Blue Rose: Закрытыми глазами.

Голоса вокруг мешали сосредоточиться хоть на чём-то. Голова немного кружилась, а к горлу подступала тошнота. Всё было таким неприятным и размытым, Тони чувствовала себя ужасно, ей катастрофически не хватало даже глотка воздуха. Она попыталась сосредоточиться на чём-нибудь, но выходило паршиво. Где-то неподалёку девушка слышала встревоженный голос отца, но она даже не обратила на это хоть какое-то особое внимание. Всё плыло, а во рту был неприятный запах, от которого хотелось убежать куда подальше. Наконец она решила посмотреть в одну точку и сфокусироваться, спустя несколько секунд ей это удалось, и она присела. - Тони, - кто-то повторял её имя снова и снова, но Топаз не могла толком сосредоточиться. Она осмотрела комнату и увидела врача в белом халате и с очками на переносице, он стоял и что-то записывал на блокнот, одновременно с кем-то тихо разговаривая. Тони посмотрела чуть правее и увидела Луи, который кивал и отвечал на вопросы врача. - Тони... - снова кто-то произносит её имя. Девушка двигает правой рукой и чувствует иголку внутри, Топаз быстро вырывает все иголки от капельниц, от этого ей немного больно, но она стойко себя ведёт. Шатенка прижала два пальца к вискам и начала немного массировать их, чтобы хоть как-то убрать эту боль в голове. - Тони, нельзя доставать иглы... Девушка посмотрела на человека рядом с собой и увидела отца. Его глаза были красными, а кожа была бледной, на его лице не было привычной строгости и контроля над ситуацией, он выглядел таким убитым горем, он был сломленным. Этот мужчина не был похож на её отца, она поверить не могла, что сам Оливер Топаз может быть слабым, может быть настолько потрёпанным. Тони заметила тот факт, что борода на лице отца стала больше, он так оброс, что был похож на обезьяну. Никогда Оливер не позволял себе выглядеть неухоженным, он всегда стригся у лучших парикмахеров, всегда одевался у лучших стилистов, у него всё было под контролем. - Папа... - прошептала Тони. Из-за боли в голове и звона в ушах она не могла полноценно что-то сказать и спросить. Но это тихое слово привлекло внимание всех присутствующих, Оливер Топаз начал плакать и прижался лбом к её щеке. Топаз приподняла руку и погладила отца по голове, хоть как-то давая понять, что всё будет хорошо и всё наладится. - Ти-ти, никогда больше не делай так, - сказал мужчина, лишь сильнее прижимаясь к дочке, он так за неё хватался, как за последний глоток воздуха. Оливер Топаз - один из самых известных людей в мире, один из самый богатых и влиятельных людей, тот самый тип людей, которые не дают волю эмоциям... И вот сейчас он прижимался к дочке, ревел и не обращал внимания на то, что на него смотрит посторонний здесь человек. Спустя несколько минут рыданий он посмотрел ей в глаза и проговорил: - детей, которые потеряли родителей называют сиротами; мужей, которые потеряли жён называют вдовицами, но... Нет такого слова, когда родитель теряет своё чадо... Его не существует, потому что это чувство не описать. Родитель, который теряет своего ребёнка умирает вместе с ним. Родитель не может пережить нечто подобное, это не описать... Не описать чувство, когда тебе звонят и говорят, что твой ребёнок попал в жуткую аварию, что твой ребёнок может не выжить. Ти-ти, пожалуйста... Не оставляй меня, я не переживу, пожалуйста... Он снова начал рыдать, прижимаясь к Тони и вдыхая аромат её кожи. Он будто не верил, что она проснулась, будто он сам спал. Мужчина был не в привычном строгом костюме, а в свитере, который они с Луи подарили ему в детстве. Шерсть от свитера щекотал её кожу, ей не верилось, что папа обнимает её, не верилось, что он был таким слабым и обычным... Его было не узнать. - Ти-ти, я люблю тебя. Ты - моя самая любимая и драгоценная дочка, моя единственная дочка, единственная и неповторимая. Никогда, слышишь? Никогда больше не оставляй меня на такое долгое время. Ты можешь гулять, можешь поздно приходить домой, но приходи... Живи, звони мне. Пожалуйста, малышка, не оставляй меня никогда, - он говорил эти слова с такой болью, с такой тяжестью. Топаз даже представить не могла, что когда-нибудь увидит отца