*
– «Ты так редко отвечаешь на мои сообщения. Я могу обидеться :(« – «Я вас даже не знаю. Почему вы мне пишете?» Пятый решил отвлечься и сходить на пары. Его одногруппникам лет по двадцать пять и все они одинаковые, словно штамповались на одном заводе. Он не общается ни с одним из них, он возвел вокруг себя непробиваемые стены, сразу показав свое отношение к окружающим, и теперь никто не пытается заговорить с ним. Одна девочка как-то хотела познакомиться с ним, подошла на перерыве, мило улыбнулась и что-то там прощебетала, надеясь привлечь его внимание. Ей хватило одного его взгляда, чтобы понять, что здесь ловить нечего. Она быстро ретировалась, пролепетав слова извинений, больше ничего подобного не случалось. Пятый досидел почти до конца учебного дня, он ничего не конспектировал, и не пытался слушать, его голова была забита абсолютно другим. Та девушка. Он снова ее видел. Она больше не обращала на него внимания, просто залипала в телефоне, часто слушала музыку в наушниках, так же как и он смотрела в окно. В общем, она не делала ничего такого, что могло бы так заинтересовать, но Пятый продолжает наблюдать за ней, и пытаться прочесть ее. У него ничего не выходит. Она всегда одевается в светлые оттенки, в зимнее время года все люди становятся серыми и невзрачными, ведь светлая одежда не практична, но видимо она так не считает. Он видел ее в кремовом пальто, розовом, белом, даже желтом. Когда зиму сменила весна, она переоделась в небесно-голубой кардиган. Волосы распускает редко, обычно собирает их в пучок, в высокий хвост, или в косу, но ему больше нравится, когда они волнами рассыпаны по плечам и спине. Она становится еще более женственной, даже хрупкой. Его все бесит. Бесит эта странная увлеченность незнакомой ему девушкой. Бесит весь ее нежный и теплый образ, бесят ее красивые мягкие волосы, которые ему хочется потрогать. Бесит ее до тошноты миловидное лицо, которое он изучил уже вдоль и поперек. Что с ним вообще происходит? Он сжал в руке телефон и снял его с блокировки. «Новых сообщений нет». Он снова блокирует его, кладет перед собой, раздраженно постукивает пальцами по столу и опять нажимает на сенсор, будто что-то должно было измениться за эти пару секунд. В последнее время он очень раздражителен. Все время таскает за собой мобильный, бесится, от того, что ему пишет незнакомый человек, но при этом ничего не делает для того, чтобы это прекратить. Он продолжает кататься на электричке и следить за девушкой, раздражается от того, что повторяет это действие снова и снова, но не прекращает ездить именно по этому маршруту. Вгрызается взглядом, жадно впитывает ее облик, пытается вспомнить, откуда он может ее знать и параллельно рассуждает о том, как здорово переливаются ее волосы, когда на них попадает солнечный свет. В какой-то момент ему становится смешно от самого себя. В ней нет ничего особенного, она просто человек, как и все вокруг. Кто она такая, чтобы он проявлял к ней хоть какое-то внимание? Вот именно – она никто. Хватит пялиться, искать ее взглядом в толпе, думать о ней. Но он не может, у него не получается. Если он несколько дней не видит ее, то его начинает ломать. Внутри что-то мечется, скребется, изнывает от скуки. Ему нужна «доза», ему нужно увидеть ее, ему кажется, будто весь его организм истощается от долгой разлуки с ней. Этот ужас продолжается уже несколько месяцев, и он почти ненавидит себя за то, что каждый чертов день просыпается и спешит попасть на эту электричку, где он непременно снова встретит ту девушку, которая подобно вирусу въелась в его сознание, и отказывается его покидать. – «Я пишу тебе, потому что мне скучно, как и тебе…» К чему эти дурацкие многоточия в конце? Они злят его. Пятый недолго думая тут же отвечает, хотя уже сотню раз обещал себе этого не делать: – «Откуда вы можете знать, что