***
— Софи? Ты задумалась. — оборвал мои мысли Кай Вольтури. — Я спрашивал тебя о твоём прошлом. Помнишь ли ты его? Я сидела в кресле у окна, за которым на улице были сумерки. Люди спешили по домам, а торговцы закрывали лавки. Разговор с одним из главных вампиров Мира шёл уже несколько часов. Он всё расспрашивал меня о моих познаниях. Мы находились в библиотеке замка. Я случайно нашла эту комнату, когда с разрешением от Маркуса бродила по коридорам. — Нет, Господин. — ответила я Вольтури. Он посмотрел на меня гневным взглядом, а потом выдохнул и обернулся ко мне спиной, рассматривая книжные полки. Я опять вернула свой взор в окно. Тёплые тона сумерек разливались по городу. Лучи уходящего солнца отскакивали от витража на стёклах и пускали по комнате множество бликов. Когда этот лучик проскакивал по моей коже, то она начинала блестеть. Мне нравилось это явление, хоть видела его уже долгие годы. Слова Кайуса заставили меня вспомнить прошлое. Я помнила своего отца. Он был молод в душе, когда улыбался. Отец любил помогать людям. Его морщины одна за одной отчерчивали мне образ его лица. Соединяясь, они делали больно моему сердцу, показывая мне смутный лик отца. Мне стало страшно, потому что я уже не могла вспомнить мать. Она была призрачным пятном в воспоминаниях с отцом. Я уже не могла вспомнить лица той женщины, от которой шла в тот вечер. И я не могла вспомнить мужчину, с которым встретилась перед смертью. И с другой стороны я видела во всех подробностях Эйприл. Мне показалось, что не Кай со мной в библиотеке Вольтерры, а она. Её добрый взгляд присутствует в моей второй жизни повсюду. Я чувствую его всегда. И мне казалось, что за окном проплыла она. В образе одного из лучей солнца. Такой яркий, что затмевал другие. Луч скользнул от стены замка и помчался прямо ко мне. Он остановился на месте, где было сердце, и медленно начал гаснуть, отдавая вечеру свои полномочия, как Эйприл, которая медленно отдала свою жизнь Розэтте. — Красивый закат. — произнесла я быстрее, чем смогла вспомнить, что не одна находилась в комнате. Мужчина обернулся в мою сторону и посмотрел в окно. Он внимательно наблюдал за уходящим солнцем, а потом также смотрел в мою сторону. Мне казалось, что он знает обо мне всё. И про Эйприл, и про отца, который гаснул так же, как и этот закат, в моих воспоминания. Во мне не было страха, что он узнает это. Просто мне не хотелось, чтобы я делилась этим с незнакомым мне мужчиной, хоть и живу в его замке уже несколько лет. Кай Вольтури кивнул самому себе и отвернулся обратно, ища нужную ему книгу. После того, как он повернулся ко мне спиной, я не спеша прикоснулась пальцем к месту, где «умер» лучик солнца. Но всё было так же, как и прежде. Я поднялась с кресла и последний раз взглянула на закат. На улице уже начинали зажигать факелы, освещая улицы маленького города. — До встречи, Господин. — я сделала реверанс и не оглядываясь на Вольтури пошла к выходу. — До встречи, Софи. Я прощу тебе сегодняшнюю ложь мне. Закрою глаза. Но не смей мне лгать, Софи. — остановил меня голос Кая. — Можешь идти. И я ушла из библиотеки, оставляя в своих раздумьях одного из самых влиятельных вампиров Мира, который простил мне момент лжи.***
— Ты любила её? — прервал моё чтение вампир, задав свой вопрос. — Кого? — ответила уточняющим вопросом. Я сидела всё на том же излюбленном месте в библиотеке, о которой мало кто знал в Вольтерре. Посмотрев на мужчину, который был одет в строгий чёрный костюм, а светлые волосы были убраны назад, я отложила книгу в сторону. — Эйприл. Ведь это её дочери ты писала. — своими словами Кай Вольтури сделал несколько ударов по моему сердцу. — Ты прочитал остатки писем? Хотя могу и не спрашивать. Вы всё узнали из мыслей Каллена. — я догадалась о том, откуда ему известно это имя. Мужчина сидел напротив меня. На его лице не