Выстрел судьбы

POV Виндблейд Темнота… Холодная и бездонная… Она окутывает тебя с серво до шлема и затягивает в себя… Но тут появляется резкий и ослепляющий свет. Медленно открыв оптику, я тут же почувствовала резкую невыносимую боль. Вроде бы я просто лежала, но по ощущениям будто танцевала с несколькими мечами в корпусе в бешенном ритме. В аудиодатчиках звенело так, словно я находилась на колокольне. На глосе чувствовался противный вкус моего собственного энергона и чего-то ещё очень очень горького. Я так и не поняла, что это, но мне явно не нравился этот вкус. Свет в помещении был мягкий, не резал оптику, и это единственное, что радовало на данный момент. Маленькая, но радость. Хотя нет… Радовала ещё одна вещь. Я актив. Стоило мне на несколько градусов повернуть шлем вбок, как корпус напомнил о своём состоянии, и всю нейросеть прошила мощная волна боли, вернув меня с болезненным мычанием в исходное положение. Понятно. Осмотреться не получится. Я начала прокручивать в процессоре то, что было до того, как я попала сюда. Воспоминания начали вспышками появляться в памяти, но их перебил низкий и глубокий голос. — Виндблейд, наконец-то ты пришла в себя, – спокойно сказал кто-то, сидя рядом со мной. Сначала я подумала, что это был Старскрим — в аудиодатчиках до сих пор шумели помехи. Но потом поняла, что голос слишком низкий для него. Тандеркрекер? Нет. Не он. Сидящий рядом вновь произнёс моё имя, и я с трудом поверила в то, что это до сих пор не стазис. — О… Оптимус? – мой голос был хриплым и тихим, но говорить я могла. Вокодёр не пострадал, но из-за операций и, судя по всему, моей долгой отключки, очень болел, и в нём немного першило. Я медленно повернула шлем, чтобы не вызвать боль в корпусе. Одна из пробоин была рядом с шейными, поэтому их движение влияло на напряжение крепежей и на грудной отсек. Рядом со мной сидел высокий, широкоплечий, яркий мех и едва заметно мягко мне улыбался. Да… Это была очень редкая улыбка, которую немногим довелось увидеть. Я не поверила собственным линзам. Автоботам, которые покинули Кибертрон, запрещено тут находиться. Как он здесь оказался? Или у меня галлюцинации? — Не напрягайся, Виндблейд. Ты перенесла ряд сложных операций. Твой корпус ещё недостаточно окреп, – таким же спокойным и размеренным голосом сообщил Прайм и почему-то посмотрел на входную дверь. — Как… вы тут оказались? — Тандеркрекер запросил военную помощь и вкратце объяснил ситуацию на Кибертроне. Мы откликнулись, но прилетели, когда всё уже было закончено. Пока что мы разместились вместе с остальными автоботами. — Вы прилетели… не один? — Нет. Все, кто были на Земле, сейчас здесь. Не все довольны возвращением на Кибертрон, где сейчас правят десептиконы. Но… Кибертрон очень изменился. — Это точно… — тихо ответила я и мягко улыбнулась. Я была шокирована, что все автоботы наконец-то вернулись. Я очень сильно скучала по ним. Особенно по Хромии и Би. И, конечно же, по Оптимусу. Для меня он был… кем-то вроде опи. Примером и очень близким мне мехом. Я до сих пор не могла поверить, что он здесь, сидит совсем рядом, и я могу его коснуться. Ну… Когда корпус придёт в порядок. Но не стану скрывать… я была очень рада. — Что вы собираетесь делать сейчас? — Ресурсов для возвращения на Землю у нас нет. А тут очень много работы. Поэтому попробую договориться на временное или постояное пребывание автоботов с Земли на Кибертроне со Старскримом. Пробежавшись взглядом по кварте, я поняла, что мы в ней одни. Даже медсестёр не было. Тяжело стравив воздух с вентсистем, я вновь начала вспоминать детали того, что помнила с того дня, когда этот шлак решил из меня сделать сито. — Где сейчас Лайти и Старскрим? Они в порядке? – я потёрла шлем, который не особо-то собирался сворачивать концерт оркестра, игравшего в нем сейчас. — В