***
После «знакомства» двух девушек прошел день. Сато продолжала работать с Шоко в кафе, но разговоры не особо клеились — Мацузака была слишком погружена в работу и после окончания смены на всех парах улетела домой. Шоко же просто пыталась понять и осознать, где живет подруга и почему в тот ад она уходит с искренней улыбкой. Если, конечно, она действительно там живет, в чем Хида сильно сомневалась. Возможно, живет с парнем? Хотя, они же уже выяснили, что нет… Закончилась очередная смена, а девушка на пути домой решила немного срезать через парк, у которого после того случая с вырезанными глазами репутация не очень хорошая. И вот, идя по столь злополучному и пустынному месту, на скамейке под фонарем она увидела фигуру в знакомом черном капюшоне. «Асахи-кун продолжает свои поиски…», — улыбнулась она. В конце концов, он придал ей храбрости… Возможно, его можно было даже назвать отцом маленькой птички. Глупо звучит, конечно. — Привет! — весело поздоровалась она с Кобе, который от неожиданности дернулся. Впрочем, испуганные темно-фиолетовые глаза потеплели, когда он увидел свою знакомую. Шоко пошарила в сумочке и достала анпан, покупать который у неё уже вошло в привычку. Села рядом. — Ты все продолжаешь искать свою сестру? — Угу, — кивнул брюнет. — Уже поздно. Разве не пора сходить… Домой? — Я не могу бросить Шио, — слегка резко ответил Асахи. — Я понимаю, что она важна для тебя, но подумай и о себе тоже! — прикрикнула Шоко. Она хотела сказать это еще несколько встреч назад, но храбрости хватило только сейчас. Странно, но в этот раз в её сердце не пела маленькая птичка и она говорила это… «Без чувств?.. Нет, что-то другое… Такое чувство, словно… Да, словно это абсолютно неважно для моей судьбы! Точно!», — девушке стало легче. В конце концов, одно дело лучшая подруга, а другое дело милый незнакомец. Как бы это грустно не звучало. — Ты не понимаешь! Я без Шио не существую! — брюнет закричал. Глаза стали еще более темными… Дикими. Безумными. Страшными. Шоко боялась, но могла думать нормально. Она видела похожие у Сато. Когда они говорили… «Когда моя жалкая попытка выглядеть храбро причинила так много боли…», — с грустью вспомнила Хида. А тем временем, мимолетная вспышка гнева у Асахи прошла. Он встал с лавочки. — Но ты права. Хватит. Я знаю, что надо делать. Шоко недоуменно провожала глазами мелкого пацана. Да, он милый и, вроде бы, взрослый, но выглядит лет на 15-16. Шоко даже выше будет. Девушка почему-то хихикнула. Страх будто растворился. От взгляда Асахи душа не погружалась в липкое отчаяние и ужас не тянулся своей мерзкой когтистой лапой к доброй птичке в клетке, что из последних сил распевала мелодию… Но и странной теплоты где-то глубоко внутри этот взгляд тоже не вызывал. «Сато действительно слишком много для меня значит», — с каким-то легким смущением признала Хида. Когда-нибудь она поймет свои чувства.***
— Сато, так ты действительно живешь с парнем? — конечно, кольцо на безымянном пальце (которое появилось после её выходного — что интересно, во время этого отгула приходил поговорить с менеджером Тайо, у которого, почему-то, была перевязана рука) Шоко заметила еще утром. Но лишь сейчас, когда они остались в раздевалке одни, девушка решилась на этот вопрос. Сато повернула голову и внимательно посмотрела на свою лучшую подругу, словно о чем-то размышляя. — Почему ты не спросила раньше? — задала очевидный вопрос Мацузака. — Ну… Ты же не хочешь, чтобы другие знали, что ты живешь отдельно от тети? — ответила Хида чистую правду. Порой Шоко вспоминала это… место… и с каждым разом все четче понимала, что если розоволосая там и жила, то явно не сейчас. — Ты ведь хочешь узнать, где и с кем я живу? — полуутвердительно спросила Мацузака. Иногда своей прямотой она сбивала с толку. — Ну… Да! Мне ведь интересно, кого ты так любишь, — слегка смутилась Шоко, отведя взгляд. Хотя она все еще боялась своего интереса, милая храбрая птичка в душе больше не желала умолкать, после того, как Хида чуть не потеряла самого близкого человека на свете. Да, именно им розоволосая и была, несмотря на все недомолвки. Установилась недолгая тишина. — Знаешь… Завтра, после работы, — Шоко честно не ожидала того, что Сато её пригласит. Школьница ждала чего-то вроде «да, обязательно, но потом» или «я занята», но неужели Мацузака… Начала доверять? Хида не знала, как себя чувствовать и просто смотрела на переодевающуюся розововолосую. Пока, наконец, не улыбнулась. Почему-то стало тепло. — Угу!***
