Va Tout En Enfer

      — Э-эй, доброе утро? — сквозь пелену сна я расслышал фразу и нехотя разлепил глаза, приподнял голову. В лицо тут же ударил свет мощной лампы. Оглядевшись, я увидел, что передо мной на корточках сидит парень с пурпурными волосами. Кажется, его зовут Остен Найт. Да, кажется, так.       — Доброе… — я сел на коленях, выпрямляясь. Я снова ни черта не помнил, но теперь это было секундным — затем мне в голову хлынули мысли о собственном прошлом.       Я Вася Звёздкин, Абсолютный Историк. И я прибыл сюда на конференцию Абсолютных.       Звание Абсолютного заслужить невероятно трудно: я получил своё тем, что знал буквально каждую деталь о всей человеческой истории благодаря своей великолепной памяти… А ещё раскрыл с десяток тайн исчезнувших цивилизаций, окончательно подтвердил, кто был убийцей Кеннеди и ещё несколько мелочей, которые, однако, всех поражали до глубины души. Но я не заносчивый, нет: я пытался отказаться от звания Абсолютного, потому что оно привлекало лишнее внимание. Но не получилось. От таких вещей не отказываются.       Ну и где я теперь? Наверняка в окружении остальных Абсолютных. Очень хотелось бы на это надеяться.       Может быть, Остен прольёт свет на ситуацию?       — Остен? — я позвал парня перед собой, — я тут понял, что я Абсолютный Историк… ты же тоже Абсолютный?       — А? А, я… — начал Остен.       — Все проснулись? — резкий голос странного существа с пугающей внешностью разрезал тишину помещения, перебивая Остена: тот, кажется, облегчённо вздохнул (или мне показалось?). — Тогда слушайте. У нас нет времени на лишние представления, так что коротко всё оглашаем: вас тут шестнадцать Абсолютных, и, чтобы выбраться отсюда, вы должны убивать друг друга. Нас зовут Дэл, и мы директор этого места, следим за исполнением правил и разбавляем серую тоску кровавым запахом веселья! — существо радостно всплеснуло руками. — Вся остальная информация, кроме той, что мы огласим дополнительно, находится в ваших планшетах — они должны быть у вас при себе. Всё ясно?       — Стоп, ни черта не ясно! Какого чёрта мы должны убивать друг друга?! Почему вообще мы должны убивать?! Мне ни черта не ясно! — заорала одна из двух находившихся в помещении девушек. Если мне не изменяет память, что бывает крайне редко, её зовут Линдси Баллато; по её чёрному жилету с жёлтым бейджем, чёрным перчаткам без пальцев и светлой клетчатой юбке до колена можно было сделать выводы, что она, возможно, играет в какой-нибудь группе или состоит в банде. На голове у неё спутанные чёрные волосы, прядками спадающие на лицо, а пальцы сжимают только что закуренную сигарету: предыдущая, потухнувшая и сломавшаяся пополам, лежит у неё под ногами. Кажется, в обморок тут падали все, что значит, что в глазах других я не выглядел дураком, который в момент опасной ситуации может свалиться на пол без сознания.       — Да всё просто — убей кого-нибудь, и купишь себе билет на свободу! Иначе вы будете убивать до победного конца, пока в живых не останутся всего двое или трое, не больше. Ведь так же лучше, правда? Убей кого-нибудь, подставь товарища, во время расследования и на собрании скрой ото всех, что убила, вот тогда погибнут все, кроме тебя! Примитивно простая схема! Вперёд!       На мгновение все вокруг молчаливо застыли, обрабатывая информацию. Пока Линдси кричала, я успел подняться на ноги; отряхнув одежду, я сунул руки в карманы брюк и пытался понять, что именно произошло.       Нам предложили убивать друг друга? Нам… предложили… убивать?       — Вы нам убивать предлагаете? — вырвалось у меня против собственной воли.       — Не предлагаем, а настаиваем. Или вы хотите остаться здесь запертыми навечно?       — Тьфу ты, — я замолчал и вылупился на свою обувь, пребывая в состоянии шока. Люди вокруг начали переговариваться, а Дэл недовольно вздохнул… вздохнули… Как к этому существу обращаться?       — Подростки бы уже паниковали, а вы? Только разговариваете, может, уже планы обсуждаете, твёрдо уверены, что никто никого не убьёт. Молодцы! Так держать! Давайте, пробуйте, посмотрим, сколько пройдёт времени прежде, чем прольётся первая кровь! — с явным сарказмом проговорили Дэл и буквально испарились в воздухе. Остен, стоявший рядом со мной, побрёл куда-то в сторону, видимо, пытаясь осмыслить случившееся. Я тоже хотел было попытаться избежать контактов с людьми, но вдруг ко мне подошли трое человек, уже сбившихся в группку. Выглядели они довольно напыщенно и грозно. Одного из них я узнал: им был Вик Фуэнтес, тот парень с люстры. Он был одет вполне себе обычно: в полосатую чёрно-серую футболку и тёмно-фиолетовые брюки, а на его длинных, ниже плеч, грязно-каштановых волосах красовалась чёрная шапочка. Я успел отметить, что на средних пальцах Фуэнтеса были два увесистых перстня; помимо этого, его левая рука сжимала планшет, а под футболку уходила потемневшая серебряная цепочка. В целом, он выглядел вполне безобидно, но его взгляд был каким-то тяжёлым и холодным, а глаза — зловещими; я быстро перевёл взгляд на двух других.       С противоположной стороны от Вика стоял невысокий, но крепкий парень в болотного цвета куртке, чёрных футболке и джинсах; его светлые волосы были уложены гелем в чутка небрежный невысокий чуб, щёки были едва тронуты щетиной, а на куртке слева было вышито «Пит». Я предположил, что это может быть его имя.       Наконец я обратил внимание на третьего парня с решительным, суровым взглядом. А ещё, как мне показалось, все его тело было покрыто татуировками. Он явно пытался пригладить свои тёмные, почти чёрные волосы, но в итоге бросил эту затею, и они выглядели крайне неряшливо; обтягивающая тёмно-синяя рубашка с каким-то придурковатым узором и тёмные брюки с оборванными чуть выше щиколотки штанинами выгодно подчёркивали его фигуру. Видимо, этот парень знал, как воспроизвести впечатление на людей и наверняка пользовался этим на всю катушку.       Наконец он понял, что я рассматриваю его, и фыркнул:       — Чего таращишься?       А затем сразу:       — Как смотришь на идею бунта?       — Бунты часто приводят к не лучшим исходам, — я вздохнул, — на место действующих порядков встают куда худшие или они вовсе не меняются, оставляя взбунтовавшихся ни с чем. Ты как смотришь?       — Ты меня об этом спрашиваешь? — парень злорадно хмыкнул. — Ох, ты просто, видимо, не слышал обо мне, — глаза парня заблестели недобрым огоньком в предвкушении, — Я Ронни Радке, Абсолютный Революционер.       — Ты разрушил режим целой, пусть и небольшой, страны всего в двадцать два года почти в одиночку. Было бы странно, если бы я о тебе не слышал, — точно, я узнал его. Во всех новостях он был точно так с пару месяцев. — Кстати, может, тебя это интересует… Я Вася Звёздкин, Абсолютный Историк.       — Историк, значит… Ну-ну, теперь ясно, почему тебя слово «бунт» так возмутило! Однако… Хорошо, слышал, — Радке успокоился так же быстро, как и вспылил, — в общем, мы тут с Питом и Виком, — да, этого парня действительно зовут Пит, я был прав, — уже набросали небольшой план по тому, как нам выбраться отсюда. Нам потребуются все силы, так что будь готов, — голос Ронни звучал так, как будто он явно не принял бы возражений, так что я умолк.       — Позволь представиться, — кивнул Вик, когда Радке заприметил ещё кого-то и кинулся разговаривать с ним, — я Вик Фуэнтес, Абсолютный Некромант.       — Абсолютный… кто-о? — мой голос подскочил на октаву вверх.       — Некромант. О, поверь мне, я способен на многое. Кажется, — Фуэнтес хитро подмигнул мне, — мы с тобой сотрудничали с правительством по поводу Кеннеди. Даже не так — я сотрудничал, а ты на него работал, конечно, но ты сделал полезные выводы, которые я подтвердил, поговорив с самим Кеннеди…       — Да ну? — я приподнял бровь.       — Да-да, — парировал Фуэнтес, важно подняв палец, — я тебе гарантирую. А если ты будешь издеваться надо мной, я убью тебя и использую для ритуала.       — Ого! Аж коленки дрожат! — выдал я, не сдержавшись, но слегка попятился назад. Было совсем не похоже, что Вик шутил.       — Не волнуйся, довести его как раз трудно! — вдруг встрял Пит, завидев, что я отошёл назад, — я Пит Вентц, Абсолютный…       —…Футболист, — заканчиваю за него я, — не то, чтобы я был фанатом футбола, но я видел тебя по телевизору.       — Точно, — Пит улыбается, явно гордясь тем, что его узнали. — Да, это я. Уже в двадцать три года потрясающе крут, не все тридцатилетние таким похвастаются!       Вентц ухмыльнулся, но как-то грустно. Во всяком случае, мне показалось, что за этой ухмылкой скрывается какая-то другая эмоция. Я взял это на заметку: чем-то он в этой ситуации явно не слишком доволен. Хотя… а кто был бы доволен?       Парни кивнули мне напоследок и поспешили за Ронни; они явно не знали, к кому ещё приткнуться, а выбраться отсюда им хотелось. Я пожал плечами: лично мне кажется, что Абсолютный Революционер — не лучшая для этого кандидатура.       