Живи сейчас

      Ничто хорошее не длится слишком долго, Хэ Тянь усвоил этот урок ещё из детства. Хотя, если задуматься, то у него даже детства как такового не было. Вечно преследовали обязательства, правила, толпы учителей, жизнь по заранее заведённому распорядку. Светлым лучиком в его прошлом была только мама: всё хорошее, что Тяню удавалось вспомнить из дошкольного возраста, связывалось именно с ней.       Но, к несчастью, каких-то ярких и отчётливых картин перед глазами не наблюдалось. Оставались лишь ощущения. Они складывались из запахов или звуков. Например, если он закрывал глаза, получалось услышать её заливистый смех или отдельные возгласы. Но целых предложений из этого не складывалось, как и общей картины в целом. Он смотрел на старые семейные фотографии и видел перед собой красивую женщину, но с трудом припоминал, как она улыбается. Иногда на память вдруг приходили запахи: духи, которые ей подарил отец, или мыло, которым она пользовалась в душе.       Тянь злился, что не мог припомнить, какая мама была целиком, словно это и не человек вовсе, а всего лишь счастливый сон, который так и не сбылся.       После её смерти отец увёз их в город, где было проще заниматься бизнесом, а спустя год в их квартире стала появляться другая женщина. Старший брат смог наладить с ней контакт, по крайней мере, не грубил и вёл себя не в пример лучше самого Тяня, который так и не смог простить отца. Он пытался рассказать, что был рядом с мамой, когда та умирала, но мужчина не поверил. Или не захотел поверить и всячески отмахивался от сына вплоть до сегодняшнего дня. Он словно боялся. Хэ Тянь иногда думал, что отец мог дать ему всё, о чём бы тот не просил, лишь бы не смотреть в глаза и не помнить разговора, состоявшегося между ними много лет назад.       Каждое слово въелось в память, и Тянь часто возвращался к беседе, прокручивая свои реплики и так, и эдак. Он вспоминал реакцию отца, его поджатые губы, морщинки в уголках глаз и то, как мужчина отвернулся, когда Тянь пытался объяснить, почему не может поладить с мачехой.       «Ты забыл её», — бросил он ему в тот вечер.       «Тебе не понять», — огрызнулся в ответ отец.       Но, оказавшись в их старом доме много лет спустя, Тянь нашёл и фотографии, и украшения, а вместе с ними все остальные мамины вещи, бережно запакованные в коробки, которые оказались подписаны аккуратным отцовским почерком.       Он ничего не выбросил.       Чэн как-то объяснил, что отцу слишком больно и гораздо проще создать иную реальность, отрезав себя от той, что закончилась так трагично. Тянь возразил, что если они — продолжение старой реальности, то, выходит, отец отрезал и их тоже? Брат ничего не ответил. Он тогда заканчивал старшую школу и сдавал выпускные экзамены. На семейных ужинах мачеха заливалась соловьём, всячески хвалила его и ставила подобное поведение Тяню в пример.       «Ты должен думать о будущем и о чести семьи», — так однажды сказал отец, и парень какое-то время пытался быть лучшей версией себя.       Долго следовать заранее заведённому распорядку не получилось. Когда ему исполнилось четырнадцать, они вернулись из Гонконга и снова поселились в семейном поместье в пригороде. Хэ Тяня зачислили в престижную среднюю школу, рассчитывая, впрочем, что сразу после её окончания, он не останется в Китае и поступит в университет в США. Об этом парень знал давным-давно, но почему-то не верилось, что его отец настроен всерьёз. Чэн ведь остался, почему Тянь должен куда-то уехать?       С первыми школьными днями стало ясно, что ежедневно добираться до места учёбы из пригорода слишком накладно. На помощь пришёл дядя, и все почему-то дико обрадовались, что Тянь будет жить отдельно от них. Впрочем, сперва обрадовался и он сам. Наблюдать, как мачеха хозяйничает в доме, где прошло его счастливое детство, было тяжело. Она словно вымарывала материнский дух из родных стен: сначала сделала ремонт в западном крыле, где раньше располагались её комнаты, потом принялась за сад, так любимый мамой, и привела какого-то именитого ландшафтного дизайнера, который переделал всё на свой лад.       