Пятница, тринадцатое

Конец рабочей недели. Я иду в бар «Койот», чтобы немного отдохнуть, расслабиться. Войдя в заведение, я увидел множество людей, в глазах которых было чётко написано кем они являются: воры, убийцы, женщины лёгкого поведения, насильники, наркодиллеры, бродяги и простые люди. Вокруг дым от сигарет многочисленно курящих, пока еще живых тел, всё как в тумане. Да, я не люблю людей, да и любить их не за что, они приносят столько боль. Уже у барной стойки я веду диалог с барменом: - Что посоветуете выпить? - Из каких именно напитков? - потирая стакан, спрашивает он. - Виски. - В таком случае, посоветую White Horse или же Jack Daniels. - Jack Daniels. - как можно было сравнить какой-то White Horse с королем виски? Вздор!!! Бармен наливает стакан до краев так, что виски даже чуть-чуть заходит за края и наливается в лужу вокруг треснувшего стакана, ну кто так наливает? Руки бы ему оторвать. Одна из причин моей нелюбви к людям — неуклюжесть. Эти мешки с костями делают всё так, будто клиенту вообще плевать как ему преподнесут его заказ. О, что я слышу! Играет «Like Of Tears – Raistlin And The Rose», ну хоть что-то нормальное. Я допиваю свой виски, расплачиваюсь и собираюсь было уходить как, меня останавливает местная шайка. - Эй, ты! В кожаной куртке! Да, да ты! Стой! - они оживленно подошли ко мне, даже не подозревая, что переживут. – Раз ты по вечерам распиваешь тут Jack Daniels, значит у тебя и деньги есть? - Напротив, я на мели. - Тогда может дома что-нибудь найдется? - Возможно. - улыбаясь говорю я, предвкушая то, что наиграюсь сегодня вдоволь. Я давно здесь вижу этих ребят, знаю всё и абсолютно про каждого. Трое парней и четверо девушек, что может быть прекраснее. Мы выходим из паба и направляемся к их машине. Это был полностью черный Mustang — мечта, а у ребят неплохой вкус, но мне их нисколько не жаль. Я говорю адрес, и машина срывается с места, будто конь которого прижгли раскаленной кочергой. Через четверть двадцати минут мы уже были около моего места обитания. Мотор затих — машина встала на месте. Все вышли наружу, я иду впереди всех, открываю дверь, они заваливаются внутрь. - Какого черта?! - произнес парень с зеленым ирокезом, по-видимому он принадлежал к субкультуре: панки. Он так сказал потому что увидел то, что видят только плохие люди: цепи, пилы, ножи, окровавленный пол - ну не было времени отмыть, различные пыточные устройства и много чего другого. - Добро пожаловать в мою обитель. - прогремел мой голос, и они тут же провалились в подвал, который находился сразу же после двери, я закрываю подвал и вновь слышу те самые сладкие песни — женские крики, истерику, плач и прочее. Спустя час звуки в подвале немножко утихли. Меня это начало радовать, ибо они — моя головная боль в прямом смысле. Я решаюсь выйти на улицу и загнать Mustang за дом, как же он прекрасен! В нём меня не покидает чувство радости. Ну-с, ладно, мне пора. Пришло время расплаты. Заходя в дом, я наглухо закрываю дверь, а в подвале тихо, они наверняка обдумывают план как оттуда выбраться, напрасно, это не поможет. Я сажусь в кресло-качалку и качаясь обдумываю свои действия, я знаю, что его скрип рано или поздно начнет раздражать новых обитателей подвала. Я резко встаю с кресла, а вокруг спокойно, хорошо и только лишь шорох и тихие вопли прерывают эту идиллию. На часах 02:40 ночи, сна ни в одном глазу. Они даже не подозревают, что у меня есть второй вход в подвал, они столпились около одного входа туда, вот она — глупость и недостаточно разветвленное мышление. Я бы на их месте уже давно бы обследовал всё. Я тихо открываю вторую крышку подвала и аккуратно спускаюсь туда, предварительно взяв с собой тряпочку, вымоченную в хлороформе. Я тихо подкрадываюсь сзади, чувствую в темноте рядом дыхание, резко прикладываю тряпку одновременно сжимая другой рукой, её руку, почему её? Потому что чувствовалось, что я держу девушку. Спустя