Victoria's secret

      Как же быстро летит время. Я не успела всё как следует обдумать, как настал тот день, которого, я так мечтала, не будет. Я хотела, чтобы этот день вычеркнули из всех календарей, из всех воспоминаний, замещая его чёрточкой или чёрной точкой, что так бы и раздражала всех. Как, например, меня.       Этот день отличался от всех других не только своим событием, но и датой, что стояла в моих документах. Да, здесь нет такого понятия, как «день рождения», но во мне всё еще трепетало что-то человеческое, что-то земное, чего не было у крылатых, рождённых здесь или чуточку ниже.       Я, конечно, догадывалась, кто решил отпраздновать свадьбу именно в этот день. Видимо, Люцифер решил, что самого события будет мало, да и приглашение на него не вызовет во мне слёз, поэтому он и решил добить меня этой вовсе незначительной, но всё же заметной деталью. И могу поздравить его — у него это вышло.       Но сидя сейчас на той самой скамье, где он поцеловал меня впервые, где я впервые в своей жизни ощутила невесомое чувство чего-то трепещущего, я поняла, что окончательно потерялась. Прошло уже несколько недель с нашего с Аароном похода на Землю. И вот уже все эти недели я не выпускала с рук тот самый клочок бумаги, который, в прямом смысле, снился мне.       Теперь у меня не дрожат руки так, как это было впервые дни, но всё же я так и не свыклась, да что говорить, я так и не поняла, что всё это может значит. Потрёпанная временем, выцветшая на солнце и чуть ли не рвущаяся бумажка, где на черном фоне были выделены какие-то белые линии и круги, говорили мне гораздо больше, чем новый учебник по истории. Снимок УЗИ был самым обычным и ничем не примечательным от других подобных, если к нему не присмотреться. Дата снизу и имя — Ребекка Уокер — говорили, что на нём изображена я. С трудом, но я смогла разглядеть ножки, голову и даже одну ручку. Но, увидев всё это, не трудно догадаться, что здесь находится не один плод.       Я долго рассматривала это второе белое пятно, надеясь, что это постаралось солнце, а не мой отец. Но сколько бы я себя не пыталась обмануть и обнадежить, Аарон подтвердил наличие моего брата. Да, это был мальчик, и доказывать тут было нечего.       И вот, смотря на этот снимок уже в миллионный раз, я пытаюсь сложить пазл произошедшего и понять, что случилось с моим братом, и где он? Конечно, как и я, Аарон тут же вспомнил текст пророчества. Но найдя ключ от одной двери, передо мной открылось ещё десять.       Сейчас я, как никогда прежде, мечтала вернуться в свою прежнюю жизнь, что казалась мне невероятно скучной. Но вот когда в моей жизни появляются краски, они только портят мой пейзаж жизни обычным серым карандашом.       Теперь мне остаётся только думать о том, знает ли Теренс об этом, или для него это столь же неожиданная тайна, как для меня. Но это же он показал мне этот снимок, это он заставил меня найти его. Но в любом случае, я должна спросить у него и найти наконец-то все ключи от этого лабиринта. Как назло, со стороны лабиринта хрустнула ветвь одного из сотни деревьев, издеваясь надо мной.       Засунув снимок к себе в сумку, я поставила приготовленный подарок на свадьбу к себе на колени. Всё же, как бы мне не было больно, но я должна прийти туда с подарком. Так требуют обычаи. Я недолго думала над подарком, и всё же он получился довольно-таки маленьким, но тяжёлым для меня. Стоило мне подумать о подарке, как моя рука машинально потянулась к оголённой шее, что защекотало на опустевшем месте. Я знала, что мне станет легче, как только я лично вручу ему в руки этот подарок. Да, однозначно.       — Эй! Вот ты где.       Аарон вышел из-за угла и быстрым шагом направился ко мне. Он выглядел как обычно, и ничего в нём не говорило, что он идёт на свадьбу самого наследника Ада. Разве что в руке он нёс небольшой, но необычный бело-фиолетовый цветок.       — Ты меня потерял?       Я натянула улыбку, и, сдвинув коробку с колен, встала со скамьи.       — Да. Я думал, что ты у себя, но там никого не было.       — Надеюсь, ты недолго меня искал.       — Нет, я уловил твою энергию, и она привела меня сюда.       Я знала, что Аарон нашёл меня раньше и просто стоял за углом, читая мои мысли, но я уже к этому привыкла.       — И да, вот, — Демон подошёл ко мне ближе и, воткнув этот цветок мне за ухо, сделал шаг назад. — С Днём рождения. Я знаю, ты не хочешь про него ничего слышать, но позволь мне небольшую шалость.       Я, едва касаясь, провела рукой по причёске, проверяя, не распалась ли она, и ненароком задела лепесток цветка. Он был таким нежным, от чего мне показалось, что он оторвался, но он даже не согнулся.       — Спасибо. — Взяв коробочку, я повернулась к Аарону, обхватывая его за руку. — Пошли.

