Передышка

Раз, два, три... Ты привык считать мешки для трупов, но в этот раз цифры - твои окровавленные зубы, падающие вниз. Язык торопливо обыскивает рот в тех местах, где ещё недавно они покоились. Он словно не верил глазам и отказывался слушать приказы мозга. Как некрасиво это все выглядит в нечищеной раковине, которую ты нашёл где-то в разгаре битвы. А ведь твоим союзникам не видать этих кошмаров - заряд лечебной пушки быстро наращивает потерянное. Жаль, что ты сам избежал таких сюрпризов. Где она, скажи мне? Её у тебя отняли. Сломали, разобрали на детали, унесли в свою обитель. А ты без неё никто, ведь все твои силы заключались в этом нехитром агрегате. Они лишили тебя чести, творения умелых рук и пытливого мозга. А ты сбежал, как крыса с корабля и теперь не знаешь, в какой угол уткнуться носом. Нащупываешь в одном из карманов аптечку, чтобы залечить все остальные раны. Снимаешь свой костюм - а тело под ним такое хрупкое, такое беззащитное. Но виду не подашь, конечно же, это исключено. Вы, немцы, гордые натуры. И пока твои руки ловко достают все необходимое для лечения, кто-то шагает позади. Так уверенно, зная свою дорогу. Оборачиваешься, недоверчиво хмуря брови. Всего лишь союзник. Ты успокоился. Пригладил растрепавшиеся волосы на голове. Своеобразный жест вместо приветствия. Он подходит все ближе, играя губами, и тебе казалось, что вот-вот он попросит то, за чем обычно приходят к полевому врачу. Но он продолжал молчать. Становится рядом. К неожиданности для тебя сбрасывает обмундирование. Его широкая грудь и спина, перемотанная бинтами, руки в фиолетовых синяках и порезах, сломанные недавно ключицы теперь не играют в прятки. Вся история начерчена на этом холсте грубой кожи. Только к чему оно сейчас? Неужели, он такой же сломанный, как ты? Его рука быстро подалась вперёд, в твою сторону. Просит закурить. И хоть никто никогда не смог застать сигарету в твоих зубах, ты носил их с собой на всякий случай. Работа нервная, понимаю. Кладешь в его ладонь не одну, а две. Слабая улыбка проглядывается на знакомом лице и уже скоро запах дыма ударил в ноздри. Всё еще продолжалось молчание. Даже взрывы где-то вдалеке и то стихли к наступлению ночи, призывая атмосферу неизвестности. Что-то тайное было сокрыто в этом визите, а что - ни он, ни ты не знают слова.* Продолжаешь заниматься своими ранами. Руки дрожат, и один из пузырьков падает на пол. Вот черт! И это врач называется! Тянешься вниз, но сильная рука препятствует. Он отложил сигарету и достал свою аптечку. Выглядела она бедной, помятой, затасканной кем то неумелым. Но там всё ещё лежали необходимые вещи. Ты был сильно удивлён, когда человек, чья слава в основном была привязана к насилию, сам занялся обработкой чужих ранений. Наверное, произошло чудо, но его движения были правильными и аккуратными. Они не причиняли боли, даже в самом малом её количестве. Он не был профессиональным врачом, но всё было исполнено точно и старательно. Так ювелиры работают над своими шедеврами. Только здесь нет места блеску и роскоши - лишь первобытное уродство человеческой плоти. Благодаришь его, не замечая ещё недавних потерь во рту. А ведь больно было. Но ты привык. Сам же говорил - от этого не умирают. Маленький пустяк в большом теле. Он кончает курить первую сигарету и достаёт вторую. Делает несколько затяжек и протягивает тебе. Что же он, глупый? Не видит твоё положение? Отнюдь. Прекрасно все понимает. Лучшее что остаётся им обоим - пустить дым по лёгким. Это своеобразный язык общения у всех отчаянных. Ты сомневаешься, но затем принимаешь. Легче не стало. Но ты почувствовал установление контакта ваших цивилизаций. Отдаёшь обратно. Вскоре она отправляется на пол, к недавно раздавленному окурку. Какое явление только что произошло между вами? Возможно, вы сами никогда не догадаетесь, но все ведёт в одно направление. И когда с твоих губ уже хотят сорваться слова о том, что, черт возьми, происходит, он говорит первый: "Док, мы проиграем это сражение?" Ответ на этот вопрос был одновременно самым простым и самым сложным. Разве с такими наёмниками у их команды были шансы? Нет. Команде больше не нужны. Видимо, только друг другу с этих пор. Но тебе хочется тянуть время. - Не знаю, - безразлично проговариваешь ты, - проигранная битва - не проигранная война. Только даже такую миссию мне бы не хотелось провалить. Если я не смогу их вылечить, то где моё место тогда? Кстати, а ты то, что здесь делаешь? - Его лицо исказилось в хитрой ухмылке. Это не проявление злобы, а скорее эмоций, которые накапливались внутри долгое время. Он легонько похлопал тебя по менее пострадавшему плечу и начал свою "исповедь": « Я не дезертир. И никогда им не стану, клянусь Америкой. Но я знатно постарел за последнее время. Чаще стал пропускать удары, как драная боксерская груша. Война продолжается, но я оказался ей не таким уж нужным! Поэтому я пошёл искать тебя, когда противники скрылись при первом же удобном случае. Ты всегда вытаскивал нас из пекла, мужик. Но оно и тебя раздавило, да? Считай это коротким перекуром. На наших плечах всё ещё лежит ответственность. А этот момент - просто передышка старых солдат, которые устали гнаться за молокососами. » Не успел он договорить, как ты завалился на него от усталости. Голова болела, что то внутри сильно обжигало тебя. Но эта ночь предоставила шанс на спокойствие – первый, за всю твою кровавую работу. Используй его правильно. Тем более что теперь ты не один.