...время действия: Бессрочность

Глава 13 Иклеона-Стоулстоун, Блауи. Мирана. Следующие дни были похожи один на другой. Как калейдоскоп сменялись только временя суток когда я просыпалась или закрывала глаза. Темные витражи, светлые витражи, витражи в закате или в восходящих лучах солнца. Трон стал мои домом. Чем он так притягивал меня? На нем ведь даже улечься не было нормальной возможности. А еще бумаги. Пергаменты. И куча приходящих слуг. Что убирали за мной, подтирали мне слюни, увлажняли чешую, и даже, скромно потупив глаза, выносили полный ночной горшок. Видимо смена чешуи пошла каким то образом на пользу. Сознание, как и тело переживало возможно один из важных жизненных циклов всех змей, и как я поняла по ощущениям, это касалось и нагинь. В который я умудрила включить и работу над ошибками предыдущих правителей. Одни документы шли на растопку печи в купальни. Другие тщательно пересматривались, дополнялись, и аккуратной стопочкой с моими личными маркировками уносились хранителем печати в архив. Бешенная работоспособность поддерживалась отличной едой и сном. На троне. Жалкие людишки сделали вывод. И прекратили попытки отравить меня. Вместо этого они регулярно подсовывали мне скрипящего старикашку или едва двигающуюся бабульку, из которых я регулярно вытаскивала пучки болезней и развешивала по рамам картин, внезапно обнаруженных мною на стенах тронной залы. -Они очень быстро учатся. –прошипела в пространство перед собой, вглядываясь в замерзшие лица на стенах. Где на старинных рамах болтались клочки болезней. И только спустя вторую неделю смогла выползла на люди. Вынужденное затворничество закончилось, апатия спала и появилась жажда двигаться вперед. Время утекало песчинками сквозь раскрытые пальцы ладони, но кто я такая… чтобы спорить, повторяюсь… Перезапущенная демоницей и ее мужьями система ценности и экономика постепенно набирала обороты. Поставленная мною во главу угла семья была объявлена не только движущей силой прогресса, но и заявлена как важнейшая часть развития государства в целом. Не человек для государства, а государство для человека. Переворот сознания проживающих людей, объясленная в приоритет ценность человеческой жизни, воспринималась большинством скептически. Но всего три изменения заставили простой люд осознать, насколько велика забота государства и мною о каждом жителе. Это бесплатная медицинская помощь, в качестве купальни и магических лекарей, безвозмездно лечивших людей и других существ. Бесплатное поступление во вновь открывшийся магический университет для жителей страны, где раньше принимали только аристократию. И последнее новшество забота о новом и подрастающем поколении. Школы, сады, игровые площадки, и работа… Правительница объявила безработицу бичем государства, и теперь создавались рабочие места, предприятия, перезапуская экономику на новый лад. А я поддержала новшества предыдущих, добавив свои. Пустующие земли со стоном принимали новый век агрария. -Давайте земли каждому, кто пожелает обрабатывать их. Но если в течении двух лет земля не узнает руку пахаря – заберите и отдайте тому, кто будет работать на ней, потому что на земли без людей, придут люди без земли( А.Мельниченко). –Велела вписать я в указ о распоряжении о распределении земель. –И помните, не люди для нас, а мы для людей. Я видел, как мало по территории доставшееся мне государство, и не испытывала особых иллюзий по поводу получившегося результата, но почему бы и не попробовать? Кто мешает мне взять и поменять все былое на тот результат, видимый мной однажды ( имеется в виду развитие СССР. Прим автора). Некоторые особо рьяные представители тут же появившегося сопротивления пытались воевать, но парочки окунутых в выставленную на площади купель, привели к радикальному изменению их взглядов. Сложно быть сопротивлением в стране, где тебя