***

      Ад, как всегда, встречал нас своим вечным жаром, от которого у меня были мурашки по коже. Запах горелой плоти и пепла накрыли меня с головой, не давая даже вздохнуть. В воздухе так и витало ощущение чего-то серьёзного, что должно было произойти, и я это не только чувствовала на коже, но и знала. Все готовятся к предстоящему торжеству, которое для меня является трауром.       Не знаю, слушает ли мои мысли Аарон или нет... В любом случае, я не держу все свои мысли к происходящему в тайне. Он и без того всё знает.       В большом, достаточно королевском зале, стояла суматоха, где серые, полусгнившие черти носились по залу, разнося гостям закуски и выпивку. Я ничего не хотела, и даже мысль о Глифте вызывала во мне рвотный рефлекс. Вдалеке зала стоит огромная чаша с пылающим красно-жёлтым огнём, что, по словам Аарона, является неким венцом. Жутко.       — Если хочешь, то мы можем уйти сразу после церемонии.       Аарон провёл рукой по моей спине, осторожно отводя в сторону.       — И пропустить банкет? Нет.       Я отвернулась от Аарона, надеясь найти хоть одно знакомое лицо, но, как и ожидалось, никого.       — Как хочешь. Но только скажи, и мы сразу уйдём.       — Спасибо.       — Скоро это начнётся? — я прижала коробку к своей груди, словно боялась, что у меня её отберут. Нет, я не боялась её потерять, я боялась потерять себя. В этой коробке не только его вещи, но и что-то моё.       — Да, вот-вот.       Я знала, что и ему здесь так же неприятно, как и мне. Но хуже всего от того, что он здесь из-за меня. Если бы не я, то он бы сроду сюда никогда не пошёл.       — Мы с Люцифером были когда-то друзьями.       — Да? — я знаю, зачем он это мне это говорит. И нет, мне от этого не спокойней, Аарон. — И что же случилось?       — Сам не знаю. Возможно, на Люцифера повлиял Сатана, возможно, здесь причастна репутация моей семьи; возможно, всё вместе или вообще что-то совершенно другое, о чём я и не знаю. Но в одном я уверен точно — он не жалеет об этом.       Поджав губы, я посмотрела на высокие двери, содрогаясь от страха и желания увидеть его. Вдруг двери распахнули двое стражников с кривыми от старости руками, впуская главных виновников торжества.       Неспешным, но строгим шагом, Люцифер придерживал Ости за руку, ведя к огню. Чёрный костюм идеально сидел на его мужском стане, чего не скажешь о наряде Ости. Конечно, оно сидело на ней идеально. Чёрные кружева аккуратно обтягивали полные бедра, но в декольте явно недоставало. Слишком вульгарно и пошло, по крайней мере, для меня.       Я прожигала Люцифера взглядом, надеясь и боясь одновременно, что он посмотрит на меня. Но нет. Он прошёл вперёд, не смотря по сторонам, словно он здесь один. И меня здесь нет.       Аарон взял мою руку в свою, на что я только сильней сжала их. Меня тошнило. И, чёрт, я не была против вырвать прямо здесь, лишь бы хоть как-то привлечь его внимание. Но я сжала руку Аарона, закрывая глаза. Боже, именно в эту минуту, я готова была проклясть себя за то, что не знаю ни одну молитву.       — Дамы и Господа, рад приветствовать вас в такой прекрасный день.       Сатана буквально появился в воздухе, иначе я это назвать не могу. Открыв глаза, я на секунду предалась мечтаниям, что это всего лишь сон. Но нет, это было бы слишком наивно.       — Сегодня произойдет то, на что я уже и не надеялся.       Молчание и вонь, вот как это можно было назвать. Тошнота подступала к горлу, а сладко-трупный запах ударил мне в нос, отбирая и без того малое количество кислорода.       