полном. Оба целы и невредимы. Лайти сейчас с Сафирой, а Старскрим… По самые закрылки в работе. Он две декады ворошил всех доков Кибертрона, чтобы те от тебя не отходили. Даже Рэтчета к этому привлёк, как только мы прилетели. Я аквинтела и не знала, что меня поразило больше – сколько я была в отключке или то, что Старскрим всех на аудио поднял, чтобы меня на свалку не унесло. Я была в отключке целых две декады? Вот это у меня отпуск конечно… Но было очень приятно осознавать, что летун обо мне беспокоился. — Через сколько меня выпишут? – мой вокодёр до сих пор немного хрипел. — Раз ты пришла в себя, то примерно через два орна. Нужно проверить, все ли функции исправны, и дать тебе время набраться сил. — Можно вас кое о чём попросить? — Смотря в чём заключается просьба. — Не говорите Старскриму, что я очнулась. Хочу сделать ему сюрприз, когда уже сама смогу стоять на серво. Пусть пока думает, что я до сих пор в стазисе. С медсестрой я тоже договорюсь, – в голосе мелькнула хитринка. — Это будет сложно сделать, учитывая, что он и сам заходит к тебе каждый день. Но я не скажу ему, раз ты об этом просишь, – спокойно ответил Прайм, и в его оптике мелькнула мягкость. – Я рад, что ты пришла в себя, Виндблейд. — А я рада видеть вас, Оптимус, – искренне ответила я и ненадолго задумалась, отведя взгляд в сторону. — Что-то не так, Виндблейд? – понял настрой моих мыслей старший автобот. — Вы уже говорили с советом о вашем пребывании здесь? — Да. Автоботы согласились оставить за мной должность предводителя фракции. Политические дела я собираюсь позже обсудить со Старскримом. Когда ты вернёшься в строй и сможешь вновь занять своё место посла астоботов. — Я? – удивлённо произнесла я, не припоминаю такой момент в разговорах с Оптимусом, когда тот был ещё на Земле. — Да. Я надеялся, что если автоботы примут меня, то ты вновь станешь членом моей команды и поможешь мне наладить все политические вопросы с десептиконами и, в случае чего, полетишь с нами на Землю. Но если у тебя иные планы, то мешать и удерживать не стану. — Спасибо большое, Оптимус. Я подумаю над твоим предложением, – спокойно и немного отстранённо ответила я и отвела взгляд чуть в сторону. Улетать на Землю… Я, конечно, хотела залететь и туда, чтобы навестить своих друзей и товарищей, но чтобы улетать навсегда… Это в мои планы не входило. Честно говоря, я уже и не хочу никуда улетать. Мне хорошо здесь. Со Старскримом, Тандеркрекером, Скайварпом, Сафирой, ну и конечно же малышом Лайти. Они… стали мне очень дороги. И я не хотела улетать с Кибертрона. Он вновь заставил меня себя полюбить, и второй раз в активе я смогла почувствовать себя здесь как дома. Кибертрон и вправду очень необычное и непредсказуемое место. Сначала ты пугаешься, потом поражаешься, а в конце влюбляешься в него. Эта планета полна тайн и загадок, и постоянно на ней что-нибудь да происходит, что заставляет посмотреть на неё по-новому и увидеть очередные чудеса Кибертрона и его обитателей. Пока я была погружена в размышления, я заметила какую-то странную улыбку на лицевой Оптимуса. Она была мягкой и спокойной, как и всегда, но в ней было и что-то новое. То ли задумчивая отстранённость, то ли доля хитринки. Кажется, Оптимус тоже о чём-то задумался, что заставило его так улыбнуться. Мы ещё немного поговорили с ним и после этого он ушёл по делам. Я же осталась один на один с собой. В проце было столько мыслей… И все они словно клубок, который всё больше и больше запутывал свои нити, а я отчаянно пыталась в них разобраться. Получалось медленно и весьма трудно, но большую часть клубка я всё-таки смогла распутать. Хотя и осталась пара узлов, которые я не смогла одолеть и надеялась вскоре решить проблему и с ними. Через пару джоор пришла медсестра, и я договорилась с ней никому не говорить о моём