просят пройти тест на лояльность богам, окунувшись в воды купели. Несколько хрустальных слезок лежали на самом виду у входа в мой замок, поблескивая солнечным светом на мраморном пьедестале, и служа яркой искоркой укоризны для бушующих сердец, желающих оставить все «как было раньше». День, когда я вылетела из своего, да, уже своего, замка, стал для людей откровением. Они замирали на улицах смотря, как парит их правительница в небе, слегка поводя хрустальными крыльями. Но я не видела отчаявшихся или озлобленных лиц, скорее восторг переходящий в восхищение. Само решение посетить одно важное место было для меня спонтанным. Мой путь лежал к тому домику, где я потеряла мага, рыцаря и единорога. Публичный дом матушки Ори. Люди расчистили место, привели в порядок улочку, насадили деревья по краю котлована, обжили как смогли. Воспарив над местом гибели стольких живых, увидела алтарь. Врытое в самом центре котлована высохшее дерево с привязанными на ветках сотни разноцветных ленточек, уже слегка выцветших под палящем солнцем Мираны. Странный цвет дерева привлек мое внимание, медленно спустилась с неба на землю, слегка помогая себе крыльями. Нет, глаза не обманули, у дерева действительно был синий ствол с тонкими золотистыми прожилками по всему очищенному от коры пространству. И еще, золото слегка пульсировало. Возможно потому, что дерево не было до конца мертво. Заинтересовавшись исходящей пульсацией, решительно протянула руку и коснулась шероховатой структуры древисины. И… -Что застыла? Ты обкололась? Или обкурилась? –высунулся из своей поблескивающей хромом иномарки странный лысый мужик, он кинул в мою сторону еще дымящийся бычок. И нырнул обратно в окошко стоявшей на трассе машины. За ним уже скопилось несколько нетерпеливо издающим звук гудка авто. –Убирайся, наркоманка, -прокричал, поблескивая светящейся на солнце лысиной водитель, -я и так тебя едва не сбил, а теперь ты еще задерживаешь меня, сучка. Лето. Жара. Я стояла на асфальте трассы в четыре полосы в одну сторону, на второй справа, с протянутой рукой, и едва понимала, что происходит. -Сейчас я тебе помогу, -раздался сердитый голос от водилы, и он нетерпеливо начал отстегивать держащий его ремень безопасности. А затем стал открывать дверь. –коза дранная… Отдернув руку от дерева, я замерла, пытаясь осознать произошедшее. А потом в качестве эксперимента приложила ее обратно. -Да ты издеваешься, -взвыл мужик, уже усевшийся обратно в машину, и пусть еще не приготовившийся к движению, сидя с открытой дверью, но немного успокоившийся. Его мат звучал для меня как песня херувимов. Нетерпеливый хвост развернулся и ударил по машине, разбив фару и помяв правый бок, а затем кончик хвоста скользнул в открытое окно, и схватив мужика за шею выволок его через плохо закрытую дверь наружу, бросив его на автостраду навзничь, перехватила поудобнее за лодыжку и убрала руку от коры дерева. В петле хвоста висело тело. Нет не так. Там висело истерзанное обнаженное тело, кожа которого висела лоскутьями. Мелкими фонтанчиками кровь еще вырывалась из главных артерий. Но не это было страшным. Все органы были вытащены из развороченного живота и грудной клетки и висели на тонких полосках соединительных тканей гроздями винограда. Сердце еще билось, сокращаясь в последние мгновения перед гибелью организма. Из разодранной аорты пульсаром вытекала черная масса остаточной крови. -Ха. –произнес мужик, хватая ртом воздух, пытаясь протолкнуть его в развороченные наружу легкие. – акхм. И выплюнул кровавую слюну. -Живи, -произнесла вслух с отчаяньем, и перехватив поудобнее за ногу тело, взлетела с ним в воздух и понеслась к единственному месту, где он может быть спасен. Мраморная ванная была меньше, чем на половину полна воды, но я без раздумий кинула с высоты умирающего. Ударившись обнаженным телом о бордюр, он рухнул в воду, и оттуда сверкнуло волшебством решение богов. Вода, на миг окрасившись краснотой крови, стала девственно чистой, а на дне золотом загорелись две слезинки. -Этот не готов. –выдала резюме свершившемуся таинству. Потом посмотрела наверх и улыбнулась внезапно ставшим стальными небесам, -но я найду того, кто будет готов. И тогда… Поднятым кулачком, я погрозила живой стали небес, и полетела обратно к синему дереву. 