Болезнь

Пахло костром и затхлостью, старенький котел недовольно потрескивал и шипел. Ветхая старушка, морщась, разминала ломящие суставы на скрюченных руках. Чайник никак не мог закипеть на еле горящей плитке, что не могло не злить горбатую пенсионерку. Старуха поднялась с самодельной скамейки и, медленно перебирая сухими ногами, подошла к разваливающейся корзине, выудила оттуда подгнившее яблоко и принялась грызть его с более «свежей» стороны. Громкий стук застал ее именно за этим несложным занятием: стучали в хлипкую деревянную дверь, громко, настойчиво. Старушка недовольно зыркнула своими маленькими злобными глазками на дрожащую от ударов дверцу и поярче зажгла лампу: - Кого там черти пригнали? - Впустите! Умоляю! – верещал голос по другую сторону досок. - А на кой мне? – подойдя к двери в плотную, проскрежетала старуха. - Меня хотят убить! - И? - Умоляю! Старушка устало закатила глаза и потянула за ручку засова. - Спасибо, спасибо! – затараторил рыжий мальчишка, пытаясь отдышаться. - И что тебе надобно? – присаживаясь на край дивана застеленного разным тряпьем, сухо проговорила старуха. - За мной гонится чудовище! Хочет убить меня. - Какое еще чудовище? - Вы не поверите бабушка… Он… Оно… Оно было моим другом! - Оно? Другом? - Он стал… Он как… Голова кота, тело пса, руки, ноги – человека… Весь он как из мясорубки! - О, милок, да это уже патология! – усмехнулась старушка, вновь выудив из корзины лежалое яблоко. - Вам не страшно? – немного успокоившись, пробормотал Федор. - А что, должно? – хрипло захохотала старушка. Федя косо посмотрел на «дряхлую леди» и начал осматриваться. Все вокруг было ржавое, прогнившее, засаленное, почти развалившееся. Дом больше напоминал подстроенный шалаш, нежели нормальное жилье. Тут мальчишка замер: эти «руины» были ему знакомы. - Простите, а Вы здесь давно живете? – тихо проговорил паренек, отходя от сгорбленной старушки на пару шагов. - Безумно давно, - прошамкала бабка. Мурашки роем прошлись по Фединой спине: «Голос… ЭТОТ голос». Затертое, а кое-где и склеенное скотчем стекло с треском разлетелось на крупные осколки, на пол шмякнулась окровавленная голова, оставляя грязные пятна и распространяя ужас по всему периметру. - Федя!!! Федя! Смотри! Глянь только! Я Анатолия Ивановича нашел! Он к нам приехал! К нам приехал наш родимый Анатолий Иванович дорогой! – Нечто задорно искажалось в страшных гримасах. - Нет… Родеф… Боже… - мальчишка, онемевший от жути, медленно пятился назад. Бабка, увидя монстра и отсеченную голову, замертво свалилась наземь, опрокидывая корзину с гнилыми фруктами. - Родеф? Боже? Ты не рад меня видеть во плоти? О, наш шалашик! Ты помнишь его? Мы тут так прекрасно жили! – раскидывая длани и оглядывая ветхое жилье, оскалился Родеф. - Что теперь будет? – все еще делая неуверенные шаги к стене, пробормотал парень. - Как что? Веселье! Пока ты тут бегал, я всех нашел! Шарика! Матроскина! Печкина! Старушка, правда, подкачала… Но ничего! Там в лесу еще Тимурка есть! Анатолий Иванович уже с нами, Алеша на подходе! – чудовище одним быстрым скачком переместилось к Федору. – Пошли, Федя… Разожжем костер, устроим жатву… - гулким эхом металлический глас разлетелся и осел в голове рыжего парня. - Надеюсь, он все еще там, - тихо проговорила рыжеволосая дама. - Я так и знал, не надо было его выпускать! – грозно проговорил высокий мужчина. - Дорогой, как ты можешь! Он наш сын! - Он уже не наш сын. - Как ты такое можешь говорить? - Успокойтесь, рано или поздно это должно было случиться, - врач, сидящий напротив взволнованных супругов, устало покачал головой. – За ним уже выехала одна машина. Анатолий Иванович и его санитар. Но мне кажется, они сделают только хуже. - Как вы могли такое допустить вообще? – рассерженно прошипел отец безумца. - Если бы я узнал об этом раньше, этого бы не произошло. Но его опыты спонсировал один человек, заинтересованный в этих исследованиях. - Что, что именно он хотел от нашего сына? – сжимая кулаки, проговорила женщина. - Анатолий Иванович выдвинул одну теорию. Он считал, что диссоциативное расстройство идентичности – это не просто болезнь. Каждое эго – это отдельное существо, обладающее душой, характером, внешностью. Будто в одного человека по ошибке вдохнули не одну сущность, а множество, и со временем они проявляются, иногда становятся материальными. Чтобы общаться с этими личностями, доктор Вяземский пичкал пациентов психотропными веществами, вызывал галлюцинации. - Боже мой… Но зачем ему это? - Дело в том, что он считал личности вашего сына душами некогда умерших людей, он хотел узнать от них, если жизнь после смерти – рай, ад. Хотел узнать истории этих «людей». - Он говорил, что смог связаться только с одной, жестокой… - Он лгал Вам, он смог связаться почти с каждой личностью. В общей сложности в голове Вашего сына он насчитал более 50 таких личностей. Почти целый, небольшой, населенный пункт. Но Вы правы, одной он заинтересовался больше других. Это личность никогда не называла себя, но уверенно утверждала, что она бог, божество – языческое божество, помешанное на жертвоприношениях и костре. Оно рассказывало порой такие вещи, которые просто не мог знать Ваш сын. Он пытался работать с ним. Но безуспешно. Оно почти не шло на контакт, было агрессивно. - Стойте, Вы сказали, у него в голове 50 личностей? Населенный пункт? - Да. Порой мозг все же пытается выстроить логическую цепочку, соединить все воедино, но когда у него это не получается, он абстрагируется – воссоздает по памяти какое-то место, где он раньше был или мог видеть это место - на картинке, фотографии - и помещает в него «людей», личности. Отводит каждому из них роль. Есть случаи, когда больные возводили целые города у себя в голове. Личности могли становиться друзьями, любовниками, иногда даже заводить детей – тогда появлялись новые личности. Пациент начинал жить в своем мире, устанавливая там свои правила. В случае с Вашим сыном – это Простоквашино. Деревня в которой все и началось. Он совместил свои детские воспоминания проживания в поселке у дяди и тот случай с пропажей Вашего племянника – в деревушке Угра. Насколько я знаю, Ваш сын еще борется, пытается разобраться во всем. Но ему грозит пожизненное лечение. Отклонения начались еще в детстве, первыми предпосылками были перенесенные тяжелые формы болезней, затем неоднократное травмирование головы, фобии, стрессы, пережитый шок – все это создало новый, жуткий мир, - закончив, доктор повернулся к водителю и скомандовал: - Когда подъедем, выходим все, и не забудьте транквилизатор. (Roger Waters – Its A Miracle)