Дракон и Волчица (или Драма о любви, коварстве и предательстве)

      Рейегар удивленно слушал Арью. Не то чтобы она открывала ему великую истину — в конце концов, он король, и уж с человеческой глупостью он поработал знатно за последние более чем десять лет. Но было весьма неожиданно слышать подобные слова от такой юной девицы. Сколько должно было быть Арье Старк? Лет четырнадцать? Что же с ней такого произошло в Винтерфелле, что она разочаровалась в человечестве? Но он не успел ничего сказать, так как неожиданно, словно завороженная, девчонка сорвала свою лошадь в галоп. Рейегару ничего не оставалось, как поскакать следом — Драконье логово было опасным местом, нужно знать, где там можно ходить, а где пол может провалиться даже под небольшим весом.       — Леди Арья, остановитесь! — всё-таки прокричал Рейегар, когда они начали стремительно приближаться к воротам, на которых давно уже не было дверей. — Это опасно!       Уже плохо было то, что за исключением Артура, он был наедине с незамужней девицей. Но если эта девица ещё и физически пострадает, то Рейегар сомневался в адекватной реакции Эддарда Старка. Рассчитывая, что Арья довольно хорошо и уверенно держится в седле, король совершил дополнительный рывок на знакомом коне и на ходу ухватился за поводья лошади Старк и затормозил. Как и ожидалось, лошадь под девочкой поднялась на дыбы от неожиданности, но быстро успокоилась.Сердце в груди короля билось так быстро и сильно, что становилось трудно дышать.       — Ваше Величество!       Дейн явно был недоволен тем, на какие рискованные поступки готов был пойти его король, в конце концов, подобное мог бы провернуть и гвардеец, если бы только получил приказ.       — Я в порядке, — Рейегар подождал, пока животные под ними успокоятся окончательно, и убрал руку с поводьев, поправляя волосы, которые сбились и прилипли к слегка взмокшему лбу. — Леди Арья, Драконье Логово — это старые руины, в них очень много опасных мест. Если вы хотите вернуться в замок в целости и сохранности, вы больше не будете пытаться вот так бездумно убегать. Боюсь, я вряд ли смогу объяснить вашему отцу, почему его дочь оказалась погребена под кучей камней или что-нибудь себе сломала.              Больше Арью, конечно же, напугал сам Рейегар. Всё было под контролем, и она уже хотела остановиться, когда король всё взял в свои руки. Чудом не свалившись с лошади, вставшей на дыбы, она перевела дух, приложив ладонь к груди, из которой, как ей казалось, вот-вот выпрыгнет сердце. С незнакомой лошадью всё было сложнее. В Винтерфелле у неё была любимая лошадь, а точнее конь – вороной, с таким же упрямым, как у младшей Старк, характером. Ему было чуть меньше десяти лет, и лоб его украшало белое пятно, которое явно отличало его от остальных лошадей в конюшне. Старки вообще очень любили животных. У них было много живности: овцы, быки, свиньи... И гуси были, пока их всех не зарезали, потому что Роберт Баратеон очень любил гусятину.       – Извините, – негромко проговорила Старк, всё ещё сбито дыша. Отец и правда бы не понял, если бы такое случилось, но Рейегар, по мнению самой же Арьи, слишком сильно паниковал. Да, это было определённо опасное место, но не опаснее тех, где была Арья на севере. Хотя если на минуту представить, что мог бы сказать или сделать Эддард, то в голове разворачивались весьма страшные картины. Да и она сама не хотела сейчас умирать или калечиться. – Я не хотела вас напугать или заставить волноваться.       Арья подняла голову и мягко улыбнулась, чтобы сгладить углы и вернуться к тому непринуждённому настроению, что было у них до этого маленького инцидента с своенравным бунтарским поведением Старк. Она поправила одежду и ловко слезла с лошади, ведя её за собой за поводья. Следом спешился и король.       – Вы были здесь не раз, Ваше Величество, – Арья просто констатировала явный факт. – Как думаете, правдивы ли слухи о том, что здесь, под Драконьим Логовом, всё ещё хранятся яйца драконов? Говорят, что их здесь было очень много и некоторые не пострадали, когда крыша рухнула, ведь яйцам драконов, как и самим драконам, огонь не страшен.       Рейегар чаще сбегал на руины Летнего Замка, чем в Драконье Логово, а вот Визерису тут нравилось, поэтому, когда выдавалась свободная минута, он сопровождал сюда младшего брата. В целом, можно сказать, они облазили здесь почти всё, гвардейцы постоянно бросались вперед них, лишь бы никто не пострадал из монарших персон.       Зато гвардейцы часто страдали, благо, никто не умер.       — Боюсь, мы находили лишь древнюю скорлупу. Пусть драконьим яйцам и не страшен огонь, их всё ещё можно разбить, приложив определенное усилие. Возможно, на тот момент так было лучше.       Они уже прошли на территорию гнезда, так что под ногами можно было заметить первые, разметавшиеся ветром кости. Они были совсем небольшими, словно принадлежали домашней собаке или даже кошке. Рейегар ничего не мог поделать — он всегда ощущал в этом месте тоску, словно кто-то запер здесь его самого.       — Последний несчастный зверь, который смог здесь родиться, был не свирепее обычной ящерицы. И едва ли эта самка была способна даже взлететь, – Рейегар присел, остановив тем самым своего коня, и поднял почти из-под копыт небольшой череп, легко умещавшийся в большой мужской ладони. — Место, которое должно было показывать величие нашей семьи, величие наших драконов — стало обычной клеткой, где наши драконы дрались на потеху публике.       Аккуратно удерживая в одной руке череп, второй Рейегар прошелся по холке коня. Наверное, так он бы гладил и дракона, будь он у него. Зрелище обгорелых руин угнетало.       — Пока все не исчезли. Единственный раз, когда я прибыл сюда в детстве вместе с друзьями, я думал найти драконьи яйца и спрятать их далеко-далеко, чтобы никто из моих родных не повторил трагедию Летнего замка. Но когда я обнаружил, что никаких яиц нет, есть лишь труха нерожденных и осколки скорлупы, я расстроился, — Рейегар усмехнулся, протягивая Арье череп, если та вдруг захочет осмотреть его поближе. Сколько бы раз он здесь ни появлялся, он старался не наступать на скелеты. — Ну разве не дурак?       — Это очень грустно... Наблюдать за тем, как когда-то могучие и статные драконы превратились в... обычных ящериц. Значит, последние из них были не крупнее кошки... Я даже предположить не могу, почему так случилось, — Арья приняла из его рук небольшой драконий череп. Ей и самой от мыслей об этом становилось грустно. — Я часами могла смотреть на изображения драконов в книгах, которые есть в библиотеке Винтерфелла, я рисовала их на земле, на бумаге и изображала везде, где только могла... Мой дядя Бенджен вырезал мне деревянную фигурку дракона прежде, чем уйти в Ночной Дозор...       