мне скучно?» – он жмет отправить, и чувствует, как левое колено начинает трястись, это все нервы. Не стоило прекращать пить те успокоительные. – «Я знаю о тебе всё, красавчик :)» Клацнув зубами, Пять не отвечает и блокирует экран. Больше он не проверяет телефон на наличие сообщений. Хватит с него на сегодня переписок. Но незнакомец больше не пишет ему в этот день, и наследующий тоже. Пятого это нервирует, ведь SMS-ки приходили так часто, а тут вдруг такой перерыв. Ну, и отлично, может, отстанет теперь, наконец. Спустя несколько дней новых сообщений все нет, его мучает вопрос - почему? Вероятно, незнакомцу надоело получать однозначные короткие ответы, и он решил больше не беспокоить человека по ту сторону экрана, найдя себе новое развлечение. Пять не может понять спектр своих же чувств, но потом до него доходит: он вновь чувствует одиночество. Оно давит на плечи, сжимает грудную клетку. За свою долгую жизнь он привык быть один, научился бороться с тупой ноющей болью внутри, возвел внутри и вокруг себя иллюзию, что одиночество равно комфорту. Но стоило ему хоть немного вкусить обычного общения, пусть даже с незнакомцем, личность которого до сих пор остается загадкой, он вновь поднял со дна души те эмоции и чувства, что он топил в себе столько лет. Он смотрит на людей вокруг себя и все они счастливы. У них есть общение в реальности, общение в чатах, посиделки с семьёй и друзьями. Утром они едут на работу, весь день общаются с коллегами, вечером спешат домой к семье, которая выслушает и поддержит. Пятому спешить некуда. Он плывёт по течению, терзает себя мрачными мыслями, и медленно сходит с ума. Он надеялся, что хотя бы сегодня незнакомец снова напишет ему, Пятый ждёт этого, без конца смотрит на экран мобильного, но сообщения все нет. Сегодня электричка на удивление почти пустая, большинство мест свободны и можно выбрать любое. В этот раз он не садится, предпочитает опереться о широкий поручень и стать возле широкого окна. Сегодня солнечный день, тёплый, скоро весна окончательно вступит в свои права и вытеснит зиму. Пятый не любит тёплое время года. Дело в том, что единственная одежда, в которой ему комфортно, носится только в холода. Летом он не сможет укутаться в пальто и шарф, которые будто защищают его от внешнего воздействия. Дверцы электрички открываются, и заходит она. Пятый весь напрягается, сжимает пальцами поручень, сильно, до боли. Девушка становится напротив него, в противоположной стороне, также облокачивается и устремляет взгляд в окно. Она выпрямила волосы, отчего они кажутся ещё длиннее. На ней зелёный плащ, и он впервые за все это время видит её в платье. У неё стройные ноги, видно, что слегка подкаченные, может она занимается бегом? Девушка снова в наушниках, она наблюдает мелькающий пейзаж за окном, он замечает, что левый уголок её губ изогнут в полуулыбке, видимо, у неё хорошее настроение. Интересно, что она слушает? Судить по внешнему признаку сложно. Пятый облизывает обветренные губы и выхватывает телефон из кармана пальто. Как ожидалось, новых сообщений нет. Он чувствует саднящее негодование глубоко внутри и с замиранием сердца начинает набирать сообщение незнакомцу, из-за которого так раздражался все это время: – «Какую музыку ты предпочитаешь слушать?» – он какое-то время неуверен в том, что делает, но старается не думать об адекватности своих действий, быстро отправляет сообщение, больно закусив щеку изнутри. Через пару секунд он слышит в паре метрах от себя негромкое оповещение об SMS-сообщении. Внутри все сжимается и обрывается вниз. Девушка тянется к телефону и достаёт его из кармана плаща. Просто совпадение? Или... Нет, это исключено. Конечно, он уже проводил параллель межу двумя этими событиями в своей жизни. Все это начало происходить в один день, сначала он видит странную девушку в