в таком состоянии. Эти слова ей самой принесли много боли, от осознания того, что она заставила свою семью переживать за неё... Это приносило дискомфорт и боль. Она никогда бы не хотела увидеть отца в таком подавленном состоянии. - Пап, - прохрипела она, чувствая, как слеза скатывается по её щеке. В горле ком, она не может хоть что-нибудь серьёзное сказать, хоть что-нибудь поддерживающее, поэтому она просто улыбнулась и посмотрела с любовью в глаза отца. - Я не уйду, - единственное, что смогла произнести она. Оливер наклонился к ней и соединил их лбы. Они оба закрыли глаза и будто передавали друг другу мысли телепатическим образом. Девушка почувствовала, как папа начал успокаиваться и напряжение покинула его тело, оставив за собой след переживаний. Этот момент был сильным для них обоих, момент, который на всю жизнь останется в её памяти. - Мистер Топаз, - Тони вздрогнула, услышав голос врача и отстранилась от отца. Оливер поднялся на ноги и поправил свой свитер, мужчина посмотрела на врача и кивнул ему, чтобы тот продолжил, - мы ждали, когда Тони проснётся целых три месяца. Думаю, она сейчас в шоке от всей ситуации. Мы поговорили с Топазом младшим и решили, что выписать её уже можно будет через несколько дней, но она будет обязана приходить через день, я буду вкалывать ей определённые лекарства от головных болей, а ещё ей надо будет пройти через неделю обследование и проверить все части тела, лишним не будет. Тони вздрогнула. Как она могла забыть? Шерил! Девушка начала оглядываться, но застыла в немом крике. Топаз закрыла рот руками и начала истерически орать. Это не могло быть сном! Нет, этого быть не может. Блоссом была слишком реальной для сна, чувства к Блоссом были слишком реальными. Не может быть такого, чтобы девушка, которую она полюбила всем своим существом оказалась сном. Она так громко кричала, так истерила, что сорвала голос, она толком не видела ничего из-за слёз. Руки начали дрожать, и Тони обессиленно опустила их, сжимая в кулаки, она подняла голову вверх и начала плакать ещё усиленные, вспоминая эти зелёные глаза, ласковую улыбку и нежные губы. Врач тут же выглянул за дверь и крикнул: "Сейчас же принесите мне Хлордиазепоксид, у пациентки срыв!». Внутрь вбежала девушка с подносом , на котором лежала какая-то маленькая ампула с успокаивающим средством, одноразовый шприц и маленькая квадратная ватка со спиртом. Мужчина взял шприц, набрал в него хлордиазепоксид и спустил немного лекарства вверх, чтобы прогнать воздух. Врач подошёл к Тони , спокойно подвинул её,и, быстро протерев место на руке ваткой, уколол вену. Он начал гладить её по голове, шепча успокаивающие слова около уха. Со временем Топаз начала утихать, слёзы перестали течь, и она снова погрузилась в сон. В следующий раз, когда девушка проснулась, в комнате никого не было кроме Луи, который сидел рядом и читал какую-то книгу. Его лицо выглядела сосредоточенным и спокойным. Тони заметила, что её брат действительно вырос. Он отрастил небольшую щетину, стал немного выше и значительно похудел. Луи был всё так же красив и чертовски сильно похож на свою мать. Да, они с братом похожи на своих мам, а гены отца всё время мимо проходят. Это даже забавно. Парень снова откинул свою чёлку вправо и немного кашлянул. - Лу, - прошептала Тони, привлекая внимание брата, который тут же отложил книгу в сторону и повернулся к ней, - я рада тебя видеть. - Я тоже рад тебя видеть, Ти-ти, - сказал Луи, улыбнувшись. Его улыбка была всё такой же яркой, как и в детстве. Он всегда был таким - позитивным, красивым и с вечно сияющей улыбкой, - как ты себя чувствуешь? Шатенка задумалась. Физически она ощущала себя нормально, но морально ужасно. На душе был такой ужасный груз, такой ужасный осадок, что хотелось закрыть глаза и никогда больше не открывать. Почему это всё оказалось гадким сном? Быть этого не может, потому что Шерил не могла оказаться фантазией. Даже сердце при имени этой рыжеволосой нимфы до сих пор отбивало быстрые удары в грудной клетке. - Я нормально... Лу, прости. Прости, что снова подвела тебя, - девушка почувствовала, как слёзы вот-вот снова вырвутся, и она сорвётся. Но брат не