Мальчик и его волк

Джеймс не постыдился принести Люпину извинения — на этом их стычки временно прекратились. А вот у Сириуса дела обстояли сложнее. Как надо относиться к человеку, которому ты однажды помог? Отчего-то не получается травить его, как раньше. А что делать? Начать общаться по-человечески? Нет, Сириус понимал, что он хоть и был популярным, а всё-таки не был Джеймсом, которому вся школа заглядывала в рот. Это Джеймсу было плевать на общественное мнение — он сам его создавал. А Сириус не был таким, да и не хотелось опускаться до уровня Люпина. Но какой-то странный интерес к нему появился. Интерес — Сириус не знал, как иначе это назвать. Однажды после физкультуры какой-то умник догадался спрятать вещи Люпина — раньше Сириусу было бы плевать, в этот раз он вернул их на место. Отчего-то очень хотелось поговорить с Люпином, но тот не замечал его, плыл по какому-то своему течению. Теперь Сириус это понимал, потому что стал чаще обращать внимание на его поведение. На то, как он прикусывает ручку, склонившись над задачами. Как иногда вдруг хватается за стену, судорожно ловя воздух ртом. Как сидит в столовой, пожирая голодным взглядом чужие тарелки. Хотелось молча вручить этому обтянутому кожей скелету свой обед, но нельзя же было так сделать у всех на виду. Сириус отворачивался и старался отвлечься, но потом вновь приковывался взглядом к странному парню с хлюпающим носом и некрасивыми шрамами. Ремус Люпин был чертовски отталкивающим, но одновременно притягивал к себе внимание. Возможно, поэтому он всех так злил. Злил и интересовал одновременно. Вот и сейчас, во время перемены, Сириус машинально переговаривался с Джеймсом и Питом и украдкой наблюдал за Люпином. Тот влип в стену, обхватив себя за плечи. Выглядел несчастно — как всегда. — Кто позволил Марлин быть такой красивой, — простонал Пит, уставившись на заливисто хохочущую девушку с тёмными кудрями. — Она никогда в жизни не обратит на меня внимание, ей нравятся спортивные и длинноволосые! — Такие, как наш Бродяга, — Джеймс весело толкнул Сириуса локтем. — Колись, сколько раз у тебя с ней было? — Не считал… Отрасти себе волосы, займись спортом, и она сама прыгнет тебе в койку, — рассеянно отмахнулся тот. — Ага, тебе легко рассуждать! — заныл Пит. — Когда ты по природе такой идеальный и переспал со всеми девчонками в школе… А у меня вообще никого не было! Они меня всерьёз не воспринимают! — Сделай, чтобы воспринимали. — Ещё чего! Стараться ради этих куриц? Фиг им! Достало всё… — Он прав в одном — на контрасте с твоей идеально расчёсанной шевелюрой мы выглядим свиньями, — Джеймс усмехнулся, искоса глядя на Сириуса. — Забираешь себе всех девчонок, Бродяга. Люпин подхватил портфель и скрылся в дверях школы. Сириус хмыкнул. — Ты бы предпочёл, чтобы я выглядел как Нюнчик в юности? — он сказал нарочито громко, приметив их давнишнего врага — Северуса Снейпа. Тот обернулся и смерил троицу злым взглядом. Сейчас он вздумал податься в скинхеды и наконец-то коротко остриг волосы, но до этого они у него свисали длиннющими сальными прядями. — Пожалуй, нет, — рассмеялся Джеймс. — Особенно чтобы от тебя так же воняло керосином. Теперь точно пора было валить. Если бы Сириусу пришлось поставить всех одноклассников в шеренгу от самых опасных до самых безопасных, Люпин бы находился на одном конце, Снейп — на другом. Если Люпина можно было хоть пополам сложить и с крыши столкнуть, Снейпа можно было доставать лишь до определённого момента. В школе хорошо знали его отца — ирландского пьянчугу, который регулярно избивал и Снейпа, и его мать. Неудивительно, что он очень любил вымещать злобу на своих обидчиках. Сейчас Снейп только усмехнулся, смерив Сириуса каким-то нехорошим взглядом. Они быстро об этом забыли. — Чтобы ты не разрушал личную жизнь Питера, тебя надо подстричь, — Джеймс хищно усмехнулся. — Я самолично это сделаю. Сириус улыбнулся, представив себе эту сцену. Только он, Джеймс и щёлкающий звук ножниц. Они острые и иногда Джеймс скользит ими по горлу, задевает