Весь следующий день Сато была задумчивой (даже её стандартная «рабочая» улыбка выглядела вымученной), а Шоко мандражировала, почему-то побаиваясь похода в гости. Нет, она была уверена, что с розоволосой все хорошо и она не живет в таком отвратительном месте, как квартира её тети, но само доверие почему-то давило… Как будто она боялась не оправдать его. «А ведь и вправду… Я боюсь, что Сато оставит меня одну», — промелькнула мысль в голове школьницы. На самом деле, у Шоко было несколько подружек: на работе, в школе… Но это были скорее хорошие знакомые, чем друзья. С ними можно разок сходить в караоке или прогуляться, но доверить свои страхи или тайны… Увольте. К тому же, только при виде Сато что-то внутри цвело, на лицо сама собой наползала улыбка и становилось так хорошо! Хида хорошо помнит холод и ужас, когда Мацузака почти исчезла из её жизни. Переживать такое еще раз совсем не хочется. Несмотря на все страхи, школьницы сейчас шли вместе и молчали. Сато, по-видимому, о чем-то серьезно задумалась, а Шоко смотрела вокруг и в её памяти всплывал «тот» день. «Сато живет рядом с тетей?», — это был единственный вывод. Если подруга не врет. А ведь явно не врет: это было понятно по её словам и все тому же обручальному кольцу. «Не слишком ли рановато выходить замуж, пусть и понарошку?», — вместе со смущением внутри проявилось какое-то злое чувство, которому не понравилось колечко. Или то, что это колечко значит. И вот, парочка дошла до многоэтажного здания. Того же, где живет та странная женщина. Вот только вместо того, чтобы подняться по лестнице на четвертый, Сато вызвала лифт. Молча пригласила недоумевающую подругу и нажала на кнопку «12». «Это… Достаточно далеко», — Хида оценила странную иронию. Худшее и лучшее место для Мацузаки были расположены рядом, прямо как Ад и Рай. «Интересно, Сато знает про это?», — покосилась фиолетовоглазая на подругу, что все еще была задумчива. Настолько задумчива, что не заметила странную черную фигуру, что шла за ними все это время. Вот и их этаж. Вышли. Первая дверь. Вторая. Третья. Шаг за шагом они приближались к тому, что Сато называла «наш маленький замок». Как-то раз Шоко услышала это выражение и почему-то именно сейчас оно всплыло. Тогда розоволосая улыбалась искренне. До щемящего чувства в сердце. И вот, наконец, врата замка. Квартира 1208. Мацузака достала ключи. Присела. Открыла нижнюю задвижку. Встала. Вставила ключ в замок. Поворот. Второй. Третий. Четвертый. Потянула на себя и без всякого скрипа дверь отворилась… — Сато-чан! — раздался яркий детский голос и из квартиры вылетел какой-то комочек жизни, тут же попытавшийся обнять Сато. Та улыбнулась (по настоящему улыбнулась) впервые за день и обняла в ответ. Шоко же рассматривала… «Обитателя замка». Простая, но красивая одежда из голубой полу-школьной сейлор-фуку, клетчатая юбочка и темные чулки. Черные с синим отливом волосы заплетены в два хвостика. Голубые глаза. Милое, где-то виденное, личико, сейчас буквально светящееся от счастья. Это была маленькая девочка лет 12. Сато и незнакомка обнимались и от них исходило столько… Тепла и радости, что Шоко было одновременно хорошо и плохо. Хорошо — потому что она чувствовала этот внутренний свет. Плохо — потому что она хотела забрать его себе. — Шио! — идиллия была разрушена чьим-то резким окриком. Троица мгновенно повернулась в сторону источника звуков. Грязные взлохмаченные волосы, мешки под глазами, черный спортивный костюм… Сато впервые видела этого паренька. У Шио разболелась голова. — А… Асахи-кун? — шокированно произнесла Шоко, во второй раз видя Кобе таким злым… И откуда у него бита? — ОТДАЙ ШИО! — он не видел и не слышал свою знакомую. Он видел лишь сестру и ту, кто украла её. — Шио-чан, беги в свою