секунд тридцать она отключилась, но ненадолго. Я беру её на руки и иду к выходу, вытаскиваю из подвала и закрываю крышку. Далее, усаживаю ее на стул и привязываю к нему же ноги и руки. Я слышу гул из подвала, ооо, кажется они заметили пропажу, но уже поздно. Где-то через минут 20 она очухалась. - Здравствуй, Глория. - монотонно произношу я, смотря в ее полные страха глаза. - Где я? - Ты у меня в гостях, а теперь, давай поговорим. - Почему я связана? Что тут творится?! - Тише, тише, не волнуйся, все хорошо, ты — дома. - тут она начинает верещать как сирена, мне это не нравится, и я решаю заткнуть ей рот тряпкой. - Итак, Глория. Тебе, если я ошибаюсь 19 лет, не так ли? Первый раз ты попробовала наркотики в 15 вроде, да? Ты постоянно сбегала из дому, нет не по той причине, что тебя не любили дома, кричали, нет, нет, тебе нужна была новая доза и.. по развлекаться в баре. О, как ты глупа, детка, как глупа. И то, что вы сегодня сделали: прицепились ко мне — это ваша роковая ошибка, раскрою тебе секрет, Глория, вы все здесь умрете страшной смертью. - по щекам девушки начали течь черные смешавшиеся с тушью слёзы. - А знаешь, что? У тебя очень красивые зеленые глаза, а это редкость и... Я хочу оставить их себе на память, как подарок от тебя, ты же не против? - она заскулила от страха, слёзы полились ручьем. Она пытается что-то сказать, и в надежде на то, что это что-то дельное, я вытаскиваю у нее изо рта тряпку. - Я ни в чем не виновата... Я ни в чем не виновата... - захлебываясь в истерике и ужасе говорила она. - Конечно же ты не виновата, никакой человек не сознается в своей вине, пока его не зажмут в угол. - Отпусти меня, прошу, отпусти! - Почему я должен это сделать? Поясни. - Я не хочу умирать. - Почти каждый кого не спроси не хочет умирать и лишь единицы говорят, что хоть раз да задумывались об этом. - Ты чертов псих! - Не отрицаю. - дико смеясь отвечаю ей. Я подхожу к столу и думаю с чего бы начать, ну уж больно мне понравились её глаза, нужно хоть один оставить себе, как сувенир, моя рука зависает над скальпелем. Я подхожу к ней и вижу, что она боится меня, правильно, нужно бояться того, кто изначально был спокоен с тобой, нервы штука не вечная, когда-нибудь да сдадут. - Что... Что ты хочешь от меня? Что я тебе сделала?! - Лично к тебе у меня претензий нет, но уж больно глаза у тебя красивые. Знаешь, глаза видят всё зло и ужас, что окружают нас, поэтому, я тебе дам возможность видеть это все лишь на половину. - она начинает заливаться слезами и визжать как последняя шавка, которую вот-вот пустят на шаурму, я вновь затыкаю ей рот. Она начинает дёргать головой и поэтому не нахожу лучше решения, кроме того, как вырубить её ударом о затылок рукоятью скальпеля. Взяв за её рыжие кудрявые волосы, я наклоняю голову вверх, что бы лампа светила именно на лицо, скальпель аккуратно входит в левый уголок левого глаза и бежит вокруг него как по трафарету, аккуратно вынув глазное яблоко, я кладу его в стакан с ледяной водой и ставлю его на столик, который находится прямо перед Глорией. Она вновь открывает свое уже единственное око и видит весь исход событий. Такого визга я еще в жизни не слышал, я не выдержал и провел ей скальпелем по шее, порвав голосовые связки. И она замолчала. Навсегда. - Такая молодая, такая красивая, а уже давным-давно мертва внутри. А сегодня умерла и снаружи. Шоу только начинается, ещё шесть будущих трупов. Я вновь спускаюсь вниз и таким же способом вытаскиваю ещё одного человека, на этот раз это был мальчик, да, я не назову его мужчиной, потому что он выглядит именно как мальчик. Это Рей. Его пробуждение будет более необычным. Открывая глаза Рей видит, что находится прикованным в ванне, в пока еще пустой ванне. - О, проснулся, доброй ночи, Рей. - Ты кто такой? Что происходит? Помогите! - Кричи сколько угодно, это не поможет, мы находимся на краю скалы. Насколько я знаю, тебе 24. За всю свою не