В нависшей тишине и страхе

— Ты уверена, что не замерзнешь? — спросил Кристоф и, окинув скептическим взглядом куртку Анны, помог ей взобраться в седло. — В этом я никогда не могу быть уверена, — она нервно хихикнула и ощутила прилив жара к щекам под его пристальным взглядом. «Может, всё-таки нужно было остаться дома? — подумал он, но глядя на то, как Анна изо всех сил пытается перестать улыбаться слишком широко, тут же отбросил эту мысль. — Она такая счастливая» Кристоф удивлялся каждый раз, когда замечал, какой радостью загораются её глаза при виде лошади, и как она преображается при этом — словно выныривает на поверхность из меланхоличной задумчивости и погруженности в себя. Лишить её этого сейчас он был не в силах, хотя благоразумие и требовало отменить запланированную поездку. Он вздохнул, в последний раз проверил, хорошо ли натянуты ремешки сбруи и похлопал Звездочку по широкой, сильной шее. Она была спокойной и послушной лошадью, так что у Анны не должно возникнуть с ней проблем. Они услышали, как хлопнула дверь кухни, выходящая на задний двор, и обернулись. Свен стоял на пороге и ехидно улыбался, наблюдая за их сборами. — Анна, как ты дала уговорить себя на это сумасбродство? — Вообще-то, это мне пришлось Кристофа уговаривать, — ответила она. — Значит, ты такая же сумасшедшая как и он. Анна рассмеялась. Искренне, открыто. Она выполнит данное себе обещание и не позволит болезненным мыслям омрачить этот драгоценный день. — Лучше пожелал бы нам счастливой дороги, — сказал Кристоф, улыбаясь одним краем губ. Он подошел к Ноту и, натянув слегка удила, вскочил в седло. Конь возбужденно всхрапнул, припустил вперед, присев на задних ногах, но остановился, почувствовав твердую руку хозяина. Они тронулись вперед, оставляя гостеприимный дом родителей Кристофа за спиной. — Скатертью дорожка. Извини, я только-только все платочки использовал, теперь нечем вам помахать на прощание. — Даже не представляю, как мы это переживем, правда, Анна? Она кивнула, соглашаясь, не в силах сдержать улыбку. Свен был таким забавным. Она будет очень скучать и по нему тоже. — Не шалите там! — крикнул вдогонку им Свен. Кристоф закатил глаза, но всё же помахал ему рукой. Они ступили под разлапистые кроны елей и сосен, и тишина спокойного леса приняла их, словно укрыв одеялом. Нот норовисто вытягивал шею, пробуя длину удил, а Звездочка спокойно и грациозно вышагивала рядом. Анна ерзала в седле, то ли пытаясь умоститься поудобнее, то ли будучи не в силах спокойно усидеть на месте. Она чувствовала, как с каждым шагом по тропе остатки напряжения растворяются в этом торжественном храме природы. Почему-то ей вспомнилось, как она умела радоваться без оглядки, когда была маленькой. Даже если впереди её ожидало что-нибудь неприятное — будь-то поход к врачу или наказание за плохую оценку, в детстве это никак не влияло на её настроение. Теперь же тревожность, которая, казалось, поселилась в ней навсегда и стала неотъемлемой чертой её характера, сдавала свои позиции нехотя и даже в этот безмятежный момент Анне приходилось приложить немало усилий, чтобы избавиться от нее. Лес затаился. Не пели птицы, только стук четырех пар копыт гулко отдавался эхом, распугивая лесное зверьё, да иногда хрустели ветки под ногами лошадей. — Так тихо, — прошептала Анна. Кристоф согласно кивнул. Говорить не хотелось. Казалось, слова вдруг утратили способность передать сокровенные мысли, и только взаимное молчание было достаточно красноречивым для этого. В тишине они проехали пару километров по широкой тропинке, уходящей всё дальше в лес. Анна уже почти приноровилась к длинному шагу Звездочки — она покачивалась на её спине и представляла, как было бы здорово, если бы мир просто забыл о её существовании, чтобы она могла вот так, в лесу, верхом на лошади, бок о бок с Кристофом провести остаток своей жизни. От этих грёз её