Слизеринец и гриффиндорка, огонь и лед, ненависть и любовь

      Скорпиус Малфой       Скорпиус бежал в подземелья, перепрыгивая через несколько ступеней. Она права. Она права, что всей ее семье и матери угрожает опасность. Он прекрасно знал, что деду все это не понравится. И почти был уверен, что в том письме дед просил его как можно больше издеваться над Розой. А Скорп не хотел это даже читать.       И очень надеялся, что Роза тоже не читала это письмо. Его личные мотивы выводить ее из себя — одно. Но он не хотел, чтобы она думала, что он выполняет приказы деда.       Он ее защитит. Он всегда подозревал, какое-то шестое чувство последний месяц кричало о том, что рядом с ним она будет в опасности. Но она сама тянулась к нему. А он не всегда был в силах ее оттолкнуть. Но сейчас он просто обязан будет это делать. Чем дальше она от него, тем это безопаснее.       Чего не скажешь о ее семье. Дед уберет Грейнджер с поста Министра. И хорошо, если оставит в живых. Кроме того, что она будет копать под него, происхождение совсем не помогало ей. Если вообще сейчас кому-то помогает эта долбанная чистая кровь.       Выход был один. Убрать деда раньше. И сейчас Альбус не сможет его не послушать. Ведь это его семья. Теперь Люциус отравлял не только его жизнь.       Скорпиус быстрым шагом прошел через гостиную Слизерина и ворвался в спальню Поттера. Судя по задернутому пологу тот еще спал и не собирался просыпаться.       Малфой взглянул на часы. Проклятая Уизли. Как можно вставать в выходной так рано? Еще даже завтрак не начался, который в выходной начинался на два часа позже.       — Ал, проснись, — Скорпиус отодвинул полог.       Альбус не шевельнулся, продолжая крепко спать.       — Да проснись же ты, — Скорп направил палочку на друга, из которой струя воды прыснула ему в лицо.       Ал вскочил, тут же хватая свою палочку.       — Ты охренел? — Альбус словно пес старался стряхнуть с себя воду. — Какого черта ты вообще тут делаешь? В такую рань…       — Я пришел извиниться, — сказал Малфой, садясь на свою бывшую кровать.       Кажется, это заставило Ала проснуться и прийти в себя намного быстрее, чем поток ледяной воды. Конечно, с Алом Скорп всегда был более искренний и часто признавал свою неправоту, но сейчас его извинения были самыми настоящими.       — Я не должен был тогда тебе так говорить, — продолжил Скорпиус. — Просто моя жизнь с каждым днем все хуже и хуже. И я уже просто не могу сдерживаться.       — Принято, — Альбус похлопал друга по плечу. — Главное, что ты это понимаешь. И я не хочу, чтобы ты подумал, что из-за нашей ссоры я тебя бросил. У меня есть как хорошие, так и плохие новости.       — Рассказывай, — напрягся Малфой.       Альбус поведал ему о письме Джеймса, о том, как они с братом решили анонимно прислать это в Министерство. И как Джим невзначай узнал о поездке отца к этому человеку.       — В общем, где мы были, там и остались, — печально подытожил Альбус. — Его отец ничего не помнит об этой встрече, а парень не слышал, о чем они говорили. Просто видел его у них в доме.       Скорпиус не знал, что и думать. Эти вещи могли быть абсолютно не связаны с происходящим сейчас в Англии. Их семейный бизнес состоял из того, что дед и отец искали мощные артефакты, темные амулеты, драгоценные вещи по всему миру. А потом либо перепродавали в два раза дороже, либо в подвале поместья особо ценные оставляли себе.       Дед часто обходил своих друзей времен Пожирателей, чтобы узнавать актуальную информацию о текущем местоположении вещей. А отцу доставалась вся грязная работа. Убивать владельцев, если они отказывались расставаться со своими вещами. Обычно такое приходилось делать с магглами. Вещи волшебников были занесены в специальную магическую книгу, которая принадлежала чистокровным семьям. Без специальной процедуры передачи владения было невозможно оформить права, даже если заплатить огромные деньги.       