кадык, возможно, кое-где даже оставляет маленькие ранки, но Сириус даже не вздрагивает — он доверяет Джеймсу безгранично… — Ты что, оглох? Сириус вздрогнул, прогоняя мерзковатое ощущение тепла. На него в упор уставился Регулус. — Рег? — Сириус поморщился. — Боже, кто-нибудь, уберите подальше этого рокера, мне сейчас плохо станет. — Ты слышал его, проваливай! — Пит тут же напустился на Регулуса, но тот даже не посмотрел в его сторону. — Прекрати паясничать! Сначала творишь хер… фигню, потом мне отдуваться! — Как же мне это знакомо… А что случилось? — Сириус хмыкнул, скрестив руки на груди. Регулус зло сплюнул, что ему было совершенно несвойственно. — А то, что твой Люпин — вор. Джеймс поднял брови, а Сириус фыркнул. — С каких это пор он мой? — С таких, что его к нам водишь, а он потом крадёт фамильные украшения, — жёстко проговорил Регулус. В его глазах плескалась дикая злость и обида, а Сириус только сейчас заметил, что под глазом у него расплылся неуклюже замазанный чем-то синяк. — Дай посмотреть. — Отвали! — Регулус отшатнулся, но Джеймс сжал его в тисках. — Не спорь со старшими, малой, — миролюбиво сказал он. Сириус благодарно взглянул на Джеймса и, помусолив палец, стёр пудру с лица брата. — Ох чёрт… — выдохнул он, увидев огромное лиловое пятно. — Задницу тебе тоже показать? — Регулус криво усмехнулся. — Можешь поблагодарить своего дружка. Он стащил карманные часы, две чайные ложки, кольца матери, которые она оставила в ванной… — Рем не вор, — уверенно возразил Сириус — и только очень запоздало понял, что назвал Люпина по имени. — С чего ты так уверен? — Джеймс нахмурился. — Он у меня шоколадные батончики крал. — Сравнил шоколадные батончики и фамильное золото. Что бы он с ним сделал? Любой бы его заподозрил в краже. — Любой, кроме скряги Джимми! — возразил Пит, довольный, что мог вступиться за Джеймса. — Он как раз сегодня принимает товар. Сириус стиснул зубы и отпустил Регулуса. — Хорошо, — сдержанно сказал он. — Сегодня сходим и проверим. Но если он не объявится, и мы простоим на холоде до ночи — меня не вините. Он не мог объяснить, почему, но был чётко уверен — Ремус не мог быть вором.  

***

— И чего ты его защищаешь? Сириус закатил глаза. Дул мерзкий ветер, хотелось вернуться домой, а не тащиться с Джеймсом в сомнительный магазинчик. — Я просто не удивлюсь, если Регулус наплёл всякой чуши. Сам куда-то задевал, а теперь спихивает на меня всю вину… — Да ну, при чём здесь ты. Кто же мог знать, что Люпин вор. — Он не вор! — И снова ты его защищаешь… Бля! Джеймс запнулся и чуть было не упал от услужливо поставленной подножки. Сириус еле успел схватить его за локоть. — О, кого это к нам с помойки занесло, — послышался знакомый неприятный голос с ирландским акцентом. Джеймс с досадой посмотрел на ухмыляющегося парня с крючковатым носом. Нарочно их после школы поджидал, что ли? — Отвали, Снейп. Или тебе мало в прошлый раз прилетело? — Как тебе живётся среди нацистов? — Сириус не преминул напомнить о его дружбе со скинхедами, с удовольствием глядя, как лицо Снейпа перекосилось от злости. — Готов лизать им обувь, чтобы забыли про твои ирландские корни? — А ты горазд языком чесать, хайратый, — сзади раздался смешок. Сириус резко обернулся и увидел ещё двоих парней: в отличие от Снейпа, которого можно было принять за непримечательного оборванца, они были совсем бритоголовые, носили клетчатые рубашки и подтяжки. Эйвери и Мальсибер — главные скинхеды округи. — Бродяга, мы влетели, — севшим голосом пробормотал Джеймс. Сириус судорожно оглянулся по сторонам: заговорившись, они пошли каким-то странным маршрутом и теперь находилось на совершенно незнакомой улице. Одно дело устраивать разборки толпой панков на толпу скинхедов, другое — вот так глупо влететь им в логово. — Какие у нас красивые мусорки пошли, — жеманно произнёс Эйвери, подошёл к Сириусу и бесцеремонно дёрнул за волосы. — Что это за патлы, где твой ирокез? Сириус ощетинился, но ударить громилу не рискнул. Зато Джеймс сразу перешёл в