты этого хочешь? И не дай Бог я узнаю, что ты снова пошел к полукровкам. Я все сделал, чтобы у тебя была чистокровная под боком. Вот с ней делай все, что хочешь.              Подпись. Идеальная подпись. Рядом с такой же идеальной. А не маленькой кривой закорючкой. На брачном договоре, а не на графике с дежурствами.