Аарон приобнял меня, словно закрывая от всего происходящего. Прижавшись к нему ближе, я уткнулась носом в его грудь, совершенно не думая о лишних глазах.       — С тобой всё хорошо? Может, выйдем?       Аарон наклонился ко мне, касаясь своей щетиной моего ушка.       — Нет, мне не очень хорошо.       Вдруг мне показалось, что пол подо мной стал пульсировать, а затем и вовсе, словно я на корабле, он пошёл волнами. Едва я схватилась за руку Аарона, как мои ноги подкосились, становясь в одно мгновение ватными.       — Пойдём.       Не слыша голоса Сатаны, Аарон вывел меня из зала, как показалось мне, в холодный коридор. Сделав пару глубоких вдохов, я как рыбка, которую выбросило на берег, стала открывать рот, глотая вонючий воздух.       — Давай вернёмся в школу, ты мне вообще не нравишься.       — Ну уж спасибо.       Я попыталась натянуть улыбку, но я сама поняла, что мне этот фокус не удался.       — Нет, я ещё не вручила подарок молодожёнам.       Поборов рвотный рефлекс, я ещё раз глубоко вдохнула воздух, чувствуя во рту приторно-сладкий привкус.       — Твою мать, Уокер. Вот почему я должен тебя слушать? Ты на ногах еле стоишь, но всё равно не собираешься уходить. Да что с тобой?       Я устало посмотрела на него. Мне было ужасно стыдно за своё поведение и за этот чёртов цирк, но я просто не могла так легко сдаться. Только не сейчас.       — Всё нормально, — натянув улыбку, процедила я. — Просто перенервничала. Всё хорошо.       Аарон явно не поверил мне, но всё же не стал ничего говорить и, взяв мою руку в свою, повёл обратно в главный зал.       Подавив подступающий ком тошноты к горлу, я подняла голову как можно выше, и, вцепившись ногтями в пиджак демона, шла с ним в ногу. Мы уже не смогли занять наши места, поэтому нам пришлось встать в самый дальний конец зала, но это и к лучшему. Хоть никто из гостей и не шептался, но я не могла расслышать слова Сатаны.       — Он просит у тебя прощение.       Я не сразу поняла, о чём мне говорит Аарон. Его голос казался лишним и чужим среди бездушной тишины.       — Он хотел объяснить тебе всё, но не смог. Он… Хочет поговорить с тобой.       Аарон смотрел куда-то вдаль, наверняка ища взгляд жениха. В этот момент я была потеряна, как котёнок, выброшенный на улицу зимой. Я не знала, что мне делать — кричать или плакать? Радоваться, что Люциферу стыдно и что он хочет извиниться, или же бежать отсюда, мечтая умереть снова, но на этот раз не пройти тест? Ну вот почему я не могу отпустить его, а он не может сбросить мои руки с себя?       — Не думаю, что его жене это понравится. Не хочу проблем с ней.       Аарон лишь недовольно покачал головой, но больше ничего не стал говорить. Я лишь слышала эхо слов Сатаны, но ни как не могла разобрать их. Наверное, он говорит сейчас о вечной любви и счастье, что пророчит молодожёнам их брак. Глупо. Очень глупо, что я сюда пришла. Но если не делать ошибки, то ты никогда не узнаешь, как правильно.       Когда Сатана закончил свою речь, в зале повисла пятиминутная тишина. У меня началась паника. Осознание того, что это конец, и я вот-вот встречусь с Люцифером, ужасало меня. Я не видела самого процесса: не видела, как они надевали друг другу кольца, не видела их взаимных улыбок, не видела их пошлый и без всякой нежности поцелуй. Но моя фантазия оказала медвежью услугу моим глазам. Я представила себе всё это, от чего тошнота вновь вернулась в моё горло. Дура. Дура, что хотела доказать, не понять кому, что я смелая, что мне всё равно на Люцифера и на его слова. Хотя прекрасно знаю, что я это хочу доказать самой себе и никому другому. Но у меня это не очень-то выходит.       — Пойдём, — Аарон слегка наклонил голову вперёд, указывая на столпотворение чёрных крыльев.       Сглотнув, я выпрямилась, и резко пошла к ним. Аарон не ожидал такого маневра, но, успев удержать равновесие, ускорил шаг. Я просто не стала медлить, дабы не успеть передумать. Время — никогда не было моим другом.       — Виктория!       Сатана подошёл ко мне сзади, чуть ли не выкрикивая моё имя. Моё тело содрогнулось, но, не позволив себе такую слабость, я тут выпрямилась, натягивая слабую улыбку, что так и дрожала.       — Рад, что вы пришли. Аарон, а тебя, если честно, не ожидал здесь встретить.       Аарон на это лишь усмехнулся, но так и остался стоять на своём месте, держа мою руку. Сатана обратил на это внимание. Секундная тень улыбки промелькнула на его губах, но всё же мы её увидели. Но Аарон не стал отпускать мою руку, наоборот, лишь сжал её сильнее.       — Ну как я мог не прийти на это торжество. Тем более, когда тебе лично молодожёны вручают приглашение, не прийти — настоящий моветон.       — Ты прав. Но это не отменяет сей неожиданности. Но я рад.       Я не видела в его глазах интереса к этому пустому диалогу, но я прекрасно понимала, как и Аарон, почему Сатана не уходит. Ему интересно, что мы смогли найти нового в изучение пророчества, но он не глуп и хорошо понимает, что мы ему ничего не скажем. Возможно, единственное, на что он надеется, что мы выдадим себя нашими действиями и неосторожными фразами.       — Не хочу вас больше отвлекать. Тем более, я так понимаю, что вы хотите вручить подарки молодожёнам.       Он выдал последнее слово с издёвкой и даже не стал скрывать свою хитрую ухмылку. Аарон сжал мою руку ещё сильнее, от чего мои пальцы стали гореть. Или он побоялся, что я врежу Сатане, или Аарон сам сдерживался. Но в любом случае, мы оба хотели стереть эту улыбку с дьявольских губ.       Видимо поняв это, Сатана тут же ушёл к другим скучающим гостям, которые так и испепеляли нас взглядом. Толпа уже почти что рассосалась, и тянуть уже было нечего. Задрав голову, я подошла к паре, и протянула свой подарок.       Люцифер лишь на секунду посмотрел мне в глаза, но лишь на секунду. В горле мгновенно всё покрылось горящей сухой корочкой, от чего я даже не смогла открыть рот. Чувствуя себя рыбой, которую выбросило на берег, меня накрыло желание просто напросто расплакаться. Но это слишком дорогое удовольствие. Я просто не смогу расплатиться за него до конца своей бессмертной жизни.       Люцифер молча взял мою коробку, всё так же смотря куда угодно, но только не на меня.       — Не ожидала, что вы придёте.       Ости язвительно натянула улыбку, морщась от вида чёрной коробки. Я знала, что ей не терпится узнать, что там, но к её разочарованию и к счастью, она не знает этого. Надеюсь.       — Ты уже вторая, кто нам это говорит за этот вечер.       Я постаралась как можно спокойней произнести это, и даже, на удивление, мой голос не дрогнул.       — Я не виновата, что это так. Вы очень редкие… Гости.       — Тогда, мы просто вынуждены исправить такое суждение о нас, — Аарон обнял меня, прижимая к своей груди. — Теперь мы с Вики не пропустим ни одного праздника. Да, дорогая?       — Да, дорогой.       Я заметила, как Люцифер едва поморщился, а его скулы приподнялись вверх. Эта игра нравится мне всё больше и больше. Во мне заиграла обида, смешанная с интересом. Я провела рукой по груди Аарона, словно сглаживая складки белой рубашки. Мило улыбнувшись, я поцеловала его в скулу, на что Аарон прижал меня ещё ближе. Его тоже забавляла эта игра.       