А вот магглы иногда даже не подозревали, насколько ценными артефактами они владеют. В основном это были девушки, которые либо когда-то спали с волшебниками, либо просто покупали эти безделушки себе, нося каждый день на прогулку.       Именно поэтому Скорпиус знал, что убийства магглорожденных девушек скорей всего действительно принадлежат отцу по приказу деда. А знал это потому, что после школы таким предстояло заниматься ему. Это была еще одна причина, по которой он хотел избавиться от деда. Он не хотел убивать.       Отсюда Скорпиус всегда делал вывод, что как бы отец жестоко в физическом плане не относился к матери, он никогда не говорил ей, чем он занимается. Потому что не хотел, чтобы она видела, что живет с монстром. Но Астория не была глупа и наверняка догадывалась о том, как ведется бизнес в семье Малфоев.       Может, поэтому ее убрали? Она что-то узнала или увидела, чего не должна была? Может, за одной из магглов все же стоял какой-то волшебник, который таким образом решил отомстить его отцу за содеянное?       Потому что по их закону чистокровных убивать своих же было воспрещено. Исполнитель сразу лишил бы себя этого статуса. Твое имя в обществе в момент перестало бы чего-то значить.       — Есть идеи, зачем твой дед обходит своих старых друзей, а тех, кто ему отказывает, ждет потеря памяти? — Альбус будто читал его мысли.       — Есть, но они в основном связаны с его работой, а не с тем, что происходит сейчас в стране, — покачал головой Скорпиус.       Они замолчали. Каждый думал, что делать. Скорпиус был благодарен Джеймсу. Когда брат Альбуса учился в школе, они никогда не общались. Скорпиус знал, что Джеймс сначала был против их дружбы с Алом, но потом принял это. Поэтому они держали нейтралитет. Но, видимо, они выросли и стали выше этого. Как и с Розой.       Роза…       — Ал, это еще не все, — Скорпиус не хотел ничего утаивать от друга. — Помнишь я говорил, что мне не желательно светиться рядом с Розой, что бы я не чувствовал.       — Мы из-за этого и поссорились, — напомнил ему Альбус.       — Я был прав, особенно сейчас, — вздохнул Малфой. — После того как Министром Магии стала Грейнджер… Сегодня пришло письмо. Я даже не стал его читать, сразу сжег. Не хочу видеть, что дед мне предлагает. Я не хочу и не буду убивать. Я не пойду у него на поводу как отец.       — В школе ей не грозит опасность, — заверил Альбус. — И он тебя никак не заставит.       — Надеюсь, что Уизли просто проницательная, а не читала письмо, — покачал головой Скорпиус. — Потому что она сказала, что ей страшно за мать. А я пообещал, что все будет хорошо. Ал, надо что-то делать. Дед может испортить не только мою жизнь этой Фоули, а еще лишить матери девушку, которая… Не важно. Надо что-то делать.       — Мы придумаем, обязательно, — Альбус сел рядом с ним. — Уверен, что отец не даст этому случиться.       — У меня даже нет ни одной фотографии матери… — Скорп ощутил неприятный ком в горле. — Ал, она не понимает, во что ввязывается. Что бы я ей не говорил, она все равно тянется ко мне.       — Скорп, прости, это я виноват, — поджал губы Альбус. — Я с ней разговаривал. Конечно, я в открытую не сказал, что она тебе нравится…       — ЧТО?! — взорвался Малфой. — ОНА МНЕ НЕ НРАВИТСЯ.       — Как скажешь, — усмехнулся Альбус. — В общем, я советовал ей не верить твоим словам, а твоим…       — Что ты наделал, — простонал Скорпиус. — Ты должен сказать ей обратное. Иначе…       — Ладно, — согласился Альбус. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.       — Кстати, — угрюмо заметил Малфой. — У меня к тебе просьба. Проследи за Розье. А то он…       Скорпиус по пути на завтрак рассказал другу о том, что задумал Розье и как уже который вечер он забирает из спальни Уизли его записки. Альбус согласился тормозить его на поворотах. Хоть Скорпиус и не сомневался, что Роза сможет дать ему отпор, но подстраховаться Алом стоило.              