пробуждении. С трудом, но она согласилась на мои уговоры. Она зашла ко мне ранним утром, но вышла уже под поздний вечер, поэтому приёмы были окончены и госпиталь потихоньку стих. К вечеру я смогла даже немного походить. Силы постепенно ко мне возвращались. Я быстро и погрузилась в оффлайн, но проснулась рано утром, хотя планировала отдыхать до обеда, чтобы как можно быстрее восстановить силы для выздоровления и встать на серво. Но долго мне побыть одной не дали. Вскоре пришёл Тандеркрекер, а за ним явился Старскрим. Я сделала вид, что ещё в стазисе и просто слушала разговоры братьев. В этот момент было немного стыдно, потому что я слышала то, что мне слышать не следовало, но вроде ничего особо секретного они не обсуждали. В основном это были мои показатели, ожидания, что я со дня на день выйду из стазиса, план по ревитализации всего Кибертрона. В том числе и территории автоботов. Кажется Оптимус уже сообщил Старскриму о намерении остаться здесь на посту правителя автоботов, что тоже активно обсуждалось братьями. Старскрим очень переживал из-за этого, что выдавал его голос и постоянные вопросы, словно самому себе — «А вдруг?...» или «А если?...» Оно и понятно. Как правитель он не мог допускать ошибок и подвергать опасности своих подчинённых, поэтому в подобных вопросах был чересчур щепетилен и настолько навязчив с вопросами, что смог ими утомить даже Тандеркрекера. Вроде как он решил присмотреться к поведению и действиям автоботов, пока они будут отстраивать Кибертрон по новой, а потом уже выскажет свой вердикт. На какое-то время они замолчали и просто стояли в палате где-то у окна. — Я слышал разговор прибывших автоботов. Кажется Оптимус хочет вернуть в ряды политиков, – спокойно и серьёзно произнёс Тандеркрекер, чем очень заинтересовал меня. POV Старскрим Рассматривая вид за окном, я прислушивался к своим мыслям и, впервые за долгое время, к своим чувствам. Они были весьма противоречивы, что неудивительно. Редко когда проц и Искра в чём-то согласны и единодушны. Услышав слова брата о намерениях Прайма, мои лицевые немного помрачнели, а по Искре словно когтями полоснули. Не самая приятная новость для меня. Признаться честно… Я в принципе не очень рад прилёту старших автоботов. Во-первых, они очень мнительные и чуть ли не в каждом движении десептиконов видят угрозу. У Оптимуса хоть ещё проц цел, но вот некоторые из них словно сами напрашивается, чтобы им фейс раскрасили. А во-вторых, у старших автоботов, несмотря на их немного предательский отлёт, очень большой авторитет, и к ним всё равно многие прислушиваются и берут у них советы. А если скомбинировать эти два факта, то получается не самая лучшая для нас смесь. Теперь постоянно нужно будет быть настороже. Ещё и Винди хотят забрать. Да шлак… Честное слово, я уже триста раз пожалел, что попросил Тандеркрекера призвать их. Но несмотря на всё это… Есть в этом и маленькие плюсы. У старших алозначных было много опытных врачей, которые смогли помочь Виндблейд стабилизироваться. Ситиспикер одна из учеников Оптимуса, и он ей более чем доверяет. Если даже и оставить Прайма здесь со всеми его полномочиями, то есть надежда, что лётчица сможет его уговорить, всё объяснить, разъяснить и конфликты между нашими фракциями закончатся раз и навсегда. Ну или хотя бы на сотню ворн. Ну пожалуйста… Я уже заманался с этим цирком разбираться. Но даже если и оставить Оптимуса и остальных автоботов здесь, то всё равно есть вероятность того, что Виндблейд вернётся на свою должность политика. И, не буду самому себе врать, эта вероятность очень велика. Ситиспикер очень ответственная и никогда не бросает свою работу, если ей её поручили. А работы у неё будет ой как много. Плюс к этому добавить мой забитый график, полный квинтец с благоустройством Каона и остального Кибертрона, налаживанием