Теперь на них окончательно напала тоска. И это было даже не плохо — чувствовать одно и то же, но не тогда, когда это липкое чувство тревоги, сожаление о былом и о том, чего им никогда не вернуть. Арья не знала, считает ли король её глупой девчонкой, которая ничего ещё в этой жизни не понимает, поэтому, чтобы случайно не стать для него посмешищем, старалась как-то думать прежде, чем что-либо сказать. И это было, наверное, потому, что она никогда не говорила с настолько взрослым человеком на одном уровне. Обычно её называли глупой и отправляли играть в куклы, а не говорили о великом, о высоком... Это было ново для неё, поэтому Старк задумалась над тем, что она говорит. В надежде на то, что после они будут говорить снова.       — Дети часто верят в несуществующее, как и некоторые не особенно умные взрослые. Но я думаю, что это был хороший опыт для вас: вы не нашли того, что искали, и это стало толчком к пониманию, что не всё желаемое можно получить, а планы могут рухнуть. Суровая реальность, как скалы, о которые разбиваются волны во время шторма. Так говорит мой отец.       Арья оторвалась от созерцания костей и подняла голову, взглянув Рейегару в глаза. Она улыбнулась и протянула череп обратно ему.       Не то чтобы Рейегару когда-либо удавалось получить реально желаемое. Всю свою жизнь он старался быть тем, кого в нем видят другие, и никогда не жаловался. В конце концов, такова судьба наследника короны и короля.       — Действительно. Чем быстрее человек учится воспринимать реальность такой, какая она есть, и не мечтать о несбыточном — тем меньше боли им приходится пережить, — Рейегар принял череп обратно и аккуратно опустил его на небольшой каменный выступ в стене. А после привязал своего коня на привычном месте. Там росла низкая трава, и животные могли пощипать её, чтобы не скучать. Артур взял поводья у Арьи и привязал их лошадей рядом.       — Когда ещё был жив мой отец, некоторые лорды позволяли себе мысль о том, что Драконье логово стало отражением нашей семьи, — естественно, говорил Рейегар о Таргариенах в целом. — Словно мы тоже вырождаемся, и скоро среди нас не останется настоящих драконов.       Король не понимал, почему так легко делится своими мыслями с юным созданием, Арья даже жизнь ещё не повидала, пусть и явно была неглупа, а также очень наблюдательна. Возможно, роль сыграло то, что они были словно бы незнакомцами. Артур следовал за ними тенью, не вмешиваясь и сохраняя нейтральное выражение лица, так что в какие-то моменты Рейегар вовсе забывал о его присутствии.       — В минуты слабости я думаю о том, правы ли были те слова?       Рейегар очень любил свою дочь, но она была скорее Мартелл, чем Таргариен, и дело даже не в цвете волос, кожи и глаз. Она была дорнийкой в душе, в сердце. Не дракон — змея. Смертоносная, прекрасная, но прикованная к земле.       Эйгон... Эйгон был слаб и не обладал выдающимися достоинствами.И как тут не задуматься, действительно ли влияет на качества Таргариенов примесь чужой крови. Каждый из детей Эйриса обладал своей уникальностью. Рейегар не любил хвастовство, но он объективно оценивал себя: он являлся талантливым воином, политиком и тактиком, от его голоса замирали сердца, и его пальцы умели порождать музыку. Визерис обладал каким-то темным притяжением, он был страстен и порывист, но при этом его присутствие невозможно было не заметить, если он находился в комнате. Дейенерис была фантастически красива и добра, её нежность не позволяла даже помыслить о том, чтобы причинить ей боль. Возможно, если бы Визерис не подавлял её своим присутствием (намеренно или нет), она бы раскрыла такой же неугасимый дух, как и её братья.       А ещё Дейенерис просто горела верой. Она выросла на сказках Визериса, на его гордости от имени Таргариен, на его, Рейегар не стеснялся признавать пробелы в воспитании брата, тщеславии. Так же сильно, как Рейегар верил в пророчество об «обещанном принце», Дейенерис верила в драконов. Они ей снились, они звали её.       И Рейегар долгое время боялся, что девочка безумна. Но никак по-другому это не проявлялось, и Рейегар расслабился.       Даже если взять детей Джейхериса и Шейры: Эйрис был безумен, но при этом он остался не сходящим шрамом на истории Вестероса, он так ярко горел, что в итоге превратился в пепел; королева Рейлла же была настолько сильна духом, что её не сломило ничего из того, что происходило в её несчастливом браке. Несмотря ни на что, она оставалась верна тому, с кем оказалась связана перед богами. Она даже последовала за ним в заключение. Даже если в итоге так и не познала настоящей любви мужчины к женщине.       Рейегар любил своих детей, он готов был всё для них сделать, но иногда он смотрел на них и думал: «во что превратится моя династия»? Возможно, стоит вернуться к бракам с валирийскими семьями.       Ох, у короля начала болеть голова от этих размышлений.Лучше ему посмотреть на Арью, которая была так мила в утренних лучах, пробивающихся через дыры в стенах. До отсутствующей крыши солнце ещё не успело подняться. Это действительно подняло Рейегару настроение, уголки его губ слегка приподнялись в намеке на улыбку.       Всё же, что могла Арья — слушать. Она, наверное, слишком юна и неопытна, чтобы в полной мере познать и прочувствовать досаду и боль короля. Страх за семью и всё, что также она видела в глазах Рейгара. Отчасти, Старк его жалела: отец — безумец, что почти развалил страну на части, жена скончалась и единственной его отрадой остались дети. Наверное, она не смогла бы так жить — даже сослать своего отца куда-то она бы не смогла, какие бы злодеяния он ни совершал, каким бы ужасным человеком ни был. А Рейегар сделал этот выбор, должно быть, переступил через себя, ради страны, ради благополучия и безопасности.       Его поступок был достоин восхищения. Это в очередной раз показало силу духа Дракона.       Арья вздохнула и, чуть помедлив, взяла мужчину за руку, сжав его ладонь своими тонкими пальцами. Она обратила внимание на то, что её ручка в два раза меньше его. Это даже немного отвлекло Арью от того, что она хотела сказать.       — В минуты отчаяния, когда кажется, что нет никакого смысла продолжать дальше жить или бороться, помните, что ни один дом не преуспел так, как дом Таргариен. Люди лживы, завистливы и глупы. В ваших жилах течёт кровь Старой Валирии, а они — лишь тени Андалов и Первых Людей. Никогда не сомневайтесь в своей крови, Ваше Величество. Вы — не драконы. И вас не постигнет та же участь, — она говорила уверенно и твёрдо, глядя в глаза Рейегара. Старк хотела убедить его, хотела изгнать из его светлой головы все мысли о том, чтобы сомневаться в себе или в ком-то другом из своей семьи, из своего дома. Арья не пыталась принизить собственную семью, не это была её цель. Просто даже отец иногда говорил, что без Таргариенов всё давно бы развалилось. И разве это не высший из возможных успехов? Хранить земли в единении и мире.       