наступление. — Отвали, придурок! Мы просто идём домой! Скины загоготали. Да и сам Джеймс понимал, как глупо это звучало. — А где твоя подводка, куколка? — Эйвери продолжил зубоскалить, буравя Сириуса взглядом. — Я хорошо помню, как ты в прошлом году пытался проникнуть в школу с накрашенными ногтями и подводкой под глазами, как какой-нибудь гомик. — И что? — взъелся Джеймс. — Это был протест против системы! — Протест против нервной системы училок, которые его скопом отмывали… — Джеймс, заткнись, — Сириус прошипел под ржание компании. — Парни, давайте мирно разойдёмся. Мы вас не трогаем. — Сам факт вашего существования нас трогает, — спокойно сказал Снейп. — Ничего не хочешь нам рассказать, Блэк? Ну, кроме твоего пристрастия к косметике, о котором мы все уже наслышаны. — Чего мне тебе ещё рассказывать! Снейп ухмыльнулся и шагнул почти вплотную к Сириусу — он был чуть ниже, но это его нисколько не смущало. — Да знаешь, как-то некрасиво поднимать революцию, когда ты потом возвращаешься домой в тёплую кроватку, зная, что какой-то сдохнувший родственник уже устроил тебе жизнь в масле. У Сириуса пробежал холодок по коже. — Что?.. — севшим голосом пробормотал он, чувствуя, как сердце ухает куда-то в пустоту. Они знали. Но откуда?.. — Вот-вот, — возле уха раздался вкрадчивый низкий голос Эйвери. — Говорят, тебе нехило так бабок отвалило. — И что? Вам какая разница, — Сириус отшагнул назад, стараясь звучать спокойно. Джеймс напружинился и сжал руку в кулак. — Как что? Нехорошо, Блэк, нехорошо, — всё тем же ласковым тоном сказал Эйвери. — Здесь есть много хороших людей, которым деньги намного нужнее… — Отвали от Сириуса, это его деньги и вас они не касаются, — огрызнулся Джеймс. — Ты что-то вякнул, лохматый? — Мальсибер с ухмылочкой приблизился к нему. Разозлившись окончательно, Джеймс пнул его сапогом. Это было чертовски огромной ошибкой: Сириус почти сразу почувствовал металлический привкус крови во рту. Потом голову залила тяжёлая, пульсирующая боль. От третьего удара он увернулся, а четвёртый нанёс сам, но это мало помогло: противники превосходили их по силе. — Ладно, всё, намёк понят! — крикнул Сириус, едва удержавшись на ногах от очередного удара, но их уже не слушали. — Я с тебя, падлёныш, шкуру спущу, — Мальсибер вжал Джеймса в стену кирпичного здания. — Потом вырву накрашенные глазки твоего дружка и запихаю тебе в глотку, — он ухватил его за волосы и ударил головой об стену. — Приятно бороться за справедливость, когда за спиной богатые родители, а? — Лучше так, чем быть идиотским нацистом в подтяжках, который просто ненавидит всех вокруг себя, — процедил сквозь зубы Джеймс, но тут же взвыл от боли, когда Мальсибер заломил ему руку за спину. Эйвери тем временем подмял под себя Сириуса и зашарил по земле в поисках чего-нибудь острого. — А ты чертовски хорош для помоечника, Блэк, — прошипел он, подобрав осколок от бутылки — в его глазах не было ни тени насмешки, только звериная злоба и ненависть, от которой кровь стыла в жилах. — Придётся исправлять ситуацию… — Ты точно псих, — Сириус испуганно выдохнул, когда стекло замаячило у него прямо перед глазами. — Пусти! — Скажи «пожалуйста», — Эйвери демонстративно оттянул прядь волос Сириуса и перерезал острым осколком. Затем прислонил его к щеке парня и слегка надавил. Сириус похолодел. — Только попробуй, урод… — Эй, Поттер! — Эйвери поднял взгляд. — Давай извиняйся за свой хамский поступок, а не то я оставлю твою невесту без красивого личика! — Чего-о? — Джеймс чуть не задохнулся от негодования и зажмурился, когда его снова припечатали к стене и сдавили горло ладонью. Он попытался вскрикнуть, но наружу вырвался только судорожный хрип. — Давай-давай, — тяжело дыша, выговорил Мальсибер и слегка ослабил хватку на шее. — Повторяй за мной: я, Джеймс Поттер, представитель культа грязи и помоев, по совместительству богатый аристократишка, против которых же и борюсь, прошу прощения… — Да отвали ты! — завопил Джеймс, лягнув его ногой. — Твою мать, Джеймс, мне сейчас горло