***
Очнулся государь от резкой боли в области затылка и уже хотел потянуться к раздражителю, но его руку перехватил один из сопровождающих. — Не дергайтесь. Раны может и не очень серьезные, но если сейчас не обработать, то мало вам не покажется — позади государя стоял лекарь, периодически что-то прикладывая, намазывая или нащупывая как раз подле больных местечек. А у Ивана их сейчас было не меньше пары десятков. Находился пленник в небольшой, но светлой комнате. Пока тот был без сознания, его тело омыли, аккуратно обходя многочисленные раны. На расстоянии вытянутой руки справа и слева от Ивана сидели те парни. Вид их страха не внушал, но и доверия тоже. «Бежать пока не выйдет. Да и имеет ли это смысл? Один вряд-ли доберусь до Руси-матушки. Я даже не знаю в какой она стороне. А если поймают, какой позор будет… А ежели убьют? Они могли сделать это ранее, но все же…» Вдоль стен стояли многочисленные шкафы, полные различных баночек и мешочков. Огромное разнообразие не самых приятных запахов ударило в нос, от чего пленник невольно поморщился. Мужчина послушно опустил руку, а что ему оставалось делать? Не факт, конечно, что его сейчас лечили, но действительно, если уж убивать, то можно и более простым способом… Боль головная и не только, постепенно утихала, что не могло не радовать.***
По завершению мучительного процесса раны Ивана перевязали. Пленника переодели в одежды чистые, избавив от грязноватых, местами порванных и пропитанных как чужой, так и своей кровью. Новый наряд был ему как раз в пору. Только одно государю не нравилось — мало царского было в нём сейчас. Одежды бесспорно удобны, да и ткань дорогая, но не более. Слуги, что занимались своими делами, с живым интересом поглядывали на Ивана Васильевича, не раз он на себе ловил любопытные взгляды. Если бы они только знали, кто перед ними стоит… Руссия была страной закрытой: никого не впускали и никого не выпускали, но народ не жаловался. Про Южное государство на самом деле было мало известно, а точнее — почти ничего. Ходили лишь байки о том, что этой страной правит дьявол, так же многие слышали историю, что Руссия — рай на земле. Государь же не верил ничему и отмахивался от каждого, кто пытался внушить ему ту или иную теорию. Голова почти не болела, да и в целом чувствовал себя Иван намного лучше. Шел самостоятельно, но куда? Конечно к той девице, час-то уже прошел. Шел громко, неторопливо. Прихрамывая, смерял широким шагом чужие коридоры. — Что это за место? — стоя в дверях небольшого зала, спросил государь и довольно напористо продолжил — И что за представление? То похитили, то как родного обхаживаете. Девушка же сидела посреди просторного зала, за широким столом, что ломился от всевозможных диковинных кушаний. Минуту назад она была определенно занята чем-то иным. Но заслышав знакомые шаги оставила дела. В ответ на вопросы она лишь усмехнулась и привстала из-за стола. «Гляньте-ка как изменился. Царь — есть царь, но видел бы его народ чуть ранее… Быстро образы сменяешь, словно и не понимаешь в каком положении находишься. Интересно, интересно, мышка, только за хвост ты поймана. Не сбежишь. Так что? Кусаться вздумала? Зубки-то не поломаешь?» — А как же «Добрый вечер»? Может отужинаете со мной? Я знаю, что вы крайне голодны. Потом уж и серьезные речи заведем. — Незнакомка чуть наклонила голову на бок и дружелюбно улыбнулась. Её забавляли столь дерзкие жесты. — Не стесня-яйтесь. А вот и то, что его так в ней бесило. В последней фразе, казалось, не было ничего особенного, но интонация, взгляд… Будто перед ней не царь, а зайчик серенький, что вздрагивает от любого шороха. Конечно Ивану было страшно, но он умело это скрывал ото всех… Кроме неё, черт подери! Пленник чуть поморщился, еле сдерживая собственный характер. «Да как она смеет?..Как? Как она это делает? Ведьма! Теперь понятно всё. Еще и тело себе наколдовала покрасивей, чтобы головы людям морочить!» — А откуда мне знать, что еда не отравлена? — Государь приподнял брови и скрестил руки на груди, невозмутимо вопрашая. Затем поджал губы… Аромат свежеприготовленных блюд так и манил к себе. Соблазн был велик… Выше гордыни и подозрений. «Слишком много чести, Ванюша. Ты не главный человек на земле. Да и яды нынче дорогие. Конечно я бы могла, но не хочется продукты переводить.» — Если бы я хотела убить, то вы бы лежали на поле боя с пробитой головой. Сядьте ради, так обожаемого вами, Бога. — Вслух же девушка выразилась более завуалированно. Спокойствие было наигранным, и это проявилось лишь сейчас. Нельзя сказать, что незнакомка ненавидела пленника, но банальная неприязнь была очевидна. Иван медленно прошел к отделенному для него месту — то был небольшой удобный стул. Хоть и не царские одежи были на