Прогуливаясь по дорожкам, вдоль которых мама когда-то собственноручно высаживала цветы, Тянь не узнавал этих мест и решил, что будет счастлив уехать.       Однако жить самостоятельно оказалось не лучше. За ним следили, еженедельно показываясь на пороге и забивая холодильник продуктами. Мачеха постоянно интересовалась учёбой и сетовала, что у парня нет хобби. Тянь записался в баскетбольную секцию, и ко второму году обучения в средней школе обзавёлся толпой почитателей его таланта. Хотя сам он понимал, что игра тут не при чём. Богатенькие подростки тянулись к таким же, сбиваясь стайками и обсуждая, чем занимаются их отцы. Про своего Тянь предпочитал отмалчиваться. А поскольку тот не принимал непосредственного участия в школьной жизни сына, всюду посылая старшего брата, за Хэ Тянем закрепилась репутация чуть ли не таинственного наследного принца. По крайней мере так считала добрая половина девочек в его классе.       Хэ Тяню казалось, что даже малейшая радость вскоре обязательно омрачится чем-то, что всё обернётся плохо, и ему не удастся вдоволь насладиться хорошими моментами. Он научился улыбаться, когда того требовали обстоятельства. С хорошими манерами тоже не возникало проблем, равно как и с учёбой. И хотя всё, за что бы он не брался давалось легко, ничто никогда не было ему по-настоящему интересно.       Так продолжалось до тех пор, пока Хэ Тянь не встретил Мо Гуаньшаня.       Первый раз он заметил его на баскетбольной площадке, где тот играл вместе с Цунь Тоу и ещё какими-то ребятами. Сначала Тянь услышал его голос, звонкий и чёткий. Он показался чрезмерно живым, словно его обладатель должен был светиться, излучая энергию. Ориентируясь на звук, парень вышел из раздевалки и остановился в дверях, наблюдая, как в буквальном смысле сияющие рыжие волосы горели на солнце, будто огонь.       Мо Гуаньшань двигался отрывисто, но чётко, попадая по мячу, не переставая при этом следить за соперником и что-то говорить в процессе. Тогда Тянь даже не знал, как его зовут. Издалека было видно, как парень улыбался и толкался с приятелями, как свободно чувствовал себя на площадке, как подпрыгивал, забивая один мяч за другим. У него было красивое тело: стройное, без грамма лишнего жира, подтянутое и крепкое. Тянь зацепился взглядом за кисти и на мгновение подумал, что ладони у него, должно быть, очень тёплые.       С тех пор он наблюдал за ним, с лёгкостью вычленяя из толпы, но не знал, как подойти, чтобы познакомиться. У них были совершенно разные компании. Они сами, судя по всему, отличались, как небо и земля.       Но всё изменилось с появлением Цзянь И и Чжань Чжэнси.       Если бы не тот конфликт в конце средней школы, Хэ Тяню, наверное, так и не удалось бы узнать Мо поближе. Благодаря одному болтливому блондину и его другу их общение с Гуаньшанем стало возможным и вскоре превратилось в нескончаемую череду из взлётов и падений, в промежутке между которыми Тянь, наконец-то, почувствовал, что живёт по-настоящему.       Рыжий будто заряжал его жизненной энергией одним только своим присутствием, дразнил, сам того не замечая, провоцировал и сводил с ума постоянным упрямством и ершистостью. Спустя некоторое время Тянь заметил, что не может прожить ни дня без чужого колючего взгляда и едкого комментария. Шаня хотелось подчинить, усмирить, присвоить себе, будто новую, непонятную игрушку.       Со временем они каким-то образом притёрлись друг к другу: обзывательств стало меньше, и они научились разговаривать. Хэ Тянь обнаружил, что рыжий куда интереснее, чем казался на первый взгляд. Проникаясь им, погружаясь в его жизнь, он, на мгновение забыл о собственной, и был рад, потому что собственная уже давно не представляла интереса.       