столь длинную жизнь ты уже много делишек натворил. А сколько слухов о тебе было, будто ты самый страшный маньяк-насильник. Я разочарован в тебе, ты так предсказуем, тебе до меня ещё расти и расти. - Ты кто? - Я? Можешь называть меня своей Смертью. - с насмешкой говорю я. - Чувак, слушай, давай разойдёмся по-хорошему, я тебе ничего не сделаю, ты просто меня отпустишь, и я уйду отсюда, можешь довольствоваться остальными! - быстро и тихо прошипел он. - С какой стати я должен это делать? Да ты в таком состоянии и так мне ничего не сделаешь. Значит ты предатель у нас, раз оставляешь их в беде. Противно смотреть на тебя, за свою жизнь, хочешь расплатиться чужими. Не выйдет. - я встаю и иду к шкафчику, открываю его и беру железное ведро, а потом направляюсь обратно. - Что у тебя там? Что ты собираешься делать? - нервно тараторит Рей. - Знаешь, я не люблю предателей и хочу очистить тебя от этой предательской шкуры, тебе это не помешает. - Стой! Может договоримся? - Со мной не договоришься. - наклоняю ведро и разливаю жидкость по всему телу. – Тебе будет казаться, что ты горишь, но на деле кислота просто разъедает твое тело, ты как таблетка аспирина, что растворяется в воде. Ты слышишь меня? Ну вот, как всегда, я тут видите ли ему рассказываю, как и что, а он уже умер. Еще пять. Я спускаюсь вниз привычным путём и добываю новое, пока еще тёплое тело. Это был тоже парень, как раз тот панк с зеленым ирокезом. Я кладу его на огромный стол и привязываю ремнями. Подожду пока он проснётся, отдохну в любимом кресле-качалке за бокалом красного словно кровь вина. Наблюдая за луной и звёздами я понимаю как же прекрасна ночь, вдруг мои мысли прерывает крик, он очнулся, пора. - Здравствуй, Джон. - Ты, откуда ты знаешь моё имя? - Я всегда интересуюсь людьми, которые у меня что-то украли. Год назад, к примеру, ты стащил у меня кошелёк, хорошо что денег там не было, потому что ношу я их только в кармане, но будь они там, то тебе бы было бы хуже, чем сейчас. - Выпусти меня! - Какие же вы все одинаковые, «выпусти, сжалься, отпусти, помогите», эх, никакого разнообразия. Давай сыграем в оду игру, я тебе буду задавать вопросы, а ты будешь отвечать, а если будешь врать, то пожалеешь об этом. - люблю играть в эту игру, особенно когда уже знаю всю правду. - Это ты убил свою сестру? - Нет, что ты, я любил её! - дрожащим голосом говорил он. Я достаю из кармана остро заточенный нож, замахиваюсь и отрубаю ему мизинец и вновь комната наполнилась громким криком. - Неправда. Это ты её убил, за то, что она взяла без спросу твой кожаный ремень, чтобы поиграться, в ответ ты задушил бедную восьмилетнюю девочку им же. Скажи, ты хоть навещаешь её могилу? - Конечно! Почти каждый день! - Ложь!!! - отрубаю безымянный, кровь идет тоненьким алым ручейком, капая на пол, превращаясь в маленькие лужицы. – Знаешь, у меня идея, а давай-ка сыграем в другую игру, в русскую рулетку, ты же не против, да? - Ты сумасшедший, ненормальный. - Да? А душить маленьких девочек ремнем это нормально? - фыркаю ему в ответ, заряжая револьвер. – Знаешь, я думаю, что одна пуля для тебя это слишком просто, я заряжу три, но через одну, посмотрим, повезёт ли тебе, если останешься в живых, я тебя отпущу. - Хорошо! Я согласен. - Что ж, ты сам только что подписал себе приговор, поехали. Я его освобождаю, он садится на стол, берёт револьвер полностью функционирующей кистью, подставляет к виску, я смотрю ему в глаза, он мне, нажав на спусковой крючок его уже мертвое тело падает со стола на пол. - Не повезло, да ещё и мозги со стены теперь соскребать. Ладно, еще четверо. - я направляюсь снова в своё кресло, я очень устал, устал за эту неделю и в особенности за этот день. Немного отдохнув я вновь беру тряпку и тем же способом вытаскиваю ещё одну девушку. Она была блондинкой. Это Эмилия. Я привязываю её руки к перекладине на потолке и выбиваю стул из-под ног, от этого она вмиг просыпается от пятиминутного сна. - Здравствуй Эмилия. Как ты себя чувствуешь? - Отвратительно. - Впрочем, выглядишь ты так же. – я старался больнее уколоть словом. - Да что ты себе позволяешь! Отпусти меня!