дал ей заплакать, он придвинулся ближе и взял её подбородок двумя своими пальцами, делая так, чтобы Тони смотрела ему в глаза. - Ти-ти, я люблю тебя. Всё нормально, ты моя сестра, я никогда не уйду от тебя, и ты меня не подвела. Он говорил эти слова спокойным голосом, внимательно смотря ей в глаза. А Топаз младшая только и могла кивнуть в ответ, не смея отводить очи от этих голубых омутов напротив. Да, глаза Луи всегда были великолепными... Такие голубые и добрые,одним взглядом он мог подчинить доверие всех людей вокруг. - Я люблю тебя, Лу, спасибо, - шатека наклонилась и обняла брата, прижимаясь к нему и ища поддержку, которую он давал. Топаз старший не знал всей ситуации, но чтобы там не было, он поддержит её, он сделает всё, чтобы увидеть улыбку своей маленькой сестрёнки, которая порой ведёт себя крайне безответственно и бессовестно. В дверь постучали, и они отлипли друг от друга. Луи встал с кровати, попутно забирая свою книгу и снова посмотрел на сестру. Дверь открылась, внутрь кто-то зашёл. Улыбка озарила лицо Тони, она хотела соскочить, но Луи пока запретил ей этого делать. Брат посмотрел в дверной проём и увидел Гарри, он замер. Их взгляды встретились, и Луи почувствовал, что его ноги подкосились. Зелёные глаза Стайлса настолько прекрасные, что дыхание распирало. Топаз старший онемел, даже сдвинуться не мог, как и Гарри, который также с интересом смотрел на него. - Хаз! - громко сказала Тони, и парни неловко отвели взгляды друг от друга. Стайлс наконец-то посмотрел на подругу и подошёл к ней, попутно доставая коробку шоколадных конфет с сумки. - Ти-ти, я...я, пожалуй, оставлю вас наедине. До завтра, малышка, поправляйся, - проговорил Луи, торопливо собирая свои вещи. Тони посмотрела сначала на брата, а потом на друга и хмыкнула. - Окей, Лу, - пропела она, снова смотря, то на Гарри, то на Луи. Эта ситуация определённо забавляла Топаз младшую. Голубоглазый взял сумку с подоконника, и кивнув на прощание Гарри и Тони, покинул палату. Стайлс ещё смотрел ему в след, прикусив губу. Топаз приподняла брови и кашлянула, привлекая к себе внимание. - Гарри, ты запал на моего старшего брата? - спросила Топаз, хихикая. Зеленоглазый смутился и посмотрел на свои руки. - Ничего не запал, - пробубнил он, начиная тереть ладони и кусать губы. Тони хотела съязвить, но в последний момент передумала. Не нужно вгонять друга в неловкое положение, а то ещё обидится и уйдёт, - я говорил тебе тем вечером, я предупреждал. Тони, ты была пьяна... Я виноват в том, что отпустил тебя. Из меня херовый друг, я не заслуживаю твоего доверия, я не заслуживаю тебя. Прости меня, если сможешь, - начал говорить Стайлс, всё ещё смотря себе на руки. Его голос дрожал сильнее с каждым новым словом, а с глаз капнули первые несколько слезинок, - прости меня... - Гарри, я хочу быть твоим менеджером, - внезапно сказала Тони. Ей хотелось нагрузить себя работой, чтобы отвлечься от всего дерьма с Шерил, хотелось забыть эту кому, начать жизнь с нового листа. Жить сегодняшним и завтрашним днём, но чтобы забыть... Надо много работы. Гарри удивлённо смотрел на неё, часто моргая, его рот был приоткрыт в удивление, он придвинулся ближе, - и послушай. Ты не виноват в случившимся, я тупая дура, которая не думала головой. Но я намерена меняться. Клянусь, я не подведу тебя. Стайлс смотрел на неё с недоверием, он явно обдумывал предложение. Естественно его понять можно, ведь от менеджера зависит вся его карьера, а если Тони свернёт не туда, то всё полетит в огонь. Гарри доверял ей, но и опасался одновременно. Парень почесал затылок и снова посмотрел на Тони. Его зелёные глаза горели заинтересованностью и небольшой тревогой, но в конце концов, он вздохнул и произнёс: - Хорошо, ладно... Оливия беременна, она уйдёт в декретный отпуск в ближайшее время, так что на три года ты можешь устроиться, а дальше.. если всё будет хорошо, то я смогу порекомендовать тебя другим знаменитостям. Как смотришь на это? Тони обрадовала эта мысль. Она и не собиралась работать менеджером всё время, потом отец отдаст ей какой-нибудь завод или кампанию. Ему стоить только увидеть, как сильно изменилась его дочь. Со временем