электричке, которая кажется ему знакомой, а вечером ему пишет незнакомец. Но это не может быть она, так не бывает, нет. Она бы никак не смогла узнать его номер, да и если бы она узнала, зачем ей писать ему всякие глупости? Ради забавы? Нет, это не она. Он отчётливо чувствует ноющую досаду, где-то внутри. К сожалению, врать саму себе он не может, ему и правда хотелось бы, чтобы незнакомцем оказалась эта самая девушка. Представлять её по ту сторону экрана до жути приятно, отчего Пятый начинает снова злиться, но только уже на себя. Что за бред? Он сам сочиняет, какую-то ересь и фантазирует об этом. Если бы была возможность удалить отправленное сообщение, то он бы это сделал, тем более, ответа он так и не получил, а если получит, то проигнорирует. Хватит заниматься ерундой, ему нужно направить свою энергию в другое русло, выкинуть весь этот бред из головы и забыть. Черт, ему что, пятнадцать лет? Хочется садануть себя по голове от отчаяния. Ответ приходит вечером, и Пятый не может просто взять и забить на это, он уже погряз в вязкой фантазии о том, что эта та самая девушка пишет ему. Он не может унять дрожь в руках, и берет телефон, смахивает блокировку со второй попытки и цедит сквозь зубы нечленораздельное ругательство. Его коробит от нетерпения: – «Красавчик балует меня своим вниманием, как неожиданно)) У меня нет любимого направления в музыке, я человек-настроение, сегодня я могу слушать Бетховена, а завтра AC/DC. А ты что предпочитаешь?» Внутри все теплеет и стягивает в саднящий ком предвкушения. Пятый чувствует, как его губы кривятся в довольной улыбочке, от которой сводит половину лица, потому что он пытается подавить в себе эту эмоцию. Он мельком смотрит на себя в зеркало и его бесит то, что он видит там. Он нервничает и не сразу смог собраться с ответом: – «Мне нравится классика и некоторые направления рок-музыки.» Он тяжело сглатывает и прикрывает глаза, чувствуя, как колено снова начинает нервно дергаться. Он отправляет сообщение и откидывает телефон на другую сторону кровати, он отпружинивает и падает на пол, но Пятый не спешит его поднимать. Что, если он спросит имя своего странного собеседника? Интересно, он ответит? Все время, что они переписываются, он даже не смог понять девушка это или все же парень. Но Пятый все же склоняется к тому, что это девушка, хоть оснований предполагать такое у него нет. Клаус был прав. Пятому жизненно необходимо общение, сколько бы он не отрицал это, сколько бы не пытался доказать себе и другим – он такой же человек, как и все остальные. А человек существо социальное, особенно Пятый, который провел почти половину жизни в глухом одиночестве. Телефон коротко вибрирует, но парень не двигается с места. Что даст ему эта глупая переписка? Отчего он так нервничает и с замиранием сердца ждет каждого SMS? Он ведь даже не знает с кем общается. Вероятно, он нашел способ борьбы с реальностью, которая ему так осточертела своей однообразностью и серостью. Подхватив телефон с пола, он подходит к окну, на ходу открывая новые сообщения: – «Почему ты вдруг решил написать? Разве, тебе не стало легче, когда сообщения от меня вдруг прекратились?)» Он что, решил позлорадствовать или поиздеваться? Парень усмехается и блокирует телефон. Открыв окно, он берет с подоконника смятую пачку сигарет. Гадкая привычка, которая даже удовольствие не всегда приносит, но почему-то Пятый не спешит бросать окончательно. – «Я пишу, потому что мне скучно, это действительно так. Может, познакомимся, наконец? Как твое имя?» Хватит этого фарса, «вы», «вам», «вас». Пятый несколько секунд раздумывает над тем, стоит ли задавать этот вопрос, но любопытство берет верх и он отправляет сообщение. Он сильно затягивается, и прикрыв глаза, медленно выпускает дым в открытое окно. Сомнительно, что незнакомец так просто назовет свое имя, не