актива населения и прочие дела… И мы получаем то, что я и Виндблейд будем очень редко видеться. В лучшем случае раз в десять астроциклов. И меня вот совсем не устраивал этот расклад. Я только-только хотел предложить ей остаться в Каоне, как тут… агр… Я много раз слышал, что всё может измениться в один миг. За эти несколько циклов мой актив несколько раз круто повернулся. И два раза были связаны с Виндблейд, и в обоих её актив был на грани. Сейчас может произойти ещё один поворот, от которого будет многое зависеть. И как бы мне ни хотелось выбрать всё самому… Сейчас выбор стоит за лётчицей. У неё есть три пути, и лишь один из них меня устраивает. Но устраивает ли он её? И выберет ли она его? Все эти мысли меня морально подавляли, и желание что-то делать ненадолго угасало. Хотелось просто вернуть спокойные дни моего актива, когда я мог ворчать, сколько захочу, смеяться с препираний ситиспикера и Скайварпа, а по вечерам проводить время за кубом среднезаряженного в кабинете или на крыше дворца в компании Тандеркрекера или Виндблейд. Мне этого не хватало. Той беззаботности актива, когда я считал, что у меня всё тяжело. А не вот сейчас, когда реальный бампер. Но что тогда, что сейчас рядом были братья и Виндблейд. Не знаю, научусь ли я когда-нибудь нормально благодарить, но если такое случится, то первыми отблагодарю именно их. От этих мыслей у меня даже появилась улыбка на губах, хоть я и сам этого не заметил. — Если Виндблейд захочет, то она вернётся к автоботам и Оптимусу. Я не стану её держать, – спокойно и мягко ответил я, продолжая разглядывать вид за окном. — Разве ты не хотел, чтобы она осталась? — Хотел. И сейчас этого безмерно сильно хочу. Но я не смогу её насильно здесь удержать. Ты же знаешь Винди. Если она вобьёт себе что-то в проц, то она это сделает. Даже если все будут против, – добро и весело произнёс я, а через клик мои лицевые вновь стали серьёзными. — И ты отпустишь её? – спокойно спросил Тандеркрекер, но в его голосе явно были нотки удивления. — Знаешь… Я много об этом думал. Ещё когда начинал размышлять, чтобы Винди осталась. Сначала хотел её уговорить. Попытаться сделать всё, чтобы только она осталась. Это было… как мания. Навязчивая идея. Но потом, когда мы с ней начали проводить всё больше время вместе и постепенно больше и больше узнавали о наших активах… я понял, что мы с ней очень похожи. От неё много требовали, ожидали, просили, и она всегда это выполняла. Иногда по своей воле, а иногда потому, что не было другого выбора. Она делала так, как считала нужным, но хотела ли она вообще ввязываться в это? Сомневаюсь… У неё отобрали дом. Отобрали друзей. И отобрали это не по её воле. Я уверен, что хоть Оптимус и предложил ей вернуться, а не потребовал, большинство автоботов уже уверены в её возвращении. Поэтому… Пусть хотя бы раз выберет сама, что она хочет. Остаться с автоботами, с нами или же послать всех и вся и улететь отсюда. Не хочу становиться одним из тех, кто снова спросил или попросил у неё что-то, а сам уже знаю, что она точно согласится и никуда не денется. Естественно мне хочется, чтобы она осталась здесь, и я предложу ей такой вариант, чтобы она знала о нём. Но если она предпочтёт выбрать другой, то не стану её останавливать и уговаривать, – закончив ответ, я с мягкой улыбкой посмотрел на лежащую на платформе. Что-то в её образе мне показалось печальным, словно она вот-вот заплачет, хоть и лежит с совершенно спокойным фейсом. Тандеркрекер очень удивился моему ответу и сказал, что я «повзрослел» и он мной гордится. Немного обидно и забавно и слышать это, учитывая мой-то возраст и сколько ворн я провёл на поле боя. Вскоре после этого брат ушёл из палаты, решив вернуться к своим делам, а я остался ещё немного и продолжил разглядывать то умиротворяющий пейзаж за