он оценит её старания, заметит и станет гордиться. - Согласна, буду рада с тобой поработать. Контракт составим, как только меня выпишут. - Поправляйся, Тони, - проговорил Гарри и улыбнулся ей. Парень обнял девушку и погладил её по спине, давно они вот так вот не обнимались. - Найл и Лили к тебе, возможно, позже заглянут. - Спасибо... И спасибо за шанс, - искренне поблагодарила его шатенка, улыбаясь. Стайлс улыбнулся в ответ, Топаз уже и забыла про эти ямочки на его щеках. Давно она не видела лучшего друга так близко. - Каждый заслуживает ещё один шанс, - сказал Гарри, кивая. Зеленоглазый внимательно осмотрел на неё, на его лице было некое непонимание, будто он пытался что-то найти. Тони смутил такой взгляд, и она посмотрела в сторону, - что-то случилось? - встревоженно спросил он. - С чего ты взял? - кашлянула Топаз, почёсывая шею. - Я не знаю... просто твои глаза такие грустные, да и ты ни одной язвительной шутки не пустила, - пожал плечами он. Тони прикусила губу, она и забыла, что её лучший друг слишком хорошо её знает. Именно поэтому они и лучшие друзья, они чувствуют друг друга. Грёбаные соулмейты по дружбе. - В моём сне я видела девушку... Она прекрасна, и я влюбилась... - тихо и небрежно ответила шатенка. Она ожидала услышать хохот или презрение, но в палате было молчание. Гарри будто что-то обдумывал и анализировал, это начало напрягать. - Дерьмово, - всё что сумел он произнести, - но, я думаю, что со временем ты встретишь кого-нибудь, кого тоже полюбишь. Жизнь не заканчивается на одной красотке, всё впереди. Тони улыбнулась ему, это очень мило со стороны Гарри. Она действительно заботиться о ней и переживал за неё. Она ценила это. Девушка ещё раз наклонилась к нему и потрепала по голове. Зеленоглазый в ответ заворчал и начал поправлять свою идеальную причёску. - Мне пора, у меня сегодня прямая трансляция в Инстаграме запланирована, - произнёс Стайлс. - Очередной пиар-ход? - хмыкнула Тони, беря упаковку конфет. - Ага... С Тэйлор Свифт. - Вау! - удивилась Тони, - это круто, но я знаю, что тебе тяжело. Когда я буду твоим менеджером, то обещаю тебе никаких пиаров, живи спокойно. Стайлс хихикнул и встал с кровати. Он поправил свою рубашку и сумку, посмотрел на часы и приподнял брови. Парень шумно выдохнул и снова вернул своё внимание на Тони: - Пока, Тони, береги себя. - Пока, Гарри, ещё раз спасибо. Зеленоглазый в ответ кивнул и направился к выходу. Тони взяла одну конфетку и съела её. Молочный шоколад - лучший во всём мире, девушка закатила глаза от удовольствия и начала наслаждаться своей сладостью, попутно думая о том, что хотела бы, чтобы и Блоссом попробовала эту вкуснятину. Она бы купила Шерил любые конфеты во всём мире, она бы всё сделала для неё. «Ты с такими рыжими волосами и неловкой улыбкой подходила слишком близко ко мне, всегда была рядом. Время с тобой было прекрасное, я ценю каждую секунду с тобой. Я уже не помнила о своих проблемах, когда ты была рядом, я просто хотела тебя, просто думала о тебе. Но всё же есть о чём сожалеть. И я скажу. Я сожалела, что не обняла тебя снова, не поцеловала тебя в последний раз, не посмотрела на тебя снова, не спала с тобой до шести утра, разговаривая и смеясь всю ночь. Просто чтобы увидеть восход солнца. Мечтаю самые смелые мечты о тебе», - думала Тони, смотря в окно. *** Первые два дня Тони чувствовала себя ужасно. Её голова кошмарно болела, а тело постоянно уставало. Девушка ходила только до туалета и обратно, но при этом чувствовала себя человеком, который пробежал пять километров без отдыха. Но хорошо, что эта физическая усталость не была такой долгой, сейчас она чувствовала себя гораздо лучше. За всё время прибывания в больнице, к ней приходили друзья, отец и брат. Они поддерживали её, заботились о ней, и Топаз впервые за долгое время чувствовала себя счастливой в семье. Папа поддержал её решение быть менеджером Гарри и пообещал помочь в случае чего, за что Тони ему благодарна. Ей нужно начать новую жизнь, с чистого листа. Она сможет пройти через эту эмоциональную тряску. Душа же Тони разрывалась. Не смотря на поддержку и любовь отца, сердце её разбивалось в дребезги каждый раз, когда