***
Принцесса Диана устало потёрла виски и закрыла глаза. Уже полчаса она пыталась прийти в себя после долгой и утомительной поездки, и погода за окном совершенно не способствовала улучшению состояния. Шёл сильный снег и выл холодный январский ветер. «Кажется, у меня упало давление.» — отметила Диана со странным безразличием. Она медленно встала и, приоткрыв глаза, подошла к туалетному столику, на котором лежали таблетки. Выпив сразу две, принцесса подняла глаза на своё отражение. Она знала, что писали про неё в газетах. Её называли красавицей, украшением королевской семьи, ожившей сказкой. «Видели бы они, какие у меня сейчас синяки под глазами», — сказала она себе, — «слышали бы они, как мы с Чарльзом кричим друг на друга. Прекрасная бы сказка получилась. Сплошная романтика. Нужно написать Барбаре Картленд, она не знает, какой сюжет теряет.» Невольно прикоснувшись к своему лицу, она вспомнила и другие заголовки. «Диана, не худей больше!», кажется так написали в «Сан». «Поразительная потеря веса!» кричали журналисты на все лады. «И они хотят сказать, что не догадываются, правда?» — подумала она с горькой усмешкой, — «Наверное, я просто сижу на диете. На воздушной. Могу давать советы: всем, кто хочет похудеть нужно просто не есть.» Решив, перестать копаться в своих мыслях хотя бы сегодня вечером, Диана отошла от зеркала и села в кресло у окна. На нём лежали детские рисунки, на каждом из которых были изображены четыре человека, в которых с трудом угадывались мужчина и женщина с детьми. В углу листов неизменно стояла подпись «Мамочка». Женщина искренне улыбнулась. «Какой же Уильям прекрасный мальчик», — с нежностью подумала она, — «не знаю, за что судьба наградила меня таким чудом. И так любит Гарри. Надеюсь, они будут такими же дружными всю жизнь, даже когда Уилл станет королём.» Диана вздохнула. Любовно гладя листы бумаги, она перебирала рисунки. Особенно ей понравилось изображение женщины рядом с каким-то шкафом, стоящим на боку (как позже поняла Диана, это было пианино). На руках у неё сидели два человечка, а сзади стоял мужчина с саблей. «Почему он нарисовал Чарльзу саблю?», — подумала вдруг Диана, — «Нужно будет спросить у него, когда я увижу его.» Ветер за окном завыл ещё сильнее. Даже несмотря на то, что во дворце было тепло, из щелей дули сквозняки. Принцесса поёжилась и обхватила себя руками. «Чем бы сегодня заняться?» — рассуждала она, — «К Чарльзу идти бесполезно. Он работает, как всегда. Дети вернутся только поздно вечером. Завтра у меня мероприятий нет. И ведь даже по телевизору смотреть нечего. Везде сплошная политика, а когда нет политики — показывают мои выходы, и не знаю, на что смотреть противнее.» И тут Диану осенило, ей ведь должны были установить джакузи. Так могли решиться две проблемы сразу: появится развлечение на вечер и станет теплее. Подумав, что это лучшее решение, принцесса взяла из шкафа халат и полотенце и быстрыми шагами пошла в ванную комнату. Помещение было не очень большим, но за счёт освещения казалось просторнее, чем было на самом деле. Диана поморщилась и выключила половину света. «Так хотя бы голова не будет раскалываться.» — подумала она. Новое джакузи стояло в центре, как будто здесь планировали снимать сцену для какого-то фильма про роковую красотку. Принцесса усмехнулась. Разложив халат и полотенца, Диана открыла кран и заткнула слив пробкой. Приглушённый свет красиво играл в воде, казавшейся голубой. Блики отражались на стенах, и девушка подумала, как хорошо было бы лежать в ванной со свечами и бокалом вина, как в кино. Но в тот вечер она больше всего хотела поскорее расслабиться, а не устраивать чайную церемонию, поэтому она взяла в руки пену для ванной и добавила в воду. На поверхности сразу же образовались мыльные пузыри. «Прямо как