Я уже хотел было уйти и попытаться познакомиться со всеми остальными позже, но вдруг ко мне подбежал парень. Кстати, отмечу: чёрный костюм и чёрный галстук с белым узором ему очень шёл, будто такой стиль одежды создавался специально под него. А ещё в этом виде он выглядел как какой-нибудь мэр. А, может, и нет.       Его волосы были тёмными, почти чёрными, и лежали чуть на бок, как и у Пита, хотя были, кажется, чуть длиннее, а взгляд — строгим и уверенным. За ним неспешным, размеренным шагом подошёл блондин, который, кажется, единственный сохранял спокойствие. Я слабо улыбнулся, увидев на нём гавайскую рубашку, надетую на кофту с серыми рукавами и каким-то принтом, и тёмно-синие джинсы; под мышкой у него торчала папка с бумагами.       — Парень, скажи… Как тебя зовут? — спросил темноволосый, прищурив один глаз и словно пытаясь вспомнить моё имя.       — Вася Звёздкин, Абсолютный Историк, — называть своё звание стало уже привычным.       — Майкл Уэй, Абсолютный Библиотекарь. Для друзей просто Майки, — он протянул ладонь для рукопожатия, я принял его. — Ты же слышал о Библиотеке Пути?       — Той самой с филиалами по всему миру? Да! Я ходил в неё для работы. А что?       — Я руковожу этой сетью, — Майки скромно улыбнулся. — Я знаю столько разных книг, не поверишь… Они посчитали меня компетентным и подходящим для звания Абсолютного только поэтому и потому, что я смог успешно руководить несколькими библиотеками… Так вот, ближе к делу. Мы с этим парнем, — Уэй потянул блондина за рукав, — правда похожи?       — Э-э…       Я уставился на парней, стоявших передо мной. Да, у них действительно похожа форма лица, одинаковые выразительные глаза, форма губ… Интересное совпадение, я бы сказал. Не могут ли они, случаем, быть родственниками?       — Да, похожи… А тебя как зовут? — поинтересовался я, поворачиваясь к блондину.       — Артур Раш, — отвечает тот, — Абсолютный Художник Комиксов. Возможно, ты видел мои работы, они не слишком хороши…       — Шутишь, чувак? Твои комиксы великолепны! — Майки восторженно подпрыгнул и улыбнулся.       — Я видел кое-что, и мне понравилось, — я не лгу: я действительно видел некоторые работы Артура, и они мне пришлись по вкусу. — К тому же, получил ли бы ты статус Абсолютного, будь они плохи?       — Нет, — Артур вздохнул, — но я могу лучше.       — Не сомневаюсь, чувак, — Майки усмехнулся, — но ты и так идеально рисуешь.       Уэй хотел было сказать что-то ещё, но его перебила ураганом ворвавшаяся в разговор Линдси.       — Привет, я Линдси Баллато, Абсолютная Журналистка, не хочешь выйти на пару слов? — протараторила она скороговоркой, воззрившись большими глазами, полными надежды, на Артура. Тот в шоке посмотрел на неё, он явно был сконфужен таким резким порывом внимания к своей персоне.       — Зачем… С какой целью?...       — Покурить и поговорить. Ты же тот самый автор комиксов, да? Наконец-то мне выпала возможность с тобой поговорить, — быстро говорила Баллато. Было видно, что Раш поражён таким поведением новой знакомой, но всё же медленно кивнул.       — Да, хорошо, пойдём, — ответил он и покраснел, когда она схватила его за ладонь и, одарив белозубой улыбкой, потащила подальше от основной массы.       Но не успели они отойти и на пару шагов, как к нам подлетел худощавый парень в чёрном жилете, светлой полосатой рубашке, серых джинсах и с красной банданой на растрепанных каштановых волосах. На шее у него был повязан огромный цветастый платок, а за спиной висел чехол с гитарой. Парень, судя по недовольному лицу Линдси, не впервые тронул её за плечо.       — Серьёзно? Да я тебе раз в десять больше интересного расскажу!       — Отстань, Росс, — Баллато отмахнулась, — я не хочу писать или даже слушать о том, какой ты охеренный по двадцать пять раз, я таких, как вы, хорошо знаю.       — Но!.. — парень вскинул руки и изобразил гримасу недовольства и удивления.       — Никаких «но»! — отрезала Линдси, взяла Раша под локоть и наконец утащила его за собой. В этот раз изначально растерявшийся Артур с готовностью пошёл за ней. Парень с гитарой выругался.       — Эх, чёрт!..       Я уже хотел спросить, что такого произошло, как неожиданно Росс (ну, его так Линдси назвала) повернулся к нам:       — О, парни! Какую музыку вы слушаете? — поинтересовался он, как будто только что нас заметил. О, как с темы на тему скачет!       — В основном рок, наверное, — Майки развёл руками, не выдав ничего точного.       — Ну, так сразу и не скажешь, — ответил я в свою очередь, — всего понемногу.       — Тогда, думаю, тебе понравится моя музыка! Я Райан Росс, Абсолютный Рок-Музыкант! — представился парень в бандане, обращаясь непосредственно к Майки. Я пожал плечами, но взял на заметку слова Райана.       — Майкл Уэй, Абсолютный Библиотекарь, — представился Майки, кивнув Россу. — А это Вася Звёздкин, Абсолютный Историк, — зачем-то представил он меня. Я в растерянности раскрыл рот, но после тоже кивнул Райану и хмыкнул. Пока я смотрел на Майки и Райана, стоящих вместе, у меня почему-то появилась ассоциация, что Майки — взрослый, серьёзный и сдержанный человек, на фоне которого Райан выступает гиперактивным ребёнком или взвинченным подростком.       — Хей, я, вообще-то, тоже слушаю рок! — неожиданно крикнул нам проходящий мимо парень. Он мигом вернулся назад и присоединился к нашей компании, с полуухмылкой смотря на Райана.       — Брендон Ури, Абсолютный Мастер На Все Руки, — гордо представился парень. Я принялся рассматривать его: к слову, ему очень идёт джинсовка с подвёрнутыми рукавами, надетая на чёрную футболку. Большие карие глаза, особую выразительность которым придавали брови, оглядели нас троих, на широком лбу появилась едва заметная складка, когда Брендон поднял правую бровь, остановив свой взгляд на Райане.       — Абсолютный Мастер На Все Руки? Это как? — я нахмурил лоб.       — Я умею делать много полезных и не очень мелочей, но, в целом, ничего конкретного, — объясняет Ури.       — Ха, тоже мне! — нарочито громко хмыкает Росс, из-за чего получает хмурый взгляд Брендона:       — Ты бы на себя посмотрел! Абсолютный Рок-Музыкант! — он явно пытался задеть парня, но вышло так себе.       — Ты, если слушаешь рок, должен понимать, как это круто! Не так ли? — с гаденькой улыбкой Райан взглянул на Брендона. Ури хотел было упрекнуть парня в чём-то, но больше сказать ничего не мог, принимая своё поражение в этом споре. Однако тут же спохватился, выдав:       — Мой талант тоже не бесполезный! Вот, допустим, нужно тебе будет что-нибудь сделать, а ты это не умеешь. А тут я — и всё готово!       — Ну, например, что ты можешь сделать? — Райан сложил руки на груди. Брендон посмотрел на высокий потолок и зарылся пятерней в уложенные гелем вверх волосы, будто бы что-то вспоминая.       — Э-э-э… В общем, много разных мелочей! — топнул он ногою, словно маленький ребёнок, доказывающий свою правоту.       — Ну, посмотрим, посмотрим, — хмыкает Росс. — Другое дело — музыка. Дарить людям нечто новое, заставлять их чувствовать, привязываться в песням! — воодушевлённо произнес Росс, встав на носочки. Кажется, ещё чуть-чуть и он взлетит в воздух, поддерживаемый своей любовью к музыке и энтузиазмом.       — Музыка? Кто-то сказал «музыка»? — неожиданно между мной и Майки вклинилась голова незнакомого парня. — Это ты у нас тут пишешь музыку? — внимательные глаза новоприбывшего уставились на затихшего Райана.       — Келлин Куинн, Абсолютный Радиоведущий. Могу я украсть тебя у твоих знакомых, дабы обсудить с тобой музыкальные альбомы blink-182?       — Конечно! — Райан подпрыгнул на месте. Буквально через несколько минут парни исчезли из поля зрения нашей группки.       — И… Что это было? — Майки пытался найти в толпе Райана.       — Это было похищение со взломом сердечка Райана, — как-то печально вздохнул Брендон. Радости в нём явно поубавилось.       Да и чего это он? Из-за их с Райаном спора? Или из-за того, что Росс ушёл? Решив не нагружать свой мозг лишними мыслями, я оставил эти размышления на потом. Сейчас нужно до конца разобраться в этой ситуации.       Поискав взглядом в толпе людей знакомые лица, я заметил пальто с коротким рукавом и стоящие торчком волосы.       — Хей! — я поднял руку, чтобы привлечь внимание Ремингтона, который разговаривал с каким-то парнем. — Вы хоть что-нибудь поняли? Ну, то есть, что именно здесь творится, — я встал рядом с Лейтом, посмотрев на незнакомого парня: небрежно перекинутые на одну сторону чёрные волосы, взгляд проницательных глаз рассматривал меня в ответ. Очень хотелось сказать этому парню, что ему необычайно сильно идёт эта белая рубашка с коротким рукавом и подтяжки, но я решил быть сдержаннее в присутствии пока ещё незнакомых персон.       — Вася Звёздкин, Абсолютный Историк, — представился я, протянув руку для рукопожатия. Скоро язык отсохнет повторять одно и то же.       — Энди Бирсак, Абсолютный Мастер Татуировок, — кивнул парень и принял моё рукопожатие, отчего несколько прядей упало на его лицо. И действительно, все его руки и видная часть шеи были плотно забиты различными тату. Неужели у него всё тело расписано таким образом?       — Тут никто ничего не понимает, — пожимает плечами Ремингтон. — Слушай, скажи, как ты думаешь, может ли сочетаться кожаный сарафан с татуировкой скорпиона на шее? — тут же спросил он. — У нас с Энди завязался спор на эту тему.       — Э-э… Думаю, нет, будет не очень, — высказался я, прикинув в голове, как это будет смотреться.       — Что я тебе и говорил! — Энди победно посмотрел на Ремингтона.       — А я тебе как Абсолютный Модный Дизайнер говорю, что если ещё надеть футболку с коротким рукавом и высокие ботинки на платформе, это будет специфичный образ на, допустим, вечеринку или в клуб, — уверенно отвечает Лейт.       — А я тебе как Абсолютный Мастер Татуировки говорю, что под такой образ больше подошла бы тату змеи, — копируя манеру речи Ремингтона, отвечает Энди, хмыкая.       — Ладно, давай придём к компромиссу: вместо скорпиона или змеи будет чёрный мак на тонкой ножке, а вместо сарафана — чёрный топ, такого же цвета флисовая юбка до колена и косуха с шипами. Как тебе? — призадумавшись, проговорил Ремингтон.       — Да, это выглядит куда лучше, — согласно кивает Энди. Я молча наблюдал за разговором парней, совершенно не зная, куда себя деть.       Я обернулся. Так тактично оставил Майки одного! Наверное, он обиделся, во всяком случае, он уже не стоит на прежнем месте, а стоит рядом с Питом, что-то увлечённо с тем обсуждая. Я поднял бровь, удивляясь, как два таких разных Абсолютных нашли общие темы для разговора.       Сев на трибуне спортивного зала, я стал с грустью рассматривать свои ногти. Неужели мы так и останемся здесь? Будем торчать в этом месте? Потому что я уверен, что все, кто здесь находится - умные и адекватные люди, которые прекрасно понимают, что убивать друг друга, по меньшей мере, ужасно.       Да и как мы вообще могли здесь оказаться? То есть, в мире серьёзно никто не заметил, что пропало шестнадцать Абсолютных? Нас просто взяли и… Выкрали?       Хотелось прийти домой, закутаться в плед и почитать какую-нибудь историческую книжку или посмотреть документальный фильм, но сделать этого я не смогу ещё довольно долго.       Почему все такие спокойные? Почему никто не паникует, не пытается открыть заблокированные окна? Хотя, я думаю, все понимают, что это невозможно. Да и панику разводить тоже не вариант, это лишь усугубит и испортит ситуацию.       Недалеко от меня стояла компания людей. Странно было видеть на их лицах улыбки, но, видимо им было хорошо в присутствии друг друга. Парень в персиковой кофте в чёрную крапинку повис на светловолосой девушке, увлечённо рассказывая, как я услышал, про своих собак, говоря, что очень волнуется за них. Девушка же в ответ лишь внимательно слушала его рассказ о том, как одна из его собак волшебным образом застряла за диваном, а другая уронила горшок с большим растением и раскидала землю по всему дому. Другой парень (скорее, даже мужчина) с аккуратно уложенными чёрными волосами до плеч, который показался мне смутно знакомым, неуверенно топтался на месте, видно пытаясь хоть как-то вклиниться в диалог.       — Мы случайно не знакомы? — неожиданно спросил я у этого парня, подходя поближе.       — Брайан Молко, Абсолютный Артист Театра, — тут же представился он, поправив рукой блестящую серо-белую куртку. — Теперь будем знакомы.       — Вася Звёздкин, Абсолютный Историк. Так ты тот самый Брайан? Я смотрел несколько твоих выступлений, ты гений на сцене! — восхищённо сказал я, во все глаза глядя на нового знакомого.       — Я тоже о тебе слышал. Хотя, кто в стране о тебе не слышал? Точно подтвердить убийцу Кеннеди! Невероятно! — улыбнулся мне Брайан, откинув волосы со лба.       — Мы вам не мешаем? — саркастично спросила девушка. Я посмотрел на неё подняв бровь.       — Хейли Уильямс, Абсолютный Парикмахер, — отвечает она. — А это Отто Вуд, Абсолютный…       —…Заводчик Собак, как я понимаю, — догадался я.       — Да, — подтвердил сам Отто, поправив на голове чёрную шапку. — Думаю, ты уже понял, что я могу часами говорить о том, насколько собаки прекрасные животные.       — Да, в этом я наглядно убедился, — я тихо рассмеялся.       После этого диалога я ещё немного постоял рядом с новыми знакомыми, решив получше их узнать. Сейчас нужно впитывать информацию о этих людях, запоминать важные детали потому, что каждый из них мог быть потенциальным убийцей. Почему-то я был уверен, что, даже несмотря на все эти разговоры «Убивать? Я не буду никого убивать!», кто-нибудь всё же начнёт резню, и тогда уже будет не остановиться.       Брайан наконец смог рассказать друзьям о своей последней постановке в театре, где тому, конечно же, дали главную роль. Звание Абсолютного он получил за великолепное исполнение роли Калибана в ремейке пьесы Шекспира «Буря», поставленного на новый лад. Тогда Брайан получил самые высокие оценки критиков, и на основе этого (и других блистательных выступлений, которые, однако, не брали таких высоких планок) ему присвоили звание Абсолютного. Честно, Брайан Молко — действительно гений сцены. Видели бы вы его во время спектакля, и тоже бы так думали.       Пообщавшись ещё немного (Отто всё время спрашивал у меня интересные факты о собаках, кажется, этому парню они действительно интересны) я взглядом нашёл Майки и Остена, которые находились на другом конце зала. Они о чём-то болтали, и я поспешил к ним. Всё нутро мне говорило, что в этом месте я должен держаться рядом с ними.       — Хей! — я подошёл к парням с самой радостной и обнадёживающей улыбкой, какая только могла существовать в этом мире. Будто это поможет в сложившейся ситуации.       — Где ты пропадал? — я в первую очередь повернулся к Остену, который смотрел на меня как-то... потерянно?       — Я… я думал и… И пытался найти выход отсюда, — кивнул он будто каким-то своим мыслям. Вид у него был довольно растерянный. Он решил всё-таки?... Нет, нельзя так думать. Я уверен, Остен бы никогда так не поступил. Как и Майки.       — Хорошо, — ответил я вопреки своим мыслям. — Слушай, ты ведь так и не сказал, какой ты Абсолютный! — тут же спохватился я, стараясь хоть как-то поддержать разваливающийся разговор. Но и эта идея была не особо удачной. Ох, не стоило мне подходить.       — Я… Ну… — снова запнулся Остен. Видимо, неожиданные события выбивают его из колеи. — Я не помню, какой я Абсолютный, — выдыхает наконец парень. Моя челюсть благополучно катится по полу, как и челюсть рядом стоящего Майки.       — То есть, как это: «не помнишь»? — Майки удивлённо посмотрел сначала на так сильно сжавшегося Остена, словно ему за это незнание влепят оплеуху, потом на меня, но я лишь пожал плечами, а потом снова на Остена.       — Я не знаю. Вы все помните, какие вы Абсолютные, а я… В голове просто пусто, — печально вздыхает парень.       — Ну, давай думать логически: в чём ты мог быть Абсолютным? — я почесал подбородок.       — Понятия не имею, правда. Кроме своего имени, я ни черта не помню. — Остен прячет лицо в ладонях. Такой Остен выглядит как-то обречённо, что значительно портит и без того угнетающую атмосферу этого зала.       — Хей, — я кладу руку на его плечо. Остен поднимает на меня взгляд светлых глаз, в которых плескалось явно видимое отчаяние.       — Мы поможем тебе всё вспомнить. Если не мы, то тогда я, — я стараюсь как можно уверенне улыбнуться ему, внушая эту неточную мысль и себе. Чувствую, как парень немного расслабляется и потом благодарно улыбается.       — И всё же, каким Абсолютным ты мог быть? — почему-то мне показалось, что именно сейчас я должен начать выполнять своё обещание. — То есть, ты совершенно ничего не помнишь?       — Точно так, — кивает Остен.       — Ну, может, если поднапрячь мозги, ты что нибудь вспомнишь? То есть, не будет же это существо оставлять без памяти только тебя, — рассуждал я вслух.       — Я не знаю! — внезапно раздражается Остен, размахивая руками так, что мне пришлось отойти от него. — Я понимаю не больше твоего, если не меньше! — грубо отвечает парень и, разворачиваясь на пятках, уходит от меня и Майки.       Я проводил Остена печальным взглядом. До этого молчавший Майки произнёс:       — Не дави на него, хорошо? Он действительно мало чего понимает, не будь с ним таким напористым.       — Как и все мы, — вздыхаю я, глазами ища в зале макушку нежно-фиолетового цвета. Но Остен будто испарился. Майки сочувствующе кивнул мне и отошёл к Артуру, который только что освободился от настойчивой журналистки Линдси. Судя по порозовевшим кончикам его ушей, разговаривали они не только о комиксах.       Я побрёл куда-то в сторону, всеми силами надеясь, что это всё просто неудачная шутка или плохой сон, вот скоро я проснусь и отправлюсь на работу. Но внутренности так и кричали: «Всё наяву! Мы скоро умрём!»... и это бесило.       Я не мог контролировать страх, потому мои руки дрожали, как у алкоголика, и я постоянно чесал шею, что показывало — мои нервы натянуты не хуже космической струны.       А ещё я бы хотел извиниться перед Остеном, ведь был не прав. Да, всё банально и по старому сценарию, но сейчас, взглянув на своё поведение минутой ранее, я… Чувствую себя ужасно.       Я бы хотел извиниться перед Остеном, но даже не знаю, где он.

