Дракон и Волчица (или Драма о любви, коварстве и предательстве)

      Последние дни король чувствовал себя совершенно вымотанным: он плохо ел и плохо спал от нервов. Усугубляла положение привычка Рейегара отвлекать себя не развлечениями, а работой, поэтому его часто видели в кабинете, в остальных комнатах он словно вовсе не появлялся. Королева-мать, дети и брат с сестрой иногда заглядывали к нему, но каждому удалось вытащить из него лишь несколько фраз и просьбу не беспокоить и не мешать мыслительному процессу.       Все Таргариены понимали, как сильно рвалось сердце Рейегара — прямо как страна, которая тоже начала трещать швами, пока совсем тихо, но зловеще.Столько всего произошло со времен его именин, что у любого пошла бы голова кругом. Раздрай между Баратеонами и Ланнистерами, суд (несчастные Джейме и Бриенна до сих пор ждали корабль с Тарта), убийство Эддарда Старка, слухи, расползавшиеся по столице и за её пределы о том, кто мог бы стать поджигателем постели лорда… И даже после этого дела продолжали усугубляться. Дейенерис и Визерис пересекли черту, и Рейегар не мог их остановить, не распихав по бракам, которых они не желали, впрочем, и это не было панацеей. Арья Старк теперь думала так же, как и другие, поверившие слухам, избегая короля последние дни. Свет, которые было зажегся в сумерках его жизни, снова погас.У Рейегара пульсировала болью голова — от усталости и от переработки. Даже отвары мейстера уже не помогали, всё-таки человек должен спать более пары часов в сутки, будь он хоть сто раз драконом в человеческой коже.       Его держала на плаву вера приближенных гвардейцев, друзей и семьи. Он просто не мог сдаться к тому же, ведь на его плечах лежали все семь королевств. Рейегар старался думать о них, как об отбившихся от рук детях. Это тоже помогало немного.В вечер, когда королю принесли подобие хороших новостей, он примостился на кресле около разожженного камина и гладил старого кота Рейнис. Вообще-то будучи котенком Балерион пролил немало королевской крови, но в почтенном возрасте уже не имел прежнего запала и даже сам приходил выпрашивать ласку.       Черный-черный кот должен был обозначать неудачу, но Рейегару казалось, что уже ничего ему не навредит — он и так по уши в дерьме, и фортуна от него отвернулась. Стук в дверь заставил мужчину вздрогнуть. Время клонилось к закату, и так поздно его не беспокоили, надеясь, что он сможет поспать. Пусть и в кабинете лицом на свитках.       — Ваше Величество, это сир Барристан и сир Дейн, — объявил один из гвардейцев, оставшихся охранять короля сегодня.       — Заходите.       Рыцари зашли друг за другом и плотно прикрыли за собой дверь. Видимо, разговор предполагался важный. Рейегар заставил себя чуть выпрямит спину и перестать гладить кота на коленях.       — Есть какие-то новости по поводу расследования?       Он чувствовал из острые взгляды на себе и в раздражении дернул губой, словно хотел оскалиться. Это в нем говорила усталость и нервное перенапряжение, но стыд за собственную реакцию яркой вспышкой остался в голове.       И Артур, и Барристан продолжали почтительно стоять, сложив руки за спиной, и первым заговорил старший рыцарь:       — Позвольте предоставить вам краткие новости и наши предварительные выводы из полученной новой информации, Ваше Величество, — этот жесткий официоз, конечно, был реакцией мужчина на паршивое настроение и состояние их короля. После кивка, Барристан продолжил: — Мы ведем расследование с первого дня обнаружения тела лорда Старка, но убийцы практически не оставили никаких улик. К сегодняшнему дню у нас появилось несколько нитей, за которые можно потянуть.       Во-первых, леди Старк, запросив список вещей из покоев убитого, объявила о пропаже некоторых вещей, среди которых были письма, в том числе, от Тайвина Ланнистера, настаивавшего на прибытии младших детей Старков в Королевскую гавань. Так же, оказалось, в день вашей ссоры с лордом Старком на крепостной стене, лорду была передана записка, очернявшая ваши отношения с леди Арьей. Помимо записки и писем, пропала брошь и некая книга. Учитывая, что в покоях лорда Старка было много книг, что-то в пропавшей должно было быть особенного.       Во-вторых, леди Арья сегодня обнаружила тело в королевской Богороще. Его невозможно опознать, так как кожа была снята, однако рядом был обнаружен кошель, ранее, по словам миледи, набитого золотом и возвращенного некому слуге лорда Грандисона (он быстро признался, что такого слуги у него не было, как и кошелька). Золота в нем уже не было, и с большой вероятностью убитый и являлся тем самым слугой.       В-третьих, недавно вскрылось, что септа, присланная по просьбе Её Величества королевы Рейллы — самозванка. И она следила за всеми передвижениями миледи.Рейегар слушал внимательно и не перебивал, только в последний момент побледнев ещё больше и подняв взволнованный взгляд от огня к своим верным рыцарям:       — Леди Арья… она в порядке?       Горечь разлилась во рту Артура. Его друг и его король был безнадежен в сердечных делах. Как его спасти, рыцарю было неизвестно.       — Да, Ваша Милость. Леди Старк призовет на службу другую септу, — он хотел успокоить Рейегара, и ему это даже удалось, потому что следующим король произнес:       — Какие выводы мы можем сделать из всего?       — Для начала, это вывод о вашей полной невиновности в смерти лорда Старка. Ссора была спровоцирована специально, чтобы в будущем у вас, как у подозреваемого, появился мотив, — Барристан сказал это совершенно спокойным голосом, хотя внутри и чувствовал облегчение. Он бы служил своему королю до конца в любом случае, он верил Рейегару, но получить доказательство всё равно было приятно.       — Что ещё? — сам Рейегар знал о своей невиновности, и без записки на руках это не могло использоваться, как доказательство для недругов.       — Тот факт, что лорд Ланнистер написал письмо лорду Старку и призвал его взять с собой младших детей довольно подозрителен. Тайвин Ланнистер прекрасно осведомлен о вашей… истории с родом Старков. Так же он был с визитом в Штормовом Пределе, где в свое время гостил Старк со всей семьей, и он видел, как леди Арья похожа на леди Лианну. Возможно, этим сходством он хотел отвлечь Ваше Величество достаточно, чтобы начать свою игру. Его спокойствие на суде нельзя было бы назвать подозрительным, исходя из его натуры, но так как пока мы делаем лишь предположения, то… возможно, именно лорд Ланнистер стоит за всем этим.       Рейегар не выглядел ни ошарашенным, ни удивленным, его усталое лицо не выдавало эмоций, после того короткого периода волнения за судьбу Арьи Старк.Значит, старый лев решил показать когти и зубы, замахнувшись на дракона. Доказательств этому было пока слишком мало, но не существовало идеальных убийств. Даже Безликим приходилось умирать и становиться другими людьми, чтобы провернуть подобное. Убил ли лорда Старка Безликий? Вряд ли. Чтобы сработал такой план, Безликий должен был едва ли не по указке Тайвина делать каждый шаг, и орден работал совсем не так. А значит… если не сегодня, то скоро виновный найдется уже без оговорок. И тогда… Бледные губы растянулись в жестокой улыбке. За всё, через что сегодня проходил он и его семья… виновный будет наказан без капли милосердия.       Рыцари, наблюдавшие эту картину, переглянулись с признаком беспокойства в глазах. Чтобы отвлечь короля, Артур добавил к речи Барристана:       — Мы так же готовимся проследить за той женщиной, что была септой при леди Арье. Её мать имеет полное право запросить новую септу, это не вызовет подозрений. Так, возможно, мы узнаем ещё что-то новое.       — Несмотря на то, что вы не принесли мне имя того, кто стоит за всем, я рад слышать, что расследование движется. Было бы прекрасно прояснить всё до того, как настанет трагедия, — Рейегар согнал кота на пол и поднялся: его ноги и та часть тела, которая была ближе к огню, хотя бы немного согрелась, и это было приятно. — А теперь… — он хотел показать рукой на выход, но Артур сделал смелый шаг вперед и заговорил намного тише, чем прежде:       — Есть ещё кое-что, Ваше Величество. Это лишь подозрение, но… Возможно, в этом замешан сир Тристан.       Рейегар почувствовал, как сердце у него пропустило удар и забилось быстрее. Его королевская гвардия… он доверял ей свою жизнь без единого сомнения, неужели… Нет. Нет-нет. Предательство Тайвина, пусть он и был весьма верен Таргариенам даже при Эйрисе, можно было понять и принять сердцем и разумом, но не…       — Почему… ты так говоришь? — смог выдавить из себя король.       — В тот день, когда произошла ваша ссора с лордом Старком, её свидетелями были пять человек: вы, леди Арья, лорд Старк, септа леди Арьи и сир Тристан. Один человек мертв, вы не стали бы клеветать на себя и распускать слухи, и пусть Арья Старк тоже могла бы в этом участвовать, но эта вероятность гораздо меньше, чем участие септы или Тристана. По словам, Арьи Старк её септа была очень набожной и молчаливой женщиной. К тому же, стала той, кого обвинили во всем в дальнейшем. Я… я не могу доказать вам, я и сам не уверен полностью в том, что Тристан может быть в этом замешен, но… я только прошу вас, Ваше Величество — будьте осторожны рядом с ним. Мы не можем вас потерять.       Рейегар почувствовал, как его начало трясти. Словно на шее у него затянулась петля, не позволявшая сделать глубокий вдох.       — Я приму к сведению ваше предупреждение, сир Дейн, — он сглотнул горькую слюну, почувствовав, как дерет резко пересохшее горло.       — Наконец, — решил хотя бы немного развеять сгустившуюся нервную атмосферу Барристан, — леди Старк просит вашей аудиенции по поводу Севера. Если Старки в замке будут на нашей стороны, возможно, нам удастся избежать конфликта с теми Старками, которые сейчас в Винтерфелле.       Артур вскинулся тоже:       — Ах, и леди Арья так же просила о встрече с вами.       Новость от сира Барристана заставила короля со вздохом кивнуть (хотя в глубине души он и был рад, потому что воевать с Севером ему не хотелось), а вот новость Артура даже вернула какую-то живость на бледное лицо.       — Леди Старк собирается говорить о Севере. О чем же будет говорить леди Арья?       Артур решил загадочно промолчать. Если Арья Старк могла достать короля из пучины отчаяния и гнева, то рыцарь не гнушался этим воспользоваться.       Им даже удалось уложить короля спать в ту ночь, пусть тому и снились беспокойные сны.