комнату. Шоко, внутрь. Быстро, — нежным, но в тоже время не терпящим возражений голосом приказала розоволосая и две девочки подчинились. Сато встала и приготовилась драться, несмотря на то, что понимала: замок пал, она последний рыцарь и вряд ли она сможет сразиться с драконом, что готов разрушить их жизнь. А придется. Асахи, видимо, не был настроен на диалог. Рывок вперед, размашистый удар битой слева направо на уровне головы «розовой девочки»… Мимо. Сато пригнулась и врезала своим кулачком в область живота, после чего ударила с колена по паху. Её мысли ничто не отвлекало — ведь ей не пришлось собственноручно разрезать одну из тех ниточек, что поддерживали в ней жизнь. Асахи вырубился. Недоедающий, озлобившийся, истязаемый десять лет к ряду подросток не смог сразиться с девушкой, что эгоистично стала защищать замок в одиночку. Сато повезло. Соседи не высыпали на крики: пока что их не было дома. Она без особых усилий затащила тело «дракона» в ту самую комнату, предварительно закрыв входную дверь и оставив биту в прихожую. Затянула ошарашенную Шоко туда же и отпустила руку, от чего Хида упала на пол. — Я… Должна… Подумать… — впервые Хидэ увидела, как в розовых глаза сверкает слезинками боль. Дверь закрылась. Послышались щелчки многочисленных замков. Два человека остались в темноте и их судьбу решает сахарная девочка, чья баночка трескалась на части.***
Одежда разлетелась по всей гостиной, Сато лежала на коленях Шио в одной лишь рубашке. Было слишком душно. Словно вокруг шеи стягивалась веревка. Немного лихорадило. Отвратительные ощущения в теле, впрочем, были совершенно незначительны по сравнению с едкой горечью, которую Мацузака сейчас чувствовала как-то странно. Вроде бы и есть, а вроде бы и нет. И, самое главное, розоволосая не могла понять причину своего состояния. Это было непонятно. Шио было грустно. От того, что было грустно Сато, и того, что её любимая не собиралась делиться своими мыслями. Голова до сих пор кружилась, но уже слабее. Разумеется, Кобэ не рассказывала жене об этом — потому, что не хотела еще больше напрягать и так перерабатывающую Сато и потому, что была в обиде на неё. Шио никогда ничего не просила — потому что Сато было тяжело. Но сейчас девочка чувствовала, что баночка Сато сломается, если она ничего не расскажет. — Сато-чан… Что случилось? — тихо спросила Шио, поглаживая мягкие волосы Сато. — Все в порядке… Не беспокойся, — со слабой улыбкой, как всегда нежно и будто издалека, ответила Мацузака. — Я хочу тебе помочь! — Просто оставайся милой и встречай меня каждый раз. Этого достаточно. — Сато-чан… Я тебя ненавижу! — аккуратно сложив голову с колен, Шио встала и ушла в свою комнату, заперев её изнутри. Розоволосая одеревенела. Что-то в душе звучно треснуло. Из темных уголков сознания полезли холодные потливые ладошки, лапающие тело, до боли сжимающие её. В груди образовалась воронка, затягивающая все краски. В голове начался карнавал картинок её сладкого прошлого. Опоры замка рухнули. Она все еще не верила, лежа на пепелище эмоций. Не могла понять, «почему». Почему Шио её возненавидела. «Не оставляй меня, прошу тебя, не оставляй…», — из глаз полились слезы. Девушка с трудом поднялась и доползла до двери Шио. Схватила ручку, повернула. Закрыто. Еще раз. Еще. Набатом звучали такие неискренние, но такие жестокие слова: «Я тебя ненавижу». Сладость пропала, ничего не оставив в остатке. «Я не хочу снова быть одинокой», — жизнь без Шио слишком мучительна. Зачем жить, если столь близкий человек тебя покинул?.. — Спокойнее, спокойнее, Сато-чан, — дверь отворилась и Шио подхватила все еще плачущую Мацузаку, прижала её голову к груди и успокаивающе провела по длинному розовому водопаду волос, что поблек вместе с душой сахарной девочки. — Прости, я… Не должна была говорить те вещи. Но ты должна понять, что значит наша клятва и наша любовь! Мы договорились делить все беды и все радости! Но ты забрала всю боль себе! Мы должны вместе защищать наш замок! Не пытайся сражаться в одиночку! До розововолосой не сразу дошел смысл слов. Где-то внутри, в пустом месте, появилась новая баночка, в которую