отвлекли большие валуны, которые стали всё чаще попадаться по пути. Они уже некоторое время поднимались в гору. — А куда ведёт эта тропинка? — спросила Анна. — Это сюрприз. — Да? А что за сюрприз? — оживилась она. — Если я скажу, это перестанет быть сюрпризом, — он улыбнулся одним краем губ. Кристоф отпустил поводья, отрывисто крикнул Ноту что-то вроде «Ха!» и выехал вперёд — для двоих всадников тропинка стала слишком узкой. Вороной конь почувствовал свободу и хотел уже было припустить рысью, но Кристоф резко осадил его, отклоняясь назад и натягивая поводья. Нот недовольно фыркнул, но послушался, не преминув перед этим попробовать на прочность хватку наездника. Анна, оставшись слегка позади, порадовалась, что Звездочка не такая норовистая, как Нот. Она поймала себя на том, что не может отвести взгляд от этих двоих впереди — нечто неуловимо прекрасное было в ровной посадке Кристофа на спине высокого и могучего вороного коня. Они с Нотом были будто созданы друг для друга. Бока коня шелковисто лоснились под пробивающимися сквозь кроны лучами солнца, его стройные ноги безошибочно выбирали дорогу, и можно было вечно смотреть как играют мускулы под блестящей чёрной шерстью. Кристоф был без шапки, его светлые волосы шевелили порывы ветра и немного нервный аллюр Нота, а расстегнутая парка взмахивала полами при каждом резком движении. Если бы не эта современная куртка, можно было представить, что эти двое выскочили на тропу из какого-то древнего сказания, или она сама неожиданно очутилась посреди древней кельтской легенды. Они проехали ещё дальше, лес вокруг сгущался и Анне приходилось постоянно отводить рукой ветки вокруг себя, чтобы они не хлестали по лицу. — А этот сюрприз — что-то вроде старого дерева или красивой поляны? — спросила она после того, как они долго ехали в молчании. — Ты всё никак не успокоишься? Я и не знал, что ты такая любопытная, — послышалось спереди. — Посмотрела бы я на тебя… — пробормотала Анна себе под нос, мимоходом удивляясь, как Звездочка не оступается на такой неровной дороге. — Кстати, а что так внезапно?.. В смысле… Почему тебе нужно уехать? — спросил Кристоф, оборачиваясь назад. Анна вздохнула и потупила взгляд. — Эльза попросила приехать. Понимаешь, мне так стыдно, что ей приходится справляться со всем этим самой, я сама точно не знаю, смогу ли помочь ей чем-то, но я должна хотя бы попытаться. — С чем помочь? Осознание того, что Кристоф всё еще не в курсе истинных причин её похищения и того, почему она вынуждена прятаться здесь, в глуши, лишило ее дара речи на мгновение. Она как-то забыла, что они ни разу не поднимали эту тему с тех самых пор. Он не задал ни одного вопроса за все эти дни, не потребовал объяснений… Он просто поддерживал её, был рядом и ничего не требовал взамен. Кристоф обернулся, вопросительно взглянув на неё, и это заставило её опомниться. — Ну, у нас проблемы — дядя хочет забрать фирму… Из-за этого он и подстроил то похищение… — пояснила она, с трудом подбирая слова. Кристоф так резко натянул поводья, что Нот, останавливаясь, возмущенно фыркнул, а Звездочка, не успев затормозить, наткнулась носом на его круп. — И давно ты знаешь, что за этим стоит твой дядя? — спросил он. — Он приходил туда… Ну, в смысле, туда, где меня держали… Говорил с Хансом, но он не знал, что я слышу. Наверное подумал, что я без сознания — они там меня какой-то гадостью поили. Так что, вряд ли он знает, что нам всё известно, — Анна замолчала ненадолго. — Извини… — А сейчас ты за что извиняешься? — Что не сказала раньше. Я должна была сразу объяснить. — Дело совсем не в этом. Понятно, что тебе не хотелось об этом говорить. Просто, надо же что-то делать. В полиции знают об этом? — Нет, у нас нет доказательств, и Эльза сказала, что пока нужно подождать… — Как это нет доказательств? А твои слова? — Адвокат объяснил Эльзе, что такие доказательства