***

      Для Кейтелин было важно, чтобы все её дети были в безопасности. И Эддард поступил очень мудро, когда отправил Робба и Брана обратно в Винтерфелл, там они точно будут в безопасности от всего этого бардака, который творится в Королевской Гавани.       Роль «заложников» Леди Старк не нравилась, но так или иначе особенного выбора у них не было: уехать из столицы они не могли, но обращение со стороны Королевской гвардии было таким же, как и до смерти мужа. Правда взгляды у них стали более мягкими, с каким-то сожалением о случившемся — это особенно было видно именно по стражникам, которые периодически ходили туда-сюда (охрана была усилена после инцидента), по служанкам, которые приносили еду. Но Кейтелин было на это всё равно — хоть и жалость её не слишком устраивала. Никого из Старков и людей, которые остались в замке, не заперли в казематы, не оставили без еды, сна, свободы. Они могли спокойно передвигаться по городу (в действительности, Кейтелин считала, что при большом желании она могла бы и уехать из Королевской Гавани вместе с детьми, но благоразумно этого не делала), заниматься какими-то своими делами.       И, несмотря на то, что Кейтелин совершенно не нравилась идея Артура Дейна, она согласилась поступить именно так — отправиться в Септу Бейлора, выбрать для Арьи новую наставницу. Она должна быть достаточно терпелива, зная своенравный характер дочери. И сейчас Арья была с ней, как и маленький Рикон, который спокойно спал в её руках. Младенца Леди Старк взяла с собой из соображений безопасности — всё-таки сыну лучше будет с ней, чем оставаться в замке с няньками. В их-то непростом положении.Оставаться в меньшинстве, загнанными в угол, совершенно невыносимо — и это давящее ощущение не покидало даже в тот самый момент, когда они выехали из Красного Замка в карете.       Арья скучающе смотрела в окно. Она не любила путешествия в карете. Это в ней было от Старков — не только внешность, выдающая волчицу, но и нрав. Тот нрав, с которым было сложно совладать — и из-за возраста, и из-за того упрямства, честолюбия и чувства крайней справедливости, которое было и в Эддарде, и в Роббе, и, кажется, во всех Старках. Скорее всего, оно присутствовало и в Сансе, но старшая дочь была больше Талли — в её рыжих волосах, тонкой фигуре и той романтичной возвышенности, сияющей в глазах.       Улицы столицы были полны всяких соблазнов, развлечений и товаров разной ценности: это была и еда и напитки, и разные ткани, и какие-то украшения, домашняя утварь. Где-то в этом месте Кейтелин в последний раз и прогуливалась со своим мужем. Они говорили о каких-то совершенно неважных вещах. И от воспоминаний становилось очень тоскливо.       Кейтелин молчала, а Арья, видно, не то, чтобы горела желанием разговаривать. Она в принципе стала очень молчаливой после того, как нашла этот труп в Богороще. Не только после этого. Арья после смерти отца словно померкла. И это только больше разбивало Кейтелин сердце.       — Хочешь пройтись немного, Арья?       — Думаю, было бы неплохо, — она отвлеклась от своего очень интересного занятия, обращая взор на мать. Сама Арья думала о том, почему труп был спрятан в Богороще. Может, надежда была на то, что кто-то из Старков или людей Старков пойдёт туда помолиться? Так и случилось. И, к сожалению, это была сама Арья. До этого времени она ни разу не видела настолько жестоко убитого тела. Да, она была на похоронах несколько раз, но это ведь другое! Стоило позавидовать уму и сообразительности того, кто это придумал. Теперь это точно будет ей сниться.       — Хорошо. Немного прогуляемся по рынку, пока есть время, — Кейтелин улыбнулась. И Арья улыбнулась ей в ответ. Даже искренне, но очень грустно.И ведь матери Арья не сказала о том, что Артур ей обещал встречу с королём. Наверное, этого ей знать и не нужно. Всё вокруг и так не слишком спокойно — не стоит лишний раз волновать мать.       День близился к вечеру, солнце было уже не так высоко, казалось, что даже не жарко. И Арья с Кейтелин неторопливо шли по улочкам. За ними шла пара стражников, которые следили и за безопасностью Старков, и за тем, чтобы они никуда не сбежали.       — Почему ты не надела своё синее платье? — вдруг спросила Кейтелин.       — Не знаю, где оно. Кажется, пропало, — грустно пожала плечами Арья. — Я клала его в сундук, но там нет.       — Это и правда очень печальные новости. Ты в нём была такой красивой! Но не волнуйся. Хочешь, я потом тебе сделаю вышивку на другом платье?       — С лютоволком?       — С лютоволком, — женщина улыбнулась и, высвободив одну руку, погладила дочь по волосам.       На улицах Королевской Гавани всегда было много народу. Особенно при подходе к Септе Бейлора. Арья считала, что людей сюда тянет большая вера. И она хотела что-то спросить, обернувшись к матери, но всё произошло, кажется, в одну секунду. Какой-то человек в грязной, оборванной одежде вырвал из рук Кейтелин младенца, оттолкнув женщину так, что она упала на землю. И скрылся из виду — бросился прочь.       Арья посмотрела на их «охрану», замершую в нерешительности, и сама бросилась вслед за вором. Она бежала со всех ног, стараясь не потерять из виду этого человека. Младенец в его руках заплакал, от того всё стало на порядок проще. Но тягаться в скорости со взрослым (в этом точно не было сомнений) мужчиной было как-то слишком сложно. Шаг. Другой.       Лёгкие горели от недостатка воздуха, но она не остановилась.       — Он украл ребёнка! — из последних сил выкрикнула Арья, продолжая преследовать вора, который тем временем уже повернул за угол, направляясь по узким улочкам в какой-то явно бедный квартал Королевской Гавани, всё дальше и дальше.Тупик. Слишком высоко. С ребёнком на руках через стену не перелезть.       Похититель обернулся, нервно озираясь по сторонам. Арья еле дышала. Сердце стучало в горле, готовое выскочить из груди. За её спиной появились те два стражника, посланные охранять Арью и Кейтелин.       — Раз тебе так нужен он, то лови!       И бросил младенца.       Между ним и Арьей было около фута. Она и сама не поняла, как оказалась близко так быстро: до земли оставалось совсем немного, но вот, Рикон в её руках, пока сама Арья растянулась по грязной земле. Больно от ссадин на руках и коленях стало уже потом, но сейчас она обняла младшего брата, прижимая к себе.       — Всё хорошо, Рикон… Всё хорошо, — говорила Арья, поднимаясь на ноги.В это время стражники схватили похитителя, сдёрнув с него капюшон: какой-то обезумевший старикашка, который бешено вращал глазами, смеялся, вырываясь из хватки.       — Без ужина… оставила меня без ужина! — вопил он.       На шум, конечно же, сбежался народ — толпа зевак.       Арья качала Рикона на руках. Он всё ещё плакал, но, кажется, с ним всё было в порядке — он не ударился, не пострадал. Наверное, больше испугался. Как и сама Арья, как и Кейтелин, которая в слезах, подбирая полы своего платья, подбежала к дочери.

***

      — Ай! Можно поаккуратнее? — Арья дергалась, пока её ссадины обрабатывали какой-то жутко пахнущей мазью.       — Никто не виноват в том, что вы упали, — вздохнула септа, подняв на неё маленькие глазки.       Новая. Взамен Жоез — той женщины со злым лицом. Эта же была почти полная противоположность — невысокая, с толстой талией и оливковой кожей. Звали её Сколера.       — Вы были очень смелой, когда, не раздумывая, бросились за своим младшим братом, а потом — поймали его, — женщина мягко улыбнулась, бросив короткий взгляд. — Не многие готовы на такой шаг.       И, кажется, Арья ей даже нравилась.       — А я и не многие! — гордо вздёрнув кверху нос, Арья даже растянула губы в самодовольной улыбке. — Тот сумасшедший сказал, что я оставила его без ужина. То есть он собирался съесть Рикона.       — В Королевской Гавани, к сожалению, всё не так, как кажется на первый взгляд.

