Двое

Неизвестно, полагается ли божествам находиться постоянно на Олимпе и пировать, или же они должны обязательно обитать на небе – во всяком случае, боги этого мира считали, что существовать надо так, как удобнее всего им. А удобнее для них значило вовсе не хоромы на неких эфемерных фундаментах мироздания. Нет, они обитали в небольшом, если так можно выразиться, междумирье. Измерение, в котором царила вечная ночь, отражающая в себе звёздные небеса всех связанных с нею вселенных, едва освещаемое отблесками далёких светил. Полупрозрачные лучи плясали в сверкающих пылинках, взмётывающихся при каждом возвращении в родное между-пространство той или иной сущности из числа сумевших обжиться здесь, расцвечивая новым узором бликов серебристые даже в полутьме громады гор, у подножия которых пристроился… Обыкновенный дом. Два этажа, посверкивающие , покрытая золотистой металлической дранкой крыша. Ничем не примечательное, кроме своего местонахождения, обиталище двух богов, порядка и хаоса, крылатого Праймуса и, в дополнение к крылам, рогатого Юникрона. Но в этот раз сверкающий портал ознаменовал прибытие не духа или призрака, а самого Праймуса. Так уж получилось, что у соседнего мира оказались слишком безответственные демиурги и, изначально надеявшийся тихо и укромно растить одну расу на созданной им планете, по собственной доброте взял на себя обязанность присматривать сразу за несколькими вселенными. Нельзя же бросать без присмотра зарождающиеся цивилизации. В этом бог порядка вполне закономерно отличался от своего антипода, который «совершенно нечаянно» мог устроить столкновение двум галактикам. И если бы только существование Юникрона ограничивалось энтропией в мироустройстве, так нет же. «Да оно само тут завелось» было его любимой отговоркой, когда Праймус находил очередную новую планету, на которой обживался новый народ, неистово поклоняющийся тому же хаосу своими деяниями. Вот и сейчас белые крылья чуть подрагивали от сдерживаемого гнева, когда белоснежный мех широким шагом прошёлся по коридору, направляясь в лабораторию Юникрона. Подумать только, отсутствовал всего лишь несколько тысяч… Ну, для тех, кто стал причиной ярости – несколько миллионов лет. Однако, как всегда, эпично свалиться на голову провинившегося не получилось. Едва творец вошёл в помещение, как тут же под ногами оказалось нечто, вызвавшее падение на пол, да при этом настолько неловкое, что стоявший рядом стеллаж уронил свои полки и всё, стоявшее на них, прямо на Праймуса, соорудив импровизированный могильник намерениям задать трёпку неуёмному хаоситу. – Крон! – несчастный возопил, выползая из-под теперь точно кучи мусора и усаживаясь прямо на пол. – Не ушибся? – хаосит обернулся к нему. – Ты бы хоть предупредил о своём возвращении, я бы приборочку сделал. – Скажи прямо: замёл бы следы преступления, – фыркнул в ответ Праймус, пытаясь оценить общий полученный ущерб, расстелившийся перьями вокруг. – Какого ты полез к моей планете? – А? Да не трогал я их, они сами войну устроили, – Юникрон невинно пожал плечами. – Я только со своими развлёкся. Они такие умные оказались, даже чересчур, пришлось их притормозить немного, та планетка мне ещё нужна. – Со своими? – творец с ужасом вскинулся, вскакивая на ноги. – Что ты там творил? – Да ладно тебе, пустяки. Вот когда я явлюсь лично туда… – Когда?! – Прямо сейчас, как раз к одному их празднику успею. – золотистый хмыкнул, открывая фиолетово-чёрную воронку портала. – Никуда ты не отправишься, – в голосе Праймуса прозвучали спокойно-холодные ноты, которые, по неоднократному опыту ссор между обоими значили, что он решился на крайние меры. – Властью сохраняющего порядок в мирах и защищающего… - договорить не удалось, Юникрон ускоренно рванул прочь. – Брысь спать, неуёмный! Чуть позже, уже успокоившийся, бог порядка всё-таки отнёс отправленного в стазис антиискровца в спальню, уложив на платформу и укрыв изолетиком. – Паршивец ты, родной мой… – вздохнул он, как бы ни было сильно искушение избавиться от хаоса в жизни своих вселенных, Юникрона, несмотря на его «творчество», любил. А где-то стрелки Часов Судного Дня дрогнули и шагнули назад от полуночи.