Оказалось, что Гуаньшань похож на него: оба хранили в глубине души не одну тайну и не были готовы этим делиться, но когда рыжий вдруг открылся ему, захотелось поделиться откровенностью в ответ.       Раньше Хэ Тянь будто парил в облаках, наблюдая за жизнью внизу безо всякого интереса и особого желания участвовать. Но после того, как рядом появился Мо Гуаньшань, неведомой силой потянуло вниз. Нечто, что много позже оказалось обыкновенной влюблённостью, привязало и не собиралось отпускать.       Когда в их жизни неожиданно появилась собака, Тянь всерьёз задумался о происках высших сил, ведь с появлением Райли их связало ещё крепче.       Однако поскольку Тянь всегда привык ждать от жизни подвоха, ему вскоре начало казаться, что их с Шанем счастье не продлится долго.       До Рождества оставалось всего ничего, и Тянь всерьёз задумался о подарке. Хотелось придать вес всему, что происходило между ними, привязать друг друга ещё крепче и показать, что Гуаньшань для него не просто важен. В какой-то степени рыжий создал для него целый мир, взамен давно потерянного, забытого сна.       Шань настаивал, чтобы Тянь ничего не выдумывал, вместо этого предложив провести время вместе с Райли и его мамой.       Парень согласился, но всё же запланировал кое-что, сбегав в ювелирную мастерскую. С приближением праздника идея начала казаться абсурдной, но отступать было уже некуда.       Госпожа Мо накрыла шикарный стол и радостно встретила их с Райли, на которого Тянь чуть позже надел смешной рождественский колпак.       Они поужинали и вместе посмотрели какое-то праздничное шоу по телевизору. Вскоре заглянула соседка и утащила маму Мо к себе, чтобы выпить. Райли запросился в гости следом.       — Нам она тоже оставила, — Гуаньшань кивнул на початую бутылку шампанского.       — Это всё нам? — Тянь усмехнулся.       — Ну да, мы выпивали и больше, — рыжий собрал со стола грязные тарелки и сгрузил их в раковину.       — Помочь? — парень вскочил следом.       — Я сам, — отрезал рыжий. — Просто хочу прибраться, пока её нет. Это надолго, они любят потрепаться.       — Значит, у нас есть время побыть вдвоём? — Тянь подошёл ближе и крепко обнял рыжего за талию.       — Есть, но я бы делал это осторожнее, — тот напрягся, однако не преминув улыбнуться.       — Я хочу тебе кое-что подарить, — не давая парню времени опомниться и чувствуя, что, если помедлит, то волнение сгрызёт его целиком, Хэ Тянь метнулся к рюкзаку, с которым пришёл.       — Чего? — оторопел было рыжий и едва не выронил намыленную тарелку. — Эй, ну я же просил без подарков!       — Дай руку, — попросил Тянь, нервно сглатывая.       — Что там у тебя… — пробормотал рыжий, недовольно вытирая руки об полотенце.       — Вот, — парень схватил его ладонь и вложил в неё небольшое серебряное кольцо.       — Блядь, это ещё откуда? — огрызнулся было Шань, разглядывая украшение.       — Оно мамино.       Рыжий замолчал, ошарашенно рассматривая широкий ободок и небольшие вставки, похожие на крохотные винтики. Хэ Тянь выдохнул, пытаясь морально приготовиться к гневной тираде.       — Это обручальное кольцо, — не спросил, а утвердил Гуаньшань.       — Было раньше, — едва слышно согласился Тянь. — Но я отнёс его в мастерскую, чтобы подогнали по размеру.       — С какой целью ты даришь мне обручальное кольцо?       — Хочу, чтобы оно было у тебя.       — Я не могу такое носить, — рыжий поднял голову и посмотрел Хэ Тяню в глаза с такой решимостью, что начало колоть в груди. Однако парень заранее готовился к отказу.       — Просто… пусть оно будет у тебя, ладно? — он не знал, как давно придумал это. Наверное, с момента, когда подарил Шаню чёрные гвоздики.       Видимо, рыжий сейчас вспомнил о том же самом. Свободной рукой он рефлекторно потрогал мочку уха и, снова встретился с Тянем взглядом.       — Ты даришь очень ценную для тебя вещь, — серьезно начал он. — Потому что это принадлежало твоей матери, Тянь. Это, блядь, обручальное кольцо. Когда его дарят, делают предложение, и это слишком ценная вещь, чтобы вот так…       — Я сделаю тебе предложение, — от волнения Тяню на лицо наползла непрошенная улыбка.       — Блядь, — рыжий захлебнулся словами, — только не надо сейчас…       — Выйдешь за меня?       — Да что ж ты за человек такой?! — Гуаньшань толкнул его в грудь, тем не менее, бережно сжимая кольцо в кулаке, и отошёл к окну.       — Прости, — Хэ Тянь не стал идти следом и уперся в кухонную тумбу. — Я давно хотел это сделать. Ты мне очень дорог, Гуаньшань. Без шуток. Пусть это кольцо будет у тебя, даже безо всякого смысла. Ладно?       — Я не смогу его носить, — рыжий снова посмотрел на кольцо у себя в ладони.       — Я и не прошу. Просто хочу, чтобы у тебя оно было.       — А где второе? — Шань повертел украшение в дрожащих пальцах.       — Не знаю. Где-то у отца, наверное.       Рыжий выдохнул и спрятал кольцо в карман спортивных штанов. Затем, видимо испугавшись, что потеряет, застегнул тот на молнию.       — Ты ебанутый, — он, видимо, здорово перенервничал.       Выражение лица менялось ежесекундно, от смущения и покрасневших кончиков ушей, до праведного гнева и обратно.       — Пойдём в твою комнату? — предложил Тянь, и рыжий едва заметно кивнул.       Они подпёрли дверь стулом на всякий случай. Сразу после этого Гуаньшань схватил Тяня за плечи, будто собирался ударить, а затем уронил в кровать и прижал к матрасу, нависнув сверху.       — Ты ведёшь себя так, словно собираешься меня изнасиловать, — попытался пошутить парень, ёрзая под весом чужого тела.       — А что если да? — Шань хитро сощурился. — Позволишь мне?       Разумеется, Тянь был готов позволить ему что угодно и когда угодно, но именно сейчас вдруг захотелось поторговаться.       — Надень кольцо, тогда позволю, — велел он, перехватывая рыжего за запястья.       — Блядь, а на твоё предложение тоже соглашаться придётся? — заворчал парень и принялся извиваться, пытаясь выпутаться из захвата.       — А ты планировал свалить с кольцом по-тихому? — Тянь рассмеялся, и случайно отпустил его.       Борьба продолжилась: они сцепились не на шутку. Толкаясь, сопровождая удары поцелуями и укусами, оба едва не свалились с узкой кровати. Гуаньшань удерживал преимущество, находясь сверху, но тяжело дышал. Зрелище было то ещё, и здорово возбуждало, впрочем, оба уже чувствовали это, едва заметно потираясь бёдрами друг об друга в процессе борьбы. Своеобразная игра, финалом которой обычно служил бурный секс, нравилась обоим, но Тянь не позволял раздеть себя и ждал ответа.       — Блядь, ладно, — рыжий рванул молнию на спортивках и вытащил кольцо.       — Дай я, — довольный, парень ловко надел кольцо Шаню на палец. — Ты согласен?       — Сука…       — Это не ответ!       — Тянь, — рыжий стукнул его по плечу с одной стороны и уронил голову на другое. — Ты серьёзно?       — Я не шучу, — тот обхватил его бёдра ногами. — И давай уже перейдём к приятной части, а?       — Ты шантажист, — Гуаньшань куснул его за шею.       — Пока мама не пришла, — напомнил Тянь, усмехаясь. — Так ты согласен?       — Согласен, — шепнул рыжий и рванул ремень на его джинсах.       На какое-то время они забыли об этом разговоре. Да и как тут думать о чём-то, когда рядом такое желанное тело?       Гуаньшань был нежен, но настойчив, и у Тяня не осталось выбора, кроме как расслабиться и получить удовольствие от такого необычного поведения. Рыжий делал всё медленно и осторожно, не как в прошлый раз, и от этого было хорошо по-настоящему. Он извинялся, если срывался и двигался резко, но не прекращал целовать и обнимал под шеей так, словно бережно придерживал или просто ласково прижимал к себе.       Уже после того, как они оба достигли оргазма и умудрились по-солдатски быстро одеться, прибрав учинённый бардак, в голову закралась мысль, что своим предложением Тянь будто поставил под сомнение мужественность Шаня, сделав из него эдакую невесту без права голоса. Наверное, поэтому рыжий так настойчиво хотел быть сверху? Чтобы держать ситуацию под контролем? Он ведь ненавидел, когда дела шли не по плану.       — Эй, — Гуаньшань присел к нему на краешек кровати. — Не больно было?       Слышать, как он заботится, пусть и немного неуклюже, было уютно до одури.       — Всё хорошо, — Тянь усмехнулся и притянул его к себе в объятия. Тот неожиданно легко поддался и обнял в ответ. — С Рождеством тебя.       — Угу, — парень вздохнул. — Только у меня нет подарка.       — Я тоже ничего не покупал.       — Слушай, — рыжий спохватился, и поджал палец, на котором по-прежнему было кольцо. — Я ведь правда не смогу его носить. Мама спросит… в школе увидят…       — Я знаю, — Тянь взял его за руку, глядя на то, как хорошо кольцо село на палец. Словно и должно было там находиться. — Давай помечтаем немного? Только эту ночь.       — О чём? — Шань сосредоточенно смотрел на кольцо.       — О том, что я сделал тебе предложение, и ты согласился.       — Формально мы бы не смогли сыграть свадьбу по двум причинам.       — Даже по двум? — Тянь расхохотался.       — Во-первых, мы оба парни, а во-вторых, нам нет восемнадцати, — Шань уселся на кровать с ногами и уперся спиной в стенку.       — Давай предположим, что мы имеем реальную возможность слетать в Лас-Вегас и пожениться там? — предложил Хэ Тянь.       — При условии, что оба совершеннолетние? — уточнил рыжий.       — Ага. Ты бы согласился на такое?       — И потом жить с тобой до старости? — Шань задумчиво прикусил губу.       — Почему нет? — Тянь улёгся на кровать, лениво свесив ноги, и посмотрел на него снизу.       — Да я прибью тебя раньше, чем нам полтинник исполнится, — рыжий протянул руку и лениво растрепал волосы у него на лбу.       — До этого ведь пройдёт ещё лет сорок счастливой семейной жизни, правда? — Тянь перехватил его ладонь и прислонил ту к своей щеке.       — Ты безнадёжен в своём оптимизме, — Шань рассмеялся и ущипнул его.       Через некоторое время в коридоре раздался радостный лай: Райли оповестил их о возвращении Госпожи Мо. Они посидели вместе ещё немного, но кольца на пальце рыжего Тянь, само собой, уже не заметил. Глупо было надеяться, что Гуаньшань вдруг решит так легко «выйти из шкафа», к тому же сообщив матери, что он собирается жениться. Вот было бы зрелище!       Тянь вышел покурить, оставив их наедине, и посмотрел на уведомления в телефоне.       Юйчи поздравила с Рождеством и прислала фотографию, где она в торговом центре с подружками примеряет рождественские свитера с оленями.       — Эй, — он не ожидал ответа, когда решил позвонить.       — Привет! — радостно отозвалась девушка. — Вот это да! Прямо рождественское чудо! Хэ Тянь собственной персоной!       — Ага, — Тянь закурил и усмехнулся. — Как ты?       — В порядке, на Чуньцзе буду в твоих краях! — на заднем плане раздались крики и чей-то свист.       — Хорошие новости, — парень улыбнулся. — Вы уже празднуете?       — Готовимся. Пошли по магазинам, чтобы купить всё для вечеринки. А ты как, Ромео?       — Я у Шаня в гостях, — говорить об этом было приятно. Однако Тянь помнил о днях, когда только Юйчи поддерживала в нём едва тлеющий огонёк жизни и был ей за это очень благодарен. — Слушай, когда приедешь, давай сходим куда-то? В какое-нибудь кафе? Я угощаю!       — Давай, — радостно согласилась девушка. — Мне тут бежать пора. Спишемся попозже, ладно?       Тянь согласился, но когда она положила трубку, слегка призадумался. Они ведь не особо чатились вот уже пару месяцев. С момента, как он помирился с Гуаньшанем и Юйчи уехала обратно в Штаты, общение как-то сошло на нет. Возможно, у неё кто-то появился или виной тому стала их напряжённая учёба?       Вернувшись в квартиру, Хэ Тянь предложил Шаню встретиться с Юйчи, и тот согласился. Госпожа Мо очень живо заинтересовалась подружкой, кажется, приняв её за чью-то девушку, но этот разговор удалось быстро замять.       