***

      Рейегару среди прочих мелких новостей донесли о ситуации, имевшей место во время похода Кейтелин Старк в септу Бейлора. Поначалу ему даже показалось, что это опять происки врагов, но всё оказалось прозаичнее — голода в столице не было, но всегда были безумцы. Убийства и насилие неизменно сопровождали человеческий род всё время его существования.       Впервые за последние дни почувствовав что-то, похожее на приподнятое настроение, Рейегар согласовал встречу с леди Старк. Как бы ему ни хотелось сначала встретиться с её младшей дочерью, как король он не мог себе этого позволить. Ему и так пришлось освободить немного места для этого. Встречу с Арьей он назначил через день, сумев опять-таки найти небольшой промежуток в делах. Письма летели со всей страны. И к сожалению, пока без четкой информации.       Оберин ещё не успел добраться до Дорна, хотя письма оттуда уже пришли с обещанием подготовить армию к походу в кратчайшие сроки.       Тиреллы написали приглашение на свадьбу своей дочери Маргери на Ренли Баратеона. Рейегар мог бы и воспротивиться празднику в такое время, но едва ли имел на это право. Портить отношения с Тиреллами сейчас было бы верхом безрассудства. К тому же, розы всегда были хорошими друзьями короны, и союз с Баратеонами свяжет в этот узел отношений ещё и оленей. Сам Рейегар поехать не мог, поэтому переговорил быстро с дочерью, и та, не сразу, но согласилась отправиться вместо него. И несмотря на то, что отъезд принцессы не мог произойти в тот же день, король уже по ней скучал, отправляя ответное письмо Тиреллам.       В общем, дела находили его всегда и везде. И к моменту встречи с леди Старк после обеда, Рейегар уже чувствовал себя немного уставшим, хотя спал в ту ночь дольше, чем до этого.       Встреча происходила всё в том же кабинете короля, и стоило в нем появиться Кейтелин Старк, как мужчина поднялся из-за стола в знак уважения.       — Леди Старк. Я рад, что вам уже лучше, — ведь действительно, Рейегар не видел её с тех пор, как она, в шоке от гибели супруга, родила младшего сына. Женщина казалась похудевшей и более бледной, но твердо и решительно стояла на ногах. Выражение её лица тоже говорило о несломленном духе.       Произошедшее накануне совсем выбило Кейтелин из колеи. И сначала она думала, что неудавшееся похищение было совершено преднамеренно. Но всё оказалось куда прозаичнее. Рикон был жив только благодаря тому, что Арья была очень смелой.Всё время перед встречей Кейтелин провела в покоях, ухаживая за сыном.       Женщина взяла с собой несколько писем, адресованных ей лордами Севера и, конечно же, Роббом, который совсем недавно добрался до Винтерфелла из Королевской Гавани.       — Ваше Величество, — Кейтелин легко поклонилась в знак почтения. Она прошла вглубь кабинета и присела на предложенное место — напротив стола. — Рада видеть Вас в добром здравии.       Женщина несколько секунд смотрела на его лицо. И правда, они же здесь не для того, чтобы вести светские беседы? Поэтому Кейтелин положила несколько писем на стол.       Рейегар бы не был так уверен насчет своего здравия, но всё равно вежливо улыбнулся, а после вернулся на место. Разговор их ожидал важный. Он опустил взгляд на сложенные письма, внимательно слушая, что ему могла бы сказать Кейтелин.       — Север волнуется, Ваша Милость. Смерть моего мужа, Хранителя Севера, очень ударила по верным нашему Дому лордам. Они требуют правосудия. И не ровен час, как сами соберут армию, чтобы его свершить.       Не то чтобы короля хоть что-то из сказанного удивило, вовсе нет. Примерно такого результат после всего произошедшего и стоило ожидать.       Вот только сдержать глубокий вздох не удалось.       — Я предполагаю, что это может произойти, вы правы леди Старк. Предполагаю также, что эти письма должны как-то помочь урегулировать ситуацию?       — Верно, — она кивнула, складывая ладони на коленях. — Я считаю, что это было очевидно: Эддард сплотил Север, а Север помнит. Это письма от тех северных Лордов, которые не настолько подвержены общему гневу и готовы оказать небольшую помощь для того, чтобы предотвратить бессмысленный поход на Королевскую Гавань с множеством смертей.       Рейегар взял письма, ведь не просто же так Кейтелин их принесла, и быстро пробежался глазами по содержанию:       — И что, как вам кажется, леди Старк, может помочь в данной ситуации? Вы всё-таки поверили в мою невиновность? — король поднял на женщину взгляд, и за красными белками и фиолетовыми уставшими глазами можно было увидеть надежду, если присмотреться.       Получить прощение сложно, но ещё труднее простить — а Кейтлин простила. И, хоть ей и было до сих пор больно, плохо и ужасно тоскливо без Эддарда, ей так хорошо и спокойно стало. Словно гора свалилась с плеч.       — Иногда эмоции нас захлёстывают настолько, что мы не видим разумного объяснения простым вещам. А в сложившейся ситуации, после всех событий, связанных с Вашей семьёй, это было самое первое предположение. На это и рассчитывали убийцы Эддарда, — она смотрела на Рейегара неотрывно. Кейтелин никогда не выносила прямых обвинений в сторону короля, но думала именно на него. — Но сейчас я верю, что за этим стоите не вы. Мы должны действовать быстро. Я напишу письмо Роббу. У него хватит силы духа, чтобы успокоить поднявшееся волнение. Но необходимо также отправить останки Эддарда обратно в Винтерфелл, где их захоронят со всеми почестями.       На этот раз улыбка Таргариена вышла чуть более уверенной и искренней.       — Вы не представляете, какое облегчение услышать это от вас. В замке и в стране творится нечто страшное, и мы сделаем всё, чтобы предотвратить большую войну, если такая возможность вообще существует, — Рейегар отложил письма и полностью сосредоточился на леди Старк. — Конечно, тело лорда Старка будет немедленно отправлено в Винтерфелл, и вы не встретите никакого сопротивления на воронятне, — а ведь действительно, Кейтелин и её дочери с новорожденным сыном были заложниками Красного замка. И в теории, свободно отправлять корреспонденцию им было запрещено.Рейегар имел жестокое право первым прочесть письмо перед отправкой, но… — Я доверюсь вам, леди Старк. Доверюсь вашему нежеланию войны между короной и Севером. Поэтому вы не обязаны будет предоставить мне или моим гвардейцам письмо, которое будете отправлять, — что произойдет в случае обмана доверия, даже говорить не стоило. Леди Старк была достаточно умной женщиной, чтобы и так понять всё.       После разговора с королём всё стало более-менее понятно. В целом, всё это было не настолько важно — Кейтелин особенно не нуждалась в этой аудиенции. Ей, скорее, хотелось посмотреть на короля, увидеть в его глазах доказательство его невиновности, подтверждение слов, домыслов…       И Кейтелин очень понимала ту усталость, которая отпечаталась на красивом лице Рейегара. По сравнению с тем, что женщина видела раньше, всё было весьма плачевно. От этого понимания и осознания становилось немного легче. Ситуация явно не стала лучше или хуже, но от этого диалога стало легче.       Леди Старк не хотела откладывать важные дела: в своих покоях она написала письмо для Робба. Стройное и выдержанное, полное материнской тревоги за произошедшее и происходящее. Конечно же с тонким намёком на то, что вместе с телом отправится и человек, которому можно доверять.       Северяне отличались особенной верностью. А те, кто оставался в замке, — исключительной. Поэтому Робб может даже не сомневаться в подлинности слов. Человек расскажет то, что видел своими глазами, слышал своими ушами. По крайней мере, так казалось леди Старк.       Глядя на письмо, Кейтелин тяжело вздохнула. Что-то внутри тревожилось. Странное ощущение того, что вот так просто ничего не закончится — это письмо успокоит Север на какое-то время. Она нахмурилась и покачала головой — слишком много думает, сама себе придумала всяких бед. Что может случиться? Ей нужно заботиться о том, что происходит сейчас, а не застревать в мыслях о прошлом. О том, чего Кейтелин не может изменить.       Всё будет в порядке, правда? Робб сильный, Робб справится с тем, чтобы успокоить Север. Он ведь сын своего отца! Эддард его хорошо воспитал! Честным, справедливым, сильным духом и волей, упрямым для того, чтобы добиваться своих целей.И её сердце этими мыслями ненадолго успокоилось.       Кейтелин ещё долго смотрела вслед ворону, который унёс письмо в Винтерфелл, хотя его уже не было видно на горизонте. Она была уверена: что-то ещё обязательно произойдёт.       

***

      Разговор с леди Старк должен был немного успокоить Рейегара, но на деле оказалось наоборот. Теперь он ещё больше думал о Севере, о молодом Роббе Старке, лишившемся отца при ужасных обстоятельствах, о многочисленных лордах. Разве сможет мальчишка противостоять воле более опытных и взрослых мужчин в своем окружении? Если весь Север будет требовать войны, разве сможет он сказать твердое «нет»? Тем более, покуда даже у Таргариенов нет веских доказательств невиновности короля.       С другой стороны, сейчас Рейегар ничего не мог сделать. Леди Старк уже отправила письма, о чем королю доложили почти сразу, и оставалось только ждать ответа.Вновь Рейегару почти не удалось поспать ночью. Члены малого совета смотрели на него с беспокойством, казалось, только мастер над кораблями (временно на эту должность назначили Аурана Уотерса, только из-за его родственных связей с Веларионами, которые довольно часто и занимали это место) был абсолютно спокоен и даже весел. Его вообще мало что волновало в этой жизни.       Вот бы Рейегар тоже так мог.       В любом случае, на совете его снова огорошили пренеприятнейшим известием — очередным за последние недели. Нынешний десница Гансер Сангласс умер по пути в Королевскую гавань. Причины пока оставались неясными, это вовсе необязательно была насильственная смерть. И всё же… Подозрительно хорошо всё сходилось для врагов Таргариенов.       — Нам нужно будет назначить нового десницу в такое неспокойное время, — певуче посоветовал Варис со своего места, остальные члены совета вынуждены были согласиться.       Совет поредел и без этой неожиданной смерти: Оберин, представлявший Дорана, уехал по приказу самого короля; Бейлиш обещал достать короне Долину и тоже покинул столицу; на месте мастера над кораблями сидел молодой и, честно говоря, не очень подходивший на эту роль человек. Оставалось надеяться лишь на Вариса, Барристана и, семеро, на мейстера Пицеля. Хотя и тот мог в любой момент покинуть этот свет, слишком перевозбудившись с очередной шлюхой.       Стоило подумать о том, чтобы заранее найти искусного мейстера на место Пицеля.Обсудив новости столицы и страны, в целом, Рейегар распустил совет. Ему ещё предстояло перепроверить налоговые бумаги, что обычно занимало очень много времени. Сейчас было такое время, что доверять кому-то было слишком сложно. Да и Петир — мастер над монетой — сейчас не присутствовал на месте.       И где-то между цифрами он должен был найти достаточно времени, чтобы проводить дочь в долгий путь. Собиралась она по-рыцарски быстро и, взяв с собой часть дорнийцев и королевских стражников в охрану, выехала из столицы без долгих расшаркиваний: только поцеловала отца и брата в щеки да обняла тетю. Визерис на прощание не вышел. Оно и правильно — у него с племянницей отношения складывались холодные.       К вечеру Рейегар был без сил. Вино часто помогало хотя бы немного расслабиться и всё-таки урвать часы сна, поэтому ему пришлось попросить Тристана, на которого выпала последняя перед сном, смена (ночью его обещали сменить другие гвардейцы), найти ему вина. Тот не хотел покидать короля, но тяжелый, уставший взгляд вынудил отправиться восвояси.       В таком состоянии Рейегар лишь смутно помнил предупреждения Артура быть осторожнее рядом с Тристаном. Что-то скреблось в задней части черепа, вынуждая сердце биться немного быстрее, но в остальном — штиль уставших мыслей, вяло ворочавшихся в голове.       Гвардеец вернулся быстро, неся вскрытую бутылку и уже наполненный бокал. Рейегар посмотрел на Тристана, и со дна разума всплыла мысль заставить того попробовать вино первым. Эта мысль даже задержалась ненадолго, но после вновь опустилась на дно. Рейегар пригубил вино (довольно вкусное и крепкое), собирая все листы с расчетами в одну стопку. Он мог отправляться спать.       Пока дошли до покоев, уже два бокала оказались внутри короля. И тот, наконец, почувствовал себя достаточно расслабленным — до этого тело словно отказывалось отпускать напряжение мышц.       Слуги расторопно помогли ему переодеться, уже натопив комнату и согрев постель (помня прошлые ошибки, они теперь готовили всё заранее и могли часами поддерживать нужную температуру). Рейегар честно ожидал, что сможет поспать в ту ночь. И какое-то время всё так и было. Пока ему в сон не проник запах роз.       В самом запахе не было ничего удивительного, возможно, кроме факта отсутствия этих цветов в комнате короля.       Сон стал беспокойнее. Какие-то вспышки воспоминаний, крики отца о предательстве, плач Дейенерис, смерть Элии, письмо о смерти Лианны, лицо Лианны.       — Рейегар, проснись!       Это был игривый шепот, совсем не страшный, но с каким-то холодным, мертвенным отзвуком, из-за которого Рейегар позорно вскрикнул и вскочил на постели, переполошив тяжелое одеяло и остывшие грелки. Безумно моргая тяжелым веками, король мотал головой, пытаясь понять, кто был с ним в комнате. Но никого не оказалось.Сжав бледные пальцы на одеяле, Рейегар заставил себя успокоиться. Но стоило ему чуть-чуть снизить темп биения сердца, как взгляд сам собой опустился на расшитую ткань поверх постели. Рядом с его пальцами, да и на всей кровати можно было увидеть смятые, источающие едва заметный, розовый аромат синие лепестки.       Он протянул к одному руку, вспоминая, как красиво улыбалась Лианна, получая венки и букеты из уникальных синих роз от «тайного поклонника». Но стоило коснуться одного, как пришлось одергивать руку. Рейегар прищурился, пытаясь высмотреть в полутьме свои пальцы. На одном из них выступила алая капля крови.       — Рейегар… — снова это холодное дыхание и так близко! Рейегар непроизвольно дернулся, задевая локтем маленькую грелку, которую клали ему под подушку, и та с диким лязгом упала на каменный пол. Шум привлек гвардейцев снаружи, но всё, что они обнаружили: своего короля в развороченной постели с полудиким от ужаса взглядом. И больше ничего необычного.       Король успел несколько раз пожалеть о том, что назначил встречу именно на утро. Ему даже пришлось прибегнуть к некоторым уловкам женской косметики, чтобы его лицо никого не пугало. В основном, слуги помогли ему замаскировать синяки под глазами, но сами глаза всё равно выглядели невероятно уставшими.       Хорошо, что со стороны это можно было принять за задумчивость. Впрочем, Рейегар и был задумчив, пытаясь понять, что с ним происходит. Ни ранки на пальце, ни лепестков роз на утро в его комнате не нашли. Пережив вспышку какого-то животного ужаса от мысли, что рядом с ним может быть неупокоенная душа (Лианны?), король отключился ещё на несколько часов. Чем перепугал уже гвардейцев.       Сейчас всё было более-менее в порядке, ожидание встречи немного бодрило и придавало сил для того, чтобы хоть как-то начать новый день.