13.1 Алисон ван Азтер из рода Верферсов. Домен Трантерхребранрюха. Выстроенный у террасы дом скорее был похож на шалаш. Стены из уложенного сена, крыша из накатанных и уложенный внахлест снопов, аккуратно перевязанных и прибитых деревянными чопиками на подготовленные жерди. Небольшой проем с одной стороны в виде треугольного окна, специально оставлен мной для лучшего проветривания уже запревшего жилища и дверью, что закрывалась висящей на кожаных завязках, был похож на старого и дерзкого горбуна. Сено служило постелью, одеялом. Самое неприятное было выковыривать из зеленых сбившихся паклей на голове, соломинки по утрам. Волосы давно уже стали нечто невозможным. Поначалу я еще купался, предпочитая во время линьки, вымачивать хрупкую чешую, для лучшего выскальзывания из нее, но потом купания становились недоступными. Пустой город вокруг сколько производил, столько и потреблял воды, для купания почти ничего не оставалось. Да и ту приходилось конденсировать из воздуха с помощью каменных пирамидок. Мне так претило жить в стеклянных и каменных жилищах, что я решился на вот этот странный проект, превозмогая и переступая через себя. Слишком много органики пошло на мою очередную хотелку. Я начинал как бог с пустого пространства, в котором текли только потоки лавы и были поля пепла. Но кто же знал, что в карманах у меня окажется несколько земляных орешков, парочка семян тмина, миндаля, и даже семечко помидора, прилипшее к рукаву одежды. После постройки города в стиле эльфийской столицы, пришлось как проклятому работать по возведению стены буфера, огораживая огненные поля, стараясь пусть немного, но остудить домен демона. И мне это удалось. Ровно на четвертый год. На шестой я уже любовно высаживал в открытый грунт первые ростки. До этого ограничивая всю жизнь растительности в теплицах. Поддерживающая магия как никогда помогала мне воссоздать пусть и такую ущербную, но все же жизнь в темнице. Нет, в общем понимании свет тут был, почти по тридцать два часа. И сутки были баснословно длинными. Периодически налетали стихийные песчаные и пылевые бури, прилетавшие со стороны полей из пепла, грозившие моим посадкам. И самое важное, не было дождей. Облака, очень редкие гости, лениво скользили вверху, но даже капли никогда не выпадало с них. Демон кинувший меня сюда, казалось забыл о моем существовании. А я постепенно начал терять ощущение сколько времени провел тут, в этих застенках тюрьмы, созданной мной из прекрасного хрусталя разных цветов. Воздвигнутые каменные меллорны не радовали глаз, хрустальные мостики, идущие баллюстрадой от одного дома к другому и играющие основной вид украшения городка уже не приводили меня в восторг как в первые дни. А двести двенадцать церквей из стекла и хрусталя, воздвигнутых с помощью магии вокруг и служившие основой крепостной стены изводили постоянным гулом колоколов, отчего у меня перманентно болела голова и портилось настроение. Отсутствие вещей тоже не самым лучшим способом сказывалось на меня. Невозможность собрать органику и видоизменить ее на нормальные волокна, заставляла скрипеть от бессилия зубами. И я ничего не мог поделать с теми жуткими ограничениями, установленными демоном в своем домене. А еще постоянно хотелось есть. А еду можно было произвести только из органики, или же вырастить ее. Замкнутый круг… -Ненавижу, -со всей откровенностью крикнул в синее небо, вкладывая всю усталость