Уже когда женщина ушла спать, забрав счастливого Райли с собой, Тянь остался с рыжим наедине в его комнате и задал ему тот же вопрос.       — Рано или поздно будет спрашивать, — вздохнул Шань. — Я не знаю, что ей отвечу. Но говорить про нас пока боюсь…       — Спасибо за честность, — Тянь разделся и улёгся на матрас, заботливо постеленный госпожой Мо на полу.       — Эй, ты серьёзно? — Шань свесился с кровати.       — Что?       — Будешь спать тут? — его удивление выглядело забавным.       Тянь даже не подумал о том, чтобы попроситься к рыжему в кровать. Слишком уж сильным оставалось впечатление от слов «пока боюсь». За этим «пока» неслось неумолимое «слишком поздно, я испугался» или «прости, но не получится». Призраки прошлого до сих пор преследовали парня даже во сне.       Пока он размышлял обо всём этом, ему на голову вдруг свалилась подушка, а следом за ней и сам рыжий, вместе с одеялом.       — Подвинься, — буркнул он, пытаясь устроиться.       Тянь улыбнулся и освободил немного места, обнимая тёплого рыжего одной рукой.       — Мы ведь можем попробовать тихо, — шепнул тот спустя минуту.       — Я смотрю ты сегодня во всём проявляешь инициативу, — ответил Тянь, укусив его за ухо.       — Не во всём, — тот поёжился, совсем уж тихо добавив. — Сейчас я хочу, чтобы ты меня…       — Я тебя что? — переспросил Тянь, сдерживая рвущийся наружу смех.       — Блядь, что непонятного? — зашипел Мо.       — Всё предельно ясно! — парень повалил рыжего на спину и уткнулся носом между его шеей и плечом, уже не сдерживая смех.       Ему было и хорошо, и страшно. Он страдал от жара во всём теле и от мучительно-тянущего возбуждения в паху. Шаня хотелось до безумия, и, пожалуй, даже немного чересчур. Самую малость чересчур для нормальных отношений.       — Ты псих, — удивлённо выдохнул рыжий, когда Тянь прикусил кожу на его шее, а потом ответил ему тем же, чтобы скрыть собственный сдавленный стон.

***

      Рождество прошло, а вслед за ним подступила необратимая пора экзаменов. Приходилось погружаться в учёбу, жертвуя сном, и ещё каким-то образом выделять время на личную жизнь. С ребятами они виделись довольно часто. Квартира Хэ Тяня стала своего рода базой для всех, кто желал отдохнуть от контроля назойливых предков, и поэтому парень почти никогда не оставался один в дневное время.       Ночами было сложнее, ведь Гуаньшань не мог ночевать у него слишком уж часто. Хотя Госпожа Мо, вроде как, ни о чём не спрашивала. Во всяком случае рыжий ни разу не жаловался на проблемы и был ласков, пока никто не видит. Это добавляло изюминки в их общение: при друзьях Шань колотил его и привычно огрызался по поводу и без, но когда удавалось остаться наедине, Тянь делал самое печальное лицо на свете и, не стесняясь, наслаждался повышенным вниманием к собственной персоне.       Гуаньшань улыбался ему во время уроков: стоило обернуться и можно было поймать мимолётный, но тёплый взгляд, от которого у парня неизменно ускорялось сердцебиение. В обед они садились за большой круглый стол впятером: вскоре к ним переместилась часть других ребят из класса, и каждая такая встреча оборачивалась шумной и весёлой перепалкой.       Несмотря на экзамены, Тянь чувствовал себя отлично, но это продолжалось недолго. Как он и предполагал, в один из дней, когда они сдали очень важный тест и спустились в столовую, чтобы как следует отметить, парень заметил Шэ Ли.       От Змея не было вестей почти месяц с момента его возвращения в школу. Разумеется, он посещал занятия и ходил не один, а как обычно, окружённый свитой поклонниц и почитателей. Тянь не сталкивался с ним близко, изредка замечая в толпе. Мачеха больше не сводила их нос к носу, но оно и к лучшему: парень до сих пор не мог предсказать, какой будет его реакция, если им всё-таки доведётся встретиться.       Они незаметно отстояли длинную очередь за едой. Гуаньшань вёл себя рассеянно и постоянно оглядывался по сторонам, словно искал кого-то. Собрав еду на один поднос и проследив, чтобы рыжий не забыл приборы и салфетки, Тянь мягко подтолкнул его, и вдруг сообразил, куда тот смотрит.       