в детстве.» — вдруг заметила Диана. Со слабой улыбкой она аккуратно сняла с себя одежду, невольно пробежав руками по рёбрам. Со смесью радости и страха она отметила, что они выступают даже сильнее, чем на прошлой неделе. «Нужно ещё похудеть.» — подумала принцесса. Эта фраза звучала у неё в голове, как мантра. Девушка даже не задумывалась, просто слепо следовала тому, что велело ей подсознание. И когда оно приказывало неделями не есть или сбрасывать вес с помощью других кардинальных мер, Диана не спорила. В глубине души она надеялась, что когда она станет идеальной, Чарльз полюбит её, прямо как раньше, что они вместе будут воспитывать детей, забыв о всех изменах, но, конечно, такие надежды не имели ничего общего с реальностью. Тем временем принцесса Уэльская осторожно, как будто боясь упасть, погрузилась в джакузи. Бурлящая вода приятно касалась тела и странно успокаивала. «Как же мне хорошо», — с наслаждением подумала Диана, — «как же приятно. Почему я раньше не додумалась купить джакузи?» Девушка закрыла глаза и откинула голову назад, не думая ни о чём.***
Принцесса Маргарет открыла глаза. По её подсчетам прошло пять часов с тех пор, как она заснула неспокойным сном. Боль в груди притупилась, но всё ещё не отпускала женщину. Слабыми руками она прикоснулась к шраму. Он был длинным и, казалось, уходил куда-то на спину. Маргарет пока не приглядывалась, но думала, что впечатление она будет производить жуткое. «Мои фотографии можно будет помещать на обложки книг о вреде курения.» — флегматично отметила она. Женщина смотрела в потолок, не видя перед собой ничего. У неё даже не было мыслей о том, что с ней произошло или о том, что будет дальше. Она не хотела вставать, в любом случае она была бы слишком уставшей для любых занятий. «Так повезти могло только мне» — сказала Марго про себя, — «в нашей семейке были несчастливые браки до меня, больные онкологией до меня и разводы до меня, но только я смогла собрать полную коллекцию. Тоже достижение в своём роде.» Принцесса приподнялась и взяла с тумбочки ингалятор. С тяжелым вздохом она прислонила его ко рту, сразу наполнившемуся отвратительным вкусом лекарства. Маргарет постаралась не кашлять. Несколько секунд спустя она с радостью положила ингалятор обратно. «Неужели теперь так будет всегда?» — с каким-то отчаянием подумала женщина, — «Я теперь буду зависеть от лекарств, ингаляторов и этих живодёров в белых халатах? Ненавижу.» — Ненавижу! — крикнула она. Звук эхом отдавался в комнате. Хрустальная люстра тихо зазвенела. Маргарет обессилено легла обратно. Ей хотелось только забыться бесконечным сном без сновидений. Боль в груди не была острой, но от того, что она была тупой и постоянной, становилось ещё невыносимее. Каждый вздох давался Маргарет с трудом. Врач сказал, что это только на первое время, но, по мнению принцессы, врачам нельзя было верить. «Это то, что чувствовал папа?» — вдруг спросила себя она. Маргарет уже плохо помнила отца. В основном у неё остались воспоминания о его голосе или о его поступках, но когда она пыталась вспомнить его лицо не по фотографиям, а таким, каким она его видела, у неё почти ничего не получалось. Однако женщина прекрасно помнила день его смерти. То, каким бледным и уставшим, но в то же время несломленным он был накануне. «Он был таким сильным человеком», — подумала Маргарет, — «мне до него далеко. Лежу и жалею себя, как идиотка.» Принцесса изо всех сил пыталась сдержаться, но не смогла. По щекам потекли горячие слёзы. Дыхание и без того тяжёлое стало мучительным. Маргарет хотела отдышаться, но ничего не получалось. Ей показалось, что сейчас она задохнётся и умрёт. Однако каким-то чудом Маргарет смогла прийти в себя. «Вот поэтому я и говорю, что нытьё вредит здоровью.» Шутить и казаться сильной — вот