Ости тоже заметила поведение Люцифера. Быстро взяв его руку в свою, дьяволица стала поглаживать его руку, блистая своим новым кольцом. Но Люцифер никак не обратил на это внимание и лишь прижал к себе ближе мой подарок. Нет, меня это ни черта не радует.       — Не знала, что ты меняешь свои принципы, Аарон. Ты всегда считал, что крутить романы с ученицами непристойно для твоего статуса. Но тут ты смог меня удивить — не просто ученица, а Непризнанная.       Нет, желание врезать Ости в нос оказалось сильнее, чем Сатане. Но тут в мою голову пришла мысль, что никогда не навещала меня прежде. Я никогда прежде не делала людям и существам зла при помощи своих сил. Я никогда не хотела делать больно. Но сейчас я не могла перестать об этом мечтать.       Представив нить, что связывает меня с Ости, я почувствовала тонкий, но достаточно твёрдый и стойкий поводок в своей руке.       — Прошу нас извинить, но нам надо идти. Простите, что не можем насладиться этим торжеством до конца.       Я выдавила из себя эти банальные фразы, сдерживая в руке поводок, но он стал обжигать мои пальцы. Словно раскалённый провод, я сжала его сильнее, понимая, что его никто не видит, даже я.       — Как жаль. Но что же, раз вам надо идти, то идите. Мы не будем обижаться.       — Прекрасно, тогда прощайте, — Аарон сдержанно попрощался и быстро повёл нас отсюда.       Как только мы достаточно отошли от них, я не смогла удержать в себе тихий скулёж. Аарон странно посмотрел на меня, нн, увидев мои покрасневшие пальцы, сжатые в кулак, из которых тонкой струйкой стала сочиться кровь, быстро вывел меня из общего зала, нервно сжав свои пальцы на моём плече.       — Это, мать твою, что?!       Сдерживая крик, Аарон схватил мою руку, осторожно вытирая кровь салфеткой, но я всё так же не разжимала пальцы, терпя боль. Я не могла ничего сказать, зная, что просто накричу на него. Боль всегда вызывает ненависть, а ненависть — боль.       Сжав губы в тонкую полоску, я больше не могла терпеть. Резко дёрнув рукой в сторону с такой силой, что эта нить лопнула, от чего всё моё тело стало на долю секунды ватным, а затем меня всю прошибла резкая молния боли. Тело парализовало, а я лишь смогла судорожно открыть рот, но на любой звук у меня попросту не было сил. Боль оглушила меня, но я всё же услышала, как в главном зале упало что-то тяжёлое, и по эху похоже, что это металл.       Боль прошла так же резко, как и наступила. Звон в ушах стал стихать, и я услышала сначала вопль гостей, а затем и саму Ости. Видимо, та влетела на стол, и все тарелки в месте со столом полетели на пол.       — Вики, только не говори, что это твоих рук дело.       Только сейчас я разжала свою руку. На этот раз я не успела сдержать рвотный рефлекс, но, к счастью, Аарон уловил это и отпрыгнул в сторону. Желчь обожгла всё моё горло, оставляя после себя приторно-горький привкус. Живот стянул спазм, но, переборов себя, я вытерла остатки с губ, и сжав свою окровавленную руку, что больше походила на месиво, я сморщилась.       — Думаю, если скажу, что это не я, то, во-первых, не поверишь, а во-вторых, разочаруешься.       — Дура ты, Вики.       Аарон мягко улыбнулся, хоть в его глазах всё так же мерещился страх и боль. Не знаю отчего, но мои губы невольно расплылись в улыбке. Я чувствовала сейчас невероятную усталость вперемешку с болью, и не только физической, но рядом с ним я могла найти в себе силы улыбнуться, могла побороть эту боль.       Так странно… Кто мог знать, что для того, чтобы понять, как ты дорог кому-то, ты должен сам заставить его страдать. А он и не будет против, готовясь взять всю боль до остатка на себя. Если это не любовь, то что тогда?