***

      Утром я проснулся из-за противного голоса Дэла, который лился из телевизора, что были, кажется, по всей территории университета.       — Подъём! Семь тридцать утра! После завтрака прошу всех собраться для объявлений в зале.       Этот противный голос пятилетнего ребёнка и киборга-убийцы вместе нехило так меня напугал, поэтому вместо приятных потягушек в постели я подпргынул, как ошпаренный, чувствуя, как раскалывается голова из-за бессонной ночи. Я ощущал себя разбитым и подавленным, меня раздражала мятая одежда, в которой пришлось спать, потому что ничего другого нам (надеюсь, только пока) не предложили. Глаза нещадно жгло, когда я моргал, но я всё же сумел дойти до ванной. А вообще меня радует, что нас не оставили спать в коридорах или в зале, предоставив комнаты. Однако я всё так же ненавидел это место, как и вчера.       Сонно зевая, я еле нашёл столовую, в которой за большим овальным столом собрались фактически все, не считая меня. Остановившись около Остена, который не обратил на меня никого внимания (что, естественно, ударило по моему самолюбию), я взглянул на Ронни Радке, который с самым воинственным видом лез на стол. Я закатил глаза. Неужели он ещё не понял?       — Сейчас мы все оказались в непростой ситуации, — начал Ронни, оглядывая всех присутствующих внимательным взглядом. Отто и Хейли, которые разглагольствовали больше всех, замолкли почти сразу, а вот Линдси, которая отчаянно пыталась привлечь внимание Артура, и Райан, который опять спорил с Брендоном, замолчали только после злого взгляда Радке.       — Я считаю, что сейчас нам лучше работать в команде. Сплотиться и сообща противостоять нашему общему врагу! — яро говорил парень, сжав кулак над головой.       — Я надеюсь, ты прекрасно понимаешь, что идея бунта сейчас самая провальная? — сказал Майки, который стоял между Брайаном и Келлином.       — Неужели тебе ни о чём не говорят бунты, зафиксированые в истории человечества историей? — я тут же вскинулся, когда услышал слово «история». Мне уж было показалось, что сейчас будет самое наискучнейшее представление по типу «Мы всё сможем, бла-бла-бла-бла, нам нужно держаться вместе, бла-бла-бла-бла-бла-бла, объединить силы, бла-бла-бла-бла-бла-бла-бла» и прочее, но, если в спор вступился Майки, то будет что-то интересное. Я уверен, что любой спор с таким начитанным человеком, как Майкл Уэй, всегда интересен.       — Ну, приведи примеры, — вызывающие ответил Пит Вентц, который решил вступиться за «друга». Ему явно не нравилось, что кто-то выступил против Радке, что кто-то не согласен с его (Ронни) идеями и предложениями.       — Бунт в Детройте в 1967 году или Стрелецкий бунт в России в 1698 году, — легко ответил Майки. — Вася, подтверди мои утверждения, — неожиданно попросил меня Майки, смотря на Ронни и Пита с самым пафосным видом. Меня же позабавило то, что Майки постарался как можно правильнее произнести моё имя.       — Да, Майки прав. Бунт в Детройте произошёл ранним утром 23 июля 1967 года. Отряд полиции совершил рейд на подпольный бар. Слухи о полицейской брутальности быстро разлетелись по округе, так что на улицах начала собираться толпа. В пять утра, в знак несоглашения, бутылку кинули в окно полицейского автомобиля, что вызывало агрессивную реакцию. К пятнадцати часам того же дня более четырёхста офицеров полиции пытались восстановить порядок, встретив барраж бутылок и камней. Даже пожарные, реагирующие на огонь, стали жертвой нападений. Ущерб оценили от сорока до восьмидесяти миллионов долларов, — протараторил я, и, восстановив дыхание, продолжил:       — Стрелецкий бунт в России. Протестующие офицеры приехали к царю Петру Первому жаловаться против тягот пограничной службы, походов и притеснений со стороны офицерства. Но их жалобы не были услышаны: московский градоначальник отдал приказ арестовать их, однако те скрылись и попытались связаться с сестрой Петра Софьей, которая какое-то время выступала в регентстве. Однако восемнадцатого июня стрельцы были полностью разбиты правительственными войсками, и началось долгое следствие. После жестоких пыток были показательно казнены сотни стрельцов. Впрочем, царь Петр умел и миловать: так, порядка ста малолетних мятежников в возрасте от пятнадцати до двадцати лет были всего лишь высечены, заклеймены и сосланы.       Майки удовлетворённо кивнул моему небольшому пересказу, я выдохнул и сглотнул слюну. Остен в удивлении смотрел на меня, но, когда заметил, что и я смотрю на него, тут же отвернулся.       «Он прямо как ребёнок», — подумал я, переводя глаза на революционера.       Казалось, Радке был разбит. Его лицо, если и не потеряло воинственность, то больше не светилось энтузиазмом и гениальностью идеи. Пит тоже заткнулся, когда понял, что его уверенность в идее бунта была разбита научными фактами.       — Из этого можно сделать выводы, что не стоит сразу устраивать бунты в непростые времена, потому что это всегда заканчивается плачевно, — подключился к спору Келлин.       Я тоже так считал. Так считал, потому что мы находимся в этом месте меньше, чем день, мы совершенно не знаем местность, не знаем, из какого теста и с какой начинкой наш враг, у нас даже нет определённого плана действий! Честно, я не сомневаюсь в лидерских качествах Абсолютного Революционера, только, правда, у него руки зачесались не в самый подходящий момент.       Я заметил, как на лице Пита проскальзывает печаль, горечь. Вряд ли он грустит из-за того, что ему утёрли нос. Причина явно в другом.       Может, он просто хочет казаться… Умнее? То есть, он же футболист, а по идиотским стереотипам футболистов принято считать австралопитеками, которые дубасят друг друга дубинками по голове и несуразно выкрикивают какие-нибудь звуки. Даже несмотря, что Пит — Абсолютный футболист, может он на самом деле не такой глупый, как кажется? Да, он не начитан так, как Майки, но может можно дать ему шанс показать себя? Или он просто хочет казаться умнее?       Во всяком случае, мне пришлось отложить раздумья, так как Ронни Радке, который уже своевременно начинал меня бесить, вдруг заговорил:       — Хорошо, тогда давайте определим всё путём голосования! — зачем-то кричит Ронни, хотя все буквально обступили его со всех сторон.       — Ты поиздеваться решил? — гневно спросил Майки? — Что за постиронические каламбуры?       — И в мыслях такого не было, пупсик, — подмигивает Радке, говоря об обратном.       — Итак, кто за то, чтобы устроить бунт? — Ронни сам поднимает руку вверх. За ним ещё поднимают руки Пит и Вик, и… Всё. Ронни разочарованно смотрит на остальных.       — Кто остаётся на нейтральной стороне? — уже без прежнего энтузиазма спрашивает он. Вверх взметнулись руки Хейли, Отто, Брендона, Артура, Линдси и... Остена. Да, я очень удивился, когда увидел его поднятую руку. Однако его можно было понять.       — Кто против? — Радке язвительно и раздражённо посмотрел на мою поднятую руку, поднятые руки Майки и Келлина, а также на руки Брайана и Райана.       На этом наш завтрак закончился. Я, конечно же, не проглотил и крошки, зато смог предотвратить совершенно не нужный бунт. По крайней мере, на время остановил Абсолютного Революционера и его сторонников.       Каждый вышел из столовой в смешанных чувствах. Обстановка накалялась. Моё утреннее раздражение отошло на второй план, ведь сейчас я больше волновался за судьбу этих людей, за себя и за потерянного, в прямом смысле, Остена, который всё так же отказывался со мной разговаривать.       Неужели это из-за вчерашнего разговора? Тем не менее, я очень хотел восстановить только начинающиеся с ним отношения.       Единственное, в чём был прав Радке, так это в том, что нам нужно держаться вместе и не ссориться по пустякам. Пожалуй, это и являлось самым трудным.       Чуть позже, разбившись на напуганные группки, все направились в зал. Я шёл рядом с Майки и Артуром, чуть поодаль в одиночку шагал Остен, задумчиво уставившись в пол.       Признаться, меня немного пугало такое поведение парня.       Оказавшись в зале, мне захотелось поскорее убраться оттуда. Возможно, из-за того, что именно здесь нас собрали после бессовестной кражи наших тел и памяти.       Я остановился на месте, невольно рассматривая всё такого же задумчивого Остена; под ухом громко перешёптывались Майки и Артур, обсуждая какую-то книгу, а я снова почувствовал себя одиноким в этом месте.       Вдруг из-за прямоугольной трибуны на сцене, откуда обычно выступали какие-нибудь директора, выпрыгнуло это неясное существо. Оно одарило собравшихся радостно-хитрым взглядом.       — Итак, мы рады, что вы собрались в этом составе и со всеми конечностями, — Дэл гаденько ухмыльнулся. Оно (или они, или он?) постоянно взмахивало руками, вертело головой и улыбалось, будто радовалось чему-то, и это несказанно бесило.       — Для вас открыты только первый этаж, столовая, склад, библиотека, кухня, жилые комнаты и несколько пустых аудиторий, верхние этажи и дополнительные корпуса заперты. Предупреждаем, что устраивать бунты, забастовки и прочее в духе карбонари здесь не стоит, так как повсюду стоят камеры видеонаблюдения, через которые мы за вами следим. Также по всему университету и в ваших комнатах расположены телевизоры, по которым мы будем делать объявления и сообщать, что найдено тело одного из вас, — существо на трибуне улыбнулось, и по моей спине пробежались мурашки от этой гримасы.       — После отбоя столовая, кухня, библиотека и склад закрываются. А ещё мы не советуем вам гулять по ночам в коридорах, ведь ночь — самое удачное время для убийцы, — бодро продолжал Дэл, и от этой бодрости тошнило. — Все правила, ещё раз, в ваших планшетах. Проверьте карманы, сумки, комнаты, всё, что хотите, если не можете их найти!       — Мы уже сказали, что не будем убивать! — крикнула Линдси.       — О, ты опять за своё? — Дэл заинтересованно склонил голову. Сейчас он выглядел как маленький ребёнок, ну или же как кукла-убийца, которая оживает при лунном свете.       — Я постоянно буду это твердить! Тут никто не станет убийцей! — кричала в ответ Баллато, размахивая зажатой между пальцами очередной сигаретой.       — О, мы уверены, что уже скоро вы услышите объявление о находке трупа, — Дэл заговорещески потирает лапы.       — А на этом всё! Веселитесь, общайтесь, убивайте! — громогласно заявило существо и, упав за трибуну, скрылось с наших глаз.       Я устало потёр виски, стараясь обработать и сохранить всю сказанную информацию. Она, как-никак, понадобится.       Думаю, именно с этого дня начинается наша весёлая жизнь в этом запертом университете.

