две недели

помимо автобусов, ужасов и девушек, в лагере уён стал ненавидить воскресенья. воскресенье — ужасный день, после окончания которого нужно будет идти в школу, на работу и на всякую прочую скучную ерунду. но именно в это воскресенье уён уедет из лагеря. в первый день он и подумать не мог, что к концу смены так привяжется к этому месту и людям, заселяющим его. даже к той самой аин, что в итоге оказалась довольно классной девчонкой, помогавшей уёну с прощальным подарком для сана. он безумно будет скучать по ребятам, особенно по тем, кто делил с ним две недели домик, в том числе и по юнхо с чонхо. вожатые тоже входят в этот большой список. уёну будет не хватать вечно припирающихся бэкхёна и сехуна, драчливых доёна и тэёна — они дрались в столовой чуть ли не каждый день, поэтому чон нисколько не преувеличивает — минхо и минги, что вначале показались ему недружелюбными чертиками, жизнерадостного, доброго ёсана и вредителя сонхва, укравшего его лучшего друга. и, конечно же, больше всего он будет скучать по сану. — ну не кисни, хён, — к нему подходят чонхо и минги, последний выглядит немного расстроенным. — ты можешь вернуться в следующем году, а дальше устроиться вожатым. — проблема в том, что только в следующем году, — чон поджимает губы, прикрывая глаза руками. он не плачет, просто солнце в глаза светит. — лучше успокаивай не меня, а минги-хёна, — советует уён младшему. — такое ощущение, что он сейчас расплачется. чонхо засучивает рукава толстовки по локти, разворачивается к минги и со своим привычным лицом "хочешь получить по макушке?" отводит его в сторону, говоря про семейный пикник на берегу реки. уён окидывает их весёлым взглядом и продолжает свой путь дальше, приближаясь к старшим. вожатые что-то бурно обсуждают, по очереди высказывая свое мнение, которое чон не может услышать из-за громкого визга справа. — доён! — из домика выбегает полуголый тэён. — тебе не жить, поганый урдалак! ты че мне в шампунь подсыпал, полоумный? и только сейчас, когда ли указывает на свою макушку, что раньше отдавала ярким блондом, уён замечает кардинальное зелёное изменение во внешности парня. даже можно сказать болотное. тэёна не смущает его почти голый вид — он без зазрения совести берет в руку розовый тапок и бежит за кимом, коий уже почти покинул лагерь. — дальше не выходить! — предупреждающе кричит ёсан, сделав хмурое выражение лица. — тэён, не переживай ты так. этот цвет тебе очень идёт. — я все равно убью его, — рычит ли, возвращаясь в свое жилье. значит, думает чон, доён всё-таки решился на этот отважный шаг. вчера он целый день говорил о том, как хочет насолить тэёну, у них произошла какая-то тёрка, которая немного ранила чувства доёна. он не уточнял, что именно сделает, видимо, ему хотелось устроить сюрприз не только для ли, но и для остальных ребят. не важно, сколько времени ким будет убегать от тэёна: мало того, что они живут в одном городе и поедут домой на одном автобусе, так они ещё являются соседями по комнате. снимают квартиру в центре пусана, чтобы тратить меньше денег и оставить их на более важные расходы. в любом случае он получит по полной. жаль, уён не сможет узреть этого, так как живёт в Сеуле. — что делаешь? — уён чувствует чужие руки на своей талии. он их не сбрасывает, потому что знает, кому они принадлежат. — серьёзно, хён? — чон фыркает, не выпутываясь из тёплых объятий. — что я могу делать тут, глазея на привычные ссоры? — мало ли, — чхве проводит носом по уёновым плечам, вдыхая запах бананового порошка и цитрусового одеколона. — ты подумал над моим предложением? ночью они сбежали из своих кроватей — как и мечтал уён — чтобы серьёзно поговорить. что им делать дальше и стоит ли продолжать всё то, что они начали развивать с пятницы. из разговора уён узнал, что сан живёт в паре часов езды от сеула, вот только название города не запомнил, так как оно какое-то мутное и непонятное для уёнового ума и языка. он предложил встречаться каждые выходные. чередоваться и через раз приезжать друг к другу, дабы навёрстывать упущенные дни. они даже созвонились с родителями, которые нормально (!) восприняли их отношения и разрешили оставаться на ночь в одном доме. упустим момент, где старший брат уёна начал рассказывать его позорные детские истории, чтобы чхве опомнился и со скоростью света бежал от уёна, не оглядываясь. — родители не против, значит я тоже. сан облегчённо, будто скинул пятикилограммовый мешок с бетоном с плеч, выдохнул в уёново ухо, благодаря чему кожа чона покрылась мурашками. — автобус приехал! — оповещает всех ёсан, созывая к себе. — давайте прощаться. худшее воскресенье в его жизни. — ненавижу эту часть, — гундит сехун, влетая в бэкхёна. — тебе обязательно ехать к ней? — конечно, сехунни, — уголки губ бёна слегка приподнимаются. — скажи спасибо, что я туда не переезжаю. хотя я думал об этом— — ладно, пока хён, лухан пошли от сюда, нас тут не любят, — о затыкает друга, уходя в сторону. — королева драмы, — сан закатывает глаза. — эй, герой-любовник, поделись своим парнем ненадолго, мы тоже хотим с ним попрощаться, — перед уёновыми глазами возникает компания вожатых во главе с минги. — этот малыш надолго заел в моей голове, я должен с ним нормально попрощаться. — малыш? — чхве негодует. — слыш, только я могу его так называть. — с чего бы? — сон хмыкает. — если бы не я, вы вообще бы не встречались. скажи спасибо. сан вспыхивает и сам отходит от уёна. — петушиные бои под конец смены? обожаю! — минхо радостно хлопает в ладоши, становясь в первые ряды. — это надолго, — доён смеётся, незаметно подходя к уёну. — прощаемся до следующего года? — разводит руки в стороны, приглашая младшего. — боюсь, не до следующего, — ёсан, как гром среди ясного неба, нависает над ними, наровясь выдавить из них все внутренности. — лагерь закроют? — ошеломленно спрашивает минхо, успев вернуться после просмотра драки, которая, похоже, не состоялась. — придурок что ли? нет конечно! мы забыли провести прощальную дискотеку, поэтому я приглашаю всех присутствующих обратно через пару недель на два дня! мы хорошенько потусим и забудем о всех формальностях! у ребят настроение тут же поднимается, когда они осознают, что смогут встретиться так скоро. поэтому прощаются уже не так слезливо, как было до этого. — всё-всё хватит этих телячих нежностей! — возмущается сонхва, обнимая красного хонджуна. — живо по автобусам! — нашёлся главарь, — юнхо закатывает глаза, двигаясь к кирпичу. — хэй, хён, удачи тебе, — пак останавливает чона возле автобуса и щёлкает ему по носу. — проследи там за хонджуном, хорошо? — я лучше промолчу, — сан отталкивает сонхва в сторону, не обращая внимание на его убийственный взгляд. — скоро увидимся? — увидимся, — уён наклоняется, быстро чмокает его в губы и убегает на задние сиденья, приземляясь возле хонджуна. авто двигается с места, увозя их в суровую реальность. многие парни ещё около двух минут липнут к окну, отсалютывая вожатым и не слушая бурчания старой кондуторши. — лучшее лето в нашей жизни, не думаешь? — хонджун улыбается. — лучшее, — отвечает уён, кладя голову на плечо друга и прикрывая глаза. на заднем фоне слышатся голоса кея, феликса и даниэля, которые старательно обмениваются всеми социальными сетями. он обязательно вернётся сюда.