было привычной для глаз ухмылки. Ни тени жестокости не промелькнуло, когда он спрашивал меня о личном. Я положила локоть на обивку кресла и окинула мужчину быстрым взглядом. Он не отвечал мне на вопрос об информаторе, посчитав ненужным. — Любила ли я ту девушку? Кай, она была мне семьёй. Она не видела во мне монстра, хоть и подозревала, что я не простая девушка. — А сейчас? Что ты испытываешь к ней? — мужчина по-доброму пытался понять мою душу. Он интересовался эмоциями, которые я могу испытывать. — Если ты считаешь, что после смерти, человека любить нельзя, то я разочарую тебя. Его нельзя перестать любить. Особенно, если это был лучше всех живых, понимаешь? Она была всем. А её дочь… Я пыталась защитить её от себя. Розэтта была точной копией матери. Когда я смотрела в её глаза, рассказывая на ночь ей сказки, то я видела в них Эйприл. Я смотрела в глаза Кая. Но не видя там понимания, я с бессилием взяла книгу, чтобы продолжить читать. Книга уже не интересовала меня так, как минуты две назад. — Я чувствую что-то к тебе, Софи. — тихо старался сказать вампир. Его слова меня испугали. И я быстро подняла взгляд на Вольтури. Боясь нарушить то, что сейчас происходит, я просто давала время высказаться. — Мне стыдно перед тобой, Софи. Я был не прав, когда не узнав от тебя всё, высказался на суде против тебя тогда. Марк часто, после того заседания, смотрит на меня укоризненно. Он своим взглядом призывает к совести моей. Софи, я — вампир. У меня не может быть души, но я испытываю укол совести перед тобой. Он сидел и рассказывал, скорее не мне, а в пространство. Я понимаю, что эти слова для Кая тяжело даются. Мне было неловко, что я слышу его признание. Я чувствовала, что в этот момент, он ненавидел меня, но и был благодарен, что выслушиваю его. Сильный мужчина не любит свидетелей своей слабости. Кай рассказывал мне свои эмоции, а я оглядывалась по сторонам, чтобы никто их не мог услышать. — Софи, я ненавижу Карлайла за то, что он приносит сейчас тебе боль. Но я не могу его осудить, ведь я тоже виновник твоей скорби. — Я давно тебя простила, Кай. Ты пытался сохранить семью. — ответила я на монолог Вольтури. Я встала с кресла и подошла к окну. Была зима и на улице играли дети. Торговцы зазывали к себе в лавки, а все вампиры были в замке. Кай беззвучно присоединился к рассматриванию картины за окном. Я была уверена, что он уже не помнит о своей жизни ничего, но мне так хотелось, чтобы вампир ощутил себя живым. — Кай, Карлайл сделал мне больно. И сейчас у меня нет слов, чтобы ответить тебе. Ты сделал меня такой, какой я сейчас являюсь. Я скажу тебе секрет, Кай Вольтури. То, что сделал ты — чудовищно, но что сделал Карлайл ещё хуже. Заставляя меня верить в лучшее, он ослаблял. Кай, я не держу на тебя зла, потому что понимаю тебя. За все годы, что ты тут со мной сидишь, я многое про нас поняла. Вольтури смотрел на детей, словно в них он видит себя. Впервые, за долгие годы я ответила вампиру на его вопрос. Как странно, что оживил меня вопрос об Эйприл. И, с облегчённым сердцем, я посмотрела на мужчину. — Где он сейчас? — спросила я о Карлайле. — В Форксе. Америка. Он начал собирать клан. Это сообщили Денали, его друзья, когда были у нас недавно. — ответил мне Вольтури. — Я думаю, что пора бы присоединится мне с тобой в тронном зале с Аро и Марком. Мне есть, что обсудить. Я развернулась спиной к окну и кивнула в сторону выхода Каю. — Пойдём? А потом поиграем в снежки. Я чувствую, что ты давно этого не делал, мистер-чудовищный вампир. На лице у Вольтури заиграла добрая улыбка, но она быстро сменилась на знакомую всем ухмылку. И мы пошли в тронный зал, оставляя книгу лежать на долгое время у кресла. И когда я входила к Аро, то за моей спиной шёл Кай Вольтури — один из самых влиятельных вампиров, который впервые, в своей жизни, извинился передо мной.