очень легко разбить, я не очень в этом разбираюсь, но, наверное, он прав. Кристоф замолчал, что-то напряженно обдумывая. — Анна, ты как вообще? — в его голосе прозвучало неподдельное беспокойство. — Что ты имеешь в виду? — недоуменно спросила она. — Я обо всём этом… Когда ты поедешь туда, тебе же придётся иметь дело с этим мерзавцем? — Да, — ответила Анна тихо, вдруг почувствовав себя маленькой потерянной девочкой, которая впервые осознала, насколько огромен и страшен мир вокруг неё. Кристофа не удивляло, что родные по крови люди могут вести себя таким образом, скорее, он был просто очень зол. Черт побери, как только у человека появляется чуть больше денег, единственное, о чем он мечтает — чтобы ему всё сходило с рук! Он не замечал, как сильно сжал зубы, пока они не заболели. — Прибью его, — пробурчал Кристоф себе под нос, заметив, какой растерянной стала Анна при одном упоминании об этом человеке. — Что? Ее вопрос отвлек его от гнетущих мыслей, и гнев в его душе сразу улёгся, стоило ему обернуться и посмотреть на Анну. — Я сказал, что прибью его, — он криво усмехнулся. Анна удивлённо уставилась на него, пытаясь понять шутит он, или говорит серьезно. Огонь в потемневших глазах Кристофа навел её на мысль, что его намерения не совсем расходятся со словами. Она еще никогда не видела его таким. — Нет… Не надо, — прошептала она испуганно. — Не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за… — Да что ты так пугаешься, я пошутил, — он отвел глаза, нервно засмеялся и, прищелкнув языком, направил жеребца вперед. — Мы, кстати, почти приехали. Тропинка вскоре вывела их на открытую местность на холме, с которого открывался потрясающий вид на долину. У Анны перехватило дух и она даже забыла, о чём они только что говорили. Она завороженно окидывала взглядом широкий горизонт, расстилавшийся перед ней. Пологие холмы остались где-то в низине, у подножия горы, на которую они, оказывается, поднимались все это время. Солнце к этому времени скрылось за седой дымкой, но напоминало о себе ярким, размытым гало высоко в небе. Шум колышущегося внизу леса и шепот ветра — больше ничего не нарушало первозданное умиротворение этого места. — Как красиво… — прошептала Анна. — Подожди, это ещё не всё. Кристоф ловко спрыгнул на землю и помог спешиться Анне. Он привязал поводья лошадей к веткам ближайшей сосны и проговорил что-то успокаивающее на ухо нервничающему Ноту, погладив его по блестящей черной гриве. — Идем, — сказал он, направляясь по узкой каменистой тропинке, ведущей куда-то вверх. Анна последовала за ним и вскоре заметила, что тропинка состоит из старых каменных ступеней, заросших травой и мхом. Она затаила дыхание. Чувство, будто она очутилась в древней легенде снова окутало её, как прекрасное, волнующее сновидение. Кристоф шел впереди, быстро одолевая ступеньки одну за одной, и Анна, чувствуя, что ей не удается угнаться за ним, позвала: — Кристоф, подожди! Он остановился, обернулся, и Анна, запыхавшись, догнала его. Безмолвная пауза, сопровождаемая шёпотом ветра, делала их скрестившиеся взгляды более красноречивыми, чем можно было высказать словами. «Я не знаю, что будет со мной без тебя, Кристоф» «Ты — целый мир для меня, Анна» — Идем, — сказал Кристоф вслух, отводя взгляд. Анна кивнула и взяла его за руку, почти неосознанно, инстинктивно, словно прося поддержки. Тонкие холодные пальцы спрятались в его большой теплой ладони, согреваясь. Кристоф вздохнул и грустно улыбнулся. Смешно было рассчитывать, что Анна не замерзнет. Он продолжил путь наверх, подстраивая свои широкие шаги так, чтобы ей было удобнее поспевать за ним. Анна всё чаще стала замечать вокруг нагромождения замшелых камней. Догадка заставила затаить дыхание и крепче сжать руку Кристофа. Деревья расступились, и они вышли на ровный пригорок, поросший уже отцветшим полотном вереска и дерном, сохранившим свою