Прости, я ухожу

      Зеленская проснулась из-за детского плача, доносившегося из спальни. Не увидев ничего кроме кромешной темноты, царящей в комнате, женщина сделала вывод, что на дворе была глубокая ночь. Она аккуратно поднялась с разложенного дивана, чтобы не разбудить мужа, и уже было направилась на звук источника её пробуждения, как вдруг услышала и поняла, что плача стало в два раза больше.       Понимая, что в одиночку с двумя малышами ей не справиться, она принялась будить Владимира. Не совсем понимая, а точнее говоря — совсем не понимая, что от него хотят посреди ночи, мужчина сонно поплелся за женой, шлепая босыми ногами по полу. Окончательно, причем достаточно резко и быстро, он отошёл ото сна, когда вошёл в комнату и увидел двух маленьких Кравчат, которые возились на кровати, издавая всхлипы и крики.       Взрослые взяли (с трудом, но всё-таки взяли) на руки по ребёнку и начали предпринимать попытки, чтобы успокоить малышей: они ходили с ними по комнате, периодически покачивая, Елена тихонько напевала колыбельную, а Владимир издавал звуки, похожие на шипение, имитируя белый шум — благо, относительно недавно они сами восстанавливали знания по уходу за детьми, поэтому хоть какие-то усилия они прилагали с полной уверенностью, что это поможет.       И если с Ваней эти манипуляции и правда сработали и оказали правильный эффект — он успокоился и постепенно начинал дремать, то Катя наотрез отказывалась прекращать плакать, а лишь усиливала поток слёз и кричала уже слегка осипшим от перенапряжения голосом.       Чтобы хотя бы один ребёнок уснул и им стало легче, Зеленские решили уложить Ваню на диване, а потом продолжили успокаивать девочку, они уже отчаялись уложить её спать, поэтому пытались хотя бы остановить истерику, которая всё нарастала и нарастала.       Владимир пробовал отвлечь малышку разговорами и разными смешными, на его взгляд, историями, только вот Катюша была несколько другого мнения об этих рассказах. Елена же, в свою очередь, сначала пыталась убедить девчушку, что когда она плачет, она некрасивая, но это, кажется, только усугубило ситуацию, поэтому женщина воспользовалась другой тактикой — принесла маленький детский рюкзачок в виде кошечки, который Кате собирала её мама, и достала из него несколько игрушек, параллельно задавая их обладательнице вопросы о мягком рыжем коте, белом зайке и других предметах из, как успела подумать, «спасательного для них с мужем круга».       Малышка немного успокоилась, но всё равно продолжала иногда шмыгать носиком и всхлипывать. По её виду было видно, что она хочет спать, но после нескольких попыток, не увенчавшихся успехом, Зеленские перестали мучить и её, и себя. Владимир видел, что жена уже буквально спит на ходу, вместе с этим продолжая водить мягкой игрушкой около девочки. Он подошёл к женщине и предложил пойти отдохнуть, сначала Елена отказывалась, потому что не хотела оставлять мужа одного с готовой в любой момент разрыдаться малышкой, но потом усталость всё же взяла своё, и через несколько минут женщина, поцеловав любимого в уголок губ, собиралась выйти из комнаты, но Катя нарушила её планы. — Ти куда? Не уходи. — Я… — Зеленская немного растерялась от вопроса и полупросьбы-полуприказа малышки. — Тётя Лена очень устала и хочет пойти полежать и отдохнуть, хорошо? — очень медленно и осторожно произнёс Владимир, боясь новой волны истерики со слезами. — Но…но я хотю с табой иглать, — было заметно, как девочка стала интенсивнее всхлипывать и слёзки стали скапливаться в детских глазках. — Катюш, ну понимаешь, ты же поспала сегодня днём и немного ночью, да? А вот тётя Лена сегодня днём не смогла выспаться, поэтому ей над… — Хорошо, солнышко, — женщина прервала убедительное, если его можно было назвать таковым, объяснение мужа, — но только недолго, хорошо? — ответом ей послужил положительный кивок светленькой головы. — Ну вот и отлично! А пока мы отправим дядю Вову посмотреть, как там Ванёк на диване спит. — Елена прекрасно понимала, что в таком случае в их семье хоть кто-то сможет если не выспаться, то хотя бы вздремнуть. — Лен… — Иди, Вов, у тебя ещё завтра репетиция вроде. А мы тут справимся, правда ведь? — с этими словами Зеленская подошла ближе к Кравец-самой младшей и наклонилась, чтобы поцеловать в лобик. Но как только губы женщины слегка прикоснулись к малышке, Елена распахнула глаза то ли от удивления, то ли от испуга.       Лоб девочки горел, стало понятно такое капризное поведение Кати, на долю секунды пришло осознание того, что они не настолько уж и плохи в роли нянек, что не могли успокоить и уложить спать, но вместе с этим появилось волнение за состояние малышки и её брата, ведь они весь день провели вместе, следовательно риск того, что мальчик тоже заболел, был достаточно высок. Быстро взяв себя в руки и сориентировавшись, Зеленская обратилась к девочке, но так, чтобы мужчина тоже обратил внимание на эту реплику: — Катюш, а давай сыграем в больничку, а? — Халасо, но я — докторь. — Ой, а мне твоя мама рассказывала, что ты вроде совершенно не боишься врачей. Давай ты мне покажешь, как ты ведёшь себя, когда ходишь к ним? А я попробую сыграть доктора, я, конечно, уверена, что у меня не получится сделать это также классно, как у тебя, но я постараюсь, хорошо? — Ну лядно… — Отлично, а сейчас мы попросим дядю Вову принести нам градусник, да, дядя Вова? — женщина произнесла эту фразу, развернувшись в пол оборота к мужу. — Я быстро.       Через пару минут мужчина стоял на том же месте, но уже с градусником в руке. Елена присела на кровать и посадила малышку к себе на колени. Когда девчушка уселась так, как ей удобно, Владимир подал измерительный прибор своей жене, а та, в свою очередь, поместила его Катя под ручку.       Чтобы как-то отвлекать и развлекать девочку, Зеленская стала расспрашивать ту о её походах к врачам, а потом рассказывать ей истории о том, как весело проходили посещения больницы у её детей. Когда пришло время смотреть на результат измерения, взрослые заметили, что малышка задремала, сидя на коленках Елены, прислонясь своим тельцем к женщине.       Владимир осторожно подошёл и достал градусник, пытаясь разглядеть температуру. В это время Зеленская испытывала невероятное облегчение, осознавая, что скоро все люди, находящиеся в их доме, будут спокойно спать. Но только вот лицо её мужа отражало эмоции, противоречащие тем, что чувствовала она сама. — Ну что там? — 38,4….