Рейегар почти прослушал трогательную речь Арьи. Потому что его накрыл тактильный шок.       Рейегар привык к тому, что все боятся к нему прикасаться. Не потому что он чумной или опасный, а просто потому что он король, и королей нельзя просто взять и коснуться. Это было ужасным нарушением правил этикета! Если бы Таргариену не было плевать на подобные правила (по крайней мере, глупые, слишком жесткие предписания), то он бы, наверное, сейчас отчитал девчонку. Ей нужно было знать своё место. Если она также возьмет его за руку на людях... не избежать долгих расспросов, слухов и проблем.Артур позади тоже сбился с шага, пораженный смелостью девицы Старк. Она совсем не понимала, что творит? Его Величество и так вел себя на грани адекватности из-за явной схожести юной Арьи с Лианной! Гвардеец собирался вмешаться ради рассудка своего и Рейегара заодно, но король его опередил.       Рейегар лишь на мгновение сжал миниатюрную ладонь, попавшую ему в руку, а после отпустил, так это не было похоже на резкое отстранение и не должно было испугать Арью.       — Что ж... мой брат с вами бы не согласился, — Рейегар смог улыбнуться весьма легко и непринужденно, спрятав руки за спиной и сжав их между собой. — Да и некоторые историки считают, что наша настолько тесная связь с драконами является результатом того, что в нас действительно есть кровь драконов. Я склонен этому верить, так как по другим свидетельствам в Валирии для управления драконами использовались специальные магические рога. Мы же справлялись без них.       Да, определенно, лучше думать об этом, чем о том, как его ладонь до сих пор горела от чужого прикосновения. Прикосновения, которое не несло в себе никаких подтекстов. Просто Арья пыталась поддержать его.       — Так что мы — драконы. В какой-то мере, но всё-таки, – так как срочно нужно было перевести тему на что-то более легкое, менее тоскливое и болезненное, Рейегар проговорил: — Вчера, если я правильно помню, принц Эйгон пригласил на танец вашу сестру, леди Сансу. Вы, конечно, знаете свою сестру лучше любого другого человека, скажите, как отцу, стоит ли мне рассматривать вариант, что они понравились друг другу? — он специально добавил в голос притворной серьезности, позволяя при этом уголкам губ подрагивать, а глазам слегка искриться от веселья. Да, пока это была тщательно спланированная маска, но Арья довольно легко заставляла короля улыбаться, так что она могла бы повторить эту магию ещё раз.       К Сансе у Арьи были противоречивые чувства, но сейчас она не стала жаловаться и говорить, что сестра плохая или выставлять её в дурном свете, потому что, объективно, она не была чудовищем. Да, Арья считала её полной идиоткой, у которой в голове лишь мысли о замужестве и огромной любви. Но это же было мнение самой Арьи?       — Будьте уверены: моя сестра была абсолютно счастлива и чуть ли не визжала от восторга, — Арья сама не заметила, как улыбнулась, вспоминая абсолютно счастливое лицо Сансы и то, как она сияла после. — Но я думаю, что, если вы всё-таки будете рассматривать этот вариант, то точно не ошибётесь. Моя сестра очень искренна, хоть и немного глупа. Иногда она не видит очевидного, не умеет хорошо держаться в седле, только шьёт себе платья, вышивает узоры на занавесках своей спальни, поёт, молится в богороще и читает романы о любви.       Старк покачала головой: ей было подобное чуждо, она всегда стремилась быть другой. Если у неё всегда были два примера «леди», то Арья старалась уходить от них куда-то в другую сторону. Она не хотела быть леди — наряженной, напомаженной — не хотела замуж, как Санса, не хотела быть, как мать. Арья решила устроить свою судьбу сама — с мужем или без. Если с ней рядом будет человек, который разделит её мнение, увлечения и страсти, то почему бы и нет? Но Старк раз за разом убеждалась, что таких людей нет (или она не встречала), потому что многие живут стереотипами.       Её больше всех восхищала БриеннаТарт, которая до замужества научилась владеть мечом, кажется, в совершенстве. И, скорее всего, стала бы рыцарем, служила бы кому-нибудь, если бы не король Эйрис, связавший её судьбу с Ланнистерами на «пиру свадеб». Но также Арью восхищал Джейме, ведь он мог разорвать помолвку, но не стал. А значит что-то было в Леди Бриенне. И это же заставляло Старк сомневаться в том, что он мог быть со своей сестрой.       Рейегар же сомневался, что описанная Арьей девушка подойдет Эйгону. Безусловно, он желал счастья своему ребенку, но также честно оценивал его недостатки. И он был довольно мягок. Если и король, и королева будут такими, то... Очень скоро управлять страной станет Совет, что приведет к борьбе за власть и конфликтам.       Однако для первой большой любви Санса Старк подходила идеально: она была очень красива, мила, воспитана и рядом с ней даже Эйгон сможет почувствовать себя защитником и настоящим мужчиной. Что Рейегара, как отца, безусловно, радовало.       — Значит, ваша сестра — истинная леди... нового образца, — последнее он сказал лишь потому, что прекрасно видел реакцию Арьи на описание собственной сестры. Также трудно было не заметить, что одета девочка была в едва ли не мужскую одежду, которая очень сомнительно подходила под костюм для конных занятий.       Даже Бриенна Тарт, которая явно чувствовала себя уютнее в доспехах, надевала платья, которые ей шила знаменитая на все Западные земли ланнистеровская швея, и выглядела весьма достойно. И не то чтобы Джейме вынуждал её это делать, просто она не собиралась порождать больше проблем, особенно, если их можно избежать. Швея действительно старалась на славу, ей удавалось скрыть большую часть недостатков во внешности своей госпожи и подчеркнуть некоторые достоинства. Бриенна всё ещё выглядела немного неуклюже, но уж точно не уродливо и не смешно.       — Вы знаете, кто считается образцом леди старой эпохи? — Рейегар задумался, сможет ли убедить Арью в том, что быть леди — не самое страшное, что может быть в жизни. Да и всегда можно совмещать приятное с полезным и не вызывать негодования общества. Впрочем, бунтарский характер девочки был виден издалека.       — Санса – это леди, воспитанная в традициях севера, — отозвалась Арья, тоже заводя руки за спину в привычном для себя жесте. Она рассматривала руины, хотя и с трудом удерживала себя, чтобы не залезть на них для того, чтобы посмотреть оттуда на простирающиеся пейзажи города или моря — смотря с какой стороны она решит забираться на них.       — Старая эпоха… Это была ваша мать? — искренне, с невинно-незнающим выражением лица, слегка распахнутыми губами и изогнутыми в изумлении бровями спросила она. Хотя Старк всё ещё недоумевала, почему Рейегар решил говорить с ней о Сансе, а теперь и о леди. И спустя две секунды поняла: она одета не в роскошное платье, а в обычную одежду, совершенно даже отдалённо не похожую на женскую, волосы её не собраны в причёску, а мягкой россыпью лежат на узких плечах, а на лице, как у многих девушек её возраста и старше, нет косметики, чтобы подчеркнуть достоинства и прелесть юной девы.       Наверное, он, как и все остальные, хотел указать ей именно на это.       Рейегар позволил себе мягко рассмеяться. После он обязательно расскажет матери, насколько старой она кажется юному поколению.       — Нет, леди Арья, я имел в виду далекие времена. Образцом настоящей леди считались жены Эйгона Завоевателя. Они были красивы, умны и талантливы. Их ярость в бою также была всем известна. Они прекрасно себя чувствовали и в доспехах, и в мягкой ткани платья. И на поле брани, и на поле брачных уз, — последнее было некорректно, но Рейегар не мог сказать, что они как дрались с мужчинами, так и делили (с одним из них) ложе без всяких вопросов. — Это были сильные волевые женщины, которые не отрицали своё женское начало, но не ограничивались только им.       Король полностью исключил из голоса поучительные нотки. Он лишь хотел показать Арье, что при должном желании можно втиснуться в нормы общества, если не хочешь причинять неудобства тем, кто тебе дорог. И при этом — оставаться собой.       — Мне, безусловно, ближе мои далекие предки, но не стоит забывать также о королеве Нимерии, она также может считаться образцом леди старой эпохи. Пусть тогда само слово «леди» и не было так уж распространено. К сожалению, проблема воспитания современных девиц не может лежать на короле, ибо есть огромное количество других проблем, но было бы весьма здорово вернуть что-то из старых порядков, вы так не думаете, леди Арья?       — Должно быть, у них была необходимость быть такими: сильными, но в то же время слабыми в некотором отношении.       «Но я не хочу быть слабой», — добавила Арья уже в своей голове.       — Из раза в раз общество навязывало какие-то свои стандарты. И сейчас мы получили то, что есть: моя сестра — классическая леди, которая как бы ей ни было больно и плохо, не полезет в бой. Она подчинится. Поэтому, если выбирать, то мне ближе то, что называется «старая эпоха». Сильные женщины всегда были в почёте, — Старк выдохнула и вновь посмотрела на его лицо. Он, очевидно, что-то хотел сказать или предложить ей. Или, на крайний случай, пофантазировать.       — Большее предпочтение отдают мальчикам, считая дочерей «слабым звеном». Сыновей чуть ли не с пелёнок учат держать в руках меч, ездить на лошади, а чему учат нас? Мечтать, вышивать и быть покорными. Разве это правильно?       Всегда, думая об этом, Арья чувствовала себя просто овцой, которую, когда она подрастёт, отдадут другому хозяину, чтобы она давала потомство и молоко. Просто словно кусок мяса, без души. И это злило её: Арья не хотела быть овцой и каждый раз пыталась доказать, что она не хуже мальчишек.       Рейегар едва заметно вздохнул. Что ж, он знал про то, как воспитывают большинство дочерей, да. Сам он Рейнис даже если бы хотел, не смог бы заставить стать послушной леди, а уж в окружении дорнийских родственников это было вовсе невозможно. И ведь сама Элия была вполне похожа на классическую леди, которых так презирает Арья. Она даже ни разу не упрекнула своего супруга в том, что его сердце принадлежало другой. Хотя безусловно это причиняло ей боль.       Воспоминания об Элии всегда сопровождались ностальгической тоской. Она была прекрасной подругой и спутницей жизни. Просто не была его любовью.       — Те, кто отбрасывают дочерей и бегут за сыновьями — глупцы. В конце концов, женщин стоит уважать хотя бы за то, через что они проходят, чтобы дать жизнь сыновьям.       Иногда Рейегар поражался нелогичности мужчин. Как можно любить ребенка, но не уважать женщину, которая носила в себе это дитя и через муки и боль произвела его на свет? Рискуя собственной жизнью.       — Признаюсь, я считаю, что если рядом с девушкой есть мужчина, который способен её защитить, то ей необязательно тянуться к такой же силе. Однако... Однако всегда существует шанс, при котором этот мужчина больше не может быть рядом. И тогда воспитанная в покорности женщина остается на растерзание врагов. Это очевидный пробел в воспитании. Впрочем, позвольте мне задать прямой и, возможно, некрасивый вопрос, — Рейегар остановился, развернувшись к Арье всем телом и глядя в глаза. — Вы бы предпочли родиться юношей?       Разговаривать с Арьей ему было интересно, она отличалась от большинства леди при дворе, хотя среди дорнийцев, если отбросить их похотливость и свободные во многом нравы, Старк нашла бы себе приют очень быстро. Поэтому Рейегар хотел понять, насколько общество оттолкнуло Арью от осознания своего женского начала. Сейчас, казалось, её раздражает всё, что хоть как-то связано с женской долей: брак, дети, чисто женские обязанности и дела.       Наверное, подобное отношение очень сильно разнило её с Лианной. Лианна была именно что прекрасной девушкой, она наслаждалась битвой на мечах и скачками, но при этом её сердце трепетало от любви и внимания, и её бледные щеки покрывались очаровательным румянцем, и лицо уж точно не искажалось нескрываемым отвращением. Она была девушкой с сердцем воина, а не воином в теле девицы.       — Я никогда не думала об этом, Ваше Величество. И никогда не задумывалась и не жаловалась на то, что я не родилась юношей, — Арья также смотрела в его глаза. Септа бы точно, если бы была здесь, обругала её, сказав, что так себя не ведут леди. Что леди не смотрят так долго в глаза собеседнику, что леди в принципе не говорят таким тоном. Тем более с королём. — Да, всё было бы иначе, родись бы я мужчиной, но сейчас я также могу сама сотворить свою судьбу. Я не хочу всю жизнь прожить в замке. Мне интересно повидать мир за пределами Вестероса. Разве какой-либо мужчина позволит мне это сделать? Даже отец не может понять и разделить моё стремление, а что говорить о других людях?       Старк усмехнулась и вздохнула, опустив глаза. Как бы это ни было, у неё просто затекла шея смотреть на Рейегара снизу вверх.       — Я могу залезть вон туда? — она не хотела больше говорить на эту тему. И так сказала слишком много. И надеялась, что этого достаточно, чтобы понять её мотивы и взгляды. — Кажется, там не опасно.       Арья всё ещё хотела посмотреть свысока на этот город. На мир или даже на Драконье Логово.       