просто так он все это время не представлялся. А может, Пятый ищет слишком много смысла во всем этом бреде? – «Меня зовут Тей))» Коротко закашлявшись, Пятый небрежно тушит сигарету в пепельнице и подносит телефон ближе, будто пытается рассмотреть и без того читаемый текст. Тей. Он ведь знает это имя, в этом нет сомнений. Он пытается нарисовать в голове образ этого человека, что-то мешает ему, блокирует, он не может вспомнить, не может. В следующий момент Пятый понимает, что для него снова остается загадкой пол его собеседника. Имя Тей может быть как у парня, так и девушки. В голове опять возник облик той пепельной блондинки из электрички, снова отчаянно захотелось увидеть ее, как будто это должно решить все его проблемы. Он не успевает ответить на сообщение и ему приходит новое: – «А ты Эйдан Харгривз, или просто Пятый. Я тебя знаю, а ты не верил.» Он подавляет в себе истеричный смешок и с грохотом опускает телефон на подоконник. Осведомленность незнакомца раздражает, он действительно знает, кому пишет, но зачем ему это? В чем цель происходящего? Действительно ли имя, названное им настоящее? Может, все это и правда розыгрыш? Кто-то решил здорово пощекотать Пятому нервы? Но кто? Его настоящее имя, которым он не пользуется, знают единицы. Кто мог проболтаться? Черт, может, это вообще какой-нибудь безумный фанат? Разве кто-то еще помнит про «героев» Академии Амбрелла? Они уже давно вышли из моды, как какое-нибудь избитое клише. – «Покажи себя.» Пятый отправляет сообщение и закусывает кончик пальца, нервно сжимает в руке телефон, раздражается от навязчивого образа девушки и обессилено выдыхает, потому что бороться с самим собой невероятно тяжко. Он чувствует растущее напряжение внутри, еще немного и его просто разорвет от переизбытка режущей пустоты. Нужно было проследить за ней, узнать, откуда и куда она ходит, с кем общается и мило переписывается. Он давно мог это сделать, но боялся, что сорвется и сделает глупость, напугает ее и тогда безвозвратно потеряет. Ему нравится упиваться ее внешним обликом, смотреть исподтишка, окунаться в непристойные фантазии, но прошло уже много времени, ему хочется большего. Тема секса не была для него новой, за свою жизнь, до тошноты долгую, порой напоминающую день сурка, у него случались беспорядочные связи. Они были сумбурными, непонятными, такое скорее хотелось забыть, вырвать из памяти с корнем. Секс - это сближение, взаимодействие, а с этим у него были большие проблемы. Но с ней он бы хотел попробовать сделать это иначе, не так, как ему запомнилось. Нужно делать шаг вперед, либо отступать, ему надоело истязать себя. Ответ приходит быстро и обескураживает еще сильнее: – «Зачем? Ты знаешь, как я выгляжу.»*
Сегодня электричка не так свободна, как несколькими днями ранее, вроде бы не пятница, и праздника никакого не намечается, а людей полно. Пятый сидит на своем привычном месте и рассматривает заходящий поток людей. Что, если он не увидит ее? Что, если пропустит? Черт, ну почему такая толкучка именно сегодня? Ему жизненно необходимо подойти к ней. Он больше не может сидеть в стороне, он должен утолить эту странную жажду, которую он чувствует вот уже столько времени. Что он скажет ей? О чем она подумает, когда он вдруг решится заговорить? По человеческим меркам Пятый считается привлекательным, поэтому, она не должна оттолкнуть его сразу же. Хотя, кто знает…Черт, ему уже одиннадцатый десяток пошел, а он ведет себя как несмышленый мальчишка, который боится заговорить с женщиной. Она заходит на другой остановке, раньше, чем обычно. Проталкивается к одному из освободившихся поручней и обхватывает его рукой, из вагона вышло довольно много людей, и теперь Пятый может беспрепятственно смотреть на девушку. Что-то не так. Парень хмурится и внимательно смотрит, поглощая взглядом все незнакомые ему