Позавтракав и договорившись встретиться их компанией в «Трех метлах», Скорпиус и Альбус отправились в Хогсмид раньше остальных. Скорпу было необходимо купить ускоритель на метлу для ближайшего матча.       И около входа в спортивный магазин они наткнулись на Розу.       — Уизли, либо заходи, либо не путайся под ногами, — грубо сказал Скорпиус.       Роза на него с непониманием посмотрела. Да, наверное, со стороны перемены в нем выглядят очень странно. Утром наорал, потом почти вслух произнес, что будет ее защищать, а сейчас снова посылает куда подальше.       — Черт возьми, Малфой, что с тобой происходит? — ожидаемо вышла из себя Роза.       — Ты прекрасно знаешь, что, — Скорпиус прожигал ее взглядом. — Я тебя ненавижу. Ненавижу, когда ты стоишь на моем пути. Ненавижу, когда ты строишь из себя…       — И после этого ты мне будешь говорить, что… — Роза повернулась к Альбусу, но запнулась, не договорив, и посмотрела на Малфоя.       — Значит, я ошибся, — просто пожал плечами Альбус, быстро глянув на Скорпиуса, но Роза этого не заметила.       — Да я же… — начала Роза, но снова не договорила, поджав губы.       Скорпиус чувствовал, что она сейчас снова расплачется. Уизли, пожалуйста, не делай этого. Не надо. Иначе он не сдержится и придется обнимать ее у всех на глазах, а не в пустом темном коридоре.       А Скорпиус сделал бы это с удовольствием. В этой огромной желтой куртке она была почти также привлекательна, как в своей пижаме с единорогом. А в сочетании с яркими рыжими волосами это смотрелось вдвойне интереснее. Ему хотелось сорвать с нее эту глупую шапку, распушить ее волосы и зарыться в них носом и пальцами, прижимая ее к себе. То, чего он не дал сделать себе с утра, зная, куда все это приведет. Туда, куда не должно. Потому что нельзя. Опасно. Слишком опасно.       Почему он с утра не заметил на ней кожаную юбку? Уизли, что ты делаешь? Как теперь перестать думать об этих ногах?       — Давайте вы будете ненавидеть друг друга не так явно, ладно? — голос Альбуса вывел его из ступора.       Он увидел, как Роза уже схватила свою палочку, сжимая ее так, что пальцы побелели. Альбус стоял между ними.       А Скорпиусу хотелось, чтобы она запустила в него Круциатусом. Он это заслуживал. Заслуживал за все те года, когда издевался над ней. Как он не смог сразу разглядеть в ней этот пожар эмоций? Неужели ради этого стоило опуститься на дно, чтобы потом, хватаясь за нее, выплывать оттуда?       Но она не он. У нее чистая и добрая душа. Она никогда не применит к нему это ужасное заклинание.       Ты такой же как твой отец.       Вновь ее слова эхом разнеслись по остаткам его души.       — Давай, чего ты ждешь? — заорал на нее Скорпиус, сам того не ожидая. — Запусти в меня им. Ты же хочешь. Давай. За все, что я с тобой сделал. Я же заслуживаю, да? Я же заслуживаю.       — Нет, — прошептала она.       Опять. Почему она все равно не хочет делать ему больно. Так не должно быть. Она должна его возненавидеть. По-настоящему.       — Мерзкая полукровка, — с ненавистью выплюнул эти слова ей в лицо Малфой.       К ним сзади подошли Фоули и Яксли. После того, как Ал бросил вторую, она явно не хотела находиться в его обществе, поэтому потянула подругу дальше. Они обе были одеты в роскошные шубы, сапоги на каблуке, а волосы, как всегда, идеально уложены. Ни в какое сравнение не шло с Уизли.       — Что здесь происходит? — поинтересовалась Герда, переводя подозрительные взгляды со Скорпиуса на Розу.       — Ничего, любимая, — сказал Малфой, начиная ненавидеть себя еще больше и целуя ее в щеку.       Девушка буквально расцвела. Он ее ни разу так не называл.       — Рабочие моменты, касающиеся обязанности старост, — по-аристократически искусственно улыбнулся Скорпиус. — Пойдем с нами. А после прогулки зайдем в твою спальню.       Он взял девушку за руку и, обойдя Розу, специально задев ее плечом, пошел дальше по улице.