Твоя улыбка...

      С самого утра в деревне все были заняты подготовкой к празднику. Все куда-то спешили, бежали и суетились, стараясь всё успеть. Из труб домов клубами выходил дым, рассеивая в воздухе аромат чего-то печëнного и жаренного, вызывая у детей слюнки и ещё большее нетерпение праздника.       Женщины пекли пироги и готовили свои фирменные блюда, другие же готовили прилавки со своими товарами и сувенирами, дети бегали вокруг, смеясь и помогая родителям, что- то подать или принести. Фестиваль был отличной возможностью немного заработать, поэтому все старались сделать свой товар лучше, а прилавок виднее. Однако не только бизнес интересовал всех.       Девушки с самого утра бегали к друг другу подбирая платья, бусы и другие украшения, стараясь на празднике выглядеть красиво, надеясь, что кто-нибудь из проезжих или гостей фестиваля пригласит на танец возле костра.       Так проходило всё утро, незаметно перетекая в день, а вскоре и предвечернее время, когда огни в деревне начали уже зажигаться.       Элизабет провела весь день почти в такой же суете. Планировав с утра заняться своими делами или заготовить препараты, вместо этого она помогала девушкам избавляться от вдруг-внезапно-как-то появившихся прыщей, веснушек и тому подобному, выбирать платья, заплетать волосы, вставляя туда разнообразные цветы с бусинами ягод, да и вообще помогать потом наносить лёгкие тени с помадой, ибо помимо лекаря в деревне, по многочисленным просьбам девушек и дам, она готовила из некоторых ингредиентов тени и помаду, что продавались только в столице и за баснословные деньги. Так, проводя за порог последнюю счастливую девушку, что час выбирала какие цветы ей вплести в волосы, Элизабет рухнула на ближайший стул и, запрокинув голову назад, невольно провалилась в полудрему.       Она не знала, сколько прошло времени, она потерялась в нём, лишь когда затекла шея, она подсознательно опустила голову на стол, что стоял рядом, подложив руки под голову, и снова заснула. Слишком много всего произошло за последнее время, слишком много…       Эта встреча с ангелом, а после его лечение в пещере, что она нашла в дождь, еë безрассудство, а после, то нападение волков, когда она думала, что погибнет, а затем спасение… а после почти каждый день встречи с ним в лесу… и отчего-то каждый раз, когда она идет в лес, когда она поворачивается на шорох перьев, когда она смотрит на него, когда она говорит с ним, отчего-то в последнее время от этого стало… радостно? Будто она ждала этой встречи каждый раз и не хотела уходить. Обычные разговоры с ним, такие обычные и простые, но такие открытые без лжи, без притворства, такие настоящие и живые. Элизабет начала осознавать, что с ним, она чувствовала себя иначе, чем с другими. Он не смотрел на неё, как другие, стараясь понравиться или выставляя напоказ свои способности, он был с ней самим собой и она тоже была с ним самой собой. И в этом было нечто странное и волшебное?       Однако в последнее время её посещала одна и та же мысль.       «Наступит день и он больше не придет»       Он же ангел, он божество, а они живут долго, настолько, что для них год, подобен нескольким дням. А она простая смертная деревенская девушка. И однажды он больше не придет в лес. От этого становилось грустно, Элизабет сама не знала почему. Возможно оттого, что тогда она потеряет своего единственного друга, настоящего друга.       Придет день и она ему надоест, а может… она уже ему надоела…       Вспоминая их последнюю встречу, их разговор, их прощание, невольно это подтверждалось, но Элизабет пыталась прогнать подобные мысли из головы, ссылаясь на свою усталость, слабость и сонливость.       На улице уже темнело, а вечерние огни сияли ярче, недалеко были слышны голоса людей, что радостно поздравляли друг друга и приветствовали гостей. Во всех избах горели огни ярким и тёплым светом, во всех… кроме одной.