Змей тоже уставился прямо на них и подозрительно улыбался.       — Эй, — Тянь не успел ничего добавить.       Шань отделился от группы и целенаправленно двинулся прямо к Шэ Ли. Ошарашенный, Тянь поставил поднос на первый попавшийся стол и дёрнулся было за ним, но вдруг почувствовал, что его кто-то держит.       — Ты чего? — он обернулся, увидев Чжэнси.       — Пусть идёт, — тихо сказал тот. — Не мешай.       — В смысле не мешай?! — взъярился Тянь и дёрнул локоть, за который держал Чжань.       — Полегче, красавчик! — рядом как нельзя вовремя оказался Цзянь И. — Пусть поговорят, как мужчина с мужчиной!       — Я о чём-то не знаю? Какое, блядь, как мужчина с мужчиной?! — Хэ Тянь бессильно наблюдал, как Гуаньшань остановился возле Шэ Ли, и как на лицо тому снова наползла широкая улыбка.       — Эй, парни, что стряслось? — Цунь Тоу замешкался позади. — Ну вот, наш столик заняли!       — Погоди, — шикнул на него блондин. — Тут рыжик сейчас Змея к ногтю прижмёт!       — Блядь, это он там с Шэ Ли? — лысый вытянул шею, пытаясь разглядеть что-то за их спинами. Похоже, не только Тянь был не в курсе развивающихся событий.       Стало страшно и одновременно с этим жутко обидно. Почему Шань сказал об этом ребятам, но умолчал перед ним? О чём он собирался поговорить со Змеем? Разумеется, Тянь знал о прошлом, которое связывало их двоих, но ведь с тех пор прошло уже много лет, и ворошить события не было никакого смысла!       — Не делай глупостей, — предупредил Чжэнси, в конце концов отпустив его локоть.       — Что нахуй происходит? — Тянь обернулся к нему, и весь гнев, вперемешку с обидой, едва не выплеснулся наружу.       — Он попросил задержать тебя, — спокойно пояснил Чжань. — Знал, что ты можешь впрячься.       — Впрочем, как и мы! — добавил Цзянь. — Но он очень хотел сделать это сам. И вообще я им горжусь, не каждому под силу встретиться со своим страхом лицом к лицу!       Блондин выглядел таким беззаботным и невозмутимым, что у Тяня мгновенно свело скулы. Взгляд снова метнулся к дальнему столику и к напряжённой спине Мо. Шэ Ли слушал его молча. Затем его лицо опять озарила улыбка, впрочем, не такая уверенная, как в прошлый раз.       А потом Гуаньшань развернулся и пошёл обратно. Словно ничего не случилось, серьёзный и нахмуренный, как и всегда. С момента начала беседы прошло минуты три.       Ребята заняли ближайший стол, куда Тянь поставил поднос с едой. Рыжий устроился рядом и быстро глянул на него. Во взгляде явственно читалось «прости», но задавать вопросы никто не стал. Цзянь И принялся обсуждать со всеми задачи из теста, а Хэ Тянь вздохнул, уставившись в собственную тарелку с едой, но затем снова посмотрел на столик, где сидел Змей.       Тот уставился прямо на них, застывший, словно каменное изваяние. Лицо не выражало ни тени эмоций, однако глаза светились нехорошим, пробирающим до костей желтоватым светом.       Потом он будто ожил и вытащил из кармана телефон.       Тянь почувствовал, как его собственный отозвался лёгкой вибрацией, но проверять прямо сейчас не решился. Они молча пообедали, и он поднялся из-за стола первым, подхватив поднос. Цзянь И задержал остальных, потому что, как всегда, не успел доесть, и Тянь воспользовался этими драгоценными секундами, чтобы проверить уведомления.       «Вы двое так друг о друге печётесь», — написал ему Змей.       «Это не твоё собачье дело», — зло ответит Тянь, прикусив щёку от досады.       Он даже не знал, о чём шла речь, и что сказал Шэ Ли, чтобы сделать хоть какие-то выводы.       «Ты забыл, что твоя мачеха просила за тобой присматривать?» — сообщение сопровождалось ехидной рожицей.       — Эй, — родной голос Шаня послышался позади, но прозвучал как-то тихо и грустно. — После школы… надо поговорить.       Вся съеденная только что еда отчаянно запросилась наружу.