и всё, что ей оставалось. Больше всего на свете она хотела бы, чтобы все её слова о том, что ей не тяжело, было правдой. К сожалению, бороться она уже почти не могла и, если бы не привычка делать хорошую мину при плохой игре, Маргарет давно бы уже сдалась. «Нужно пойти проветрится», — решила она, — «от лежания на кровати и затхлого воздуха я начинаю превращаться в истеричку.» Каким-то нечеловеческим усилием Маргарет поднялась с постели. Всё перед её глазами плыло и кружилось. Комната как будто приняла какие-то фантастические очертания и стала больше. Принцесса прислонилась к стене и тяжело вздохнула. Но отказываться от своих намерений женщина не собиралась. Неуверенными маленькими шагами она подошла к шкафу, достала из него халат, накинула на ночную рубашку и так же осторожно подошла к двери. Ей казалось, что стоит ей оступиться, и она не сможет встать с пола. К счастью, всё обошлось. Выйдя в коридор, Маргарет готова была плакать от беспомощности. Ей казалось, что она одна в каком-то незнакомом и безлюдном месте. Только откуда-то издалека доносились странные звуки. «Это что вода?» — спросила она сама себя. Думая, что ей кажется, принцесса прислушалась. Вдалеке определённо что-то лилось. Решив, посмотреть и проверить, не мираж ли это, Маргарет осторожно, прислоняясь к стене, пошла на звук.***
Диана расслабленно вздохнула и потянулась. Ванная действительно помогала успокоиться. С самого детства принцесса обожала воду, могла часами плавать в бассейне, а теперь у неё появилась возможность каждый вечер наслаждаться водными процедурами. «Не помню даже, когда в последний раз мне было так хорошо, так тепло.» — думала Диана с блаженной улыбкой. Шум воды казался самой прекрасной в мире музыкой. Девушка думала, что могла бы просидеть так всю жизнь. Не задумываясь и закрыв глаза, Диана стала напевать себе под нос какую-то мелодию. Конечно, девушка не услышала, как открылась дверь, но почувствовала сквозняк, проникший в помещение. Диана поёжилась и резко развернулась. На пороге стояла бледная и похудевшая в последнее время принцесса Маргарет. Она прислонилась к закрытой двери и тяжело дышала. — Марго! — удивлённо и радостно воскликнула Диана, забывая о приличиях. — Поёшь, красавица? — спросила Маргарет, слабо улыбаясь. — Тебе уже лучше? Как ты себя чувствуешь? Что ты тут делаешь? Тебе вообще можно вставать? Тебе больно? — скороговоркой задавала вопросы Диана. Время, проведённое без Маргарет, казалось девушке пыткой. Она боялась, что случится что-то ужасное. Представляя, через что проходит Марго, Диана чувствовала животный страх. По ночам она не могла заснуть и молилась, как никогда в своей жизни. «Пожалуйста, Господи» — шептала она, стоя на коленях, — «пожалуйста, забери моё здоровье, мою молодость, мои силы и отдай Маргарет. Умоляю, Господи, я никогда больше не буду ни о чём просить, только пускай она вылечится.» Маргарет же только усмехнулась и тихо ответила: — Да, нормально, стою, не знаю, не скажу. Диана только улыбалась. — Я так рада тебя видеть. Я переживала. — Если ты думаешь начать разводить сопли, то советую этого не делать. — Я не буду плакать, — неожиданно строго сказала девушка, — я просто хотела сказать, что я за тебя переживала. — Спасибо, — кивнула Маргарет. — А зачем ты пришла ко мне? — удивлённо спросила Диана, — Тебе что-то нужно? — Просто слышала странные звуки. — Это называется пение, Марго, — попыталась пошутить девушка. — Смешно, конечно, но я про воду. — С ней что-то не так? — Я не понимаю, где я нахожусь, для меня теперь всё не так. Диана почувствовала, что её сердце больно сжалось. «Она же, наверное, еле стоит», — вдруг подумала девушка. — Марго! — неожиданно громко сказала она, — Немедленно сядь! — На пол? — слабо рассмеялась Маргарет, пытаясь скрыть боль. — Куда