перережут! — заорал Сириус: в глазах Эйвери плескалось какое-то животное безумие и Сириус ни на миг не сомневался, что он и не на такое способен. — Снейп, я тебя грохну! Он зашарил глазами в поисках Снейпа, но от того и след простыл. — Джеймс, чёрт дери! — Что здесь происходит, мальчики? Они все замерли и как-то удивлённо взглянули на констебля, который выглядел не менее ошарашенно, чем все они. Спасение подкралось неожиданно. — Добрый вечер, сэр, — Джеймс облегчённо выдохнул и улыбнулся так обаятельно, как умел делать только он. — Это скинхеды на нас напали. — Эти панки нас спровоцировали, — возразил Эйвери. Полицейский с сомнением взглянул на него, потом на Джеймса с Сириусом. Школьная форма, портфели, совершенно невинные взгляды — они значительно выигрывали на фоне Эйвери и Мальсибера, и даже кожаные куртки можно было легко свалить на веяние моды. — Вы двое идите, а вы, бритоголовые, пройдёмте-ка за мной в участок, — лениво распорядился констебль. Мальсибер с явной неохотой отпустил Джеймса, а Эйвери — Сириуса. — Про твои бабки знает вся школа, если ты думаешь, что так легко отделаешься, то сильно ошибаешься, — прошипел Эйвери на прощание и пнул Сириуса в рёбра. Тот хрипло закашлялся. — Бродяга, ты как? — к нему тут же метнулся Джеймс, помогая встать с земли. Сириус тихо простонал. Они знали про деньги… — Мне крышка, Джеймс, — с нарастающей паникой сказал он. — Если вся школа знает, мне крышка. Я убью того, кто рассказал, чёрт, я убью его, точно убью, слышишь, Джеймс?! — Это же очевидно, — Джеймс несчастно выдохнул. — Вот Лунатик козлина… — Может, ещё кто-то услышал, — неуверенно пробормотал Сириус, оглядевшись по сторонам. — И как это нас занесло в этот переулок? Они спокойно могли бы нас убить… — Да уж, — сказал Джеймс. — Все мозги отшибло от этого концерта. Пошли-ка отсюда, пока не нарвались ещё на кого-нибудь. Ненавижу скинов, они как звери, набрасываются на всё, что видят… Сириус кивнул. А когда они выбрались на уже знакомые унылые улицы с однотипными таунхаусами, до него внезапно дошло. Они пошли «в обход».

***

  Скряга Джимми был хозяином маленького ювелирного магазинчика, который скорее напоминал барахолку. Он скупал совершенно всё совершенно у всех, хотя нередко сильно занижал цену. Сириус сам к нему частенько наведывался пару лет назад. Сегодня была пятница — день, когда Джимми принимал товар. Около ржавой вывески его ларька Джеймс и Сириус встретились с Питом, а вскоре к ним подошёл и Регулус. Пока Джеймс взахлёб пересказывал произошедшее нападение, погружённый в свои мысли Сириус невпопад кивал и поддакивал. Было очевидно, что его сдал Люпин, ведь это был тот самый «обход», через который он должен был ходить. Наверняка у него были какие-то проблемы с этими парнями, и чтобы они от него отстали, он рассказал про Сириуса. И всё-таки, может, это был не он? Возле магазина собралась не самая приятная компания: алкоголики, надеющиеся выручить пару десятков пенсов за старые цепочки и побрякушки, мелкая шпана, впихивающая украденные украшения за бесценок, подростки, выбирающую жертву помельче, чтобы выбить из рук полученную выручку. Ожидаемо, Люпина среди них не было. Сириус упёрся затылком в стену, заложил ногу за ногу и сунул руки в карманы. — Видите? — с лёгким торжеством в тоне сказал он. — Его здесь нет. Регулус сощурился. — Если это был не он, то это сделал ты. — Я? — Сириус усмехнулся. — А мне-то они зачем?  — А, ну да, — презрительно согласился Регулус. — Ты же у нас теперь богач. Сириус стиснул зубы и собрался было язвительно ответить, как вдруг его осенила мысль. — Ты на меня наговорил? — тихо спросил он. Регулус удивлённо вскинул голову. — Что?.. — Откуда вся округа знает про моё наследство?! Регулус поджал губы. Потом криво ухмыльнулся. — Ну давай, давай. И украшения спёр я, и растрезвонил про тебя всем я. У меня, если что, есть про тебя информация повеселее… Удар прилетел точно в скулу. Регулус зажмурился. — Спокойнее, дружище, — Джеймс слегка коснулся плеча Сириуса, хотя обычно старался не влезать в его потасовки с братом. — Я не стану выпытывать, какую хрень он тебе сделал, но ему ведь и так сильно досталось. — Пусть рот закроет и не вякает, — Сириус сдавленно выдохнул, глядя на Рега с ненавистью и отчаянием одновременно. Тот съёжился. — Я не рассказывал никому про твоё наследство! — А кто рассказал?! — А украшения кто украл? — Опять всё на какого-то дохляка сваливаешь? — Мозгами пошевели! Кто кроме него украл бы украшения! — Его здесь нет! — Мог уже пройти, — хмыкнул Джеймс. — Давай зайдём и посмотрим, вдруг твои украшения вообще уже давно лежат на витрине. — Отличная идея! — пискнул Пит. Сириус фыркнул. — Ну и идите… — Да вот же он! Сириус медленно выпрямился, неверящим взглядом уставившись на Люпина. Тот действительно шёл по направлению к магазинчику. Увидев компанию, опешил и сбавил шаг. — Вот, Джеймс прав, я же говорил, — довольно забормотал Пит. — Я же говорил, я говорил… — Заткнись, Хвост, — тихо сказал Сириус. Он подошёл к застывшему Люпину, уставился на него в упор и сурово процедил сквозь зубы: — Выворачивай карманы. Люпин не шевельнулся, но в его глазах промелькнула паника. Тогда Сириус сам грубо запустил руки в карманы его штанов и дёрнул на себя. Люпин вздрогнул, безвольно прильнул к нему, и Сириус отчётливо чувствовал горячее дыхание у себя на шее. А на землю с тихим звоном упали часы, чайные ложки, кольца и немного мелочи. Сириус молчал. Джеймс и Питер тоже. Регулус кинулся подбирать украшения: рассовав их по карманам, торжествующее взглянул на стиснувшего зубы брата. — А я… — Катись отсюда, Рег, — отрывисто перебил его Сириус. — Какого чёрта, Лунатик? — возмущённо воскликнул Джеймс. — Лунатик попа-ался… — довольно гыгыкнул Петтигрю. Люпин растерянно взглянул на них и открыл было рот, видимо, собираясь оправдаться, но не успел — Сириус наотмашь ударил его по лицу. Затем, не медля ни секунды, схватил за волосы и резко ударил об стену. Люпин покачнулся, медленно осел на землю. А Сириус схватил его за ворот и занёс кулак. — Бродяга, хватит, здесь люди! Кулак пришёлся точно в живот. Люпин скорчился в немом крике. Сириус выпрямился и, не произнося ни слова, пошёл прочь.

***

Он проснулся посреди ночи от жгущего зуда в голове. Медленно приоткрыв глаза, поморщился и потянулся рукой к волосам. Произошедшее дошло до него не сразу. — Чёрт… — Сириус зажмурился, постепенно осознавая всю нелепость ситуации. — Чёрт, чёрт, только не это!.. — Сириус? В дверь постучали. — Извините, миссис Поттер, — пробормотал Сириус, чувствуя, как щёки начинают полыхать огнём. — Мне кажется, я нас всех заразил вшами… Юфимия вошла и всплеснула руками. Вскоре она уже бережно наносила репейное масло Сириусу на волосы, пока он сидел на краю ванны и неловко сжимал пижамную кофту. — Такая антисанитария кругом, — вздохнула Юфимия. — Не переживай, родной, это очень качественное масло, за три дня всё пройдёт. Джейми всё время в детстве цеплял, ты ведь знаешь, он такой тактильный ребёнок! Уже наловчились… — Извините, что я вам доставляю столько хлопот, миссис Поттер, — прошептал Сириус. Он прикрыл глаза, ощутив, как влажные губы коснулись его лба. Мягкие руки с тщательной осторожностью надевали шапочку для душа, будто ему было десять лет. Хотелось расплакаться от этой ласки — было так больно, что это не его родная мать. — Не говори глупостей. Иди полежи часок, сейчас я тебе сделаю чай, а потом помогу вычесаться. Через пару дней уже и забудешь про этих проклятых насекомых, — проворковала Юфимия, словно имела дело с маленьким ребёнком, а не почти взрослым лоботрясом. Сириус смущённо улыбнулся, но воспоминания о том, как он этих вшей получил, снова заставили его помрачнеть. Лёжа в кровати два часа спустя, он снова и снова прокручивал в голове всё, произошедшее за последние дни. Общение с Люпином было явной ошибкой — ничего, кроме проблем, ему оно не принесло. Сириус чувствовал непонятную обиду, но за этой обидой скрывалось и какое-то облегчение. Теперь он точно знал — Ремус Люпин не заслуживает жалости.