она вспомнила эти рыжие волосы. Ночами она плакала, а днём показывала всем, что с ней всё хорошо. И только Гарри видел это в ней, каждый вечер он звонил ей и спрашивал, как она себя чувствует. Топаз доверяла ему и высказывала все свои сопереживания, она была настолько эмоциональной, что сама себе удивлялась. Гарри в свою очередь успокаивал её, говорил, что всё будет хорошо, и он поможет ей. Топаз стоит у окна, поглядывая сквозь жалюзи на улицу. Вокруг собралось много папарацций, готовые уже фотографировать её со всех сторон. Видимо, кто-то из сотрудников больницы слил информацию, что она находится в этой больнице и сегодня её выписывают. Тони уже и отвыкла от желочи в этом мире. Все делают всё ради денег, ничего человечного. Тони фыркнула и отошла в сторону, вдыхая аромат лилий, которые стояли в вазе на тумбочке ещё с утра. Наверняка ей их прислал Луи, он любил эти цветы. Дверь открылась и внутрь зашёл охранник отца. Он как всегда выглядел строго и стойко, чёрный костюм в клеточку и кожаные ботинки, обычный стиль охранника. В левой руке у него была её сумка, в ней были вещи, которые накопились за всё время в пребывание в больнице, а в другой руке у него был букет алых роз. «Розы...», - подумала грустно Тони, внимательно смотря на цветы. - Привет, Алексей, - проговорила она, принимая от него цветы, - как твои дела? - Прекрасно, мисс Топаз, - кивнул он, - я забрал ваши вещи. Тони выдавила улыбку и благодарно кивнула. Она вчера отдала все вещи в прачечную, за ночь ей собрали сумку и теперь всё было чистое. Ей было бы мерзко возвращаться домой с грязными шмотками и даже стыдно. - Спасибо большое. Ты уже ездил в Россию? - с интересом спросила Тони, подходя к нему. - Нет, мисс Топаз. Не удалось. - Я скажу отцу, чтобы он дал тебе отпуск, - проговорила Тони. На лице Алексея промелькнуло удивление, никогда ещё Тони не разговаривала с ним больше, чем "отвези меня", "забери меня", "привези мне это". Она ни с кем не была добра из сотрудников отца, ведь считала их жалкими пешками. Топаз решила поменяться полностью, решила стать лучше. - Спасибо, мисс Топаз... Но не стоит... - мужчина замешкался, было видно, что он ощущает подвох. Его понять можно, поэтому шатенка в ответ улыбается. - Нет, ты много работаешь, тебе нужен отдых. Не переживай, я реально поговорю с папой. Уверена, что он поймёт. Мужчина пару раз моргнул, не веря, но в конце концов облизнул губы и повернулся к выходу. - Пойдёмте, мисс Топаз. Шатенка в ответ кивнула, и они отправились к выходу. Выйдя на улицу, вокруг сразу начали раздаваться щёлканье камер, множество вопросов, а толпа начала давить со всех сторон. Алексей всех расталкивал и давал пройти Тони, которая всё время смотрела в пол. Не было желаний смотреть в камеру, ей было ужасно стыдно. И только сев в машину, девушка могла вздохнуть полной грудью, и закрыв глаза, посмотреть в окно. Мимо было куча людей, которые куда-то спешили, магазины, машины и куча всего. В этом мире есть буквально всё, кроме ярких красок. Как же тут не хватает счастья. А, возможно, в жизни Тони не хватает счастья? Топаз заметила небольшое кафе и проговорила: - Алексей, остановись... Пожалуйста. Охранник кивнул и остановился на обочине, он уже хотел выйти из машины, но Топаз остановила его рукой, взглянув через зеркало ему в глаза. - Я сама схожу, не переживай. Мужчина снова удивился, но быстро сделала спокойное лицо. Раньше всегда сотрудники ходили ей за кофе, едой и даже за одеждой в прачечную. Она пользовалась ими, как настоящими рабами. Его даже пугали эти быстрые перемены в настроении девушки. Алексей кивнул и сел, выпрямившись. Тони вышла из машины и отправилась в кафе. Она раньше не видела его наверное из-за того, что оно маленькое и с обычным названием "Pop's". Обычно Топаз привыкла к роскоши, но она же решила меняться, почему бы не начать с этого. Зайдя внутрь, она быстрым взглядом окинула местность. Интерьер красного цвета, довольно уютно и приятно пахнет вишней. Девушка перевела взгляд на барную стойку и замерла. Это была она. Она стояла к ней спиной, рыжие волосы были убраны в конский хвост, и девушка активно беседовала с барменом. «Шерил....»