***

      Артур правда не обманул Арью: вечером ей сообщили о том, что она приглашена к «утреннему чаю» с королём. Её эта новость очень порадовала. Рейегара Арья не видела с того самого момента, как погиб её отец. Тогда она смотрела на мужчину с глазами, полными боли, слёз и отчаяния. За голословные и громкие обвинения в ту минуту её едва ли не должны были бросить в темницу, но этого не случилось.       Она даже полезла в сундук, чтобы найти что-нибудь, подходящее для этого мероприятия, но внутри были только серые тёплые платья. Идеально было бы надеть то синее платье, но оно бесследно исчезло! Арья даже в сундук сама залезла, но ничего не было.       И ночью она долго не могла уснуть, всё думала и думала о том, как пройдёт эта встреча. Арья не знала, с каких пор она стала такой беспокойной, когда дело касалось Короля. Что-то совершенно непонятное. Но всё-таки матери она не сказала об этом. Потому что она точно запретит! А Арье совсем этого не хотелось. Ответить даже самой себе на вопрос «почему» она не могла, но и было ли это важно? Если нет ответа или ты не можешь сразу его найти, то нет никакого смысла в том, чтобы ломать себе над этим голову! Подумает, когда придумает. А пока Арья переворачивается на другой бок, накрывается с головой одеялом и закрывает глаза.       Встреча была назначена в саду, в одной из беседок. Времяпровождение на свежем воздухе было отличной идеей. По крайней мере Арье оно нравилось — на Севере на улице ели только собаки и дети, которые утащили с кухни корку хлеба или что-то ещё. А тут — обычное дело, если вы пьёте чай в саду.       Когда Арья пришла, Рейегар уже сидел в беседке. И, видимо, ждал её — такое у него было лицо. Задумчивое очень.       — Ваше Величество! — она обозначила своё присутствие, восторженно улыбнувшись и учтиво поклонившись. Глаза септы, едва поспевающей за Арьей, были похожи на две плошки от удивления. Она ведь тоже не имела ни малейшего понятия о том, куда они так спешат. Точнее, спешила Арья, а септа — едва поспевала.       Арья не подвела ожидания короля. Она была такой бойкой, такой радостной, приближаясь к беседке, юбка светло-голубого платья развевалась позади неё. Непривычный стиль в одежде, возможно, Арье пришлось одолжить вещи у сестры?       В любом случае, младшая Старк была удивительно хорошенькой в таком цвете и с распущенными темными волосами.       А ещё у неё была новая септа, совсем не похожая на старую.       Рейегар поднялся, чтобы тоже слегка поклониться девице в знак уважения, а потом даже улыбнулся (на этот раз в знак радости от встречи):       — Леди Арья. Я очень рад вас снова видеть. Слуги приготовили нам чудесный чай, присаживайтесь, пожалуйста.       У самого короля не было аппетита, но он всё-таки решил заставить себя выпить немного чая и, возможно, съесть что-то из поданных десертов. Сладкое должно было хорошо влиять на способность думать и действовать.       — Я. тоже рада Вас видеть, Ваше Величество! — Арья пригладила юбку своего платья, которое одолжила у Сансы. Ощущение было странное: ей не нравились эти лёгкие ткани, какая-то непринуждённость в образе, рукава какие-то нелепо-длинные. И даже в какой-то момент Арье стало холодно.       А как бы Санса ни предлагала, собрать свои волосы в этих «южных» манерах она не позволила. То, что Арья надела это платье, совсем не говорило о том, что она полностью решила сменить образ! Ну и, наверное, решающим фактором в том, чтобы взять платье у Сансы, был именно её визави.       — Как Ваше здоровье? — Арья устраивается в беседке, сложив руки на коленях.       Рейегар бросил взгляд на септу, целомудренно вставшую рядом со своей воспитанницей, но та не выказывала такого же неудовольствия, как предыдущие женщины. Хотя и выглядела напряженной, что можно было, впрочем, списать на присутствие рядом короля.       — Я в порядке, леди Арья. В последнее время в государстве прибавилось работы для короля, но в остальном… — сначала Рейегар думал не спрашивать у девицы, почему она переменила своё отношение к нему. Если её мать это сделала, то могла повлиять и на дочерей. Однако…       — В последний раз мы виделись в очень трагичный момент для нас обоих. Как вы… справлялись всё это время? — конечно, гвардейцы ему докладывали об активности Арьи, но хотелось бы услышать это и из её уст.       Это была цель, с которой встреча и была организована. Но Арья думала, что ей удастся отсрочить момент. Видимо, нет.       Она несколько секунд молча смотрела на Рейегара, а потом вздохнула.       — Я хотела извиниться. В последнюю нашу встречу, я высказалась в Вашу сторону очень неосторожно и опрометчиво. И прошу у Вашего Величества прощения за те слова, — Арья смотрела на него виновато — то ли от того, что чувствовала себя так, то ли по какой-то другой причине. — Смерть отца была сильным ударом по… мне.       Сначала она хотела сказать про всех Старков, но вопрос был о ней лично. Арья вновь прокутила в голове те тяжёлые мысли о том, как горько ей было, как из раза в раз ей снился отец, его обгорелое тело, этот запах жжённой плоти, врезавшийся в память. И те сны на границе с реальностью, когда она чувствовала, что отец садится на край кровати, запах снега…       Арья даже как-то погрустнела, глядя на свою чашку так, словно это была самая интересная вещь во всём мире.       — До сих пор не верится, что его нет.       Рейегар хотел вежливо сказать Арье, что в извинениях нет нужды, но дело было в том, что эти извинения были всё-таки нужны. Рейегар не был виноват, и то, как легко все вокруг поверили в гипотетическую возможность иного, сильно ранило его сердце. Он не злился лишь из-за того, что Арья являлся ещё совсем юной девицей и потерял отца ужасным способом.       Ему стоит проявить сочувствие к ней.       Что вырвалось у него, удивило даже самого короля:       — Мой отец умер так же. Если считать способ смерти — сожжение. Только считается, что он сам себя поджег, — почему? почему он решил сказать именно это?       Возможно, потому что в глубине души знал, что обычные слова сожаления никогда не работали? Он просто хотел отвлечь Арью от мыслей об Эддарде. Смотреть на её печально опущенные глаза и поникшие плечи было невыносимо.       — Очень болезненная смерть, — Арья кивнула в подтверждение собственных слов и бросила короткий взгляд серых глаз на руку Рейегара. Ту самую, ожог на которой и привёл к мыслям о том, кто виноват в смерти отца. В какой-то момент она даже хотела прикоснуться, но вовремя себя одёрнула, переложив ладонь с колена на скамеечку, на которой сидела.       Она молчала несколько секунд, а после посмотрела на лицо Рейегара. Ей не стоило портить посиделки своим грустным лицом, поэтому Арья улыбнулась — не так ярко и лучезарно, но тоже искренне.       — А вы играли на арфе после?       Она не уточнила, но знала, что Рейегар точно понял, о чём речь. Удивлена была, пожалуй, только септа.       Сработал ли его глупый ход (рядом с Арьей он немного терял голову, а когда разум и так работал далеко не в полную мощность, он мог выдавать настоящие глупости) или что-то иное, но Старк перестала выглядеть настолько грустной. И это заставляло едва заметно улыбаться короля.       — К сожалению, нет, леди Арья. Слишком много дел, чтобы выкроить хотя бы минутку на любимое дело. Мне едва удалось устроить нам с вами короткую встречу утром, — незаметно для себя Рейегар показал Арье, как она ему важна. Раз в своем плотном графике он нашел место для их, честно говоря, далеко не обязательной встречи. — Теперь, когда вы мне напомнили про это, мне ужасно захотелось что-нибудь сыграть. Это сильно помогало мне в тяжелые времена. Возможно, вечером, если мне удастся снова вырваться в сад.       Это было непрямое приглашение прогуляться по саду на закате и иметь возможность увидеть короля и услышать его игру.       — А что ваши тренировки? Принцесса Рейнис сегодня уехала, но вы всё ещё можете тренироваться с принцессой Дейенерис? Если ей ещё не наскучило это дело.       — Слышать это очень грустно, Ваше Величество, — Арья вздохнула и наконец подняла свою чашку, чтобы отпить немного чая. И в этот момент она подметила фразу о вечернем музицировании. Что же, значит ей будет, чем заняться сегодня вечером. Арья бросила взгляд на септу, которая стояла совсем близко. — И то, что принцесса Рейнис покинула Королевскую Гавань — тоже немного расстраивает. Без неё тренировки станут не такими яркими, полагаю. Но на поле я была всего один раз после произошедшего. А принцесса Дейнерис не появлялась после последних событий.       Ещё грустнее было существовать оторванным от любимого и успокаивающего действа. С самого детства Рейегар больше любил играть музыку, нежели махать мечом. Впрочем, слишком ответственно относившийся к своим обязанностям принц, не так уж и ненавидел уроки военного и тактического искусства. Это тоже было способом сбросить напряжение.       Но музыка ему нравилась больше.       Арья взяла одно из пирожных с горки, которое больше всего привлекало её взгляд сочными вишнями. И хотела бы она спросить что-нибудь ещё, как в арке беседки появляется Артур Дейн. Он кивнул в знак приветствия септе, Арье и всем, кого не видел, устремляя взгляд фиолетовых глаз на Рейегара.       — Время, Ваше Величество.       — В замке ещё осталось достаточно молодых рыцарей или более закаленных учителей военного искусства. Я могу подобрать для вас кого-нибудь, если вы хотите продолжать тренировки, — Рейегару было в радость суметь что-то сделать для Арьи. К тому же, найти учителя сможет и Артур, и даже Джон, но идея-то будет принадлежать ему. Так король сможет не отрываться от дел и порадовать девицу Старк.Он не успел развить эту мысль. Стоило только подумать об Артуре, как тот словно вынырнул из воздуха, кивая дамам и готовясь забрать Рейегара обратно в пучину дел. Это вызвало тяжелый, тоскливый вздох. Доев маленькое пирожное, которое по крупинкам подъедал до разговора и во время, король поднялся и тоже раскланялся.       — Прошу прощения, но дела зовут. Подумайте насчет моего предложения, леди Арья. Уверен, вы самодостаточная леди, которая могла бы заниматься в одиночку, но учитель сильно облегчил бы вам задачу.       К тому же, это был ещё один повод для общения в дальнейшем. Хотя бы на один раз.Улыбнувшись чуть более воодушевленно, чем прежде, Рейегар поспешил обратно в замок. Артур, бросив короткий взгляд на Арью Старк, так крепко вцепившуюся в сердце короля, тоже развернулся и ушел.       Арья очень тоскливо смотрела им вслед — хоть она и понимала, что у короля очень много работы, и он не может бездельничать целыми днями (как сама Арья, пожалуй), но скорый уход всё-таки оставлял на душе след печали. Поэтому она грустно отпила ещё чая из чашки, отправляя в рот пирожное и скривившись от того, насколько кислой была вишня.       — Вернёмся в покои? — спросила септа, как бы невзначай бросая на воспитанницу взгляд.       — Пожалуй.       Арья подобрала полы своего платья, поднявшись с места. Нет, такая одежда ей не нравилась. Вот тренировочные костюмы… Недавно ей принесли сшитый по заказу отца костюм. Глядя на вещь, Арья всё думала, что это больше похоже на последний подарок — знак того, что ей не нужно останавливаться на достигнутом. И, наверное, это было хорошей идеей — продолжить тренировки с учителем. Тем более, что это было предложено Королём. Стоит поговорить об этом с матерью.       Арья была на поле и после смерти отца. И, когда она держала в руках меч, чувствовала себя спокойнее. Отец хорошо владел мечом. Арья должна беречь память о нём.       — Интересно, а что стало с нашим фамильным мечом?       Казалось, что это были мысли вслух.       — Каким мечом? — септа в недоумении поглядела на Арью.       — Старки — Великий дом правителей Севера. И разумеется, что мы не могли обойтись без фамильного меча. Поэтому из поколения в поколение от лорда к лорду в нашей семье передавался двуручный клинок огромного размера из валирийской стали. Он настолько велик, что пользоваться им было совершенно неудобно, поэтому он больше считался регалией наследников королей Севера, нежели настоящим оружием. Но не подумайте, что он совсем не использовался. По древней традиции Старки сами исполняют выносимые ими смертные приговоры и использовался он как меч палача. Я так и не доросла до размеров меча. И имя ему Лёд, — говорила об этом она с гордостью, на одном дыхании, а после задумчиво потупила взгляд в землю. — А ещё он был с отцом, когда мы приехали…       Арья была в смятении и замешательстве. Она подобрала полы своего платья, юбка которого нелепо болталась.       — Мама! — почти выкрикнув, Арья сорвалась с места и побежала.       Скорее! Скорее, к покоям Кейтелин.       Сама же Леди Старк беседовала со своей старшей дочерью. Санса была в восторге от того, каким обходительным, вежливым и замечательным был сир Лорас. Он оставил в душе юной девушки неизгладимое впечатление.       — Но как же Принц Эйгон? — спросила Кейтелин.       — Я… как же я могу выйти за него замуж, если его отец убил моего отца? — Санса шмыгнула носом. — Он мне очень-очень нравится, но…       — Дорогая, — Кейтелин совершенно не думала о том, что ей когда-то придётся это сказать. Она накрыла ладонью руку Сансы. — В действительности всё иначе, чем на самом деле. И король Рейегар не виноват в смерти Нэда. Его подставили. И мы всеми силами пытаемся выяснить, кто именно это сделал.       — Правда? — в голубых глазах Сансы промелькнул огонёк надежды: она так долго избегала принца. Ей самой было невыносимо больно от всего этого. Кейтелин не успела закончить, как в покои влетела Арья — растрёпанная, запыхавшаяся, совершенно искрящаяся каким-то вопросом или идеей — по ней так сразу нельзя было сказать, что именно это было.       — Мама! — едва дыша, она подошла ближе. — Мама, где Лёд?       — Лёд? Попроси на кухне, — переспросила Санса.       — Нет! Не лёд, а Лёд! Меч! Меч нашего отца!       Кейтелин посмотрела на Арью непроницаемым взглядом. И как же она пропустила в перечне вещей Эддарда такой огромный меч? Женщина поднялась с места и передала Рикона Сансе.       — Мне нужно найти сира Барристана.       Сир Барристан ожидал увидеть слегка запыхавшуюся леди Старк сегодня практически в последнюю очередь. Он как раз сопровождал короля из его кабинета в свой — Рейегар хотел увидеть некоторые документы, которые была на хранении у лорда-командующего — как ему навстречу из-за поворота выскочила, другое слово было бы в этой ситуации подобрать весьма проблематично, Кейтелин Старк.       Оба мужчины встали как вкопанные.       — Леди Старк, — Рейегар кивнул женщине. Барристан повторил за ним. — Что-то случилось? Леди Арья в порядке?       Сэлми скосил на мгновение взгляд в сторону Таргариена, вспоминая вспышками те времена, когда тот был без памяти влюблен в другую девицу Старков. Тогда это можно было списать на молодость Рейегара, но оказалось, он всегда так себя вел, стоило его сердцу забиться сильнее из-за женщины. Или юной девицы, как в данном случае.       Кейтелин меньше всего ожидала встретить вместе с Лордом-Командующим самого короля. Или же нет.       — Ваше Величество, — Кейтелин вежливо поклонилась.       И из-за её спины выглянула сама Арья. Ей очень польстило, что в первую очередь спросили о ней. Сама Арья пока не знала, почему это настолько приятно, но она также вежливо поклонилась. Увязалась за матерью хвостиком. И совершенно не надеялась на столь скорую встречу с Рейегаром.       — Как видите, Ваше Величество, — Кейтелин перевела дух. — У меня есть дело к сиру Барристану. Я кое-что вспомнила.       Да, встреча с Арьей так быстро в один день была неожиданно приятным сюрпризом. Рейегар не смог не улыбнуться, даже несколько застенчиво, ведь младшая Старк услышала этот взволнованный вопрос.       — У нас не может быть секретов от Его Величества, — спокойно проговорил Барристан, доходя до кабинета и впуская туда первым делом именно государя. Конечно, перед этим тщательно высмотрев любые возможные опасности. Король занял место лорда-командующего, пока сам Сэлми отошел к полкам с документами. — То, что вы вспомнили, касается вашего супруга? — проявил интерес рыцарь.       — Верно, — женщина кивнула, наблюдая за сиром Барристаном. — Пропало ещё кое-что. И я, к сожалению, не заметила этого в первый раз.       Хотя меч был настолько огромным, что его очень сложно было не заметить: Кейтелин, вероятно, думала о совсем других вещах в тот момент, когда смотрела перечень изъятых вещей.       — Фамильный клеймор, с которым Эддард не расставался с тех пор, как стал Лордом дома Старк. Полагаю, что вы его видели своими глазами. На такую вещь очень сложно не обратить внимание из-за её размеров, — женщина бросила взгляд на свою дочь, которая, кажется… строила Рейегару глазки? Она дёрнула дочь за рукав, обращая на себя внимание. — Высотой он даже выше Арьи.       Кейтелин грустно улыбнулась воспоминаниям.       Арья всегда спрашивала, когда она «дорастёт до Льда», а Эддард ставил меч на землю (в ножнах, конечно же, для безопасности), и говорил, докуда она доросла.— «О, милая, сегодня ты почти до крестовины», — говорил он, а Арья радостно смеялась.       — И мне бы хотелось, чтобы меч вернулся в целости и сохранности.       И Барристан, и Рейегар отреагировали примерно одинаковым удивлением. Кто не знал среди великих лордов и знатных людей о знаменитом и огромном валирийском мече Старков? Тот не просто был «выше Арьи Старк», он был размером почти с Рейегара, хотя тот считался довольно высоким мужчиной. И при этом клинок был широким и настолько темным, что его можно было бы назвать черным.       Слова Кейтелин даже отвлекли короля от Арьи, которая выглядела слишком привлекательно в непривычном южном наряде, а главное, её выражение лица несколько изменилось. Неужели, она скучала по нему? Впрочем, разогнаться сердцу не дали сила воли и чувство ответственности.       — Да, тяжело забыть этот меч, если видел хотя бы единожды, — подал голос Рейегар. — Но в Красном замке он не носил его с собой, видимо, хранил в покоях. Это было правильное решение, с его стороны. Лордам разрешено носить оружие, но всё-таки со Льдом ему было бы совершенно неудобно перемещаться.       Рейегар легко мог поверить в то, что Эддард привез Лед с собой. Если бы у руках Таргариенов сохранились фамильные мечи, король тоже предпочел бы с ними не расставаться.       В разговор вступил Барристан:       — При осмотре покоев Льда точно там не было. Я помню весь список найденных вещей. По всей видимости, оружие забрали в качестве трофея убийцы, — ещё один довод в пользу того, что убийство произошло не руками Безликих. Те никогда не брали себе ни безделиц, ни ценных вещей. — Леди Старк, я не могу поклясться вам вернуть меч, но могу пообещать, что мы сделаем всё возможное для возвращения вашей фамильной реликвии.       — Поддерживаю, — клятвы были слишком тяжелым бременем, особенно, в такой ситуации. Но Рейегар и сам желал вернуть Лед владельцам. Это было бы правильным решением. — Как минимум, Лёд не затеряется, слишком уникальный меч. А значит, он сможет в последствии вывести нас на убийцу. Мы сможем убить двух зайцев сразу, леди Старк, леди Арья.       На этот раз поддерживающе кивнул уже Барристан, заодно откопав нужные королю документы.       — А сейчас, если это всё, я вынужден попросить вас уйти, — Рейегару физически тяжело давались этим слова. Казалось, с Арьей в комнате ему было легче дышать и намного легче работать.       Кейтелин и сама не стремилась к тому, чтобы надолго задерживаться в кабинете.       — Спасибо за уделённое время, Ваше Величество, сир Барристан, — женщина вежливо улыбнулась и, подтолкнув Арью к выходу, поспешила удалиться.       Они шли по коридору обратно к покоям.       — Арья, нельзя строить глазки Королю. Особенно в твоём положении, — негромко проговорила Кейтелин. — Это неприлично, юная леди!       — А какое у меня положение? — это, пожалуй, единственное, за что она уцепилась. — И я никому ничего не строила.       — Я всё видела.       — Ты не ответила на вопрос.       И Кейтелин уже пожалела о том, что сказала.       — Милая, ты ведь совсем юная, нужно присмотреться к тем, кто рядом… и не прыгать выше головы.       — А ещё король сказал, что может найти мне учителя, чтобы продолжать тренировки, — вдруг говорит Арья, понимая, что от матери она не добьётся вразумительного ответа.       — Когда это ты с ним разговаривала? — Кейтелин нахмурилась.       — Сегодня утром, перед тем, как прийти к тебе. Это была беседа за утренним чаем.       Женщина хотела тут же себя по лбу ударить. Что же это за напасть-то такая?       Когда они дошли до покоев, внутри была ещё и септа Арьи, которая еле перевела дыхание.       — Нельзя убегать! Леди Арья, а вдруг с вами бы что-нибудь случилось? — Сколера хмурила тёмные брови.       — Простите, мне срочно нужно было встретиться с матерью, — Арья виновато опустила глаза.       Санса всё ещё была в кресле, держа на руках спящего брата.       — Леди Кейтелин, я думаю провести с Арьей серьёзную беседу, — септа качнула головой. — Она должна знать об отношениях между мужчиной и женщиной. Полагаю, ей уже пора.       Сама Кейтелин поняла, что это было необходимо. Особенно после того, что сама наблюдала.       — Хорошо, — женщина кивнула.       И Арья, задумчиво глядя то на мать, то на септу, покинула покои Кейтелин, направляясь к себе. Шли они молча, только септа цокала языком. И правда, ей пришлось далековато пробежаться за воспитанницей.       — И что же я должна знать? — любопытно поинтересовалась Арья, когда за септой закрылась дверь. Она села на край кровати, складывая руки на коленях.       Сколера вздохнула тихо, но присела на стул рядом, чтобы не возвышаться над воспитанницей. Юная девица перед ней была любопытной и сообразительной, но просто понаблюдав за общением Арьи с королем, септа сразу поняла полную невинность подопечной. И стоило как можно скорее просветить девушку, пока не стало поздно.       — Леди Арья, у вас есть много братьев, думаю, вы должны были заметить, что ваше тело и их отличаются. Я права? — конечно, если леди видела интимные места братьев в таком возрасте, это тоже было нехорошо. Но обычно внутри семьи такие вещи могли произойти — случайно ли, в шутку ли, но все же. К тому же, если септе не изменяла память, один из старших братьев был очень близок с Арьей по возрасту.       Она задумчиво посмотрела на лицо женщины.       — Верно.       Арья вспомнила тот очень смущающий, странный случай, когда увидела Робба, рассевшегося без исподнего в своей спальне. Уж не знала она, что он там делал, но с тех пор Арья всегда стучала прежде, чем войти в комнату. Но тогда ей было всего восемь, и особого значения этому она не придала. И, конечно же, никому не рассказывала. Ни она, ни Робб.       Значит, будет гораздо легче объяснить всё воспитаннице, септа даже улыбнулась приободряюще:       — Хорошо. Боги создали мужчин и женщин разными, что отражено даже в их телах. Когда юной леди исполняется, чаще всего, от двенадцати до пятнадцати лет, она расцветает. Или по-другому, у неё начинают регулы. Каждый месяц из главного женского места идет кровь. Это жертва, которую приносят женщины, чтобы иметь божественный дар зачинать детей.       — После того, как девица расцветает, она может выйти замуж. Ведь для того, чтобы родился ребенок, нужно участие и женщины, и мужчины. После свадьбы происходит слияние мужа и жены в таинстве брачной ночи. Представим, что женщина, — Сколера красноречиво, пусть и коротко, опустила взгляд куда-то в нижнюю часть живота Арьи, чтобы она не забывала думать о различиях между полами, — это ножны. Тогда мужчина — это меч. В брачную ночь меч вкладывается в ножны… несколько раз, пока не появится белое семя. Из него в последствии внутри женщины может появиться ребенок.       Пожалуй, будь септа моложе, она бы зарделась объяснять такие вещи. Но возраст и желание просветить невинную девицу давали ей спокойствие и даже ласку в голосе.       От рассказа септы Арья безбожно краснела. Да так, что даже не могла на неё смотреть — взгляд цеплялся то за окно, то за стол, стоящий поодаль, то ещё за что-либо. И что, с ней это тоже будет? Она знала про регулы — у неё самой они даже были, но таких детальных подробностей о том, как происходил сам процесс, Арья не знала. И, кажется, не хотела. Мечи, ножны… как теперь ей перестать об этом думать?       — Поцелуи и раздел брачного ложа — это вещи, которыми можно заниматься лишь со своим супругом, — потом Сколера улыбнулась почти шкодливо, и её темные глаза блеснули озорством. — Даже если очень хочется.       Видят Боги, она понимала девицу Старк. Мало кто мог устоять перед сказочной красотой Таргариенов.       