упала первая сладость. Сато шмыгнула, наслаждаясь теплом Шио и готовясь слушать её. Ангел… Нет, не ангел. Самый близкий человек был слишком серьезнен и она говорила правду. Она открыла глаза Мацузаке. Новая баночка была прочней старой, ведь они создали её вместе… Хотя, кажется, она еще не закончена. — Хорошо. Я расскажу тебе все. Действительно все, — прошептала Мацузака. Они переместились в гостиную и сахарная девочка начала рассказ. Брюнетка слушала внимательно, не перебивая, глядя прямо в глаза. Сато рассказала о своем одиночестве. О том, как пыталась найти любовь. Как встретила Шио. О том, как убила того, кто попытался убить Шио. О том, что лишила глаз двух людей, которые могли видеть Шио. О том, как срывала листовки. Повторила о своей лжи. Рассказала о тёте. И о Шоко. И о своих странных чувствах к ней. Кобе-младшая выслушала всю эту грязь и лишь глубоко вздохнула. На её серьезном личике не промелькнуло ни отвращения, ни страха. А ведь она все поняла… И, в ответ, девочка-уже-не-ангел рассказала свою историю. Как жила в семье. Как клялась матери и брату. Как они сбежали. О том, что её бросили. О счастливой жизни с Сато. О том, что ей было плохо. И то, как она страдала в одиночестве, вспоминая прошлое. На душе у обоих стало легче. Баночки стали чуть крепче. Они открыли друг другу душу. Поцеловались. Улыбнулись. Все стало… Чище. Проще. Спокойней. — И… Что нам делать с ними? — задала неприятный вопрос Сато. Это было… Сложно. Тот паренек, Асахи, был братом Шио и Мацузака не могла так просто это проигнорировать. Не сейчас. А Шоко… Она вызывала странные эмоции, которые были похожи на кое-что другое. — Мы поговорим с ними, — замок пал, в него проникли враги. Шио это понимала. Но она надеялась, что они смогут спокойно создать новый, ведь пока Сато-чан рядом — все в порядке. Розоволосая лишь кивнула. Они пройдут это испытание вместе. Так или иначе. Подошли к той самой комнате. Первый замок. Второй. Третий. Четвертый. И, наконец, последний. Дверь медленно отворилась… Шио с легким страхом заглянула внутрь. Сато приготовилась заслонить её собой. Но ничего не произошло. В первые секунды. Пока полоска света не открыла им вид разъяренного Асахи, что тут же смягчился, увидев Шио. — Шио! — радость брюнета была неподдельная. Он сделал несколько шагов. — Иди ко мне, мы должны скорее вернуться домой! — Нет. — Ч-что? Что ты говоришь? — Я не буду никуда возвращаться. — Н-но… Ты же наш ангел! — кажется, Асахи был готов заплакать. — Я не ангел. Я стала грязной, — с неподдельным счастьем сообщила Шио, не видя в этом ничего плохого. Ради Сато она была готова на все. — Сато-чан моя семья. — Ч-что… Нет… Эта девка сделала тебя грязной? Я заберу её у тебя и ты снова станешь нашим ангелом! — мозг маленького зверька отказал. Асахи, сам того не понимая, перенял немало черт отца. И сейчас они были для него кстати. Он рванул на спокойно стоящую Сато и не заметил блеск ножа, который розоволосая держала за спиной. Обойти Шио и воткнуть кусочек стали в горло. Это было слишком просто для Мацузаки. — Прости, Шио, но… — Сато-чан… Не извиняйся, — угрюмо произнесла Кобе-единственная и уткнулась в поясницу Сато, обняв девушку. Так они и стояли: Мацузака, на руке, теле и лице которой были пятна крови (удар пришелся по яремной вене), и обнимающая её Шио, что так и не заплакала. — Сато… — из темноты раздался голос и на свет вышла зареванная Шоко. Зареванная, но не сдавшаяся. — Ты понимаешь, что ты убила человека? — Да, — раздался честный ответ. Хида лишь кивнула, подошла к Сато и дала ей пощечину. От неожиданности Мацузака даже среагировать не успела и просто ошарашенно посмотрела на подругу. — Не трогай Сато-чан, — Шио действовала быстро. Отпустила свою любимую и попыталась закрыть её своим маленьким тельцем. Это выглядело бы забавно, если бы не ситуация. — Так вот, кого ты любишь… Это ведь девочка… Милая… Ха-ха, — присела Шоко и внимательно рассмотрела слегка растерявшуюся Шио. Взъерошила её волосы. — Береги Сато. — Шоко? — Мацузака не совсем узнавала свою подругу. Это зареванное лицо и натянутая улыбка так и кричали в ужасе, но её глаза... Хида