детали. Сегодня она выглядит иначе, чем все разы до этого. Весь ее нежный и хрупкий образ дал заметную трещину. На ее лице больше косметики, чем обычно, она сильно подвела глаза и впервые за все время накрасила губы красной помадой. Волосы подкручены, находятся в легком беспорядке. На ней короткий плащик, темно-бардового цвета, она его полностью расстегнула, когда зашла в электричку. Под ним черное кружевное платье, оно не откровенное, но короткое. И весь этот образ завершают колготки в крупную сетку и ботинки со шнуровкой. Она выхватывает телефон из кармана плаща и начинает что-то быстро строчить, останавливается, смотрит в экран, широко улыбается и строчит снова. Где она была, почему она так одета, кому она пишет? Девушка убирает телефон, но улыбка не сходит с ее лица. Она слегка прикусывает губу, и опустив руку вниз, и касается пальцами оголенной части бедра, затем немного сжимает край платья. Парень стискивает подлокотник и медленно прерывисто выдыхает. Может с подругой или сокурсницей? Сплетничают о ком-нибудь из института, или работы? А может с парнем? Или вообще с мужем, но кольца на пальце он у нее не видел. В любом случае, для Пятого нет никаких преград или конкурентов, при всем желании он мог бы избавиться от любого, стереть того, кто у него на пути. Так бы сделал тот, другой Пятый, из прошлого, которое запятнано кровью. Он мог бы взять ее силой и делать с ней все, что захочет, никто бы не помешал ему, никто бы не смог отобрать ее у него. Можно запереть ее в четырех стенах, словно зверька, развлекаться, когда будет скучно, выжимать из нее все соки и так по кругу. Он с трудом подавляет тьму, которая начала медленно подниматься со дна его искалеченной души. Пятый никогда не причинит ей вреда, нет, он так не поступит. Может, к черту это все? Где он, а где она? Они не подходят друг другу, она слишком мила и чиста, он не может заляпать ее своей мерзостью. Нужно оставить ее в покое, он должен, ради ее же блага. На очередной остановке вваливается толпа народу, Пятый быстро встает со своего места и уступает его пожилому мужчине. Теперь между ним и этой девушкой всего несколько сантиметров, они стоят лицом друг к другу, расстояние сокращается снова, потому что за ее спиной стала какая-то крупная неповоротливая женщина. Он чувствует ее парфюм, конечно, он не знает что это за духи, но отчетливо чувствуются нотки чего-то цитрусового и фруктового. Пятый с удовольствием вдыхает этот аромат, старается запомнить его, впечатать в память. Ладно, сейчас говорить с ней будет неудобно. Нужно дождаться, когда она выйдет на своей остановке и выйти вслед за ней, может, когда вокруг не будет столько людей, ему будет легче? Она смотрит куда-то в сторону, ее ресницы немного опущены, а уголки губ снова приподнялись. Смотреть на ее лицо с такого расстояния было бы слишком, поэтому Пятый не знает куда устремить взгляд. Он скользит им по ее оголенным ключицам, волосам, застывает где-то в районе декольте и отворачивается, сжав зубы. Он собирался оставить эту затею, и вот опять не сдержался. Электричка остановилась, сильно тряхнув пассажиров. Девушку кто-то пихает сзади, и она на секунду прижимается к Пятому, быстро отступив назад. – Простите, – она подняла голову и посмотрела прямо в его глаза. – Ничего. По коже прошелся табун мурашек, он снова это чувствует. Этот взгляд, этот голос, он знает его. Мозг начинает отчаянно прокручивать в голове все возможные варианты, но ничего не выходит, он не может понять кто перед ним. Ее глаза слишком проницательные, слишком знающие, она смотрит на него дольше, чем того требуют приличия, но потом отворачивается, и едва заметная улыбка снова проскальзывает на ее лице. Он вспоминает, как она смотрела на него впервые, он видел страх в ее глазах, причину которого так и не удалось разгадать. Сейчас же все иначе, он