***

      Эйгон остался один. Никто не сказал бы так, ведь в замке ещё были дядя с тетей и отец юноши, но по-настоящему близок он был только со своей сестрой. Рейегар опускался до сына лишь для занятий и новых лекций по поводу королевских дел, дядя игнорировал большую часть времени, максимум, мог позаниматься с ним, если они одновременно приходили на тренировочное поле. Дейенерис всегда оставалась мила и приветлива, но также не имела большого интереса к его жизни. А ведь они были почти ровесники!       Иногда принц мог прибежать к бабушке, вот кто души не чаял и во внучке, и во внуке. Однако беспокоить Рейллу слишком часто не стоило тоже из-за её возраста. Переполох после убийства лорда Старка лишь усугубил ситуацию. Теперь все ходили ещё и напряженные, и угрюмые. Возможно, кроме Визериса и Дейенерис, но Эйгон вообще редко встречал их в коридорах замка в последнее время.       Какой-то отдушиной были для него встречи с хорошенькой и нежной девицей Старк. Санса покорила его сердце с первого взгляда: её душа была столь же красива, сколько и её лицо. Эйгон едва ли мог представить себе лучшей жены: кроткая, ласковая, поддерживающая. И ей, кажется, действительно были интересно рядом с ним!       Но теперь и это было разрушено. Эйгон иногда позволял себе злиться в последние дни. Причем, злиться в том числе на отца, потому что именно из-за обвинений в его адрес Санса знать принца не хотела! Снова вспыхнувшее внутри раздражение чуть по-детски не вылилось в брошенную книгу, за которой Эйгон пытался скоротать пару вечерних часов. Это была история Вестероса, большой талмуд, и этот гигант вполне мог бы сломать библиотечную полку.       Выдохнув, принц принялся считать до десяти, как его учил отец. В детстве мальчик был очень избалованным и раздражительным. Помнится, Рейегар даже проговорил при нем однажды: «я там долго отучал брата, теперь и сын туда же».       Да, Эйгон совсем не гордился тем, как вел себя в юном возрасте. Теперь-то он мужчина и старался вести себя соответственно. Не только возрасту, но и возложенным ожиданиям, пусть те и давили невероятно сильно на ещё не окрепшие плечи. Как только отец со всем этим справлялся?       Юношу могли подводить реакции в бою, но уж точно не слух. По библиотечным коридорам шуршало чье-то платье, и слышались легкие шаги. Отчего-то сердце ускорило бег. Эйгон поднялся из-за стола, за которым пытался читать, и пошел навстречу звукам. Интересно, кого судьба привела в не самый популярный уголок Красного замка?