угодно, там в углу должен быть стульчик, куда угодно, хоть ко мне... — тут Диана осеклась, понимая, как звучит эта фраза. Их с Маргарет связывали уже четыре года сложных и непонятных отношений. До сих пор Диана не понимала, кто они друг для друга. Они целовались, проводили ночи вместе, ходили в театр, в магазины, но в то же время Марго никогда не переступала своих границ. Она как будто держала дистанцию. Принцессы могли месяцами не разговаривать, Диана и не пыталась подходить к Маргарет в такие периоды. Марго могла быть довольно грубой, однажды на пожелание приятного аппетита она сказала «Молчи уже, святоша», девушка не могла обьяснить себе такие перепады настроения. Однако она твёрдо решила не думать об этом, потому что в таком случае об остатках психического здоровья можно было бы забыть. «Это просто её характер», — говорила себе Диана, — «зачем обижаться? Она добрая, но зачем-то пытается строить из себя плохого человека». Маргарет в свою очередь страдала от того, что не может открыто любить Диану. Ей не хотелось портить девушке жизнь своими странными чувствами. «Она принцесса Уэльская», — отчитывала она сама себя, — «будущая королева, что я вообще себе позволяю? У неё уже появились дети. Она должна быть женой и матерью, а не заниматься непонятно чем с тётей своего мужа»» Временами Марго пыталась быть холодной с Дианой, сделать так, чтобы она её ненавидела. Она игнорировала девушку, намеренно обижала, не отвечала на её записки. Однако принцесса Уэльская была самым добрым человеком в жизни Маргарет, она прощала всё. «Прекрати быть такой хорошей!» — крикнула женщина однажды, — «Это невозможно! Почему ты терпишь то, что я вытираю об тебя ноги?» «Я люблю тебя.» — ответила Диана с улыбкой. «Ты любишь Чарльза.» «И его люблю. Но по-другому. Он не такой, как ты. Ты ранимая, я знаю, на тебя нельзя обижаться, это не ты говоришь, это твоя боль.» В тот момент впервые за много лет Маргарет позволила себе заплакать при другом человеке. Однако на этот раз женщина только улыбнулась и насмешливо спросила: — К тебе, говоришь? — Прости, я сказала, не подумав. — Если бы ты каждый раз просила прощения, когда говоришь, не подумав... — Я и без тебя знаю, что я дура, что я не умею пользоваться логикой и так далее, не нужно мне это напоминать. — Ты что обиделась? — Если бы я обижалась каждый раз, когда мне говорят, что я дура... — хихикнула Диана. Маргарет улыбалась. «Она стала взрослее за эти годы. Она молодец, не зря я с ней вожусь.» Медленными шагами, как канатоходец под куполом цирка, женщина подошла к джакузи. Диана почувствовала на себе взгляд Маргарет и инстинктивно захотела прикрыться, но подумала, что под пеной и так ничего не видно, а если бы и нет, им было нечего скрывать друг от друга. — Знаешь, я бы с удовольствием полежала с тобой в этой ванной, — задумчиво сказала Маргарет. — Да? — удивилась Диана. — Да. И почему у тебя есть такая ванная, а у меня нет? — почти обиженно сказала Марго. Девушка чуть не засмеялась. Маргарет выглядела, как надувшийся маленький ребёнок, которому не купили игрушку. — А меня королева больше любит, — сказала Диана, высовывая язык. — Не удивила, — равнодушно ответила Маргарет, — любого человека в нашей психиатрической больнице королева любит больше, чем меня. Диана поникла. Ей было очень стыдно. Не размышляя, она протянула руку к Маргарет и прикоснулась к её лицу. — Прости, пожалуйста, я не хотела. — Не надо, — строго сказала Марго, но руку не откинула. Они обе несколько секунд молчали. Первой тишину нарушила Маргарет. — Ты слишком эмоциональная. — Какое интересное наблюдение, а главное — свежее, — сказала Диана, — знаешь, мне никто никогда такого не говорил. — Если я разденусь и залезу в этот таз на ножках, ты начнёшь хныкать. — С чего ты взяла? — Ты всегда