от прошедших лет. –Как же я тебя ненавижу. В последний год демон уже не откликался на мои крики, и я начал забывать его жуткий смех, звучащий поначалу в небесах. На все мои прошлые уговоры показать и рассказать, что происходит с моими девочками, хозяин домена только скупо оскорблял, поносил меня и только чудом удавалось найти хоть какую- то искорку правды о моих детях, моих дочерях. Хуже того, он отказывался назвать мне имена дочерей, и я с тоской и проклятиями вспоминал странный обычай нагов, не давать имена детям до достижения ими первого цикла совершеннолетия. Вылепленные их статуи из черного хрусталя своих девочек я установил на всех перекрестках, в каждом храме, и даже на парочке мостов. Мои совершенства, мои гордости, мои прелести. Солнышко и Луна. Именно так я называл дочек в домене Трантерхребранрюха. И только одна отрада была все эти годы – высадка растений. Совершенно не подходящее занятие для водяного мага, у которого отсутствует доступ к воде. Но уже шесть деревцев миндаля зацвели в посадке, укрытой от пылевой бури, а небольшое деревце ореха дало в этом году первый плод, растение, которое моими стараниями уже проросло и укоренилось. Сад посередине городка был прикрыт стеклянным шестигранным куполом, так напоминающий соты пчел. Выплавленный из лучшего хрустального песка, чистейший как слеза, он защищал мой сад стоя на более чем шестисот тонких прозрачных столбах, поддерживающих совершенство инженерной мысли. Грядки очищенного пепла, смешанного с естественной органикой, заменяли почву. А пчелой, опылявшей все это растущее великолепие, был я. Ваш покорный, скромный слуга. Водяная стрела пронеслась над зарослями земляного ореха, стелющегося по грядкам и мимо их, в проходах. Петли растений забирались на вычурные хрустальные столбики и тянули свои усики к солнцу домена, по привычке называемого мною Солнцем. И вот на них сверху брызнуло мелкими взвесями водного порошка. Экономичнее было подавать воду к каждому стебельку у самой почвы, но иногда я баловался и вот такими неэкономными доставками питания растениям. Шаги за спиной заставили меня напрячься. Нехотя я обернулся. По насыпанным песчаным дорожкам оранжереи, неторопливо прогуливался демон. «Эта скотина еще смеет нагло рассекать мои владения?» -подумал злобно, «почему молчат колокола? Или этот гад сломал весь мой тщательно сформированный слой защиты от демонов?» -Доброго дня вам, родитель моих дочерей, -нагло поприветствовал меня демон. –Смотрю ваши успехи привели к неслыханному эффекту? Ты делаешь успехи. -Напомните, в какое именно время вы вдруг решили перейти со мной на ты? Тогда, когда насиловали меня? Или же, когда забирали моих кровиночек от их любящей матушки? -Вот только не надо устраивать истерику. –Нахмурился демон. –ваши обвинения беспочвенны. Он поймал мой недоумевающий взгляд, и поторопился объясниться: -В нашем мире прошли всего семь дней, так что условия содержания соблюдены. -Семь дней? –Сердце пропустило удар, а в глазах начали наливаться капельки крови, застилая взгляд. –Но это значит что срок в тысячу тел станет… -Бесконечным, - рассмеялся демон. Вдалеке ударили от ветра чувствительные колокола храмов. Демон вздрогнул, как от удара, опрокинулся навзничь, и захрипел. Я задержался ровно на секунду, осознавая свою неожиданную победу, и уже подался вперед, дабы прыгнуть и связать поясом от одежды наглеца, но от лежащего навзничь демона, раздался глухой смех, переросший в торжище. -Неужели ты думал. Что я вот так лягу, подниму лапки кверху и сдамся тебе? От простого звука колоколов? Смех демона перерос в оглушающий рев. -Каждый демон в своем домене являет собой полное право. И я тут ХОЗЯИН! –издевательский тон ввел меня в еще большую ярость, усилием воли удалось сдержать себя, вдруг он скажет что- то недоступное для меня ранее, и я смогу узнать нечто