боялась. Очень сильно. Но, несмотря на это, она действовала. Ведь маленькая птичка никогда больше не замолчит. — Знаешь, Сато, мне ведь страшно. Страшно и больно. Я не узнаю тебя, ведь только что ты убила человека без единой эмоции. Ты любишь её, несмотря на то, что вы обе девочки. И, самое главное, кажется, я тебя вовсе не интересую, — Шоко беспрепятственно вышла из окропленной кровью комнаты (а ведь не удалось отмыть стены еще от первого раза) и уселась в коридоре. Подняла свои блестящие от слез фиалковые глаза. — А ведь, похоже, я люблю тебя, Сато. Этих слов розовая девочка явно не ждала. Шоко, такая веселая и трусоватая Шоко, говорит и действует так смело и печально. Убийца была наблюдательной и видела, что тело подруги бьет дрожь, а говорит она через силу, но пытается это скрыть. И все же — она говорит. Говорит и делает. И слова о любви… Она не может так бросить её, как ту дуру — потому что Шоко слишком важна. И не может солгать — потому что обещала не лгать о любви. Сато ничего не может. Впервые в своей жизни. — Сато-чан тоже любит тебя, — неожиданно вмешалась Шио. Она была серьезной. — А, если Сато-чан любит тебя, то, значит, ты хороший человек. — Я… Хороший… Нет… Сато любит… Ха?.. — Шоко покраснела. Сильно покраснела. Её мозг был перегружен. — Шио, но разве тебе не грустно? — ответила Мацузака, размышляя о такой разной «любви». Она не понимала своих чувств, пока Шио не сказала это вслух. — Ни капельки! Если ты полюбила её, значит и я полюблю! — с детской искренностью воскликнула Шио. Это заявление смутило обеих школьниц. Кобе уже забыла об Асахи… Возможно, потом она будет грустить, но выбор сделан. Сато для неё важнее. Сейчас и навсегда. Брюнетка поманила к себе Сато и что-то прошептала на ушко розоволосой. Та с неким… Удивлением посмотрела на Шио, но, похоже, согласилась. Они подошли к Шоко и… Обняли её. Школьница даже очнулась от этого. Очнулась и покраснела еще больше. Подняла дрожащие руки и несмело, словно спрашивая разрешения, аккуратно, чтобы не сломать, обняла Шио и Сато в ответ. Так хорошо стало на душе. Даже призрак одиночества пропал. Это было похоже на семью. Настоящую. Может быть, странную и неправильную, но — настоящую. Баночка Сато наконец-то завершена. Крепкая, большая и с множеством вкусных сладостей. Она доверилась Шио и Шоко и получила от них доверие в обмен. Да, этот замок пал и им нужно уезжать, но Мацузака не зря копила на будущее. 500 тысяч йен хватит на первое время. Но сейчас розоволосая не заморачивала себе этим голову, а просто купалась в любви и теплоте. На душе было светло и чисто. Шио не видела свою баночку, но знала, что теперь она надежная и скоро в ней будет полным-полно сладостей. Сато была теплая. Шоко тоже была теплой. Они были разными, но обе давали спокойствие. Шио любила Сато. А Хида-сан была хорошим человеком — это было понятно с первого взгляда. Хорошим и одиноким. Брошенным. Словно сама Кобе. Но сейчас девочка об этом не думала. Дождя не было. Лишь ласковое и нежное розовое солнышко, что улыбается в чистом небе. Это и есть счастье. Баночка Шоко была чиста и крепка, а золотая клетка лежала рядом сломанной. Маленькая птичка подросла и готова защищать сладости. Девушка до сих пор не верила, что Сато приняла её любовь, как и не верила в то, что сама приняла Мацузаку как убийцу. Любовь сложная штука. Конечно, потом Хида еще услышит полный рассказ. Покачает головой. Улыбнется и скажет «Не держи все в себе. Мы тебя любим, Сато». Тихий щебет доносился до самых темных уголков души, возвещая о том, что теперь одиночество не грозит. У Шоко появилась настоящая семья. Реальность состоит из тысячи мелочей. Мелких радостей и печалей. Обид, ссор и примирений. Но… Любовь не всегда сладкая. Поэтому она не приторна. И поэтому в баночку складывают лишь самые теплые моменты и самые вкусные сладости. Они никогда не забудут, как чуть не поранились о разбитые стекла. Но и никогда не забудут о том, что лишь благодаря этому новые баночки стали крепки и надежны. Их могут называть как угодно. Их жизнь может казаться ненормальной. Но это их жизнь. Счастливая, сладкая жизнь…