нем, но грацию, раскрепощенность, гордость движений отнять бы никто не смог. Незнакомка же сидела на лавке резной, такая тонкая работа давно не радовала глаз государя. — Берите что нравится и сколько хочется. Надеюсь мне не придется лично подбирать вам блюда, опираясь лишь на многозначительные взгляды? — проводив взглядом гостя, съязвила девушка. Иван ничего не ответил. Он уже не слышал её. Незнакомка, поджав губы, села за стол. На столе он, ещё стоя в дверях, приметил несколько знакомых блюд, к ним и приступил. Спустя небольшой промежуток времени, когда голод начал отступать, Иван посмотрел на девушку, та даже не притронулась к ужину, пленник также остановился. — Хорошо вам, а я не могу себе позволить подобную роскошь. — поймав ещё пару подозрительных взглядов, ответила на немой вопрос незнакомка. Вдруг она вскочила из-за стола и довольно громко, с нескрываемым раздражением спросила, переведя в взгляд в дверной проем. — Вы там скоро? Или мне до конца жизни терпеть? — Скоро, скоро, Васенька. Потерпи ещё немного, голубчик. — послышался где-то вдалеке милый женский голос. Девушка, стиснув зубы, умолкла, но за стол не села. Иван Васильевич поперхнулся отличным вином и перевел взгляд на незнакомку. Сказать что он был удивлен — ничего не сказать. — «Васенька»? — негромко переспросил государь. — Точно, совсем забыла представиться. Где мои манеры? — Девушка поправила волосы, что так не вовремя пали на глаза. —Я — Василий Владимирович. Народ Василием Красным кличет, забавные. Глаза Ивана округлились, а сам он застыл в недоумении, но вскоре удивление сменилось «долгожданной» подозрительностью. — А… — Хотел было спросить государь, но ответ его опередил. Иван стукнул кулаком по столу, мол: «Да сколько можно, так меня не уважать?!» — Нет, это не шутка. Сейчас всё объясню. Когда меня ещё мать носила, отец мечтал о сыне. Назвать его Василием хотел, как друга своего, но до родов не дожил, умер в войне с Литвой. Мать же отошла в мир иной при родах. Хотели Василисой назвать… Так и сделали, да как только я узнала, что отец другого имени желал — стала Василием. Ещё вопросы? Кстати забавно. У нас с вами больше общего чем кажется на первый взгляд. — Закатив глаза, разъяснила девушка. Услышав тихие шаги, она села за стол. В дверях показалась одна из служанок с тарелкой каши. — Да не уж-то справились? — Извиняемся, не были готовы к гостям. — тихо оправдывалась девочка, поставив перед Васей блюдо. — Приятного аппетита. — Да, он мне еще понадобится. — Перемешивая ложкой кашу прошептала девушка. — Иди, иди. И спроси у лекаря заодно. — Еще два дня, он приходил. — Негромко ответила служанка и удалилась. «И за что мне всё это? Ни сахара, ни соли, ни молока.» — Вася перевела взгляд на Ивана, что тихо следил за интересной картиной. — Я не брезгую, мне просто нельзя. О последствиях промолчу пожалуй. Остальную трапезу сопровождали лишь скрежет посуды и тихие вздохи Васи. Не лезла эта гадость в горло, а кушать-то хочется, давно. От своеобразных мучений нахалки, пленнику стало немного легче. В один момент он даже не смог сдержать довольную улыбку. «Так и надо тебе, Василий Красный. Понятно теперь, почему именно… Красна девица и с этим не поспоришь.» Трапеза закончилась. Иван Васильевич, поблагодарив за достаточно теплый прием, поднялся из-за стола. Вася последовала за ним. — Одежда, конечно, как влитая сидит, будто не на меня и шили. Аж завидно. — с легкой улыбкой подметила девушка и вышла из зала вместе с пленником. — Как? Это мне?! — пленник начал выходить из себя от такого пренебрежения. Ему обноски примерять, да ходить в них?! Только хотел Иван выразить все свои мысли вслух, как его опять перебили. — Спокойно, одежда новая. Не носила ни разу. — Девушка как бы невзначай провела кончиками пальцев по могучему плечу Ивана. Вася была все ещё спокойна и хотела передать хотя бы частичку умиротворения государю. Возможно у неё получилось. — Если ты еще хоть раз меня перебьешь! Я не знаю, что с тобой сделаю, но тебе это не понравится! Клянусь! — Ивана уже буквально трясло, от переполняющего его гнева. Государь чем-то напоминал чашу, которая довольно быстро наполнялась гневом. Сейчас сосуд был полон. — Хорошо, хорошо. Договорились. Незачем так переживать. — в глазах девушки мелькнул страх, но тут же и исчез. А может Иван только хотел увидеть в ней хотя бы малейшую слабость? — Для чего я здесь? — сухо поинтересовался государь, скрестил руки на груди. — И куда мы идём? — Так, для начала давайте навестим людей ваших… Как их там? — Вася на секунду задумалась, приставив указательным палец к подбородку. — Опричников, ну и простых воинов. Им сейчас ой как весело. Не понравилась государю интонация хитрой девы. Не предвещала она ничего хорошего…