заметил некую искру осознанности, понимания, будто она знает о нем что-то, чего могут не знать остальные или даже он сам. Она смотрела так, будто знает его. Либо он снова бредит, либо эта девчонка действительно не проста. Иногда зло может быть по-настоящему прекрасно, ему ли это не знать? Хотя, скорее всего он снова ищет смысл там, где его заведомо нет. Он слишком сильно увлекся всей этой ерундой. Дело в том, что он просто втрескался в незнакомую девушку и теперь пытается понять причину этого, ведь любые события в его жизни никогда не происходят просто так. У него не бывает все так элементарно, как у других людей, он не мог увлечься любой другой, его выбор пал на нее. Почему? Почему ему кажется, что он уже где-то видел ее? Электричка останавливается, обогнув Пятого, девушка ловко выскальзывает в открытые двери. Парень несколько секунд отчаянно соображает, борется с собой и своими желаниями, и выходит следом. Электричка трогается с места и идет дальше. Вдохнув прохладный воздух, Пятый наблюдает за причиной своих беспокойств, следит за ее дальнейшими действиями, как хищник, вышедший на охоту. Она направилась в сторону спального района, сунув руки в карманы плаща, идет не спеша, почти прогулочным шагом, Пятый остается в нескольких метрах от нее, чтобы не вызывать подозрений. Наверное, со стороны бы показалось, что он ведет себя как маньяк. Ну и? Что теперь? Он идет вслед за ней, в голове пусто, он совершенно не знает, как поступить и как сделать так, чтоб его «давайте познакомимся» не выглядело слишком уж странно. Она ведь видела его только что в электричке, смотрела ему в глаза, наверняка запомнила лицо и теперь он подойдет к ней со спины и…Нда, нужно было тщательней продумать этот момент. Он не раз прокручивал это в голове, предполагал возможные варианты диалогов, но когда пришел момент истины, Пятый уже не чувствует своей уверенности. Она резко сворачивает в какой-то проулок, где по идее должен быть тупик, а не выход к спальному району. Затормозив в нескольких метрах от поворота, парень делает глубокий вдох и выдох. Зачем ей сворачивать туда, где нет выхода? Наверняка он ошибся и там есть проход, может, короткий путь. Он медленно проходит вперед и заворачивает за угол, но тут же останавливается, будто примерзая к асфальту. Сердце на какое-то короткое мгновение будто перестает биться, а затем заходится в бешеном ритме, разгоняя по телу неприятный холодок вперемешку с жаром. Она стоит к нему лицом, в ее позе читается расслабленность, руки так же в карманах плаща, она не выражает эмоций, просто смотрит в глаза, и он чувствует, что в этот момент она читает его полностью, видит его насквозь, словно открытую книгу. Пятый тяжело сглатывает и с трудом делает маленький шажок назад. – Когда я впервые увидела тебя в электричке, то подумала, что они нашли меня и прислали за мной своего лучшего агента, – она говорила тихо, сейчас ее голос был немного осевшим, словно простуженным, – Ты здорово меня напугал, Пятый. – Мы знакомы? – в голове непроизвольно начал складываться доселе запутанный пазл, но не хватало слишком многих деталей. – Мы с тобой оба выходцы из одного адского местечка, которое называется Комиссия Времени. Внутри все начинает трещать по швам, а к горлу подкатывает мерзкая тошнота. Ну, конечно, черт возьми, он чувствовал, он знал, что все это не просто так. Он сбежал от своего прошлого, но оно все равно настигло его. Вот где он видел эту девушку, еще тогда, во времена работы на этих ублюдков, она тоже была там. Они не общались, но они часто сталкивались в резиденции. Но почему так сложно было вспомнить ее? – Ты не мог меня вспомнить, потому что мне так было нужно, как я уже сказала, ты напугал меня, – девушка улыбается и чуть клонит голову набок, прищуривается, будто находит что-то забавное во всем