яркую зелень до глубокой осени. Вокруг него поднимались останки древних укреплений, кое-где даже сохранились узкие арки оконных проёмов, заплетённые темно-зелёным плющом и целые массивы стен. Анна ахнула, восхищенно окидывая взором руины древнего замка. — Нравится? — тихо спросил Кристоф, всё еще не отпуская её руку. Анна подняла на него глаза. Сильный ветер трепал его волосы и заставлял немного щуриться. — Очень, — прошептала она, не отрывая взгляда от его лица. Здесь, посреди руин, открытых всем ветрам, она почувствовала себя такой свободной и легкой, как будто она могла бы разбежаться, прыгнуть, раскинув в стороны руки и взлететь. Анна представила, как она набирает побольше воздуха в грудь и кричит, чтобы посмотреть, удастся ли ей разбудить эхо. Но… Для этого пришлось бы отпустить руку Кристофа, а этого ей совсем не хотелось делать. «Как жаль, что мы только сегодня сюда добрались» — А как называется это место? — спросила она. Между тем Кристоф не отводил обеспокоенного взгляда от седых тяжелых туч, висящих на севере над долиной и, казалось, даже не слышал её вопроса. Ветер нес с той стороны морозный запах снега. Этого он не ожидал. Еще вчера прогноз не предвещал ничего подобного. — Что-то случилось? — спросила Анна, заметив его нахмуренные брови и ощутив в его молчании неясное беспокойство. — Видишь вон ту тучу? Анна кивнула. — Надо спускаться. Нас может застать метель. — Она вроде ещё далеко, — сказала Анна расстроенно. Она не могла поверить, что их прогулка закончится, едва начавшись. — В горах погода очень быстро меняется, — сказал он, бросив последний взгляд на сизый холодный горизонт. Не выпуская руку Анны, он поспешил обратно к тому месту, где они оставили лошадей. Она, спеша и спотыкаясь, пыталась угнаться за широко шагающим Кристофом. «Странно, туча так далеко, а мы летим, как на пожар» Когда они вернулись, ветер еще больше усилился. Нот нервно прял ушами и переступал с ноги на ногу. Увидев Кристофа, он недовольно фыркнул, как бы говоря: «Куда вы запропастились?», а Звездочка вытянула шею и смотрела куда-то вверх. Она вздрогнула, когда Кристоф успокаивающе погладил её по голове. — Быстрее, Анна, — сказал он. Она не на шутку забеспокоилась, провожая взглядом торопливые, резкие движения Кристофа, отвязывающего лошадей. Без дальнейших вопросов она дала усадить себя на спину Звездочки. Он тоже вскочил в седло. — Анна, мы будем ехать быстро. Помнишь, я тебя учил, как нужно привставать в стременах, когда едешь рысью? — спросил он, пытаясь успокоить храпящего и танцующего под ним коня. — Да… Я постараюсь. — Главное, не бойся. Если почувствуешь, что съезжаешь на бок, просто привстань в стременах и наклонись немного вперёд. Они пустились в путь. Небо над ними потемнело, словно наступили ранние сумерки, звуки исчезли. Казалось, даже ветер притих. Возможно, по этой причине Анна услышала как сильно колотится её сердце. Она и не подозревала, что спускаться по узкой тропе будет ещё страшнее, чем подниматься — Звездочка пару раз оступилась на неровной дороге, и Анна уже приготовилась познакомиться с каменистой почвой поближе, но лошадь всякий раз восстанавливала равновесие, стараясь поспеть за идущим впереди Нотом, которого Кристоф придерживал, пока они не выехали на более пологую дорогу. Анна всё больше дрожала при каждом морозном порыве ветра. Кажется, Кристоф беспокоился не зря — она заметила, что на гриву лошади уже опускаются первые снежинки и почувствовала, что воздух пахнет совсем по-зимнему. Страх, совсем не такой, к которому она привыкла, а другой, дремавший где-то на уровне памяти предков, зашевелился внутри, просыпаясь — чувствуя, что и он наконец-то пригодился. Страх перед стихией. Анна старалась держаться в седле и одновременно не спускать глаз с маячащего впереди темного силуэта. Когда они выехали из тесноты леса на простор, она совершенно не узнала