Madness

Хватает за горло крепко, прижимая к полу, и наваливается сверху, тяжело дыша. Глаза синие, безумные, хаотично шарящие по лицу, будто пытающиеся что-то найти. Дышать тяжело, цепляется судорожно за руку на своей шее, не отрывая поплывшего ответного и панического взгляда от чужого синего. Наклоняется ещё ниже, касаясь носом щеки, и шумно вдыхает, пока вторая находится где-то вне поле зрения. От этого действия все сжимается внутри то ли от страха, то от чего-то еще. Хочется сбежать, встать, сбросить с себя тело и крикнуть. Но ничего из этого недоступно — тело будто окаменело, совсем не двинуть ни руками, ни ногами. Только и выходит, что судорожно моргать и впиваться ногтями в кожу на чужой крепкой руке, чувствуя, как под пальцами двигаются мышцы и кости. Исподлобья смотрит, будто глазами синими в душу проникает, будто выворачивает там все, оставить после себя пожелав беспорядок. Резко убирает руку с горла, заставляя судорожно вдохнуть воздуха и закашляться, трясясь на полу, под ним, с интересом исследовательским глядящим. Распахивает зелёные глаза, стараясь дышать, дышать, вбирать в себя кислород, чувствуя непрошенные слезы в уголках глаз, царапать безуспешно пол. Раз — и рука чужая крепко впечатывается в грудь, заставляя со свистом распластаться на полу. Два — другая рука ловко и быстро вплетается в русые волосы, сжимая крепко на затылке, заставляя захрипеть и закатить глаза. Три — колено резко раздвигает ноги, надавливая на пах и заставляя захлебнуться стоном. Страх переплетается с возбуждением, заставляя полностью терять над собой контроль, особенно когда ладонь снова оказывается на шее, сжимая. Перед глазами все плывёт сильнее, тело мелко дрожит, а собственные руки цепляются за запястье. Снова. Но не отталкивают, как в прошлый раз, а невербально заставляют оставаться на месте. И тело выгибается в просьбе — унизительной, противной, рвущей гордость в клочья, но просьбе. Он усмехается, сверкая опасной синевой глаз, и от этой усмешки все скручивается до противного приятно в паху, заставляя отвести взгляд и прикрыть глаза. В груди ворочается липкое чувство, которое однозначно после потом заставит выблевать все внутренности. Но сейчас. Именно сейчас все отходит на второй план, когда он чувствует как рука, выпутавшись из волос, исследует грудь, касаясь сосков сквозь футболку, заставляя простонать сквозь сжатые зубы и снова выгнуться. И крупно вздрогнуть от прошедшего приятного тока, ощущая давление на вставший член сквозь ткань джинс. До боли прикусил губу, жмурясь. Нет, он не станет этого делать. Заметив реакцию, тот задумчиво, слегка двигает коленом и в ответ вновь получает вздрагивание крепкого тела, жаркий выдох и закатывание глаз. Чувствует, как в тыльную сторону ладони, лежащей на шее, впиваются ногти, но не ощущает боли. Вместо того, чтобы задуматься над этим вновь, склоняет голову, пронзает синим взглядом тело под ним и крепко хватает за чужое бедро, и тянет к себе неожиданно, и так, что, с едва ощутимой болью, колено снова впечатывается в пах, но на этот раз плотнее, намного плотнее. Охает от неожиданности, напрягается и выгибается до хруста, потерпев поражение: — Кас! Хрипло, протяжно, натужно, с тихим всхлипом и невольным ерзаньем. Кас замирает и на секунду, всего на долю секунды, в его глазах появляется что-то знакомое, что-то родное, но. Но тут же тонет в довольной усмешке, жадности, в чем-то опасном. Хочется кричать от бессилия, распороть себе сердце, мол, смотри! Смотри! Но он ненавидит себя за реакцию своего тела, которое постоянно и однозначно реагирует на присутствие Каса, когда хочется задыхаться от стонов и криков, прогибаться и терять себя. Но не так. Не здесь. Не сейчас! Но телу все равно. Оно предаёт, отзываясь крупной дрожью на прикосновения к груди. Оно предаёт, вырывая громкие стоны и всхлипы от резких движений бёдер и надавливающему колену. Оно предаёт, заставляя захлебываться слюной, чувствуя пальцы на нижней губе. Оно предаёт, заставляя губы с жадностью обхватить их, пачкая в собственной слюне. Одежда с каждым коротким, но резким толчком поднимается все выше и выше, оголяя участки тела, приближая его к оргазму. Кас проталкивает пальцы глубже в горло, заставляя поперхнуться, и блестит ярко синевой глаз. Слегка привстает и упирается собственным пахом в пах Дина. Остро ухмыляется и резко двигает бёдрами. И. О боже. О боже. Дин чувствует чужой стояк, чувствует ощутимые рельефы члена сквозь ткань. Чувствует, и это все слишком. Все слишком хорошо, все слишком плохо, все так прекрасно и ужасно. О боже. Распахивает глаза и натужно кричит, сжимая зубы, впиваясь ими в чужие пальцы и трясясь в настигшем его оргазме. Краем сознания он слышит тихий, хриплый чувственный стон, и снова вздрагивает, прикрыв глаза и сморщившись, уже ощущая настигающее его отвращение и стыд.