***

       Столица людей -Анатэ, славилась не только своими магазинами, дворцами и каменными мостами с их проложенными дорогами. Это было место ярких и красивых, шумных праздников, один из которых был посвящён победе людей над расой демонов       Именно в этот день три года назад столица демонов, Кокитус, пала и демоны были порабощения людьми. С тех пор человечество больше не боялось ни демонов, ни богов. Придя к власти, новый король дал людям силу, способную противостоять высшим существам, делая человека непобедимым.       С тех пор каждый год, в один и тот же день люди отмечали великий праздник, великую победу, прославляя короля, что избавил их от векового страха и отчаяния. Улицы столицы украшали флагами и гербами, на площади ставили гигантских големов, а вечером перед парадом устраивали большой праздник на котором выступало множество артистов, музыкантов и танцоров. Магазины продавали лучший свой товар, пекли хлеб, готовили разные блюда, делали и продавали украшения, проводили игры и состязания. В этот день Анатэ была наполнена смехом и радостью заглушаемая лишь громом праздничного салюта.       Однако не для всех этот день был полон радости, для других это был день траура.       На окраине столицы, ближе к высокому мосту, где была огромная дыра в земле со времён десятилетней войны с яростным драконом Бахамутом, было место, где каждый год, в один и тот же день была тишина, и если сказать «мёртвая тишина», то это словосочетание будет точно подходить этому месту, как и его «жителям».       В этот день в трущобах всегда было тихо, лишь отблески фестиваля были слышны вдали, а если прислушаться, то где-то надалеко тихий сдержанный плач.       Даже демоны умеют плакать, горько, скорбно. Даже демонам бывает больно. Даже у демонов было то, что дорого им. Мугаро знал об этом. Он знал о тех ужасных событиях, что произошли с демонами три года назад. Рита рассказала, да и от матери он частично слышал это. Мальчик понимал их, ведь эта война коснулась не только демонов и богов, но ещё и его с матерью. Ведь он похож на них, люди тоже забрали, то, что он любил, забрали его маму, забрали его дом, забрали его детство, забрали голос, забрали всë… Однако, теряя, мы что-то обретаем и, возможно, это «что-то» проявлялось в лице демона, что сейчас, шипя от боли, лёжал на койке в доме Риты, где хозяйка уже полчаса обрабатывала ему раны, говоря, всё, что только думала о нём.       Он опять взвалил на свои плечи груз, который не в силах был удержать. Видно, что он, освобождая демонов, наткнулся на солдат, и в итоге завязался бой, в котором, хоть он и вышел очередной раз победителем, но вышел с многочисленными ранениями и царапинами.       Что касается Азазеля, то он за все время не рассказывал мальчику, про случившееся несколько лет назад. Хотя, если он думает, что Мугаро демон, то и рассказывать не нужно, верно? Да и… зачем ему напоминать об этом, если звуки салюта и смех людей делают это намного лучше любых слов?       Азазель никогда не говорил с ним об этом и никогда не говорил, куда он идёт и зачем, но за все время его пребывания здесь, между мальчиком и демоном появилась тонкая ниточка понимания, отчего Азазель стал чувствовать со стороны Мугаро понимание, выражающееся через мягкую и теплую улыбку или через лёгкий кивок головой.       А Мугаро только по взгляду лиловых глаз мог понять, с чем пришлось столкнуться Лоскутному демону сегодня ночью. С обычными работорговцами или с чем похуже.       Сидя на диване, обитом красной тканью, мальчик наблюдал за девочкой- зомби, что легко и ловко зашивала демону раны на груди, твёрдой рукой затягивая швы сильнее, отчего тот шипел от боли, но терпел. — Да хватит уже кривляться— выдыхает она, продевая иголку. —Ты зашиваешь меня, словно я один из твоих подопытных—замечает он, сквозь зубы. —Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не ввязывался в такие драки, ладно освобождение рабов, но зачем нужно было лезть в особняк того дворянина, ты же знал, что там может быть охрана? — критикует Рита, снова вводя иглу в кожу— Освободил демонов, убил работорговцев, проник в особняк влиятельного аристократа, ты что, совсем думать перестал?       Демон молча принимал все, что она говорит, смотря в потолок. — Знаешь, если ты будешь так и дальше продолжать, то можешь просто умереть— она обрезает кровавую нить, кладя на стол с другими инструментами. —Уж лучше так, чем слышать это ликование. — почти полушëпотом говорит демоном, но Рита все равно это слышит, как и мальчик, что по просьбе Риты принёс другие инструменты с лекарствами.       Она лишь недовольно и устало поднимает на него глаза, а после принимается перебинтовывать раны.