***

      Сколько мы уже здесь, дня три? Я старался хоть как-то ориентироваться во времени, в этом мне немного помогали раздражающие объявления Дэла о подъёме и отбое. Каждое утро мне очень хотелось разбить этот телевизор нахрен.       За эти три дня я успел сдружиться примерно с половиной из всех людей, кто присутствовал, но Ронни, Пит и Вик всё так же обходили меня стороной. Хотя, я тоже особо не желал с ними общаться.       Остен игнорировал моё существование рядом с собой. Конечно, поначалу меня это обижало, но потом я стал предпринимать попытки помириться с парнем, однако Найт упорно не желал разговаривать со мной. Я не знал, на что это можно списать: на наш последний полноценный разговор или на всю ситуацию в целом, ведь, как я понял, память к Остену так и не вернулась, и он до сих пор не знал, какой он Абсолютный. Я старался держаться рядом с ним, чтобы в случае чего защитить, хотя все эти три дня прошли слишком спокойно и хорошо для такого места.       Майки пытался нас помирить, я сам желал этого не меньше Уэя, но Остен не шёл нам навстречу, замкнувшись в себе. Возможно, это ещё одна из причин, по которой я постоянно крутился около него. Что-то странное и загадочное исходило от Найта, и это к нему... Пожалуй, притягивало.       По ночам на меня наваливался страх и оцепенение, тело сковывалось цепями обреченности и безнадёжности, а к горлу подступал ком. Я не знал, как с этим бороться, правда, не знал, а рассказать никому не мог, не до такой же степени я доверял остальным, с кем я так мало был знаком.       Днём я ходил злой и раздражённый из-за недосыпа и далеко не радужных мыслей, и только одно упоминание о том, что мы застряли здесь навсегда, заставляло всё внутри холодеть, а руки сами собой опускались. А ведь мы пытались найти хоть какой-нибудь выход отсюда: исследовали весь первый этаж вдоль и попёрек, пытались разблокировать окна, искали даже самые маленькие лазейки в этом огромном здании, но безрезультатно.       Радке старался быть в центре внимания и пытался «руководить нами», однако почти никто его не слушал и не слышал; нам было абсолютно наплевать на то, что он говорил. Наверно, именно из-за отсутствия стабильного лидера все разбились на группы и пары.       Это точно можно сказать о Линдси и Артуре. Между ними явно что-то происходило, и это заметили все... Все, кроме них. К слову, если не верите, то могу уверенно сказать, что вчера вечером, когда был объявлен отбой, Артур зашёл в комнату Линдси и вряд ли позже вернулся в свою; ещё они постоянно перешептываются, смеются и пожирают друг друга взглядами, думая, что никто этого не видит. Будет здорово, если когда-нибудь они сойдутся, но я считаю, что сейчас не самое подходящее время, чтобы заводить отношения.       Одним днём я, Майки и Остен прогуливались по коридорам после обеда (обедали мы все в разное время, и именно мы трое — около часа дня).       Майки снова пытался нас помирить, а я ему в этом помогал. Остен же тихо шёл рядом, уткнувшись взглядом в пол и задумчиво почёсывая подбородок.       — Остен, приятель, я уже который день пытаюсь хоть слово из тебя вытянуть... Ты вообще помнишь, как разговаривать? — Майки чуть наклонился, чтобы попытаться заглянуть в глаза Найта. Я молча шёл рядом, коря себя за обречённые мысли о том, что с Остеном я больше никогда не поговорю.       — Хорошо, просто скажи причину того, почему ты ни с кем не разговариваешь, — чуть ли не молил его Майки, вопрошающе глядя на меня. Я лишь пожал плечами, не зная, что ещё можно предпринять.       Неожиданно Остен замер на месте, испуганно глядя на дверь склада, мимо которого мы в этот момент проходили.       — Смотрите, — он указал на небольшую лужу под дверью. Я даже не понял с первого раза, что именно это было, и не знаю, чему больше удивился: тому, что Остен произнёс хоть что-то, или тёмно-красной лужице на полу. Неужели это... Кровь?       Майки, первым очнувшийся от шока, быстрым шагом направился к двери и с размаху открыл её. Остен резко и сильно схватился за мою ладонь, а я еле старался сдержать рвущийся наружу крик, прикрыв рот свободной рукой, пока Майки стоял в ступоре, когда на пол спиной вперёд прямо перед нами упало окровавленное тело Ронни Радке, глаза которого безэмоцианально смотрели в пустоту.       — Первое тело найдено, — объявил радостный голос Дэла по телевизору.

* * *

      Я замер на месте, не в состоянии двигаться.       Ронни, мать его, Радке?! Мёртв?! Это последний человек, которого я ожидал увидеть в качестве жертвы.       Кажется, Остен и Майки думают так же, хотя, скорее всего, они просто в шоке. Но кто не будет в шоке, найдя мёртвое тело?!       Найт покачнулся, сильнее цепляясь за мою руку, но устоял на ногах; Майки всё ещё пребывал в ступоре, когда к нам начали подбегать люди.       — Твою мать!... — выкрикнула Хейли, сразу же отступая назад, хотя до этого она подбежала чуть ли не вплотную.       — Дерьмо, я только что поел, — кажется, это голос Пита. Затем раздался вскрик, и уже через пару секунд Вентц поддерживал упавшего Майки: кажется, на шоковой почве он грохнулся в обморок. Пит, судорожно перед всеми извиняясь, принялся оттаскивать Уэя в сторонку.       Я посмотрел назад через плечо и принялся рассматривать остальных, так как больше был не в силах разглядывать тело Радке. Линдси и Артур стояли, прибившись друг к другу; Раш крепко обнимал Баллато за плечи, пока та придерживала его за локоть. Мне было непривычно видеть такой всегда громкую Линдси, но теперь я мог её понять; кажется, мы все мигом изменились, будучи свидетелями произошедшего. Остальные столпились вокруг, смотря через плечи друг друга и пытаясь переварить произошедшее. Кажется, мы бы так и стояли целую чёртову вечность, если бы не этот чёртов противный голос.       — Ну, чего застыли? — прямо между нами и телом Ронни материализовался Дэл, криво улыбаясь своим странным ртом. — Ах да, полагаю, мы всё вам должны рассказывать. Итак, поройтесь в своих планшетах, у кого они при себе, и найдите там нужную вам информацию. Вам нужно будет провести расследование, а через определённое время мы созовём собрание, можно сказать, классный час, — существо снова гаденько улыбнулось, — на котором вы решите, кто именно является убийцей. Если вы сделаете неправильный выбор, то все, кроме убийцы, будут мертвы, об этом мы уже говорили, а если правильный, то...       — То убийца будет мёртв, верно? — раздался откуда-то позади встревоженный голос Отто.       — Да, — с восхищением подтвердил Дэл. — Да, ты прав! Что же, давайте посмотрим, как вы справитесь. Часики тикают, не теряйте времени! — и это странное существо, к которому я до сих пор не привык (и, если мы тут всё-таки застрянем навечно, вряд ли привыкну) снова куда-то испарилось, заставляя некоторых растерянно оглядываться.       Началась суета, кто-то кричал, кто-то, кажется, даже тихо заплакал. Я так и продолжил стоять, смотря в пустоту; вдруг все мысли, коих было гораздо меньше, чем обычно, были прерваны негромким покашливанием. Я нехотя повернул голову к источнику звука, которым оказался наконец очнувшийся Майки; Пит всё ещё придерживал его, помогая подняться.       — Что случилось, пока я был в отключке? — слабо поинтересовался Майки. На его реплику отозвался Пит:       — Пришёл этот придурок и сказал, что мы должны расследовать, что-то вроде того.       — Значит, мы будем расследовать, — слабым и уставшим голосом ответил Уэй.       — Мы? — вскинулся Вик, стискивая зубы, — Лично я ничего делать не собираюсь, особенно, если ты будешь мне указывать!       — Фуэнтес, — спокойно ответил Майки, снисходительно смотря на Вика взглядом а-ля «какой же ты всё-таки придурок», наконец устойчиво вставая на ноги. Правда, Пит всё ещё его придерживал, хотя это и не особо требовалось, но Майки либо не обращал на Вентца внимания, либо его действительно стоило поддерживать. Уэй скрестил руки на груди.       — Понимаешь, если мы не вовлечём в это все силы, мы умрём. Ты же сам был сторонником Радке, а помнишь, что он говорил? «Мы должны все вместе бороться против общего врага!» — примерно процитировал Майки. — К тому же, я не думаю, что Радке бы понравилось то, что ты сбегаешь от расследования первым. Ну, разве что... — задумался Майки.       — Разве что он сам и убил его, ты хочешь сказать?! — воскликнула Линдси, буквально взрываясь. — А ведь и правда! Притворился его другом, чтобы потом подставить...       — Нет, — покачал головой Пит. — Может, конечно, всякое быть, но нет. Я видел его заходившим в одну из пустых аудиторий с утра, там он и оставался.       — И откуда ты знаешь точно? — с подозрением спросила Хейли.       — Я гонял мяч по одному и тому же коридору несколько часов, ну, знаешь, чтобы размяться, один раз отошёл выпить воды, но я быстро вернулся. Я уверен, что он не выходил из аудитории через дверь, а по-другому оттуда не выбраться.       — Ладно, — произнёс Майки, тем самым прерывая спор. — Давайте попробуем сделать что-нибудь. Осмотреть тело и... Склад, правильно? Опросить всех, собрать информацию о том, где был каждый из нас и где был сам Ронни. А для этого нам нужно...       —... Проверить данные по убийству? — продолжил Артур мысль Майки, осторожно высвобождая свой локоть из пальцев Линдси и вытаскивая из своей папки, которую он принёс с собой, зацепив на ремне, планшет с непонятным логотипом. Линдси, а также Хейли и Отто, стоявшие рядом, подошли к нему за неимением планшетов при себе. Ещё пара человек вытащили устройства и сбились в группы. Майки и Пит подошли ко мне.       — Вася, — Майки, снова старательно выговаривая буквы в моём имени и стараясь привыкнуть к его произношению, обратился ко мне. — Ты ведь брал планшет с собой с утра?       — Вроде того, — медленно ответил я, всё ещё пытаясь взять себя в руки. — В сумке принёс. А что?       — А то, — подхватил Пит, — доставай, у нас с собой нет. И отпусти уже руку Остена, Бога ради.       Что?...       Я смотрю на свою руку, которая всё ещё крепко цепляется Найт.       Ах, да.       Остен же схватил меня за руку.       Найт, тоже растерянно опустил взгляд, сжал мою руку чуть крепче, чтобы через секунду отпустить и оставить в покое. Я посмотрел на него, ожидая ещё хоть чего-то, но он лишь отвёл взгляд. Я обернулся к Майки, — тот лишь пожал плечами. Пит ухмыльнулся, но затем снова посерьёзнел.       — Так где планшет-то? — Ах, да... — я мотнул головой, отгоняя ненужные мысли, после чего потянулся к сумке и расстегнул её замок, извлекая планшет. Помимо него, однако, там лежала пара книг по истории, письменных принадлежностей и пустой блокнот. Приметив его, Майки вопросительно изогнул бровь, кивая на содержимое сумки.       — Можно взять блокнот? Я буду записывать ход расследования и факты.       Я протянул ему блокнот и ручку, даже не задумываясь о том, что мы могли бы положиться на мою идеальную память, ведь даже она иногда может подвести. Своим косоватым почерком Майки с готовностью записал на первых строчках страницы информацию из планшета о Ронни Радке, когда я открыл нужный файл на экране. Ронни Радке. Талант: Абсолютный Революционер. Статус: мёртв. Время смерти: 11:15 а.m. Причина смерти: фатальная потеря крови. Место смерти: склад. Время обнаружения тела: 1:45 p.m.       Мы все молчаливо изучали информацию, когда Остен нахмурился и ткнул пальцем в строчку о времени смерти.       — Точно, — я кивнул. — Пит, когда ты видел Вика, заходящим в ту аудиторию?       — Около десяти? — Вентц пожал плечами.       — И всё это время ты пробыл в коридоре возле неё? — задал следующий вопрос Майки.       — Ну да, — подтвердил Пит.       — Ладно, кто-то может это подтвердить?       — На конце того коридора находится библиотека, туда сегодня, кажется, ходил Брайан... Стоп, ты мне не доверяешь?!       — Эм... — Майки почесал затылок. — Ты, конечно, выглядишь надежным человеком, но ты не думал о том, что в такой ситуации нельзя доверять никому?       — Согласен, — Вентц как-то кисло кивнул. — Ты прав. И ты собираешься допросить Брайана или вроде того?       — И осмотреть тело. Может, нам стоит разделиться, чтобы собрать побольше улик? Поговорить с человеком — дело несложное, заодно соберём информацию от остальных, узнаем, где они были... — продолжил Майки, — Вася, можно тебя на пару слов?       — Да? — я вопросительно взглянул на Майки. Мы отошли от Пита и Остена, которые молчаливо буравили друг друга взглядами. Сказать друг другу им было нечего.       — Может, нам с Питом поговорить с Брайаном и остальными? Пит быстро умудряется найти общий язык, а я могу помочь ему с этим, потому что более-менее со всеми познакомился. Да и сам Пит хотел бы, если не восстановить, то попробовать наладить отношения с другими, после того, как он встал на сторону Радке...       — Постой, что? Когда ты успел с ним так разговориться, что узнал о нём... Столько?       — Когда-то успел, — Уэй сделал серьёзное лицо. — Нашлась... Пара общих тем. Давай обсудим это позже, ладно? Нельзя терять время       — Хорошо, — я вздохнул. — Что могу сделать я?       — Осмотри тело и попробуй разговорить Остена. Я оставляю тебя с ним наедине, может, при личном разговоре станет проще?       — Может... — я устало потёр лицо, думая, какие же две трудные задачи задал мне Майки. — А может, сейчас совсем неподходящее время для этого.       — Или так, — Майки слабо, но обнадеживающе улыбается. — Или так. Хочется надеяться, что он всё-таки заговорит.       На этом мы разошлись; Уэй подхватил за локоть Пита, и они поспешили к Брайану, Отто и Хейли, которые опять обсуждали что-то все вместе, а я вернулся к Остену и произнёс:       — Нам надо осмотреть... Кхм, тело и то, что рядом. Может, найдём какие-нибудь зацепки. Остен?       Тот кивнул. Я лишь понадеялся, что ему не станет плохо.       Вид такого Остена, разбитого и напуганного, невольно делал мне больно, отчего я старался больше сконцентрироваться на первоначальной задаче в этой ситуации, нежели на самом парне. Мы подошли к телу Радке, которое крайне неудачно упало прямо в дверях, и я переступил через него (прости, Ронни) и наклонился, стараясь хоть что-нибудь заметить. С другой стороны от меня Остен уже вошёл на склад, как-то тоже исхитрившись преодолеть преграду в виде трупа. Вдруг я услышал голос недалеко от себя:       — Его ударили ножом, судя по колотым ранениям, и не один раз, если я правильно понимаю. Не удивлюсь, если убийство было импульсивным и не очень-то преднамеренным.       Я поднял глаза и увидел Брендона; он уже вошёл в помещение и внимательно рассматривал какие-то коробки у входа. Я приподнял бровь.       — Ты уже осмотрел тело?       — Вроде того. Правда, я рассмотрел его издалека, подходить не очень-то и хотелось, но всё же успел кое-что заметить. Как вы его нашли? — вопрос был направлен и мне, и Остену, но Найт лишь кивнул на меня.       — Он не разговаривает? — поинтересовался Брендон, подняв бровь.       — Да, некоторое время.       — Стресс и шок, — легко предположил Ури, глядя на Остена, а затем подошёл и похлопал его по плечу, на что Найт слегка попятился от него. — Да, не волнуйся, приятель, он отойдёт от этого. Хотя, если такое продолжится — даже не знаю...       — Так, — я по какой-то причине решил по-быстрому отвести тему от Остена. — Ты спросил, как мы нашли его? Из-под двери вытекла кровь, Остен её заметил. Когда Майки открыл дверь, тело просто... упало. Возможно, Ронни был убит в таком положении или его специально оставили у двери, — предположил я, разглядывая тело.       Пока Брендон задумчиво смотрел то на помещение склада, то на труп, я услышал облегчённый выдох Остена и поймал его благодарный взгляд. Я ответил ему тем же и улыбнулся.       — Он умер здесь, судя по файлам, — вслух сказал Брендон. — Убили его, я думаю, здесь же; если бы его притащили из другого помещения, то остался бы кровавый след, и пришлось бы убираться, а прошло всего два с половиной часа, и убийца вряд ли успел бы это сделать.       — То есть... Никаких зацепок? — спросил я, почесав в затылке.       — Значит, нет, — Ури вздохнул, и мы уже было собирались выйти и присоединиться к остальным, чтобы узнать ещё какую-либо информацию, как вдруг Остен, сидевший на корточках рядом с телом, кивнул на ножевые ранения, видные сквозь разодранную рубашку. Я нахмурился, пытаясь понять, что же он хочет сказать.       — Подожди, Брендон... А нож-то где?       — Что? Нож?... — Ури удивлённо посмотрел на меня.       — Да, тот, которым Ронни убили! Если он всё ещё здесь...       — ...То мы сможем предположить, откуда он взялся... — продолжил мою мысль Брендон.       — ... И кто мог его принести!       — Точно, — Ури удовлетворённо кивнул. — Тогда ищем?       Остен поднялся с места, и после чего мы разбрелись по складу.       На самом деле, называть это место «складом» чересчур пафосно. Это, на деле, пара продольных коридоров, соединяющихся поперечным, которые полностью заставлены коробками. В таком бардаке что-либо очень легко спрятать; однако, минут через двадцать, по случаю моего «великолепного везения», я случайно споткнулся о собственные ноги и создал погром в одном из коридоров, что представил из себя меня, лежащего в кучи пыли и коробок разных размеров, тихо матерящегося себе под нос и переодически чихающего. Вещи с грохотом высыпались на пол, и среди кучи каких-то гаек, содержавшихся в одной незакрытой коробке, передо мной падает нож.       — Кто вообще ставит так коробки? — спросил я сам у себя, когда увидел рядом такую же башню из горы хлама и других ящиков, которую я сам только что опрокинул. Лишь потом заметил сверкающий в свете тусклой лампы окровавленный предмет и сначала испуганно шарахнулся от него.       — Остен! Брендон! — крикнул я, выползая из горы мусора и картона и подходя к ножу. Парни тут же появились передо мной из-за угла, и я показал им покрытый засохшей кровью кухонный нож.       Через пару минут мы вышли в коридор. Майки стоял там, уткнувшись в порядком исписанный блокнот, а вокруг него прыгал Райан, пытаясь что-то выспросить, но он отмахивался от него, как от надоедливой мухи. Остальные сидели на полу и тихонько переговаривались; не хватало только Вика, Ремингтона, Пита и Энди.       — В общем, — затараторил Майки, подходя ко мне, пока в очередной раз отталкивал Росса в сторону, — Ремингтон, Пит и Энди пошли с Виком в ту аудиторию, где он был, чтобы подтвердить, что из неё нельзя было выбраться никак, кроме как через дверь; Брайан действительно видел Пита в том коридоре, там он мячом чуть не разнёс двери библиотеки. Как ребёнок, ей-богу, — Уэй едва заметно улыбнулся.       — А остальные? — поинтересовался я, беря блокнот из рук Майки и пролистывая его.       — Келлин говорит, что был у себя в комнате, и Райан сказал, что видел его заходившим туда, но не видел, когда он вышел. Линдси и Артур были... Кхм! — Уэй отвёл взгляд и чуть покраснел, а следующие слова буквально выкрикнул, — в комнате Баллато! Оба это подтверждают. Наотрез отказываются говорить, чем занимались.       — Я не считаю это подозрительным, — я покачал головой. — Ты же видел, их друг от друг не отлепить, они слишком друг другом заняты. Про остальных я прочитаю сам, ты же записал?       — Записал, — успокоил меня Майки.       — Тогда скажи, кто сегодня был на кухне? И где в то время был Брендон? Сейчас он ходил со мной, ты вряд ли его допросил.       — Брендон спал в одной из аудиторий, об этом мне уже рассказало несколько человек.. Представь, уснул, хотя хвастался, что придумает, как открыть там окно! И ты не представляешь, сколько шуток Райан уже придумал на этот счёт. Так, на кухне? — резко переключился Уэй. — А что?       — Вот что, — я вытащил из сумки кусок ткани, который мы взяли из одной из коробок, и, развернув его, показал Майки нож.       — Ого, — Уэй усмехнулся, — я так полагаю, им и было совершено убийство. Что ж... Завтрак на всех сегодня с утра брали пришедшие первыми Келлин, Ремингтон, Энди и Ронни, у которых случилась стычка, и Радке, вроде как, что-то даже разбил, так говорит Ремингтон: он, правда, не уверен, что именно. В этот момент Энди схватился за нож, но бросил его в сторону, когда понял, что Ронни не представляет никакой опасности и уронил неизвестный нам предмет случайно, а Радке очень громко потребовал, цитирую, «бросить оружие». Келлин испугался и уполз куда-то под стол, Ремингтон попытался его успокоить, Ронни ушёл, а Энди принялся собирать всё, что они раскидали. Потом пришла Хейли, накричала на всех и сделала бутербродов со словами «Раз вы ничего не можете, кроме как орать и бить посуду, то придётся готовить бутерброды». Все, кто там был, это подтверждают.       Я напряг мозги и попытался извлечь хоть что-то важное из этого массива информации, после чего произнёс:       — Энди собрал всё, что они раскидали, так?       — Так. А ещё он активнее всех ругался с Ронни.       Я задумался. Майки вдруг произнёс:       — Хочешь сказать, что он вполне мог подобрать тот нож?       — Не хочу делать поспешных выводов, но вполне возможно. Да и повод у него был... Постой, нет. О чём они спорили?       — Об этом мне как раз-таки и не сказали.       — И никто больше не упоминал, что был на кухне в любое время до времени убийства?       — Нет.       — Чёрт, опять ничего не понятно, — я тяжело вздохнул. — Но мы хотя бы отметили пару подозрительных людей.       — И то верно, — Майки облокотился спиной о стену, зарывшись пятёрней в волосы.       Я хотел было позадавать всем ещё несколько вопросов, пойти на поиски Пита, Вика, Ремингтона и Энди, но неожиданно случилось сразу несколько вещей.       Во-первых, те четверо появились на другом конце коридора, и Ремингтон сразу крикнул:       — Всё в порядке, похоже, Вик и Пит и правда ни при чём!       А, во-вторых, из надоедливого телевизора снова раздался не менее надоедливый голос Дэла:       — Всем собраться в зале. Давайте же обсудим, кто из вас это сделал!       И этот тон, похоже, совершенно не терпел возражений.

* * *

      Мы шли по коридору в направлении всё того же идиотского зала, и наши шаги будто бы отсчитывали секунды до того момента, когда всё решится. Казалось бы, всё будет не так трудно... Но нельзя полагаться лишь на случай и собственные выводы, так как ничего из этого меня ещё до добра не доводило.       Как это собрание будет проходить? Что именно мы будем делать, просто обсуждать произошедшее и решать, кто может быть убийцей?! Да, не такие светские беседы за столом я любил.       Я посмотрел по сторонам, а затем понял, что всё ещё сжимаю блокнот в руках, и подошёл к Майки. Тот удивлённо поднял бровь.       — Ты же собирал информацию. Разве ты не возьмёшь блокнот? — поинтересовался я, протягивая ему его записи.       — Эм... Да, об этом, — парень неловко почесал подбородок.       — Что?       — Я хреново умею доносить информацию, — произнёс Уэй, — и ещё хуже — убеждать в чём-то сразу четырнадцать, без меня самого, человек. Я думаю, что это можешь сделать ты.       — Я?... — мои руки задрожали, как будто я держал в руках не блокнот, а пульт управления чем-то вроде ядерного оружия, и от моих решений зависели все жизни. Хотя, подумал я, так и есть; если мне придётся своеобразно контролировать собрание, то от меня будет зависеть пятнадцать жизней.       И либо выживут четырнадцать из нас, либо только один.       Тут меня нагнал Пит и хлопнул по плечу:       — Ты справишься, я уверен. Ты выглядишь как парень, который может собрать всю информацию в один клубок и понятливо донести её до окружающих.       — Пит прав, — снова подключился Майки.— у тебя всё получится.       Я стиснул блокнот покрепче. Вероятно, да. Вероятно, всё и правда получится.       В зале всё было как обычно: правда, по середине стоял стол и шестнадцать стульев вокруг него. На одном из стульев висела чёрная лента; остальные, однако, были свободны. Из-за «учительской» трибуны снова появился Дэл.       — Надеюсь, вы смогли что-нибудь разузнать! Сейчас нас ожидает интересное зрелище, — существо хлопнуло лапками над головой.       — Рассаживайтесь! Не сомневаюсь, что вы знаете, какие места вам принадлежат. Будем без лишнего пафоса — обычный стол со стульями.       Я окинул взглядом стол и опустился на один из стульев таким отточенным движением, как будто бы сидел там всю жизнь. Это вызвало у меня непонятное чувство тревоги; кажется, так не должно было быть. Явно не должно было.       Наконец, хотя лучше бы этого никогда не случалось, Дэл объявил, что мы можем начать обсуждение.       Зал на секунду погрузился в тишину, а затем Келлин вскочил с места.       — Мы рассказали Майки про кухню.       — Да, — подтвердил я, тоже поднимаясь с места и раскрывая блокнот. — У Энди, Ремингтона и Келлина произошла стычка с Ронни на неизвестной почве, о чём Майки, в свою очередь, сообщили они сами. Точки зрения у всех сходятся, но самое главное — это не мог быть кто-то из тех, кто не был сегодня утром на кухне.       — Почему это? — поинтересовалась Линдси.       — Потому что, — ответил я, открывая сумку, — на складе мы нашли орудие убийства, — и выложил нож на стол.       Все мигом подскочили, рассматривая острый предмет, покрытый кровью. Брендон пробормотал что-то, подтверждающее, что этот нож нашли именно мы, Остен молчаливо кивнул, и вскоре все снова уселись на свои места. Линдси вздохнула.       — А если его кто-то взял ещё раньше? Или за едой?       — Такого не могло случиться, — уверенно сказала Хейли. — Отто ещё пару дней назад предложил по вечерам пересчитывать всё, что может стать орудием убийства, хотя бы на кухне. Ещё вчера вечером всё было на месте.       — Да, — Отто кивнул. — Я просто решил, что так будет безопаснее. А за едой этого произойти не могло, было бы очень заметно...       — А вдруг это сам Отто?! — резко вскинулся Келлин. — На кухне ножей с избытком, он мог заранее припрятать один, потом сказать, что их было на один меньше, предложить считать и создать себе таким образом защиту, а потом убить Радке, пока никто не видел. К тому же, вы помните, как он занервничал, когда речь зашла о наказании убийцы?!       — И правда, — Вик, до этого молчавший, кивнул, соглашаясь с рассуждениями Келлина.       — Постойте, — Артур покачал головой. — Что-то не так. Есть информация о том, что Отто делал в то время, когда произошло убийство?       Я начал перелистывать записи Майки и почувствовал, что уже несколько взглядов обращено на меня. Особенно пристально на меня смотрел искавший защиты Отто, но когда я понял, что о нём Уэй по какой-то причине информации не нашёл, я запаниковал.       Ситуацию неожиданно спас Брайан, который ещё раз присмотрелся к ножу и сказал:       — Здесь лезвие довольно сильно повреждено, глубокая царапина. Я уверен, что ещё за вчерашним ужином видел этот нож, потому, кажется, он всё это время был в столовой и его взяли только утром. Ужинали-то мы вчера почти перед закрытием кухни и столовой.       Все мигом притихли, обдумывая новую информацию. Я тоже сделал вывод, что теперь подозрения падают на Ремингтона, Энди или Келлина, но больше всего, конечно, на Энди, что понимали и все остальные.       — Известно, что результаты ссоры с Ронни с пола собирал Энди, — кажется, что-то было разбито, опрокинута разделочная доска с нарезанными огурцами... — я считывал записи Майки, стараясь не упустить ни одной детали. — А ещё Энди бросил на пол нож в ответ на призыв Ронни «бросить оружие». Есть вероятность, что нож подобрал Энди, но и Келлин в это время сидел на полу, по его словам, сдерживая панику, и Ремингтон присел, чтобы того успокоить. Это мог быть кто угодно из них, если смотреть на дело таким образом.       — Это Энди, — с твёрдой уверенностью в голосе заявил Келлин. — И у меня есть объяснение. Он спорил активнее всего, сильно меня напугал, и этим я отвлек Ремингтона. Он угрожал Ронни ножом, а, значит, просто припрятал нож в рукав и по-тихому вынес его, а потом позвал Радке «якобы поговорить», — на последних двух словах он сделал кавычки пальцами, — и прикончил его. Чёрт, да это же слишком просто!       Все забормотали себе под нос, обсуждая ситуацию друг с другом, и, кажется, в целом были согласны с новыми доводами Куинна. Но что-то было не так, об этом кричали все мои чувства.       Я склонился к удачно севшему рядом Майки и шепнул: —       Ничего подозрительного не находишь?       — Подозрительного? — поинтересовался Уэй. — Вроде нет... Стоп.       — Что?       — Подожди. Слушайте! — выкрикнул Майки, резко вставая с места и разводя руки в стороны. — Может, это и Энди, но Келлин, вообще-то, приврал.       — Почему это? — спросила Хейли. Я тем временем поймал взгляд Дэла: тот с каким-то детским интересом разглядывал наше сборище спорщиков.       — А потому, что у Энди рубашка с короткими рукавами, а брюки слишком узкие, чтобы незаметно вытащить нож с кухни. Ему негде было его спрятать.       Все замерли, поражённые то ли тем, как этого не заметили, то ли тем, что Куинна опять поймали на ложных обвинительных показаниях: сначала против Отто, а затем, — против Энди. Сам же Келлин заметно занервничал... И потому я решил потянуть за условную торчащую нитку:       — Так каков был повод спора?       Куинн притих, и вдруг отозвался Ремингтон:       — Келлин обвинил Ронни в том, что он ведёт себя, как кусок дерьма, пытаясь руководить всеми нами. Энди схватил нож лишь для самозащиты, когда Радке начал вести себя агрессивно, потому что Куинн ему открыто грубил. Ну и потом Энди бросил нож... И я понятия не имею, куда он делся.       — Я клянусь, — вдруг наконец подал голос Энди, — что после этого не поднимал его с пола. Я вообще его не видел.       Келлин затрясся и сжал ткань своей толстовки на локтях. Стойте. Неужели?...       И тут подала голос Хейли. Она была испугана, но говорила практически спокойно, чётко и ясно:       — Келлин прижал этот чёртов нож ногой, а потом присел на пол. Я заметила, когда зашла позвать их, и мне пришлось самой сделать бутерброды; а когда Ремингтон ушёл, я увидела, как Келлин засовывает его в рукав. Он сказал мне, что это для самозащиты, и если бы я вспомнила раньше, если бы я знала, что это так важно!...       — Ты лжёшь! — вскрикнул Куинн, взмахивая руками.       — Мне незачем лгать, — просто ответила Хейли. — Я не хочу, чтобы мы все так хреново закончили в этом грёбанном университете.       Всё вновь затихло, и на сей раз тишину нарушил голос Дэла:       — Мы так понимаем, что вы сделали выбор. Перед вами — посмотрите на стол, идиоты! — находятся панели, где вы можете проголосовать за предполагаемого убийцу. Ваш окончательный выбор определяется по большинству голосов. Воздерживаться запрещено. Давайте, и поскорее!       Я вздохнул и склонился над панелью. Мне действительно хотелось надеяться, что Хейли не солгала, что Майки правильно записал все показания, что Ремингтон правильно донёс до нас причину спора... Но, с другой стороны, мне так не хотелось чьей-то смерти. Даже пусть одной вместо целых четырнадцати.       Проблема вагонетки, вы знаете? Ничего не сделать и погубить всех, или принять решение и потерять лишь одного.       Вот только я не знаю, действительно ли этот один виновен, и если я буду неправ — погибнут все, кроме убийцы.       Мне не стоило бы рисковать, из этого обычно не выходит ничего хорошего, но здесь от этого зависит и моя жизнь тоже.       И я голосую за Келлина Куинна.       — Итак! — видимо, я проголосовал одним из последних, — Вы сделали... — Дэл выдержал драматичную паузу, от которой моё сердце остановилось на миг, — абсолютно правильное решение!       А ведь мы могли умереть прямо сейчас, прямо в этот момент; ещё чуть-чуть, и Келлин заболтал бы всех, убедив в своей правоте. Интересно, так себя ведут все радиоведущие? Ну, по крайней мере те, о которых я слышал, имели неплохое влияние на окружающих. А Куинн, как Абсолютный... Бр-р.       — Твою мать! — всплеснул руками Энди. — Мудак!       — Я? — дрожащим голосом спросил Келлин. — Я брал нож действительно для самозащиты. Вот только... Когда я увидел, что Ронни копается на складе, мне в голову что-то ударило. Словно черти нашептали. Он раздражал меня: но ведь он раздражал почти всех, и ни у кого не было бы лишнего повода меня подозревать. И я смог бы вернуться к работе. К спокойной жизни. Я смог бы, но...       Куинн поник, но затем встрепенулся и посмотрел на Дэла:       — Что меня ждёт?       — О, тебя ждёт... Казнь! Прямо сейчас. Прямо здесь. Прямо при всех. Вот это будет шоу!       О, нет.       — Всем встать! — громко потребовал Дэл.       На сцене непонятно откуда вылезли и замелькали какие-то стойки, диван, микрофоны, всё возникало как будто из-под пола, поднялся шум, похожий на звуки каких-то радиопомех, громкой музыки, где самой музыки было совершенно не слышно, ещё и по ушам били раздражающие клубные биты. Это всё заставляло душу холодеть, а внутренние органы сжиматься в каком-то неприятном предвкушении неизвестности.       Дэл вскочил и сам потащил туда Келлина за ногу, предварительно врезавшись в его грудь и уронив на пол. Сколько, чёрт возьми, силы в этой уродской плюшевой игрушке?!       — Итак, смотрите и трепещите, — радостно воскликнул Дэл, когда Куинн оказался на диване посреди сцены. — Это конец Абсолютного Радиоведущего Келлина Куинна!       Что-то подсказывало мне, что смотреть это не стоило.       Но знаете что?       Я посмотрел.       Я не мог по-другому.       И я увидел нечто ужасное. Примечание: далее следует довольно неприятное графическое описание казни. Если вы чувствительны к данной теме - пропустите его до следующего предупреждения, пожалуйста.       — Кто... кто здесь?! — Келлин неистово заморгал, словно ослеп от ярких прожекторов, которые, хоть и были на сцене, но не светили так уж ярко, а затем принялся хлопать себя по ушам. — Уберите от меня эти голоса, выключите это, переключите на другую частоту, сделайте что-нибудь! — неистово заорал он, начиная биться в конвульсиях, словно его ударили большим разрядом тока, хотя, было очень даже похоже на то: вокруг дивана, на котором мучился — да, именно мучился, по-другому это не назовёшь — Келлин, бегали мелкие искры.       А затем из-под дивана, будто подкроватные монстры, которых мы все боялись в детстве, из стоек вокруг, отовсюду потянулись страшные механические руки, сжимая и разжимая длинные, немного ржавые пальцы.       Куинн закричал ещё громче, перекрикивая биты и помехи, когда увидел, как они ползут к нему, цепляясь за деревянный пол сцены и обшивку дивана. Его крик перешёл на высокий визг и неразборчивые проклятия и ругательства, пока механические руки цеплялись за него, больно оттягивая его кожу, пока они тянули его в разные стороны, пока он ещё мог дышать и говорить, но, буквально через секунды на пол и диван полилась кровь, а несколько частей разорванного тела полетели в разные стороны. Дальше всё относительно безопасно.       Кто-то закричал; кто-то плакал, теперь уже в полную силу. Лицо Артура, стоявшего ближе всех, забрызгало кровью; Линдси, обычно спокойная и волевая, какой я привык её видеть, плакала, уткнувшись в его плечо; на её одежде тоже виделись следы крови.       Майки опустился на колени и непонимающе смотрел куда-то в пустоту; Райан сел на пол и прикрыл лицо своим шейным платком, его плечи чуть подрагивали, а Брендон стоял рядом, положив руку ему на макушку, и весь их запал, с которым они обычно спорили в любую свободную секунду, мигом исчез; Отто и Брайан тяжело дышали и большими глазами смотрели на кровавое представление, опираясь друг на друга и на Хейли, которая казалась спокойнее других, но на её лице был неприкрытый ужас. Пит опустился на колени рядом с Майки и дал ему опереться на себя; Ремингтон и Энди приобняли друг друга за плечи, а Вик лишь молча уставился куда-то в потолок. Что же до Остена...       Тот не выдержал первым и выбежал из зала.       Я побежал за ним, понимая, что кто-то должен быть рядом, даже если он не простил меня за мои идиотские вопросы.       Найт почти что обесиленно упал на пол в коридоре, уткнулся лицом в ладони и затрясся, стараясь унять всхлипывания.       Он плакал; я не мог его в этом винить, так что лишь присел рядом и провёл ладонью по его волосам, обращая его внимание на своё присутствие здесь.       Чего я совершенно не ожидал, так этого того, что Остен обернётся. Я успел увидеть лишь его блестящие от слёз глаза, а затем он крепко вцепился в меня, обнимая. Я опешил и автоматически обнял его в ответ. Остен уткнулся лицом мне в жилетку, сжимая руками ткань на спине, и хрипло пробубнил:       — Боже, прости меня, я не знал, что сказать. Знаешь, я... Я не хочу здесь умирать.       И, поражённый тем, что Найт наконец заговорил и даже обнял меня, я произнёс, поглаживая его по голове:       — Я обещаю тебе, что ты здесь не умрёшь.