важное? -Глупый маг, устроивший тут подобие райских садов, у тебя отсутствует самый главный плод,- и в мою сторону полетело кинутое демоном с силой красное яблоко. А затем тело визитера распалось на мелких паучков, расползающихся в разные стороны. -Ага, - обрадовался им, и бросился собирать первых жильцов домена, - хоть какая- то с тебя польза. А затем уже более задумчиво печально произнес, выловив пару экземпляров и посадив их в стеклянные сосуды, используемые для рассады: -Значит семь дней. Печально. А я, то… Губу раскатал… 13.2 Юнко. Стоулстоун. Пелена спала с глаз, когда внимательно рассмотрел очередное привязанное тело к деревянному постаменту. Любовь, бушующая в груди, умерла, от вида резких взмахов руки моего кумира, а стоны мучимого палачом пленника, заставили содрогаться мою душу от внезапно вспыхнувшей ненависти. «Ни один из людей, нелюдей, и даже нежити, не достоин вот так вот закончить свои дни», - промелькнула мысль. И резко отвернулся от происходящего действа, поторопился выйти из кучки все еще орущих фанатов Кхартиси. Отложенные дела, забытые планы, все прикрыла собой внезапно вспыхнувшая страсть к неприступной деве. Сколько я не пытался подойти к ней, заговорить, у меня не получалось, даже невозможно было поймать ее улыбку. Вечное каменное лицо убийцы людских тел. Тело и профиль каменных богов. И я отступил. Оставил эти жалкие попытки привлечь к себе внимание палачихи, решив вернуться к насущному. А это самое насущное кулаками уже постучалось в мои двери и велело выметываться из дома, из- за неоплаченных налогов. Упущенное время для поисков детей, друзей и даже лича, грузом легло на совесть, требуя поскорее закончить начатое. -Как во сне проходил это время, как в тумане, тыкаясь как слепой кутенок. –корил себя вслух. -Новая повелительница летит! – раздался вскрик ребятишек, бегущих по городу. Они озорно блестели пятками, развевая на ветру распахнутыми от жары рубашонками, неслись к несущейся по небу навстречу слепящей зеленоватой фигуре с…необыкновенными хрустальными крыльями. -Убейте меня и воскресите, - прошептал я невольно, - это же змея с крыльями…Я видел все. Боги… -Госпожа устраивает через два дня бал для малышей, - восторженно кричали детишки стремительно несясь к уже пронесшейся над ними змеюки. -А еще эта тварь уничтожает наших мужей, -печально заметила одна из женщин с ненавистью всматриваясь в блестевшую чешую улетающей. -Зачем она это делает? –невольно спросил у опечаленной дамы принаряженной в аккуратное синее платье с оборочками по подолу. –И почему? -Она решила сделать из нас рабов, заставляет всех разрабатывать земли, устраивает отстойники для малышей, где за ними никто не смотрит, дети там заболевают, а потом умирают. Отцы и матери пытались не пускать деток туда, но сопротивляющихся бросают в чан с кипящей водой, где они исчезают. А еще я слышала, что змея лично съедает младенца на завтраки, обеды и ужин. -Не может этого быть. –возмутился на это. -Вы еще не знаете о том, что войско выведено из города и рассредоточено вокруг новых поселений, где народ будут размножать как скот? Женщина говорила все тише, и тише. Под конец она уже почти едва дышала. Слова приходилось буквально ловить по буквам. И самое странное, я ей поверил сразу, без доказательств. Столько отчаяния плескалось в синих глазах! Такое отчаяние и тихий стон бессилия в самом конце фразы. Ни один нормальный человек не в силах придумать подобный ужас. Если только сам не в курсе происходящего. -А выпущенные из каменоломен преступники, прошедшие через купель? – женщина спрятала в руках лицо и почти рыдая, продолжила чуть громче. -Говорят от тысячи остались только два десятка. Куда она дела сотни тел? Я не верю, что эти сильные мужчины, способны стать слезинкой на постаменте у входа в замок правителя. -Кто- то…борется с …нею? -аккуратно подбирая