Рейегар принял перемену темы. Так же как и приметил для себя пищу для размышлений. Арья Старк была очень интересной девочкой, но всё ещё довольно юной. У неё впереди был долгий путь.       — Нет, туда нельзя. Отсюда не видно, но под этими камнями почти не осталось опоры. Любой дополнительный вес приведет к обрушению. Однако... – король позволил себе улыбку и даже глянул на Артура, на что тому потребовалась вся его сила воли, чтобы не закатить глаза.— Пройдемте.       Он повел Арью в другую часть Логова, где можно было забраться безопасно по стене. Да, стены остались самыми безопасными, в отличие от сидячих мест амфитеатра, которые поддерживались снизу подпорками.       — Ваше Величество, я правда не думаю, что вам стоит...       — Прекрати, Артур, я в прекрасной форме, со мной ничего не случится. А леди Арья одета по случаю, так что всё будет в порядке. К тому же, ты останешься здесь страховать, — немного развеселенный настрой позволил Рейегару перейти с другом на более неформальное общение. С Арьей он себе этого позволить не мог, конечно. Поэтому... — Леди Арья, думаю, я не ошибусь, если предположу, что для вас не будет затруднительным проследовать за мной.       После этого он едва удержался от того, чтобы подмигнуть Старк, и скинув плащ и передав его рыцарю, довольно ловко забрался на стену, показав тем самым, куда Арья сможет поставить ногу или где зацепиться руками. Сами стены было очень широкими, так что там можно было даже почти лечь в полный рост, стоять на них было в полной мере безопасно. По крайней мере, там, где во время штурма Логова не был нанесен урон кладке.       — Отсюда открывается прекрасный вид на Красный замок и окрестности. Даже видно море.       Рейегар почувствовал себя снова юным. Даже почти мог увидеть образы своих друзей, тогда ещё совсем мальчишек, взбирающихся следом за ним и хохочущих из-за распирающего их довольства и веселья. Пусть Рейегар и предпочитал общество книг и музыки, это не значило, что он не находил удовольствие в обществе близких друзей.       Последовав за Рейегаром, Арья некоторое время смотрела на то, как он забирается, а затем полезла следом. И правда — в платье она бы сюда не забралась. Ей от чего-то казалось, что Артур Дейн странно смотрел на неё. Старк, вроде, не сделала ничего, что могло бы заставить его так на неё смотреть, но поспешила откинуть эти мысли подальше.       Особенно после того, как увидела всё, что открылось ей после того, как Арья забралась на стену и отряхнула колени и ладони.       У девушки, можно сказать, перехватило дух. Она не могла охватить взглядом простор открывшегося пейзажа. Невероятно красиво, не так, как на севере, где тоже можно было потерять дар речи от восхищения. Здесь всё было по-другому.       Арья улыбнулась и вдохнула полной грудью. Она огляделась и заметила на выступе стены растение с ярко-фиолетовыми цветами, которое прорастало между камней. Дальше шла лоза, да и, казалось, всё логово скоро зарастёт травой. Арья подошла к цветам и сорвала из всего множества один, затем подошла обратно к Рейегару и протянула ему тонкий стебелёк. Как удивительно этот цветок походил на его глаза. Это невероятно. Она улыбнулась, искренне, лучезарно. Казалось, сейчас, ещё минута и в её глазах заблестят слёзы.       Старк и сама не знала, почему это делала. Наверное, подсознательно, чтобы показать, что она не «мальчик в женском теле».       Улыбавшийся Рейегар замер, когда Арья неожиданно протянула ему цветок. И его сердце настолько сжалось, что он не мог сделать вдох, так и застыв на середине подъема грудной клетки. Улыбка очень медленно опала, оставляя на лице короля выражение страдания. Он ничего не мог с собой поделать. Сейчас Арья попросту сияла в его глазах. Красно-оранжевое утреннее солнце мягко освещало их, и Арья была так похожа на свою тетю. Почему они так похожи?!       За что боги издеваются над ним? Чем он заслужил такую боль? Несгибающейся рукой приняв цветок, Рейегар отвел взгляд, чтобы всё-таки заставить легкие работать. Артур внизу заволновался, всё-таки ему стоило подняться следом. И вообще стоило отговорить короля от подобных авантюр. Дейн обязал себя поговорить с Рейегаром и заставить его избегать встреч с юной Старк до самого отъезда их семьи. Иначе непонятно, чем всё это может закончиться.       И ведь не то чтобы Рейегар не видел в Арье — Арью, их внутренние отличия были очевидны. Но в такие моменты, его разум и его исстрадавшееся сердце с удовольствием подбрасывало знакомые образы. Таргариен молчал, потому что боялся открывать рот. Пока, наконец, не пришел в себя окончательно после неожиданного действия девицы Старк.       — Никогда не замечал, что здесь начали расти цветы, — голос его был тихим, совершенно не похожим на королевский тон, который Рейегар использовал в замке и перед подданными. — Возможно, стоит собрать небольшие букеты для моей матери и сестры, что вы об этом думаете, леди Арья?       Он бы и Арье собрал букет, но как это они будут объяснять перед остальными Старками? Да и не видел Рейегар её с этими цветами. Как ни странно, он не видел её и с синими розами, которые когда-то дарил Лианне.Нет...       Возможно, гладиолусы? Или кроваво-красные маки? Нет, пожалуй, на последнее дорнийцы бы удивленно приподнимали брови, считав лишь одно из обозначений цветка. В любом случае, не то чтобы у Рейегара будет возможность одарить девицу цветами. К сожалению, это породит лишь проблемы.       Счастливое выражение лица стало взволнованным, когда Арья увидела перемену в лице короля. Ей стало даже от чего-то немного стыдно. Арья вздохнула и посмотрела вдаль, на залитую утренним светом Королевскую Гавань, которую когда-то, много лет назад, много сотен лет назад построили Таргариены, когда приплыли в Вестерос после катастрофы на своей исторической родине.       — На севере нет таких цветов, поэтому я думаю, что это хорошая идея: я тоже хочу собрать букет для своей матери, — Арья осмотрелась вокруг: на выступах стены и правда проросло много цветущих трав самых разных цветов, имён которых Старк не знала.И нежно-красные, и голубые... Они росли за стеной и можно было их сорвать там.       — Пойдёмте на ту сторону, там явно гораздо больше растений, чем здесь. Я уверена, что мы соберём чудесные букеты и наши родные будут счастливы. На севере растёт очень мало цветов, потому что у нас... Достаточно холодно даже летом.       Старк подошла к краю стены, всматриваясь в цветущий простор. Это были не королевские сады с величественными розами, пионами или гладиолусами. Это...       — Думаю, здесь мы не спустимся... Нужно обходить, — Арья на мгновение остановилась. — Знаете, о чём я думаю, глядя на это? О Вестеросе и всех его домах, которые не похожи друг на друга, как эти цветы, но все прекрасны. Вон те красные, — она указала на цветы, — Ланнистеры, синие — Аррены, бледно-голубые — Старки, ярко-фиолетовые, как в Ваших руках, — Таргариены, оранжевые — Мартеллы, жёлтые — Грейджои... Вам так не кажется?       Рейегар всё-таки вернул на лицо улыбку. Потому что когда Арья выделила семье морских пиратов желтые цветы, король смог подумать лишь о цвете мочи. Это была низкая мысль для такого высокого положения, но она весьма удачно развеселила Таргариена.       — Что ж, думаю... вы правы. Тогда букет — это наше государство? — когда Рейегар улыбался, он словно становился моложе, приближаясь к младшему брату. — Букеты бывают красивы и состоя из одного вида цветов, но всё-таки самые красивые состоят из разных.       Не то чтобы король хорошо разбирался в том, как составлять букеты. Элия была больше сведуща в этой теме, однако она кое-чему научила его — например, языку цветов. Но так как мало кто им пользовался, Рейегар не часто сам задумывался над подобным.       — Нам стоит просто обойти через главный вход.       Стены были высокими, так что прыгать – не вариант, а действительно безопасными являлись лишь некоторые места.       В итоге, они вернулись к Артуру, у которого Рейегар забрал свой плащ, и обошли стены, оставив, правда, лошадей на месте — они могли потоптать цветы или съесть их.       — Артур, — Рейегар обратился к рыцарю, когда тот немного недоуменно нахмурился, предчувствуя, что вот сейчас его король поведет себя по-детски и начнет прыгать вместе с юной девицей Старк по цветочному полю. — Я соберу букет для сестры, не мог бы ты собрать цветы для моей матери?       «Семеро, ты серьезно?!» — это буквально так и читалось в фиолетовых глазах Дейна. Но он мог лишь кивнуть и, неудобно наклоняясь в доспехах королевского гвардейца, принялся собирать любимые цветы королевы Рейллы. Пока Рейегар просто выбирал самые нежные и милые цветы для сестры.       Старк сразу же осмотрелась, выискивая глазами те самые бледно-голубые и ярко-фиолетовые цветы, разбавляя букет синими бутонами и красивыми, по её мнению, травами. Белые крошечные цветы удачно сочетались в её букете: никаких кричащих и ярких цветов, что пестрили бы, бросались в глаза слишком явно, омрачая фиолетово-голубой ансамбль в её руках.       Когда Арья потянулась за последним цветком, её ужалила недовольная пчела, которую она не заметила в траве. Северянка негромко ойкнула и посмотрела на свою руку, в которой застряло маленькое жало. Старк вздохнула и, шикнув, убрала его, чувствуя, как ладонь немеет и опухает. Её редко кусали насекомые, но сегодня, видимо, не её день.       Арья вздохнула и, сняв с волос ленту, ловко перевязала букет.       — Сир Дейн, у вас чудесный вкус и чувство цвета, — Старк была довольна собой. Но будет ли также доволен отец? Она не могла сказать наверняка. Скорее всего, ответом будет «нет». Хотя она всё равно не видела ничего плохого (в силу своей неиспорченности).       Артур распрямился, удерживая в руках небольшой, но очень аккуратный букет.       — Это не у меня хороший вкус, леди Арья, а у королевы-матери. Я просто собирал её любимые цветы, — говорил Дейн спокойно, словно его совершенно не трогало происходящее, хотя на самом деле всё было совсем не так. Всё было просто ужасно.       Отвратительно.       Катастрофа!       Не Ланнистеры, грызущиеся с Баратеонами, а вот это вот! Артур дал клятву следовать за своим принцем и теперь королем, но он так же являлся другом Рейегара и пообещал ему вставлять мозги на место при необходимости. Столько лет прошло после Лианны, Артур перестал думать о том, что такая услуга вообще может понадобиться Таргариену (эта мысль отдавала не только облегчением, но и тоской, так как наблюдать за тем, как чах и тускнел взгляд Рейегара, было больно). Но вот... пришла Арья Старк. И в первый же день каким-то магическим образом достала короля из Красного замка и заставила его собирать цветы!       Рейегар и сам не думал, что окажется здесь, учитывая, что выходил он из зала заседаний с четким намерением поспать.       — А вот у вас, миледи, действительно есть вкус. Букет получился очень хорошим.       — О, благодарю. Мы с Его Величеством говорили о том, что все эти цветы можно ассоциировать с королевством и его домами, поэтому я могу сказать, что у меня очень символичный букет, — Арья тепло улыбнулась и посмотрела на цветы, аккуратно касаясь головки одного пальцем, заставляя покачиваться.       Ни у Таргариена, ни у Дейна не оказалось с собой лент, лишь веревки и ремни. Пришлось изворачиваться.Когда все букеты оказались закреплены, а солнце поднялось ещё немного выше, Рейегар понял, что пора возвращаться. Не дай Семеро, пока он будет в отъезде, в замке произойдет кровопролитие!       — Думаю, нам пора возвращаться. Простите, что не могу уделить этой прогулке больше времени, леди Арья. В Драконьем Логове есть ещё несколько мест, которые можно осмотреть без риска для жизни, возможно, сир Джон сможет проводить вас сюда завтра. Он как раз прибывает этим вечером.       Джон Коннингтон отправил ему целых три письма с сожалениями о том, что не успевает прибыть на сами именины. Он являлся одним из его самых верных и старых друзей. Что ж, для Рейегара он был другом, а Рейегар для него, скорее, предметом «тайного» воздыхания. Благо, они достигли молчаливого согласия не исследовать эту область. Джон попросил за это поцелуй прямо перед тем, как Рейегар объявил штурм Королевской Гавани, но после этого всё было на своем месте.       Рейегар не позволял никому нападать на друга из-за его «вероятных непотребных связей с мужчинам», а Джон старался скрыть непроходящую любовь к королю. Основа отношений — компромиссы.       — Да, нам правда пора обратно: вас, наверное, ждут государственные дела. Но я бы хотела вернуться сюда вновь...       «Если отец меня не запрёт в замке за такое самовольное опрометчивое поведение», — тут же подумала она.       Дорога обратно прошла ещё быстрее, чем в Логово, но на въезде в конюшню Арья уже заметила фигуру отца, рядом с которым стояли мать и брат. У всех, кроме Робба, были очень рассерженные и обеспокоенные лица. Мать, должно быть, плакала, брови отца были сведены к переносице, а это не значило для Арьи ничего хорошего. Она на ходу придумывала, что скажет в своё оправдание. Старк поняла: её искали и очень давно, судя по глазам матери.       — Ваше Величество, — в один голос проговорили Старки, кивнув.       Арья слезла с лошади, и к ней сразу же подбежала мать, обнимая.       — Я думала, что тебя похитили или ты потерялась, заблудилась, — обеспокоенно и взволнованно проговорила Кейтлин, взяв лицо дочери в свои ладони, а затем поцеловала в лоб. — Я так рада, что с тобой всё хорошо... Никогда больше так не делай. Слышишь?       — Ваше Величество, я прошу прощения за поведение своей дочери. Надеюсь, она не доставила вам неудобств? — Эддард подошёл к Рейегару, чуть виновато опустив голову. Когда ему сказали, что Арья уехала куда-то с королём, Нэд чуть не поседел. Он представлял в своей голове ужасные картины, но, кажется, ничего страшного не случилось — Арья выглядела счастливой, какой он не видел дочь с того времени, как она впервые попала в цель из лука, да и сам Рейегар выглядел не так, как вчера на троне или за столом. Словно в глазах вновь появился огонь. И это было плохо.       Стоило ограничить общение Арьи с ним. Он точно об этом позаботиться.       Рейегар, конечно, ожидал встречи со Старками, но всё-таки надеялся, что она произойдет не так скоро. В любом случае, пришлось быстро собираться с мыслями.       — Здравствуйте, лорд Старк, леди Старк, — король кивнул родителям Арьи и постарался принять наиболее нейтральное выражение лица. Впрочем, по глазам Эддарда он уже понял, что небольшие изменения в сердце Таргариена не остались без внимания.       Проклятье.       — Леди Арья хотела увидеть Драконье Логово, — решил всё-таки честно проговорить Рейегар, в конце концов, тут врать не было смысла. — Туда нельзя ездить без человека, который знает безопасные места, поэтому я решил сопровождать её вместе с сиром Артуром.       Дейн тоже кивнул Старкам в знак приветствия. Артур так же, как и король, чувствовал, по какому тонкому льду ступал Рейегар. Тот думал уже что-то сказать успокаивающее, но потом мысленно плюнул на это дело. Никто сейчас не способен успокоить Эддарда Старка. И если на предмет Арьи говорить было бесполезно, то вот другая тема всё ещё требовала обсуждения.       — Я надеюсь увидеться с вами после обеда, — любое тепло, которое в нем породила Арья, ушло, и его глаза снова стали ледяными. — Приходите вместе с Баратеонами. Мы обсудим вчерашнее... происшествие.       Рейегар ещё сильнее распрямил спину, хотя казалось — дальше некуда, после чего, отдав лошадь конюшему, сжал в руке букет для сестры, и стремительно двинулся прочь.       Он не знал, но его мысли были удивительно похожи на мысли Неда. Он тоже думал о том, чтобы ограничить общение с Арьей. Для её блага и для блага государства.Королевству нужен его король. И неважно, насколько счастлив или несчастлив этот король.       — Рейегар... — Артур остановил его, когда они оказались в более-менее пустом коридоре, и положил тяжелую ладонь на напряженное плечо. — Я могу представить, что ты чувствуешь, но... она — не Лианна.       — Да я в курсе! — неожиданно закричал Рейегар, отстранившись от Артура и прижавшись спиной к стене. — Я прекрасно понимаю это. Хватит уже мне это повторять.       Артур сказал это первый раз, но понимал, что, скорее всего, все у кого был шанс, уже сказали нечто подобное.       — Мы не можем позволить себе нагнетать отношения со Старками. Не сейчас. И Старки явно не горят желанием роднить своих детей с детьми Эйриса.       Да, так оно и выглядело. Вряд ли Эддард будет так сопротивляться свадьбе Сансы и Эйгона. Все они опасались, что Рейегар неожиданно начнет деградировать, как его отец. Визерис и Дейенерис тоже попадали под такие опасения. Рейнис и Эйгон казались всем более привлекательными партиями. Более надежными. Конечно, если отбросить мысли лишь об алчности и влиянии.       — Старки вместе с Баратеонами собираются уничтожить тот мир, который я так долго поддерживал, Артур! — Рейегар чувствовал такую злость. Отчасти это была злость на самого себя, за то, что цеплялся за призрака далекой любви. С другой стороны, он действительно был в ярости из-за поведения Старков, Ланнистеров и Баратеонов. Почему Станнис просто не отравит детей Серсеи? Это была бы и месть, и прекрасная возможность избежать войны.       Рейегар прикрыл глаза. Нет. Эти жестокие мысли ему не принадлежат. Они рождены из его слабости и ярости.       Я не собираюсь ничего предпринимать хотелось сказать ему.       В том, что я проведу с ней немного времени, нет ничего такого хотелось сказать ему.       Разве я такой плохой человек? Разве я недостоин счастья? хотелось сказать ему.       Вместо этого он неожиданно сощурился, и в глазах его зажглось пламя.       — Знай, Артур, если бы я захотел, чтобы она была моей — она стала бы ей вчера. Потому что я король, и я дракон. Не стоит пытаться тыкать в меня палкой. Девчонка спокойно получает нагоняй от родителей за простую прогулку, и это уже доказательство того, что я её не трону.       Дейн едва заметно поджал губы. Рейегар балансировал на опасной грани. Нет, не между безумием и здравым рассудком. Стресс, бессонная ночь, надвигающаяся буря и оголенные нервы, на которых, сама того не зная, играла Арья Старк — выдержит ли Рейегар это?       — Тогда пообещай мне, Рейегар. Пообещай, как другу и товарищу, что как и все эти годы на первом месте у тебя будет стоять государство.       В горящих глазах напротив мелькнуло отчаяние и боль, резанувшие по сердцу Артура. Но сейчас... сейчас они не могли позволить себе сомнения.       — Я обещаю.       В конце концов, они оба знали — Рейегар был достаточно умен, чтобы совместить приятное с полезным. Просто для этого ему потребуется время.       *       Дождавшись, пока король скроется, Нэд очень недовольно посмотрел на дочь.       — Ты сбежала от септы.       — Она спала. Я что, виновата в этом?       — Это ничего не меняет: ты могла её разбудить. Идём, поговорим. Робб, проводи мать в покои, ей нужно много отдыхать.       Арья вздохнула и вручила Кейтлин букет цветов. Она тепло улыбнулась, глядя на нежно-голубые и ярко-синие цветы.       — Нэд, не будь с ней груб, — попросила женщина прежде, чем уйти с сыном.       Некоторое время Арья шла с отцом в полной тишине.       — О чём вы говорили? — нарушил тишину Старк.       — О драконах, о Таргариенах, о леди старой и новой эпохи, о цветах и Азор Ахае... — она вздохнула, скрещивая руки на груди. — Ты зря переживаешь.       — Нет, Арья. Я не «зря переживаю». Такой юной девочке, как ты, не стоит в одиночестве находиться в компании мужчин, — Нэд посмотрел на дочь. — Мало ли, что им может прийти в голову.       Она нахмурилась.       —И вообще. Ты посмотри на себя. Во что ты одета? Ты же леди, Арья. Девушка. А носишь мужскую одежду.       — Я – не леди, и ты это знаешь, — слова отца вывели её из себя. — И я уже не маленькая, чтобы ходить в сопровождении септы. Мне не нужны никакие платья, это всё подходит маме и Сансе, а не мне!       — Успокойся, идём. Для тебя приготовят ванну, переоденут и причешут. Если ты ещё раз выйдешь из дворца без моего ведома и отправишься с кем-либо куда-либо, я отправлю тебя в Винтерфелл на первом же корабле до Белой Гавани. Ты меня поняла? — Старк говорил медленно, ровным тоном. Это значило только то, что он сейчас максимально серьёзен и всё будет точно так, как он сказал.       — Ладно, — фыркнув, Арья развернулась и ускоренным шагом пошла вперёд.       Эддард очень переживал за свою дочь. Сам факт того, что она, будучи почти точной копией его сестры, провела время наедине с Рейганом, о чьих чувствах к Лианне знал Нэд, вселяла ужас. А вдруг он бы сделал с ней что-нибудь? Ему в голову пришло, что стоит рассказать дочери об огромной любви его сестры с королём, но… Он опасался, что Арьяне поверит ему, подумает, что он так говорит, чтобы её сберечь.А самое страшное, это могло ещё больше подтолкнуть её к королю.Да у Рейегара даже взгляд изменился, что уже и говорить?!       Старк не знал, что ему делать и какие проблемы решать. С одной стороны Баратеоны и Серсея Ланнистер, которая точно родила детей не от Роберта, а с другой стороны — Арья, до невозможности похожая на возлюбленную Рейегара.И ведь Нэд просто не мог взять и исключить то, что король попытается с ней сблизиться, заменить Лианну, потому что понимал, на что способны люди ради любви (или её тени). Пусть дочь пока не понимала всей опасности, но он обязан, несмотря ни на что, защитить свою семью.       — Подожди.       — Что ещё? — Арья была расстроена, она обернулась, глядя на отца с досадой. Она — в меру своей неиспорченности — была уверена, что не сделала ничего плохого, а её просто так, незаслуженно, хотят нарядить в платье. Это несправедливо по отношению к ней!       — Расскажи мне тоже о цветах, — мужчина улыбнулся и подал ей локоть. — Ты это где-то прочла?       *       У Рейегара раскалывалась голова, и всё тело казалось тяжелым. Злость и раздражение жутковато выглядели на его бледном лице, но такой эффект сейчас был очень даже кстати. Учитывая, что ему надо будет докопаться до правды или хотя бы снять верхние пару слоев. Проблема состояла в том, что он видеть не желал сейчас ни Станниса, ни Ренли, ни Эддарда Старка. Что ему хотелось, так это дать каждому в зубы и, возможно, сжечь им волосы. Немного поиграть с огнем, так сказать.       Естественно, ничего из этого он не сделает, если его не спровоцировать. Направляясь к кабинету, где и будет происходить разговор, Рейегар наткнулся на своих советников — Вариса и Петира. Оба была настолько скользкими, что периодически король задумывался над покушениями на их жизнь, просто потому что опасался их власти и шпионов. А ещё того влияния, которое они могли иметь на сына, если Рейегар умрет.       Сейчас, конечно, от обоих было больше пользы, чем вреда, но Рейегар всегда был предельно осторожен в их присутствии, а также приказал доверенным людям прочесать весь замок вдоль и поперек, найти все старые схемы, раскрыть все тайные проходы, ниши для прослушки и слабые места. Их оказалось столько, что можно было свихнуться: Красный замок был похож на муравейник с тысячью проходов. Про часть король знал и так, но часть оказалась полной неожиданностью.       Это произошло на пятый год его правления: некоторые из проходов оказались замурованы, особенно те, что давали доступ к государственно важным местам замка. Остались лишь те, которые могли помочь королевской семье сбежать при необходимости. От убийц или другой опасности. После этого взгляды обоих советников стали более уважительными. И Рейегар немного расслабился.       В любом случае, ни Петир, ни Варис ему не нравились.       — Ваша Милость, — проговорили они одновременно и поклонились одинаково глубоко. Король медленно моргнул, а после кивнул в ответ. Вежливость никто не отменял.       — Вы собираетесь держать разговор с зачинщиками неприятностей, как и решили ночью? — это спросил уже Варис своим елейным голосом, мягким, словно бы совсем ещё детским. Рейегар знал, почему так, и, если честно, сочувствовал советнику из-за его тяжелого прошлого.       — У меня нет выбора. Пусть слова мало что решат, но, возможно, оттянут время достаточно, чтобы мы собрали силы для одного решительного удара.       — Ваша Милость, — улыбка Петира всегда заставляла Рейегара напрячься, — вы выразили сомнение насчет Арренов. Пусть у них нет большой военной мощи, если зачинщики войны смогут сбежать к ним, то нам вряд ли удастся выкурить их оттуда. К сожалению, драконов у нас нет.       Рейегар нахмурился. И не из-за подтекста последних слов — его там не было, все уважали короля, он заслужил это потом и кровью, и слезами. Он нахмурился из-за реальных рисков.       — И что вы предлагаете, советник? — вчера он не поднимал эту тему. Уже позже Рейегару пришла мысль, что Петир просто воспользовался его состоянием.       — Я давний друг Лизы Аррен, уверен, я смогу повернуть ситуацию так, что Долина будет выступать на вашей стороне в этом конфликте.       Это заставило Вариса скосить взгляд на своего немезиса, а Рейегара всё-таки удивиться.       — И как вы собираетесь это провернуть? Вовсе не Лиза управляет Долиной, а Джон Аррен. И тот чрезвычайно верен Баратеонам и Старкам. У них крепкая связь. Максимум, на что я могу надеяться — на нейтралитет.       — Вы же знаете, у меня есть пути решения любых конфликтов. Поверьте, у меня уже есть план, который принесет Его Величеству лишь благо.       Рейегар молча смотрел на Петира несколько долгих мгновений, посмотрел на Вариса, на лице которого, впрочем, мало что можно было прочесть, после чего усмехнулся:       — И вам, советник, это тоже принесет немало блага, не так ли?       Петир улыбнулся шире.       — Наивысшее благо, Ваша Милость, это служить вам и нашему прекрасному государству.       В итоге, Рейегар дал ему разрешение действовать. Во-первых, если у Петира получится, это будет действительно хорошо, а во-вторых, пока он будет вне замка, король сможет дышать чуть более свободно. Варис после ухода Петира мягко проговорил, провожая Таргариена до кабинета:       — Я надеюсь, вы понимаете, что Лунная Дверь после прихода Петира будет открыта в Орлином Гнезде? И даже я не смогу предположить, кто в неё полетит.       Рейегар мог лишь вздохнуть. Если туда полетит Петир — это приемлемо, если кто-то, кто даст Рейегару Долину.... что ж, это тоже приемлемо.       — Всё на благо государства, лорд Варис.       — Всё на благо простого народа, Ваша Милость, — Варис всё-таки нравился Рейегару немного больше. Король мог прочесть его основной мотив. Пока об обычном народе заботятся, пока тот не страдает сверх меры — Варис будет верен. Простой люд обожал Рейегара. Так что он был в относительной безопасности.       — Да, и это тоже.