***

      Сколько радости Сансе принесли слова матери! Она хотела тотчас же броситься искать Эйгона, чтобы сказать ему… всё сказать! О том, как разрывалось на части её сердце от боли, о том, как ей было без него тоскливо, обо всём! Она надела своё лучшее платье, а рыжие локоны мягкой россыпью лежали на узких плечах. Санса не ходила теперь, она летела от мысли, что вся тяжесть вины и тревог за смерть отца не лежит на ней невыносимым грузом. Она больше не плакала. И даже сир Лорас, который так пытался ей понравиться, был умным, обходительным и невероятно обаятельным, совершенно вылетел из головы.       Санса не знала, где может его найти, но точно была уверена, что скоро они встретятся. Обязательно встретятся! Могло ли быть иначе? Вряд ли.       И первое место, где можно было встретить Эйгона, было библиотекой. Тут тихо, спокойно и можно было скрываться от чужих взоров.       Санса шла между стройных рядов книг, останавливаясь у одной из любимых полок: здесь стояли чудесные романы о любви. Те, которые очень нравились девушке.Она взяла книгу в руки и открыла где-то на середине, тут же краснея от первой же строчки, которая бросилась в глаза, там дама горячо целовала рыцаря, а он… От поглощения сомнительной литературы Сансу отвлёк звук шагов. Она закрывает книгу и быстро ставит её на полку.       Буквально за секунду до того, как встретиться взглядом с… Эйгоном. Ах, он был также красив в их последнюю встречу.       — Ваше Высочество, — Санса поклонилась и виновато опустила взгляд в пол. Вся уверенность словно испарилась.       Стоило углядеть рыжие локоны, как Эйгону стало понятно, почему его сердце так отреагировало на обычные шаги. Просто он их узнал, сам того не осознавая!       — Леди Санса, — принц кивнул, но взгляда так поднять и не смог. Хотя ему хватило нескольких мгновений до, чтобы за веками отпечатался прекрасный образ стройной красавицы. Её розовые щечки, её блестящие глаза… Боги, как он смог прожить все эти дни без единого взгляда на неё? — Я. очень рад вас видеть здесь, леди Санса. Вы пришли за определенной книгой? Я лучше всех знаю королевскую библиотеку и мог бы вам помочь.       Эйгон рискнул поднять взгляд и сразу попал под гипноз: рыжая прядь, гладкая, как шелк, медленно скользила по хрупкому плечу и упала вперед из-за опущенной головы девушки. Это было такое простое действо, но юношу словно прострелило молнией. Не бросаться признаниями в любви заставило лишь осознание, почему они так долго держались далеко друг от друга. Поэтому принц поспешил тоскливо добавить:       — Конечно, если моё общество для вас хоть немного выносимо.       Его голос — такой приятный и прекрасный в собственном благозвучии. Санса поднимает глаза, понимая, как сильно она скучала по Эйгону.       — Ваши слова ранят меня, мой Принц, — фраза сорвалась с губ совершенно неожиданно. Санса вновь покраснела, опустив голову. Нельзя было говорить это вот так просто, но ей хотелось протянуть руки, вновь смотреть в глаза Эйгона, читать вслух, гулять по саду, ощущать себя под его защитой, покровительством. И, казалось, что, если Эйгон её отвергнет, то Санса умрёт самой мучительной смертью.       Она даже дышать перестала, протянув руку к юноше. И не смотрела. Совсем не смотрела на него.       Сердце Эйгона замерло в груди. Только Санса могла так на него влиять. Только её голос, только её глаза, только её слова! Как будто Эйгон не знал, что разочаровывал учителей, отца и подданных тем, что был не так хорош, как стоило бы? Он не был великим воином, как Артур, не был высоким и сильным, как Джон, не был таким рассудительным и авторитетным, как Рейегар. С самого детства, казалось, юношу окружали исключительные люди, которых выделяли те или иные черты.       И вот Санса смотрела на него так, словно он чего-то стоил. От этого у Эйгона за спиной вырастали крылья.       Он несмело протянул руку в ответ, хотя взглядом не мог оторваться от божественно красивых светлых глаз девушки. Когда их пальцы соприкоснулись, все волоски на теле встали дыбом.       Эйгон выдохнул тихо. Он не рискнул бы сделать что-то ещё, но раз уж их пальцы уже соприкоснулись… Принц ласково обвел большим пальцем бледные костяшки, а после некрепко взял нежную ладонь. Это уже было больше, чем должны были себе позволять леди и лорд. И тем более, леди и принц.       Но Эйгон был так счастлив и взволнован. Даже голос у него сорвался:       — Пожалуйста, больше не поступайте так, леди Санса. Клянусь вам, моя семья никогда не причинит вреда вашей семье. Быть вдалеке от вас — невыносимая пытка.Это было сказано шепотом. Библиотека и вовсе превратилась на мгновение в самый укромный уголок замка. Словно он и Санса здесь были по-настоящему одни.       Всё вокруг словно замерло, когда Санса ощутила прикосновение к своей ладони. О, как ликовало её сердце в этот момент. И улыбка касается её губ.       — Я обещаю Вам, Мой Принц, обещаю, что пусть лучше меня разорвут дикие лютоволки, чем я снова оставлю вас… — Санса говорила также тихо, глядя в его фиолетовые глаза. И увереннее схватила его ладонь — не важно было, совсем неважно, что они нарушили этикет этим невинным жестом. Санса не хотела его отпускать. Ни сейчас, ни когда-либо ещё в этой жизни.       