- тоненьким голосом пищит она. Ни секунды думая, я отвязываю её, она пытается сбежать из дома, но наступает прямо в капкан, который раздробил ей часть правой ноги. И вот она лежит и истекает кровью, такая беспомощная и слабая, и к сожалению, глупая. - Я тебя отпустил, что-то изменилось? Нет, ты все еще здесь, у меня. - Мне больно! Мне очень больно! - лёжа в собственной луже крови говорит она. - Не сомневаюсь. Давай поговорим? Насколько мне известно, тебе 18 лет. Уже в столь юные годы, ты являешься одной из лучших дамочек по вызову. Самой не противно? Ты осознаешь, что ты творишь? Думаю, что нет. - Что ты несёшь... - шепчет она. - Вот видишь, ты даже не хочешь слушать меня. В Румынии, таким как ты зашивают рот, в Китае — загоняют иглы под ногти и прижигают кожу. Что выбираешь? Я знаю, выбор невелик, ну так как поступим с тобой по-румынски или по-китайски? Что ты выбираешь? - Хватит! Хватит! Помогите! - Видимо выбираешь ты и то, и то. - Нет!!! - А как ты хочешь? - Если и хочешь убить меня, то сделай это безболез... - её речь прервалась после выстрела из моего револьвера, её болтовня так достала. Ещё трое. Как обычно достаю очередное тело, этот парень довольно упитанный, тяжеловат, его я привязываю к роковому стулу. Пара минут и он открывает глаза. - Привет, Сэм. Как самочувствие? - Голова кружится. - Это нормально после хлороформа. - Где я? - Ты дома. - Да неужели. - Именно. Слушай, а это не ты ли случайно полтора года назад увёл у одного парня девушку, а потом зверски убил её? - Ты кто такой?! - Я её брат. А ты — убийца. И поплатишься за это. - Ты будешь не лучше меня! - в шутку сказал Сэм. - А разве я стану хуже, чем есть? Это навряд ли, куда уж хуже. - Да тебе место в психушке! - А тебе на электрическом стуле. Но увы, у меня таких приспособлений нет. Зато... У меня есть лук и стрелы. Ты будешь моей мишенью. - Да ты шутишь. Вдруг ему в плечо прилетает стрела. - Я разве похож на шутника? Тебе смешно? - Очень. - Не люблю сарказм, им пользуются люди, которые хотят показать, что они не такие как все, выделиться, но в итоге в их исполнении сарказм смотрится крайне нелепо. Это относится отчасти ко лжи. А я не люблю ложь. - натягиваю тетиву и пускаю стрелу в шею Сэма, кровь полилась милым маленьким фонтанчиком. Осталось двое. Точнее, две. Когда я спустился в подвал они как назло держались вместе, пришлось разъединять, одну из них я толкнул так сильно, что она ударилась о стену подвала и упала, надеюсь не замертво. Я совсем забыл про хлороформ, пришлось и другую стукнуть затылком о стену, к сожалению, на этот раз я переборщил. Она умерла сразу же от удара. Как жаль. Ну есть ещё одна, последняя. Я возвращаюсь обратно, но, там никого. Через пару секунд меня ударяют чем-то тяжелым по голове, я падаю, но потом пытаюсь быстро встать и побежать за ней. Как же болит голова... Она выбегает на улицу, я следом за ней. - Куда же ты бежишь? Тебе некуда деться, тут в радиусе нескольких километров нет абсолютно никого. - Должен же быть хоть какой-то выход. - Выхода нет. - и тут она накинулась на меня словно зверь, пытаясь выцарапать глаза. Дом находился на краю обрыва, в который, как мне казалось, я вот-вот шагну. Мы падаем с обрыва, я успел уцепиться за корень дерева, который торчал из скалы, ещё чуть-чуть и я сорвусь. Она карабкается по мне, стараясь выбраться из этого положения. Мои руки в один момент ослабли, и мы вместе падаем вниз, она ударилась головой о торчащий камень и её глаза сомкнулись в вечном сне. А я ударился о воду, из-за сильного удара потерял сознание и захлебнулся. «Мы все так хотели жить! Но не ценили, что имеем. Мы все так хотели жить! И теперь себя караем. Мы все так хотели жить... Но теперь в земле гнием.»

The End.