слова спросил у женщины. Она взглянула на меня, а потом вокруг. Ужас отразился в ее глазах. Затем, внезапно развернулась и торопливо пошла обратно, откуда до этого пришла. И именно в этот момент я поверил в происходящее вокруг, еще с большим ужасом, чем от простых, проникающих в душу слов полушепота незнакомки. -Ну если никто не борется, то придется начать бороться мне. –пробурчал себе под нос и поторопился домой. Узкая улочка с кирпичными двухэтажными домиками и нависшими над головой балкончиками, напоминала собой узкую кишку, уложенную кирпичами со всех сторон. Несколько низко нависших баллюстрадин приходилось пересекать низко наклонив голову, а то можно было схлопотать и в лоб нечаянно, от парочки довольно смелых архитектурных решений. Один особо резвый камешек под ногами вылез так сильно, что я ударился об него мыском сапога и невольно охнул от пронзившей меня боли. Выматерившись на криворуких каменщиков, проскользнул в узкое пространство и оказался в небольшом пространстве напоминающее стакан, где четыре угла домов сходились, но не соединялись, образовывая уютный тихий дворик с двумя стоящими каменными скамейками друг напротив друга. На одной сидела задумчивая цыганка, в своем привычном ярко разукрашенном одеянии «вырви глаз», с разноцветными ленточками, пришитыми на рукавах и вплетенные в подол. Золотое кольцо на левой мочке уха было бессовестно огромным, для такого маленького аккуратного лицика. Но всю композицию драгоценностей навешанных на молодухе, дополняли несколько десяток цепочек на ее шее и браслеты на руках, глухо позвякивающие, при каждом неосторожном движении. На другой, пристально наблюдающий за ней высокий мужчина в строгом черном сюртуке, с выставленной впереди тростью из благородной кости с вставками серебряного украшения. Тонкий как лезвие взгляд уткнулся мне в переносицу, и я невольно поежился под внимательным оценивающим взором мужчины. Чуть тронутый сединой локон выпал из под высокого цилиндра на его голове, и упал на плечо, но мужчина не заметил этого, так как еще явно взвешивал мысленно все мои дела и поступки. Он явно выжидал, не торопясь навязываться. А цыганка оживилась, заметив меня. И да, мне так не улыбалась даже моя мама, с веселым, даже неким озорным предвкушением ожидаемого представления, которое она и будет сейчас… Додумать я не успел. Цыганка вскочила со своего места и кинулась ко мне неся свою грудь впереди, как свое самое явное достоинство. И защебетала как птички по утру за окошком: -Милорд не желает погадать? Я вам расскажу всю правду! О, поверьте, все мои предсказания сбываются, и даже те что не сбываются, непременно происходят, -тут она хмыкнула, успела подмигнуть и скорчила такую моську, что я не задумываясь потянулся к кошельку в кармане. –И это совершенно бесплатно, ну если вы только не пожелаете мне сами дать на новые ленточки на платье. Остановившаяся рука, на миг замерла у кормана, а затем продолжила своё путешествие, куда двигалась, уже явно без моего непосредственного участия. Девушка вглядывалась в мое лицо непосредственно детским доверчивым взглядом, улыбалась открытой усмешкой, чем еще больше располагала к себе. Какое доброжелание и послушание было в ее словах, взгляде, что я не устоял и улыбнулся в ответ, а она тем временем продолжила свое приставание: -А если вы мне скажете свое имя, я вам погадаю на будущее на картах, и по руке могу и даже по нити мойр! -Кхе кхе, - раздался сухой голос со стороны мужчины. Выставив перед собой трость, он чуть иронично наклонил голову вслушиваясь в щебет цыганки. -Ой, да бросьте, - чуть прошептала девушка, - что нам может сделать этот сморчёк? А я вам сейчас погадаю на любовь! Вы же желаете знать, какие будут у вас девушки? Какая вас ждет любовь?! И самое главное, вы же желаете найти свою истинную пару? Так вот, я вам сейчас все пре-все