плачешь. — Я умею держать себя в руках. — Твоя лучшая шутка за этот вечер. Они опять замолчали. Диана напряжённо думала о том, что пыталась сказать ей Маргарет. И вдруг её осенило. «Шрам! Она не хочет, чтобы я видела её шрам.» — Ты знаешь, что я часто бываю в больницах? — спросила Диана. — Да, к сожалению, я ещё не успела выкинуть телевизор, где тебя крутят по всем каналам. Девушка не отреагировала на эту колкость. — Я часто вижу людей с увечьями. Стариков, мужчин, женщин, детей. У кого-то ужасные ожоги, у кого-то нет рук или ног, кто-то передвигается только в инвалидном кресле. — Спасибо за позитивный настрой, дорогая, только рассказов об инвалидах мне и не хватало. — Я хочу сказать, что я привыкла смотреть на это. Знаешь, я даже и не замечаю больше травм. Я смотрю только в глаза, мне не важно, как выглядит человек, кто он, откуда. Мне важно, какой он внутри, а глаза не меняются от того, ампутант ты или здоровый. — Я бы поспорила с тобой, — сказала Маргарет, — но я понимаю, к чему ты клонишь. Учти, если сейчас я увижу хотя бы одну слезу, я утоплю тебя в этой ванной. — Ты только обещаешь. Маргарет усмехнулась и стала медленно снимать с себя халат. Диана невольно вздохнула. Прошёл уже почти год с момента их последней близости, и юная принцесса стеснялась признаваться себе в том, что ей не хватало Маргарет. Да, у неё был муж, но даже с ним у неё не было такого взаимопонимания, как с этой женщиной. Тем временем Марго явно колебалась. Ей и самой не хотелось лишний раз раздеваться перед другими людьми. «Сейчас она будет пялиться, сочувствовать, жалеть» — с каким-то отвращением подумала женщина, — «как будто я ребёнок. Пускай сюсюкается со своими детьми, а я такого не допущу.» — Если ты решила присоединиться, то подожди, я спущу воду, — сказала Диана. И пока девушка возилась с пробкой, Маргарет окончательно разделась и погрузилась в ванную рядом с Дианой. Первые мгновения принцесса Уэльская просто блаженно улыбалась. Ей было так приятно, что Маргарет всё ещё хочет быть с ней, что она ей не противна. Так было до тех пор, пока взгляд девушки не упал на грудь Марго. Если бы не приобретённая за последние годы сила воли, Диана бы вскрикнула. Она видела шрамы страшнее, намного страшнее, но этот шрам пугал её не своим видом, а тем, что он был на теле любимого ей человека. Багровый и широкий он выделялся на фоне бледной груди. Глаза Дианы округлились. Она уже представляла себе операцию, то, как Маргарет лежит беззащитная, с трубкой в горле, а хирурги режут её. К горлу подступил комок. Бессознательно она обняла Маргарет и к своему удивлению не встретила отпора. — Тебе больно? — спросила Диана шёпотом. — Это имеет значение? — Для меня — да. — Да, Диана, мне больно, — призналась Маргарет, не понимая, зачем ей это скрывать. — Ты выдержишь, — твёрдо сказала девушка, — ты самый сильный человек из всех, кого я знаю. Эта болезнь тебя не сломает. Я буду с тобой всегда, только не сдавайся. Маргарет подумала, что сейчас сойдёт с ума. Давно ей не говорили таких слов, но она и сама бы не позволила никому, кроме Дианы, так с ней разговаривать. — И даже не будешь сокрушаться? Не будешь причитать, какая я бедная? — Не буду. — Не похоже на тебя. Воцарилась тишина, нарушаемая только шумом бурлящей воды. Маргарет откинулась на бортик ванной и положила на него руки. — Теперь я урод, — заметила она. — Кто тебе такое сказал? — возмутилась Диана. — А кто я ещё с таким шрамом? Королева красоты? — Для меня — да. — Низкие же у тебя стандарты, дорогая. — Ты не урод! — непреклонно продолжала Диана, — Я никогда не видела никого красивее тебя. — Очень рекомендую открывать глаза, когда смотришь на людей, говорят помогает. — Очень смешно. Повисла очередная пауза, во время которой Маргарет прикоснулась к своему шраму и брезгливо поморщилась. — Теперь ты не захочешь меня трогать, — сказала она тихо. Если бы её попросили объяснить, зачем она это говорит, она вряд ли бы смогла. Должно быть, ей просто захотелось выговориться. — Это ещё почему? — искренне не поняла Диана. — А тебе нравится трогать уродов? Девушка не ответила. Она чувствовала какую-то смесь раздражения и жалости. Не говоря ни слова, она наклонилась и поцеловала шрам Маргарет. — Что...