это место — на пару метров вокруг уже ничего не было видно. Начиналась метель. Кристоф пробормотал под нос проклятие и вернулся к Анне. — Не бойся. Всё будет хорошо. Страх отпустил сердце Анны. Хватило одного лишь взгляда в его добрые, теплые глаза, и она взяла под контроль дрожь, сотрясающую всё её тело. — Правда, мы не успеем добраться до дома… — пробормотал он себе под нос. Вероятность сбиться с пути в метели была отнюдь не призрачной, и Кристоф направил коня в другую сторону, пока ещё можно было хоть как-то ориентироваться, и крикнул Анне, чтобы она не отставала. «Черт возьми, откуда взялась эта метель?» Нота не нужно было подгонять — он понесся бы как стрела по знакомой дороге, если бы Кристоф не натягивал поводья, постоянно оглядываясь, не отстала ли Анна. Она пригнулась к самой шее лошади, стараясь спрятаться от секущих по щекам снежных колючек. Белая мгла уже сомкнулась вокруг них плотным кольцом и единственное, о чём Анна могла думать — «Только бы не упасть». Пальцы, судорожно вцепившиеся в поводья, перепутанные с черной гривой Звездочки, уже немели от напряжения и холода. Анна некстати вспомнила, что перчатки лежат где-то в сумке. Естественно, о том, чтобы доставать их сейчас, не было и речи. Увеличивающийся разрыв между её лошадью и Нотом всё больше беспокоил Анну, но она старалась сохранять хладнокровие. «Кристоф не бросит меня» Эта мысль не давала ей окончательно соскользнуть в панику. Вскоре лес стал гуще, деревья снова взяли их в тиски, и Анна инстинктивно потянула поводья на себя. Звездочка дернулась в сторону и она слишком поздно заметила ветку, торчавшую на уровне её колена. За доли секунды она только успела приподнять ногу, изо всех сил вжимая её в мохнатый бок лошади, но это не помогло полностью избежать удара. Он пришелся пониже колена и немного вскользь. Она отрывисто вскрикнула и закусила губу. Казалось, даже слёзы брызнули из глаз. «Кто бы мог подумать, что это так больно» Перетерпев первый приступ боли, она открыла глаза и заметила, что Нот уже перешел на быстрый шаг, и Звездочка в два счета догнала его. — Успели, — запыхавшись проговорил Кристоф, когда они поравнялись. — Всё хорошо? Ты очень бледная. Нога пульсировала, боль отдавала даже в голову, но, по сравнению с возможностью заблудиться в лесу, Анна посчитала это пустяком, не заслуживающим внимания. — Да, всё нормально. А где это мы? — спросила она, удивленно глядя на приземистое деревянное строение, которое она только сейчас заметила впереди среди деревьев. — Это охотничий домик деда. — Ух ты! Элли мне про него говорила… — Ну, правда, он ничего особенного из себя не представляет. Но главное — там мы можем пересидеть непогоду. Прости меня пожалуйста… — За что? — Я должен был раньше распознать метель. Анна наклонилась в его сторону, с трудом дотянулась до его руки и похлопала его по ней. — Перестань, ты же не можешь контролировать погоду. Кто ж знал, что она так резко изменится, — она широко улыбнулась, слегка поморщившись от боли в ноге. — У нас не хватит дедовых запасов дров, чтобы согреть твои руки, ты понимаешь это? — спросил он, улыбаясь в ответ. Анна отдернула ладонь и смеясь, спрятала её за пазуху, но куртка оказалась мокрой и не менее холодной, поэтому она только разочаровано вздохнула. Хорошо, что они уже были рядом с домом. Глядя на добротно выструганные, большие доски, массивные двери и маленькие оконца Анна позволила себе признаться, как сильно замерзла и как у нее болит всё тело от напряжения и от этого сумасшедшего галопа. Кристоф соскочил на землю и помог спешиться Анне. Она прикусила губу и втянула воздух сквозь сжатые зубы, стоило ей только ступить на ушибленную ногу. «Наверное, там будет огромный синяк» — Что с ногой? — спросил Кристоф, от которого не ускользнула гримаса боли на её лице. — Пустяки. Ударилась о ветку. — Сильно болит? Он уже хотел наклониться, чтобы