происходящем, – Давай, думай, Пятый, ты ведь знаешь меня, – она выхватывает из кармана телефон и что-то быстро строчит. Парень чувствует легкую вибрацию сквозь ткань пальто и ватной рукой достает телефон: – «Я смогла развеять твою скуку?» Скорее всего, ее веселит его выражение лица, она добавляет масла в огонь тем, что в открытую кичится удавшейся шалостью, это видно. Она протягивает ему руку для рукопожатия, Пятый тут же подхватывает ее и чуть сжимает, он не хотел делать этого, это вышло само собой, будто так и должно быть, он даже не успел подумать. – Приятно познакомиться, я Тей, – кажется, затылок начинает нещадно ломить от тупой боли, он продолжает держать ее руку, и не моргая смотреть в глаза. – Это была ты, все это время, – собственный голос кажется каким-то безжизненным и пустым. Он, наконец, теперь точно знает, кто был по ту сторону экрана, но легче ему от этого не становится, – Ты была одним из лучших агентов Комиссии, потому что обладала способностями, как и я. Манипулятор сознания, телепат и иллюзионист, – голову вдруг разрывает от болезненной мысли, она буквально разбивает все вдребезги и режет осколками, он закусывает щеку изнутри и чувствует металлический привкус крови, – Так все было не по-настоящему. Какой же он дурак. Естественно, она манипулировала им! Он никогда раньше не чувствовал ничего подобного, он никогда не испытывал влюбленности, а тут вдруг за один вечер «заразился» этим чувством. Так не бывает, только не с ним. Она просто играла все это время. На уровне ключиц застрял тягучий ком ноющей боли, свербящей и режущей нутро. Почему так больно? – Что? – девушка непонимающе вскидывает бровь,– О чем это ты? – Ты знаешь, о чем я, – он чувствует себя использованным, уже давно он не ощущал этого противного чувства. Глубоко внутри засели отголоски разочарования, она просто издевалась над ним, – Все, что я чувствовал, все было не по-настоящему, ты это все внушила мне. Какое-то время она молча смотрит ему в глаза, смысл сказанного до нее доходит не сразу, но потом ее красные губы изгибаются в широкий улыбке. Она с трудом давит смех, рвущийся наружу, и прикрыв рот ладошкой, тихо хихикает, словно услышала какую-то шутку. Она, наконец, забирает свою руку из его цепкой хватки. – Ты и правда думаешь, что я бы стала внушать тебе симпатию к себе? Думаешь, смог настолько заинтересовать меня? – резкий порыв ветра взметнул ее волосы, разнося сладкий аромат духов, – Единственное, что я «затерла» в твоем мозгу – воспоминания обо мне. Я боялась, что ты пришел убить меня, но теперь ты все вспомнил. Больше никакого воздействия на тебя я не оказывала, – она откинула волосы назад и снова заулыбалась, метнув взгляд на его сжатую в кулак кисть, – Не сломай руку, когда будешь ублажать себя. Пятый едва сдерживается, чтобы не свернуть шею этой наглой сучке. Он несколько месяцев мучился в догадках, не спал ночами, как идиот отвечал на сообщения незнакомца и фантазировал о девушке – призраке больного прошлого, которое он пытался забыть. А она просто развлекалась, писала ему всякую хрень и втихую посмеивалась, когда он вовсю таращился на нее в электричке и обдумывал варианты знакомства с ней. Более тупо, чем сейчас он себя еще не чувствовал. – Ясно, – он злобно усмехается и отводит взгляд в сторону, он чувствует небывалый стыд и ярость, она все знает, все, о чем он думал и думает в данный момент, для нее неприкрытая истина, и он ничего не может с этим сделать, – Прощай. Он разворачивается к ней спиной, еще раз вдохнув ее запах, и с судорожно выдыхает, потому что больше не почувствует его вновь. Хватит с него, дома его ждет открытая бутылка виски и косяк, он будет думать только об этом. Он и раньше жил без этих глупостей, проживет еще столько же. Горькая обида и чувство невнятной потери разъедают нутро, ему непременно нужно выместить злость на