что ты делаешь? — спросила женщина, часто вздыхая. В груди опять заболело. Марго поморщилась и вцепилась руками в бортик. Диана ничего не сказала, продолжая целовать шрам. Он был каким-то шероховатым. Иногда ей казалось, что от таких проявлений нежности, шрам вообще может разойтись. «Как же она страдала», — думала юная принцесса, — «это так несправедливо.» — Прекрати это, — зло сказала Маргарет. Но Диана её не слышала. Только несколько секунд спустя она поднялась и объявила: — Ты прекрасна. Я люблю тебя даже сильнее, чем раньше. И я не понимаю, почему ты считаешь себя уродом. — У тебя всегда были проблемы с мышлением. — А у тебя с вежливостью. Они посмотрели друг другу в глаза и искренне улыбнулись. — Спасибо, — неожиданно даже для себя сказала Маргарет. — За правду обычно не благодарят, — заметила Диана. — Молчи уже. Женщина обняла Диану и закрыла глаза. Впервые за многие месяцы ей стало легче. Казалось, что даже боль в груди пропала. — Ты красивая, Марго, почему ты этого не понимаешь? — Была красивой, ты хотела сказать. — Я сказала то, что думаю. Ты прекрасная. В отличие от меня... — сказала Диана шёпотом. Однако Маргарет смогла её услышать. — Что-что? Ты некрасивая? — спросила она с ударением на слово «ты». — Да. — Я знала, что ты дура, но я не думала, что это диагноз. — Это правда. — Дорогая, когда ты в последний раз смотрела в зеркало? — Я ненавижу в него смотреть, — раздражённо ответила Диана, — я некрасивая. — А кто тогда красивый? — Одри Хепбёрн! — выкрикнула девушка. Женщина сперва помолчала, но потом засмеялась так, как не смеялась уже давно. — Почему ты смеёшься? — Ты это серьёзно? Ты хочешь выглядеть, как Одри Хепбёрн? — Она идеальная! — с горечью сказала Диана. — Угу, в её мечтах. А хочешь посмеяться? — Над чем? — Ты, конечно, этого не застала, но в молодости меня замучили сравнениями с Одри. Девушка даже открыла рот от удивления. — Точно! — выдохнула она. — А уж как мне не давали покоя этими несчастными «Римскими каникулами».... — Почему? — Пересмотри — поймёшь. — Но ты и правда на неё похожа. Ты красавица. — Я даже лучше, чем твоя Хепбёрн. — А кто сомневается? — улыбнулась Диана и поцеловала Маргарет в губы. Женщина опешила. Уже давно она пыталась отстраниться от девушки, но сегодня все планы, как и всегда с Дианой, обрушились. «Какая же она хорошая.» — подумала Маргарет. — Тебе правда не мерзко от того, что со мной стало? — А что с тобой стало? Я вижу то же, что и всегда. Потрясающе красивую женщину. Марго не ответила. — Прости, у меня сегодня нет сил, я не смогу показать тебе, как я тебя люблю, — прошептала женщина. — Ты думаешь, что я хочу от тебя только этого? — Всё равно я ничего больше не умею. — Не смей! — воскликнула Диана, — Не смей так говорить! Ты лучшее, что случалось с этой семьёй, ты великолепная, ты...ты... Девушка начала задыхаться. Маргарет невольно ухмыльнулась. — Слышала бы тебя Елизавета... — Могу повторить ей то же самое, я её не боюсь. — Ну и напрасно. — Марго, скажи, но только честно, тебе тяжело? — Да, Диана, — ответила женщина нехотя, — мне тяжело. — Очень? — Терпимо, но у меня постоянно болит в груди. Дышать трудно, особенно по ночам. — Можно я буду приходить к тебе? Хотя бы иногда? — Пожалуйста... — прошептала Маргарет. Принцессы снова поцеловались, но на этот раз поцелуй казался им вкуснее, чем когда-либо раньше.