расскажу, и даже подскажу как встать на правильный путь… ну же… соглашайтесь! Последнее слово она почти выкрикнула с неприкрытой обидой. Сухой смех мужика стал той гранью, за которой я осознал себя главным действующим лицом в разыгрываемой комедии, или все же это была трагедия? Ветерок шелохнул ветви кустов возле скамеек, мои глаза невольно оторвались от девы на вновь замершие ветки. -А вы что скажете, уважаемый? –Обратился я, через силу отводя взгляд от такого неожиданно ставшего мне дорогим черных как омут глаз цыганки. –Стоит верить детям дорог? Или же все это враки? -Они иногда не врут. –голос мужчины был удивительно глубоким и густым басом, как патока. Про такой говорят, самый приятный и мелодичный. –Но иногда не значит всегда. А если вы и в самом деле поверите им, и встанете на предложенный путь, то поверьте куда- то он вас да и приведет. Вот только куда- то не значит туда куда нужно. -А вы знаете куда нужно? –решил уточнить у мужчины. Девица настойчиво пыталась привлечь к себе внимание, и начала дергать меня за рукав. Я легким движением руки откинул маленькую требовательную ручку и продолжил беседу с сидящим собеседником. -А это смотря куда вы хотите попасть. –мужчина чуть поменял расположение тела на скамейке, откинулся на каменную спинку, и тут я увидел наконец, что за серебряное украшение было у него на костяной ручке трости. Самый настоящий дракон с красноватыми глазками рубинами, поблескивающими в полутьме дворика. –Но бойтесь желаемого, ибо иногда желаемое не есть верное решение. А верное решение, не самое желаемое. -Какие у вас мудрые загадки, – улыбнулся мужчине, и слегка отстранившись от все еще наседавшей на меня цыганки, подошел к мужчине и уселся с ним рядом. Тот немного сдвинулся в сторону и позволил присесть на краешек каменной скамейки. -Надеюсь вы не против? – решил соблюсти я условия хорошего тона. -Вы уже присели, мне ли противиться вашему решению, тем более что оно не идет вразрез с моими желаниями. Мужчина с плохо прикрытым торжеством смотрел на оскорбленную в своих лучших желаниях цыганку. Та оскорбленно замолчала, а затем хмыкнула, бросила в мою сторону вечное женское: -Ой, все! Повела плечиком и пошла усаживаться на свою скамейку вздернув упрямый подбородок вперед и вверх. -Горда. –показал я, едва двинув рукой в сторону цыганки. -И красива, - согласился со мной мужчина. -Но в ней нет жизни, - заметил я. -Ни капли. – согласился со мной он. -А еще, шума от нее много, а толку ноль. – все еще не отводя взгляда от девушки, старательно крутившей попкой, в извечной походке оскорбленной женщины, походя бросился словами. -Пуста как пробка, но зато карнавал и трагедии каждый день. –сухо рассмеялся собеседник тихим незлобным смехом. –А еще она действительно может предсказывать. -Да вы что? – деланно удивился я, повернув голову к мужчине, и не отводя взгляд от цыганки. Та, заметив, что мы разговариваем о ней, еще сильнее вздернула носик и отвернулась к спинке скамейке, начала водить там пальчиком по камню. –Сам создал её такой. –Будто признаваясь в чем- то грязном, признался мужчина. – а теперь вот, расхлебываю… -Полной лжи? – уточнил у собеседника. -И ею тоже. Мы замолчали. Когда все несказанное прошептала тишина я у нее, как у старого знакомого, спросил тихо: -Так все же, почему я? -Герцог, сын герцога, чья кровь древнее королевской. Сам не догадываешься? -Но привлечь внимание богов,… я даже не надеялся на подобное… -Юнко, ты еще мало знаешь. –покровительственно пробасил мужчина. Его спина выпрямилась, приняв безукоризненную осанку, столько раз видимую мною у отца. – И тебе еще многому надо научиться. Вот к чему тебе бороться с названной правительницей земель в Стоулстойне? У тебя есть обязательства и обязанности, что достались тебе от предков. И ты не в праве отказываться от них. Мурашки поползли тоненькой