***

      В небольшой комнате царил полумрак, а свет лишь редко попадал из улицы, где ярко горели огни.       Раздался спешный стук дверь, но не получив ответа, он повторился, усиливаясь с каждым разом и в итоге внезапный гость решил идти напролом и, взяв за ручку, энергично открыл дверь, пропуская в дом свет и радостные голоса. —Эли! —раздался громкий голос гостьи, что тут же, закрыв дверь, подбежала к спящей Элизабет—Эли! Просыпайся! — трясла её Кристина, пытаясь разбудить— А ну просыпайся! —громко говорила она, зажигая лампады, что теперь освещали комнату. —Мммм… — промычала Элизабет, сонно моргая—Кристина…? — подняла она голову, смотря на девушку, что сейчас, поставив руки в боки, удрученно смотрела на нее. — Нет, чёрт лысый! Ты почему спишь?! На улице уже начался праздник, нам нужно поспешить.       Теперь Элизабет, повернув голову, увидела через шторы силуэты людей, что радостно смеялись и разговаривали неподалёку. Ещё сонно на них смотря, она вдруг сощурилась от внезапного яркого света. Это Кристина зажгла вторую лампаду, уже полностью освещая комнату. —Давай поспешим! Там столько всего интересного! — хватая за руку подругу, она потянула ее к выходу. —Я не пойду— тихо сказала Элизабет, останавливая её и держась за край стола, словно это была её опора. — Чего? — не поняла Кристина—То есть, не пойдешь?! —Я очень устала— сказала она, чуть опустив голову— да и моё платье и волосы не подоходят к празднику— уже натянуто улыбнулась Эли, смотря на подругу.       Та, в свою очередь, опустив взгляд на неё, заметила несколько чёрных пятен на платье и растрепавшиеся волосы, что были забраны ранее в низкий хвост, а сейчас спутались из-за сна. —Да уж… — только сказала она. — Так, пока праздник ещё не сильно начался, поэтому есть немного времени. Давай-ка, я сейчас приведу тебя в порядок! — воодушевлённо сказала девушка. — Нет, не нужно, я… —Вот уж нет! Ты всем девушкам, значит, помогла перья начистить, а сама не пойдешь? Я тебя быстро сейчас в чувство приведу— взяв ту за руку и идя быстрыми шагами по лестнице в её комнату, говорила Кристина.       Элизабет, решив, что сопротивляться бесполезно, шла за ней едва поспевая. Голова слегка кружилась от недавнего пробуждения, а тело было слабо, поэтому девушка слушала только половину того, что говорила подруга. — Не идти на фестиваль, это преступление! Я же буду нервничать, если окажусь одна среди стольких незнакомцев. А с кем я буду ходить по лавкам? А если ко мне кто-нибудь пристанет? Нет, если кто-нибудь красивый, я-то не против, но если это будет кто-то некрасивый, то уж нет, точнее, если он будет некрасивый, но богатый, то я тоже не против, но…       Дальше Элизабет не особо слушала, что говорила девушка, погруженная в свои мысли она совсем обмякла, сидя на одном из стульев, пока Кристина, что-то щебеча вытирала её лицо и расчесывала волосы. Совсем закрыв глаза, она снова провалилась в полудрему и только звонкий голос подруги заставил её проснуться вновь. —Готово-о-о! — пропела она, отходя от неё и любуясь своей работой.       Элизабет открыла глаза, смотря на неё, а после перевела взгляд на старое и слегка мутное зеркало.       Да, Кристина постаралась на славу. Лицо, что было грязное из-за разных ингредиентов и чернил, сейчас было намного чище и белее, даже без той тонны косметики, которую Элизабет наносила остальным. Старое, но любимое платье заменило чистое голубое, с вышитые узором по краю, а растрепавшиеся волосы, теперь золотыми волнами спускались по плечам.       Выбегая из дома, Элизабет только и успела, что взять шарф, чтобы не было так холодно, и сейчас они были уже на улице в толпе многих красивых людей, что радостно смеялись и приветствовали друг друга.