осмотреть ушиб, но Анна его остановила. — Давай сразу в дом, а то тут как-то прохладно. — Да, точно, черт… Ты заходи, я спрячу лошадей. Ключ под ковриком. Кристоф повел обеих лошадей под уздцы и скрылся в маленькой пристройке с покатой крышей, а Анна, съежившись, побежала прихрамывая, ко входу в дом, подняла коврик, под которым действительно оказался маленький потемневший от времени ключ и с трудом вставила его дрожащими, посиневшими пальцами в замочную скважину. Дверь поддалась не сразу, и ей пришлось несколько раз дернуть её на себя, прежде чем она открылась. В доме было темно и едва ли не так же холодно, как на улице, но приятно пахло деревом и какими-то сушеными травами. Она так и стояла в темноте посреди просторной комнаты, которая была одновременно и прихожей, и гостиной, и кухней, пока не вошел Кристоф, отряхивая с куртки припорошивший его снег. — Чёрт, ну и холодина тут. — Я не нашла где тут включается свет. — Здесь нет электричества. Анна подняла на него округлившиеся глаза. — Не переживай, сейчас согреемся, — сказал он, присев около большого камина. Анна пошла вслед за ним и присела на подлокотник старого дивана, всё так же мелко дрожа от холода. — Это у тебя зубы стучат? — спросил удивленно Кристоф, оборачиваясь к ней. — Ага. — Черт, потерпи немного… Сейчас. Сначала от поленьев вверх поползли струйки едкого дымка, потом Анна заметила яркие язычки пламени, облизывающие сухие дрова. Они разгорались всё сильнее и вскоре темная комната осветилась мерцающим оранжевым огнем. Убедившись, что он не погаснет, Кристоф принялся копаться в шкафу, перебирая одежду. Он достал несколько кофт, одну из которых протянул Анне. Она присела возле огня, протягивая к нему замерзшие ладони. — Тебе надо переодеться. В этой одежде ты не скоро согреешься, — сказал он, кивая на мокрую куртку. — О… да… — смущенно пробормотала она, глядя на темно-зеленую кофту с капюшоном, протянутую Кристофом. — Это моя толстовка. Она, конечно, старая, но чистая, — сказал он, неправильно истолковав причину замешательства Анны. — Я пойду за дровами, а ты пока переоденься. Постучишь вон в ту дверь, когда закончишь, ладно? Я серьезно, нельзя в мокром сидеть, а то простудишься. Неловкость, повисшая в воздухе, так сгустилась, что до неё можно было дотронуться. — Спасибо большое. Я сейчас… Он отдал кофту Анне и вышел в противоположную от входа дверь, которая, очевидно, вела в какую-то хозяйственную пристройку. Только тогда она смогла перевести дыхание, положив руку на колотящее с сумасшедшей скоростью сердце. Жизнь не готовила её к такому повороту событий. В том, чтобы надеть его одежду было что-то крайне интимное, почти непозволительное… Анна вскочила на ноги и похлопала себя по горячим щекам — нужно было держать воображение в узде, особенно в этих обстоятельствах. «По крайней мере, Кристоф уж точно ни о чём таком не думает. Тем более, он тоже замёрз, надо побыстрее… Давай, Анна, возьми себя в руки» Она расстегнула куртку — благо, пальцы уже немного отогрелись и к ним вернулась чувствительность, и повесила её на крючок около камина. Свитер тоже немного промок, поэтому она сняла и его, поежившись, когда обнаженная кожа соприкоснулась с холодным воздухом еще не прогретой комнаты. Оставшись в одном белье, Анна развернула толстовку и, поддавшись порыву, зарылась лицом в мягкую ткань, в которой отдаленно угадывался дымный запах сандала и хвои, ставший для неё таким особенным. Она натянула её на себя, путаясь в длинных рукавах. Кофта доходила ей до середины бёдер и была настолько велика, что Анна могла бы закутаться в неё при желании, а приятное прикосновение сухой ткани помогло ей наконец-то перестать дрожать. Анна обхватила себя руками, вспоминая как Кристоф обнимал её в ту ночь, и почувствовала, что могла бы согреться даже без огня — так стало жарко при одной мысли об этом. «Надо немного успокоиться…»