цепочкой по рукам и спине, холодком тронулся затылок, и я будто проснулся от сна. Всмотрелся еще раз в сидящего, и стиснул зубы. -Ваши честь и достоинства, обязанности и долг ничтожны перед любовью и наслаждением. Найти неизведанное, прочувствовать и понять, это ли не главное достижение в жизни? –продолжил тот. -И насколько хватит тебя? На год, два, три? Неужели ты думаешь, что твоя жалкая жизнь сможет доставить полноту всех своих возможностей? Или те уже придуманные тобой искушения и достижения способны дать тебе самое главное, что было предопределенно богами для вас, людей? -Я еще юн, - скромно заметил мужчине, - у меня все еще впереди. -Юность, это такой небольшой недостаток. И он, поверь мне, проходит очень быстро. – печаль в голосе была неестественно большой. И сама фраза прозвучала так горько, что я даже озадачился. Установилась неестественная тишина, перемежающаяся шорохом юбок все еще пытающейся усесться на своей скамье девицы, жалобно поглядывающей на меня с немым вопросом в глазах. -Так зачем моя душа понадобилась богам? – спросил я у мужчины, беззастенчиво оглядывая открытые плечи девушки напротив. Её ленточки, завлекающие взгляд. И то и дело мелькающие открытые лодыжки с надетыми на стопы целомудренными башмачками с острыми носиками красного цвета. Все мое естество хотело взять девицу целиком и… Молчание мужчины внезапно стало мне ответом. -Я наверно сделал неправильный выбор. – Начал подниматься со скамейки. И уже сделав шаг навстречу цыганки вдруг был остановлен самым страшным образом. Слова незнакомца, брошенные мне в спину, стали самым горьким откровением сегодняшнего дня. -Герцог О`Каро, ваша страна и народ ждут, когда вы возьмете в свои руки все дела и воссядите на трон. Увидев мой шаг к себе, девушка было оживилась, взметнулась в немом порыве навстречу, но сухие слова мужчины остановили не только меня, но и ее порыв. Мы замерли друг напротив друга. В ее глазах я прочел все. Обещание, страсть, любовь, веру, мечту и даже желание. Желание быть вместе, навсегда. До самой смерти. -Мой отец? – спросил я не в силах отвести взгляд от зеленых глаз. Даже не смог завершить эту горькую фразу о смерти самого дорогого человека в жизни. -Мертв. -Мой старший брат? -Мертв. -Мой дядя? -Мертв. Губы девушки были буквально в нескольких десятках сантиметров от меня, так она резво подбежала, и я не удержался. Быстро и резко шагнул вперед, смял в руках теплое потдатливое тело и впился в губы незнакомки. Она тихо всхлипнула и ответила на мой поцелуй. Волшебства не произошло. Не хлопнули крылья за нашими спинами. Мягко прекратив поцелуй, я отстранил от себя девушку и прошептал одними губами: -Извини. Взглядом побитой собаки она посмотрела мне в душу и отвернулась. -Я уже сказал, что она пустышка. – невозмутимо произнес мужчина. – и вы теряете время, мой герцог. Нельзя осчастливить всех вокруг. Этот город сам должен научиться решать свои проблемы, как и вы решать свои. Нельзя брать на себя ответственность за дела и поступки других. Самое главное, чему вы должны научиться – это делать выводы, и принимать правильные решения. - Если вы не врете, - наконец- то поверив в раннее сказанное мужчиной, я повернулся к нему. – то меня ждет дальняя дорога и казенный дом. -Не совсем так. – хмыкнул он. – когда в дело вмешиваются боги, то дальняя дорога становится ближней, а казенный дом – родным. -Ну тогда у меня есть одна просьба. – попросил у задумчивого собеседника, без сомнений поверив в его слова. -Дети Иклеоны? – покачал он головой. –Я уже говорил, что не тебе нужно решать чужие проблемы, но ты все никак не уймешься, Юнко. Твоя судьба не связанна с этой девицей. Просто поверь Богу. -А с кем она связана? – Интрига нарастала. С каждой минутой проведенной в этом дворике я начинал чувствовать себя как букашка, на разделочном столике бога- вивисектора.