окном, выходившим на лесную чащу, от вида которой меня только недавно перестало дёргать, то на спокойно лежащую на платформе Виндблейд. POV Виндблейд Сказать, что слова сикера тронули меня – это ничего не сказать. Мне стоило огромных усилий сохранить спокойствие и не пустить омыватель, пока братья находились в палате. Когда Тандеркрекер ушёл, я рискнула и мельком посмотрела на Старскрима. Он стоял ко мне спиной, скрестив маны на нагрудных и широко расправив плечи и крылья. Весьма мужественный образ и поза. Не знала, что он может быть таким. В этот момент он мне мельком напомнил Оптимуса, когда тот в хорошем расположении духа и находится в раздумьях. Хитро и добро улыбнувшись, я села на кровати, стараясь сделать это максимально тихо, чтобы Старскрим не услышал. Я хотела подойти к нему и напугать, но, кажется, он всё-таки что-то услышал, скорее всего подумав, что я просто пошевелилась в стазисе и прихожу в себя. Увидев, как я сижу на кровати, сложив серво в позе для медитации и положив маны на место скрещивания серво, он испуганно подпрыгнул и ошарашенно посмотрел на меня, явно не ожидая увидеть в таком положении. — Оказывается ты бываешь таким милым, – добро произнесла я, смотря на застывшего сикера. — ВИНДБЛЕЙД, ШЛАК ПОДЕРИ, ТЫ НЕ В СТАЗИСЕ? – завопил ошарашенный и негодующий предводитель лиловой фракции. От его криков у меня аж в аудио затрещало, от чего пришлось закрыть их манами. Увидев это, сикер подбежал ко мне и сел рядом на платформу, встревоженно посмотрев на меня, испугавшись, что криком сделал мне хуже. Я убрала маны от аудио и тихо рассмеялась с моськи десептикона. — Что смешного? – недовольно пробухтел тот. — Ты такой забавный, когда испуган, – весело ответила я и потрепала сикера по шлему. — Когда ты успела выйти из стазиса? И почему мне об этом не доложили? – отбившись от моего мана, спросил сикер. — Вчера утром. Я хотела сделать сюрприз и уговорила Оптимуса и медсестру не говорить тебе об этом. Ну не бухти, – голос мой всё больше и больше заполнялся умилением. — Треснуть бы тебе за такие проказы, да боюсь, что окончательно добью. — Меня? – удивилась я. — Либо тебя, либо твою адекватность, – недовольно ответил Старскрим и, нахмурившись, отвёл лицевые в сторону. Может быть Старскрим и повзрослел, но в нём порой всё равно проскакивали заскоки, словно у маленького спарка, который требовал ласки и внимания. Мягко улыбнувшись, я чуть приблизилась к нему и ласково обняла сикера за шею. — Спасибо огромное, Старскрим, – тихо и благодарно прошептала я и почувствовала как сикер обнял меня в ответ. Мы просидели так с два брима и только тогда отстранились друг от друга. Сикер успокоился и выглядел немного смущённым. Скорее всего это из-за понимания того, что я слышала его разговор с Тандеркрекером. — Раз ты уже вышла из стазиса и знаешь о том, что предложу тебе остаться… Может дашь мне свой ответ? – спокойно спросил белокрылый, но в его голосе явно слышалась тревога и волнение. — Старскрим… Сейчас ситуация немного… непростая. Оптимус вернулся и нужно восстанавливать его репутацию среди некоторых автоботов, плюс нужно будет отстраивать Кибертрон. Дай мне немного времени что бы я обдумала все варианты, – голос стал мягче и спокойнее, но и в моем чувствовалась долька тревоги и переживания. — Хорошо. Дай мне ответ, когда будешь готова. Сейчас мне нужно идти. Работы выше закрылок. Но я зайду к тебе вечером. Принесу тебе крии. Отдыхай пока. После этих слов сикер потрепал мой шлем, видимо мстя мне, и удалился из палаты, оставив меня вновь наедине с тишиной. Вернувшись обратно в постель, я погрузилась в размышления о моих дальнейших действиях, когда я наконец-то смогу выписаться из госпиталя. От этого выбора очень многое зависит. Практически весь мой дальнейший актив. И не только мой. Поэтому… Мне нельзя ошибиться.