Я всегда буду любить тебя

Знаете, иногда, вместо того, чтобы заняться любовью, хочется просто лежать с ним на кровати, обнявшись, рассказывая всё, о чём в данный момент думаешь. И у Мерфа сейчас было такое желание. Он хотел обнимать его, всего лишь обнимать. Чувствовать каждым сантиметром кожи его тело. Было уже темно, Мерф лежал в их полусырой комнатушке и думал о том, что даже в такие трудные для них дни, живя в комнате с унитазом в метре от грязных серых матрасов, заменяющих братьям кровати, каждый день рискуя попасть за решётку или умереть, питаясь фастфудом, запивая всё это дешёвым пивом или колой, он был счастлив… Да, по-настоящему счастлив, потому что на протяжении 27 лет с ним рядом находился человек, ради которого он готов был отдать всё. Коннор. - Кон, ну что ты там копошишься? – приподнимаясь на локтях, спросил Мерфи. - Скоро приду, подожди пару секунд, - не отрываясь от своего дела, ответил Коннор. Мерф снова погрузился в свои мысли, а Коннор, укладывая как следует эту «ебучую» верёвку, в свою очередь тоже размышлял. Размышлял о том, как же страшно будет потерять его. В один миг. В одночасье лишиться ВСЕГО. В обычных семьях братья не ценят друг друга, у них есть девушки, друзья в школе или университете, но только не МакМанусы, у них были лишь они сами. И, как же, что же, где же он будет без него? Бесцельное блуждание по улицам Бостона, бесконечные кошмары, всё это никак не назовёшь жизнью, так, получается, уйдёт Мерфи, уйдёт и Коннор? Стоило этого ожидать, они были братьями, тем более близнецами, а после того, как они настолько сблизились, между ними появилась крепкая духовная связь, не такая как раньше, разорвать которою не удастся даже самому Господу Богу. Кон очнулся, отогнал дурные мысли, повернулся и уставился на брата. Ну, естественно, что же может делать Мерфи в ожидании? Младший брат лежал на матрасе, уставившись в потолок, и пускал сероватые кольца дыма, смакуя каждую затяжку перед этим. - Хорош, Мерф, затуши сигарету, - бормочет Коннор, опускаясь рядом с братом на матрас. Мерф послушно тушит сигарету об пол и поворачивается лицом к Коннору. Тот укутывается пледом и подвигается ближе к блаженно улыбающемуся брату. Вот он, момент, который хотел бы испытать каждый влюблённый человек. Нет, братья не были влюблены друг в друга, да и как таковой стадии влюблённости у них и не было, с самого начала была любовь, огромная любовь к близкому человеку. Тот самый момент, когда не хочется «всадить» ему, как выражался Мерф, а просто быть рядом, обнимать, гладить. Коннор лежал максимально близко, так, что его горячее дыхание щекотало щёку брата. Мерфи смотрел Кону прямо в глаза, в его тёмные глаза, затем перевёл взгляд на губы и стал гладить их своими пальцами. Он делал это так нежно, что у Коннора начало сводить внизу живота, как обычно это бывает от переизбытка чувств. Затем пальцы Мерфа переместились на шею, плечи и бок брата, его касания были настолько невесомыми и приятными, что на лице Коннора скользнула улыбка, и он еле слышно прошептал: «Щекотно, Мерф». Наконец, под натиском ласк, Коннор стал рассказывать брату то, о чём он думает. О самом сокровенном. - Ты знаешь, иногда я думаю о том, что будет, если ты покинешь меня. - Что?! Ты совсем долбанулся думать о таком? – глаза Мерфа стали круглыми. - Просто моя любовь к тебе настолько огромна, что если тебя не станет, внутри меня останется пустота. Знаю, банально, но это действительно так. Каждый божий день я смотрю на тебя, Мерф, и я ощущаю такие чувства, о которых не знал раньше, по моему телу разливается тепло, и это не тепло от возбуждения, это та моя любовь, моя нежность. И, знаешь, каждую ночь с тобой я хочу проводить так, как будто это наша последняя ночь на Земле. Проводить, ощущая каждую клетку твоего тела у меня на губах, чувствуя каждый твой вздох, каждое твоё подрагивание от сладости прикосновений, это и есть моя жизнь, брат, это и есть я. Я – это лишь любовь к тебе, ответственность за тебя, страх за тебя. Возможно, это эгоистично, думать о том, что будет со мной, если ты уйдёшь, но ведь в итоге я либо сойду с ума, либо покончу жизнь самоубийством, не лучший расклад. И…, - тут Коннор заметил блеск в глазах брата. «Слёзы?» - про себя подумал Кон. - Послушай, Кон, - Мерф захрипел, заморгал глазами, прогоняя так предательски выступившие слёзы, откашлялся и продолжил, - я твой брат, так? И знаешь, в следующий раз, когда ты заноешь о моей смерти, я надеру тебе задницу, ясно? Я люблю тебя. Я любил тебя всю жизнь, и буду любить, как, блять, чёртов Ромео, любил свою чертову Джульетту, как бы по-пидорски это не звучало. Живи сегодняшним днём, брат, ты счастлив, я счастлив, в чём проблема? – он выдохнул, посмотрел на брата и увидел, как меняется его взгляд. «Обида?» - подумал Мерф, опять вдохнул, выдохнул, положил руку на щеку Коннора и тихо проговорил: - Прости, Кон, прости. Я не хотел тебя обидеть, я знаю, что ты рассказал, что у тебя на душе, я рад этому, очень, но я привык наслаждаться жизнью, а не думать о том, что кто-то из нас умрёт раньше. Все мы умираем, Коннор, это нормально. Правда у нас есть одно преимущество… Твоя или моя смерть будет не скоро, так как мой зад прикрываешь ты, а твой – я. В прямом и переносном смысле, - Мерфи улыбнулся, а вместе с ним улыбнулся и брат. Мерф приблизился к лицу Коннора, посмотрел в его глаза и нежно, будто в первый раз, коснулся своими губами губ брата. Их поцелуй длился недолго, но они вложили в него столько нежности, столько любви, что этот поцелуй оказался самым сладким за всё время их отношений. И знали ли они, что каждый из них мысленно обещал самому себе, что с этого момента он будет целовать так брата каждый день? - Я всегда буду любить тебя, - подытожил Мерф, - и если нужно это говорить каждый день, то я буду. Всегда буду говорить, что я всегда любил и люблю тебя. Always.