***

      До самого вечера Арья была задумчива. Она всё размышляла о сказанном септой. «Даже если очень хочется»? А вот Санса и Эйгон поцеловались! Им тоже очень хотелось? А почему нельзя? Что случится, если такое случится? Вот Серсея Ланнистер делила брачное ложе со своим братом! И все об этом знают. Так много вопросов и так мало на них ответов!       Но мысли обо всём этом прервались воспоминаниями о том, что говорил Рейегар. К вечеру он хотел выйти и поиграть на арфе. А где? Сад у дворца был очень большим! Но, наверное, это всё-таки будет та часть сада, скрытая от чужих глаз? Там, куда Арья случайно забрела. Наверное, да.       Она всё ещё была в этом нелепом платье, которое взяла у Сансы, только волосы причесала.       — Нам пора! — гордо провозгласила Арья.       — В сад? — с лёгкой усмешкой спросила Сколера. Она ведь тоже слышала то неочевидное приглашение от короля. — Вам так хочется услышать пение Его Величества?       — Да, он чудесно поёт!       — Право, мне никогда не выпадало чести слышать, как поёт король, — септа тихо рассмеялась, поднимаясь с места. — А вы знаете, куда идти, Леди Арья?       — Бесспорно.       Во второй раз забрести в эту часть сада было очень непросто: в прошлый раз Арью вело скучающее любопытство, а теперь — цель, очень желаемая в своём достижении. Но вот она — эта цветущая арка, скрытая от посторонних глаз. Её в прошлый раз септа забрала так быстро, что было даже грустно.       Вместе с Рейегаром также была и Принцесса Дейнерис, и Джон Коннингтон, но от того, что Арья увидела принцессу, ей было радостно — казалось, что они были в достаточно хороших отношениях. Особенно после того, как очень душевно поговорили, сидя на стене Драконьего Логова. Не считая момента, когда Визерис пришёл и наглым образом вышвырнул Арью из их разговора. Ужасный молодой человек! От его отсутствия было больше радостно. Также с ними был один из королевских гвардейцев, имени которого Арья не знала, но очень постаралась запомнить его лицо. На будущее.       — Ваше Величество, Ваше Высочество, Лорд Коннингтон, — Арья поздоровалась со всеми по очереди, а после переместилась ближе к принцессе. — Рада Вас видеть.       — Леди Арья, — Дейнерис поприветствовала её светлой улыбкой — такой, на которую была способна только эта девушка, во всей своей изящной грации. — Я тоже очень рада вашему присутствию с нами в такой прекрасный вечер! Присаживайтесь рядом. Мы только-только пришли.       Но в её взоре было что-то очень печальное — тоска от того, что Визерис отказался присутствовать, сославшись на какую-то чрезвычайную занятость.       Арья опустилась на скамью рядом Дейнерис, сложив ладони на коленях.       Рейегару пришлось в разы больше работать, чтобы позволить себе этот вечер. Но он правда постарался. Даже усталость отошла на второй план, стоило взять с собой арфу и пригласить близких людей разделить с ним момент спокойствия. Конечно, будь его воля и желание, в саду могла собраться целая армия, но ему достаточно было Джона, которого он пригласил через отходящего ко сну Артура, и сестры, чью служанку он поймал в коридоре.       Арья прибыла также, отчего на уставшем лице возникала короткая улыбка.Он уже успел немного разогреться на простых мотивах. Всё-таки за время перерыва, пальцы тяжелее слушались его. Он даже побоялся, что усталость помешает ему, но страх оказался беспочвенным.       — Леди Арья, я рад, что вам удалось найти нас, — их компания целомудренно разделилась на мужскую и женскую: с одной стороны просторной беседки сидели Рейегар и Джон (а гвардеец стоял за её пределами, осматривая местность), с другой стороны же расположились принцесса Дейенерис и леди Старк со своей септой. — У кого-нибудь есть заказы для меня?       Это был простой вопрос, но получил он неожиданно теплый отклик. Джон качнул головой, словно безмятежно, и ответил:       — Нет, Ваше Величество. Буду рад послушать любую песню.       Дейенерис же ответила:       — Сегодня я буду счастлива просто услышать твоё пение, брат.       У Рейегара защемило сердце от такой скромной заботы о нем. Да, это была маленькая деталь, но близкие люди позволяли ему самому выбрать, что играть — он мог взять самые легкие варианты, чтобы совсем не напрягаться и суметь по-настоящему отдохнуть за арфой.       Тем не менее, он перевел взгляд на Арью Старк с тем же вопросом в глазах. Как и в случае с учителем для юной леди, он был бы вполне счастлив сыграть что-то по её заказу.       — Что угодно, Ваше Величество, — Арья качнула головой. Она так же, как и Дейнерис, была бы рада просто послушать пение короля.       Потому что, когда Рейегар играл, всё остальное становилось совершенно неважно. И в какой-то момент, по непонятной для самой Арьи причине, она вспомнила разговор со своей септой ранее днём. И почувствовала себя очень неловко в тот момент, когда посмотрела на короля. Как будто он знал о её мыслях и готов был вот-вот осудить. Что эта септа с ней сделала? Теперь всё это точно не выйдет у Арьи из головы в ближайшее время. Ещё и щёки предательски покраснели! Она отвернула голову чуть в сторону, чтобы хоть как-то скрыть собственное смущение.       Рейегару осталось лишь кивнуть. (Перед глазами теперь ближайшие дни будет сиять воспоминание об отчего-то смутившейся Арье Старк, залившейся нежно розовым румянцем).       Что ж, значит, на его выбор. Он пробежался по струнам пальцами, раздумывая. И в этот момент гвардеец рядом напрягся, вглядываясь в один из тенистых, едва заметных вечером проходов к этому месту. Король, стараясь не показывать легкой взволнованности. Но всё оказалось прозаично.       Аккуратно ступая по каменистой дорожке, подобно кошке, к беседке приблизился Визерис. Он со шкодливой улыбкой смотрел на брата, не желая, чтобы тот раньше времени раскрыл его прибытие (он как раз двигался за спинами девушек). Рейегар ради разнообразия решил подыграть, ещё чуть более тонко настроив инструмент.В конце концов, Визерису не потребовалось много времени. Он закрыл Дейенерис глаза руками, отчего бедная принцесса вскрикнула, резко разворачиваясь на скамье.Визерис непривычно добродушно рассмеялся — Рейегар очень редко видел его таким расслабленным и счастливым. Обычно людям доставались его ехидство и короткие смешки.       — Брат! Ты же сказал, что у тебя дела, и поэтому ты не придешь, — Дейенерис покраснела, смущенная собственным вскриком, и даже ударила разок Визериса по плечу. Тот притворился, что ему очень больно.       — Я правда отходил по делу. По невероятному, долгому делу, — он обхватил ладонь Дени своей и вывел её за пределы беседки. — Надеюсь, братец, ты не против обождать с музыкой буквально пару минут. А потом ты получишь ещё одного благодарного слушателя.       Честно сказать, Рейегар и сам чувствовал себя заинтригованным. Что же такого собирался сделать Визерис? Точно не предложение. Да, пока у него была куча дел, поэтому он не мог разорвать отношения между своим братом и сестрой. Но Визерис не идиот, он понимал, что этому браку не бывать.       — Если честно, я хотел дождаться твоих именин, но сегодня мне сообщили, что доставили груз, и… с учетом всех обстоятельств, я понял, что не утерплю. И лучше дать тебе это сейчас, — Визерис буквально светился, чем удивлял всех, кто как-то его знал.       Дейенерис, взволновавшись чужим поведением, сжала пальчики свободной руки в кулак. Но кивнула в знак того, что готова принять, что бы то ни было. Улыбка Визериса стала немного нервной, но он тоже кивнул. И ненадолго исчез обратно в зарослях сада. Вернувшись, он нес небольшой, резной сундучок.       Значит, он приготовил подарок. У Рейегара одновременно отлегло от сердца, и в то же время он стал лишь ещё более любопытным. Отчего Визерис так волновался? Он довольно часто дарил подарки родственникам.       — Обещай не падать в обморок, — тихо шепнул Визерис, но его всё равно услышали. Глаза у Дейенерис стали ещё больше.       — У меня сейчас сердце выскочит, Визерис, — пожаловалась принцесса. И стало понятно, что тянуть дальше нет смысла. Визерис встал рядом с сестрой и ухватился за края сундучка.       — Открывай, Дени.       Дейенерис поспешила это сделать. И ахнула, прижав пальцы к губам.       — Визерис… это же… — внутри сундучка лежало окаменевшее драконье яйцо. Оно было черным, как ночь, с красными, огненными прожилками.       — Прости, я смог достать лишь одно, хотя предлагали три. Они стоят, как корабль… — Визерис неловко рассмеялся, а потом замер, просто наблюдая за выражением лица сестры. Все остальные люди для него словно перестали существовать.       Дени не отвечала. Она протянула руки к дару и взяла яйцо в руки, почти сразу прижимая к груди. Непонятная тоска захватила её сердце, словно те два яйца, что не смог купить Визерис, должны были найти путь к ней. Но потом она почувствовала едва заметное тепло от подарка брата и улыбнулась сквозь накатившие слезы. Она не скажет никому здесь про это тепло. Не сейчас. Возможно, позже расскажет Визерису и леди Арье, так как они верили в неё.       Переложив тяжелое яйцо обратно в сундучок, Дени нежно обняла ладонями бледное лицо брата.       — Спасибо за такой дар, Визерис. Лучшего и быть не могло.       Визерис улыбнулся широко и искренне. Он не зря потратил столько сбережений на эту авантюру, задуманную ещё пару лет назад. Договориться с краем теней было непросто.       Стерев слезы с лица, Дейенерис забрала у брата сундучок, прижимая тот к себе, как большое сокровище.       — Всё. Иди сядь к брату. А то ты крадешь его минуту славы, — это было шуточной фразой, но зато заставило вспомнить про то, что рядом есть ещё люди. И Рейегар не выглядел столь воодушевленным подарком, как можно было бы предположить. Столько было проблем в прошлом от закаменевших реликвий. Впрочем, Дейенерис заметила это и, присаживаясь обратно, бережно обнимая сундучок, проговорила:       — Пусть это всего лишь камень, но удивительно подержать такую ценность в руках.       Рейегар посмотрел в фиолетовые глаза сестры, и её прямой взгляд успокоил въевшуюся под кожу паранойю по поводу возрождения драконов. Она понимала, что это камень и что дракон внутри давно умер. Это хорошо.       Значит, можно было просто разделить радость сестры.       Старк тоже была не сильно счастливой. Всё-таки Визерис объявился — но в этот раз он был даже милым. Настолько, насколько Арья в целом могла судить. А его подарок ошеломлял своей величественной невообразимостью. Настоящее драконье яйцо. Возможно, Визерис был не так плох, как казалось сначала. Арья увидела его с другой стороны, которая, видимо, показывалась только принцессе Дейнерис, учитывая их отношения.       — Что ж, думаю, по такому поводу мне стоит сыграть что-нибудь про драконов, — вместо очевидного выбора в пользу «Танца драконов», король начал играть более веселую и простую песенку, придуманную Таргариенами для развлечения своих отпрысков. Простые приключения маленьких драконов в большом и коварном мире.       Наконец-то общее воодушевление появлением принца утихло, и полились причудливые звуки. И в них можно было найти все оттенки эмоций, начиная от любви и заканчивая воодушевлением от будущих приключений.       В какой-то момент, явно не усидевший на месте Визерис поднялся со своего места и протянул сестре руку в приглашении потанцевать, а Дейнерис, нехотя оставляя своё сокровище, приняла приглашение, кружась с братом в танце. Арья бросила короткий взгляд на оставленный на скамейке сундучок, но не сдвинулась с места, продолжая вслушиваться в пение Рейегара и в музыку, которую создавали пальцы, танцующие на струнах.       Рейегар перемежал веселые мелодии с более лиричными и плавными, выплескивая тем самым разные эмоции. С одной стороны, ужасающую усталость и напряжение прошедшие (и будущих) дней, с другой стороны, радость от того, что родные в порядке, а в его жизни появилась Арья. Как призрак прошлой любви. Или как второй шанс. Кто разберет намерения богов?       Визерис и Дейенерис учились танцевать с детства, поэтому кружились свободно и легко, как под ритмичные песни, так и под тоскливые мелодии. Арья же представляла собой зрелище «цветка у стены» — то есть той девицы, которую никто не приглашал на танец. И даже осознание того факта, что младшая Старк едва ли любила танцевать по предположению Рейегара, не останавливало короля от тягостного ощущения на сердце.       В конечном итоге, решив сыграть простую танцевальную мелодию на три шага, Рейегар красноречиво посмотрел на Джона, сидевшего рядом. Они так давно знали друг друга, что безмолвный разговор продлился всего пару секунд. После чего Коннингтон поднялся во весь свой недюжинный рост и подошел к Арье.       — Что-то мы с вами засиделись, леди Арья. Не против станцевать со мной разок? — он улыбнулся, и ничего в его лице или приглашающей позе не говорило о том, что он всего лишь исполнял просьбу друга.       Особенной любви к танцам Арья не питала. Она ведь не Санса, но её обычно никто не спрашивал, а мать учила танцевать обеих своих дочерей. Робб для всех них был тем самым кавалером, который всегда приглашал на танец. Может он и не хотел, но тоже был заложником этих уроков. А если появлялся и отец, то он также становился «кавалером», чаще всего очень таинственным (и ворчливым). От отца пахло снегом и, если его обнять, становилось сначала прохладно, а потом — тепло. Он был точно живая печка! И Арья, кажется, совсем отошла от реальности, несколько секунд глядя на протянутую ей ладонь.       — Это было необязательно, право, — но Арья приняла предложение, поправила платье и усмехнулась. О, выглядели они совершенно прекрасно с этой разницей в росте. И, конечно же, она очень старалась не наступать Джону на ноги — сначала смотрела на землю, а потом всё же поняла ритм и такт. Стало проще. И поглядывать на Рейегара, и мельком наблюдать за тем, как легко кружились Визерис с Дейнерис, совершенно увлечённые друг другом.       А Арью увлекал другой мужчина, тот, который играл музыку. Наверное, она хотела бы потанцевать с Рейегаром. Прикоснуться к нему — ведь это не осуждалось бы в этом приличном обществе… В своих мыслях (и мечтах) она совсем не заметила, как наступила на ногу Джону.       — Ах, простите, — Арья смешливо голову вскидывает, чтобы посмотреть на лицо своего партнёра по танцам. — Я из рук вон плохо танцую!       Рейегару оставалось только наблюдать за праздником жизни со стороны. Как и долгие годы до этого. Все вокруг влюблялись, даже если это было неправильно, сближались, даже если потом будут проблемы, разбегались. Танцевали, смеялись, прикасались друг к другу. Наполняли жизнь каким-то ещё смыслом, помимо долга.Кто бы мог подумать, что иной раз король завидовал даже своим необразованным слугам.       «Нет, достаточно таких мыслей!»       Вместо того чтобы тосковать, Рейегар полностью сосредоточился на Арье, не очень ловко, но вполне сносно танцевавшей с Джоном. Король готов был сделать ей большую скидку за каждый дюйм разницы в росте с партнером по танцу. Они смотрелись даже забавно, но вот только смеяться Рейегару не хотелось. Ему хотелось отложить арфу и заменить Джона в этом танце. Иметь право и возможность прикоснуться к чужой ладони, обхватить талию и кружить, кружить, кружить, забыв обо всем, кроме тепла тела рядом.В конце концов, танец был одним из приемлемых способов выразить чувства в их обществе.       В какой-то момент Рейегар прикрыл глаза и позволил музыке унести себя в мир блистательных фантазий.       Вскоре их вечер подошел к концу. Дейенерис не отдавала сундучок брату, хотя тот выглядел довольно тяжелым. Они с Визерисом ушли, о чем-то тихо разговаривая.       Чтобы не ставить Арью в неловкое положение (и не искушать самого себя), Рейегар раскланялся вместе с Джоном, всё равно им предстояло больше половины пути по замку пройти вместе.       Потянувшиеся за этим дни словно поддерживали то настроение хрупкого спокойствия и надежды, которое Рейегар заметил во время музыкального вечера с компании близких людей. Он почти сразу отыскал эксцентричного фухтовальщика из Браавоса, который ненадолго прибыл в Королевскую Гавань. Его звали Сирио Форель, и он представился, как первый меч своего города. Один раз увидев его пляски с оружием, можно было легко в это поверить. Рейегар назначил ему жалование и указал на леди Арью.       Рейегару даже стало казаться, что всё устаканится.       Эти надежды разбились на мелкие осколки, когда в середине прекрасного солнечного дня над Королевской Гаванью раздался тревожный перезвон колоколов.