чем-нибудь. – Эй? Ты что, не пригласишь меня? Так быстро передумал? – он успел сделать только два шага к повороту, она окрикнула его, и он тут же остановился, чувствуя, как сердце нещадно тарабанит у него в висках. Он ждал, что она остановит его. – Куда? – его тон слишком резкий и даже грубый, но ее это не задевает, она продолжает улыбаться. – Ну, ты же собирался позвать меня куда-то, – она медленно подошла к Пятому и снова встала напротив него, – Ты даже не попытался, зачем же сразу убегать? – она достает из маленькой сумочки пачку сигарет и открыв ее, протягивает ему, – Будешь? Я знаю, ты куришь иногда, они вкусные, не тяжелые, – прыснув, Пятый отворачивает лицо в сторону, уже второй раз за эти несколько минут, словно показывая свое поражение. – И на кой черт я тебе сдался, если ты обо мне все знаешь? Это ведь до жути не интересно, когда люди для тебя как открытые книги. – Мне нравится то, как ты думаешь обо мне, – он наблюдает за тем, как она ловко достает тонкими пальцами сигарету, и зажимает ее меж алых губ, затем поджигает металлической зажигалкой, и выпускает дым наверх, – К тому же, я люблю перечитывать книгу снова и снова, если она интересная. Это прозвучало как-то слишком уж завораживающе. Казалось бы, обычные слова, но от них вдоль хребта проскользнули прохладные мурашки, распаляющие внутри нечто знакомое, но такое чужое для него и неизведанное. В горле пересохло от переизбытка эмоций, он вдруг забывает, что хотел сказать и снова усмехается собственной несобранности. Эта девушка слишком сильно влияет на него одним своим присутствием. – Ты можешь проводить меня до дома, идти недолго осталось, – она облизывается и снова затягивается, – Если хочешь, конечно, а я знаю, что хочешь, – он недовольно хмурится, Тей коротко смеется, наблюдая его выражение лица, – Слушай, прости меня, ладно? Мне не стоило устраивать весь этот цирк, это было неправильно. Мир? – она снова протягивает ему руку, и мило улыбается, отчего внутри Пятого разливается приятное тепло. Он на несколько секунд зависает и смотрит на протянутую ему руку. Он ведь этого и хотел, так? Хотел сблизиться с этой девушкой, и то, что он в итоге о ней выяснил, ни на грамм не изменило той гаммы чувств, что вспыхивают в нем, стоит только о ней подумать. Можно уйти, наглухо закрыть эту дверь и стараться не вспоминать о ней, прямо сейчас он может телепортироваться, оставить ее одну и больше не пересекаться с ней. Но зачем ему это? Искать смысл жизни в другом человеке не в его правилах, это не его стиль. К тому же, она тоже была агентом Комиссии, Тей может прочесть его мысли и удостовериться, что он не желает ей зла, а он не может быть в этом уверен, потому что не владеет телепатией. Может, прямо сейчас он соглашается добровольно вступить в уготованную для него ловушку. Он снова пожимает ей руку, чувствуя мягкую прохладу ее ладони, внимательно разглядывает ее лицо, пытаясь наткнуться на подвох, но кроме доброжелательности ничего больше не замечает. Внутри теплится слабый огонек надежды. Может, все теперь будет хорошо? – Так что, проводишь меня? – Провожу, – она довольно улыбается и разжимает руку, он нехотя выпускает ее пальцы и вздрагивает, потому что она резко подхватила его под локоть и уверенно потянула в сторону тротуара. С ночного неба начали срываться пушистые снежинки, застилая серые дороги и тротуар белым тонким ковром. Сегодня был последний холодный день, на грядущей неделе обещают потепление. По одной из узких тропинок идет одинокая парочка, девушка не прекращая, что-то рассказывает и смеется, крепко сжимая локоть своего спутника. А парень, душа которого раньше напоминали вечную холодную пустошь, а сердце – непробиваемую глыбу льда, вдруг начинает таять от рядом идущего солнца, свет и тепло которого захлестывает целиком и полностью. Как теперь не полюбить лето?