От Кореи до Гонконга

После тщательного спланированного нападения прошло пару дней, глава успел вернуться на родину, а также, как и ожидалось Ким уладил накаляющееся отношения среди присутствующих на этом мероприятии. Перенёсся эту проблему в ящик «решим позже», как и это негодование глав. Кто мог напасть, для чего, но подобного рода вопросы улетают из головы Юнги, когда тот открывает сейф у своего стола и видит пустующее пространство. Истерика накатывает очень медленно, первым делом Юнги просто смотрит в пустой железный ящик. Там не было ничего сверхважного только вот, там хранил папку подаренную Сокджином и где, черт побери, она теперь? Мин начинает перекладывать с места на место бумаги руками, руки начинают дрожать. Все теми же дрожащими руками альфа набирает номер того, без кого жизнь бы канула в небытие. –Где папка?! -только на звонок ответили, Юнги кричит, он не может справиться с паникой. –Какая? -чуть ли не мурлычет друг, настроение у него, видимо, замечательное. Со стола летит, абсолютно, все на пол. –Сокджин оставил перед уходом, там данные о нем. Где? –Какие данные, Юнги, ты о чем вообще? -не понимающе спрашивает Ким. –Ты за дурака держишь?! Где моя папка! Где?! Где?! -кричит глава, хватаясь за голову. –Юнги, у тебя снова приступ? Я не понимаю о чем речь, я сейчас приеду, глубоко вдыхай, через нос. *** Ким приехал, обнаружив в бессознательном состоянии друга. Сердце сжимается от жалости. Возможно, он отключился из-за панической атаки, такое случалось часто, когда тот пытался что-то вспомнить. Обстановка в кабинете царила так себе. Сказать то, что у Мина когда-то был порядок, нельзя, но в данный момент полный хаус. Документы раскиданы по всему помещению главы, где-то смяты, какие порваны. Невозможно, понять были ли какие-то важными. Тэхёну придется потом их продублировать вновь. Потом разбираться будет. Потом. Ким зажевывает губу, кусая до крови это не его вина, а Сокджина, почему же он смотря на истерзанного своим состоянием Мина, бледнеет сам? Приводить в себя Юнги консельери не спешит, доставая из кармана зауженных брюк смартфон. Печатая быстрое смс «Он обнаружил, что папки нет на месте. Надеюсь, ты разберёшься сам с Сокджином. Я больше не намерен так мучить Юнги из-за Кима.» *** Обстановка накалена до предела. Чонгук, будучи самым позитивным из этой троицы, нервно заламывает пальцы на левой руке. –Че будем делать, мы проебали наркотики Намджуна, бошку нам свернет. Всю жизнь будем бесплатно пахать.- задумчиво и уныло вещает Мин. Эмоциональный и эксцентричный юноша взрывается, громко матерясь: –Пидорасы! Уебки, увели из-под носа, суки! Надо найти и заставить яйца свои жрать! -Чонгук подлетает с дивана. –Сядь, Гук. У меня предположение, что специально спиздили, дабы проверить, как справимся с подобной ситуацией. У нас спиздили две партии кокса, две осталось. Будем перефасовывать. –Толкнём муку, Ким узнает о подделке продукта.Нам точно пизда, в таком случае-проговариват Мин, принимаясь, как младший щелкать пальцами в попытках их сломать нахер. –Говорю, будем перефасовыть, перемешаем стиральный порошек гипоаллергенный, который, запаха он не имеет. И сам наркотик. Разбавим мукой торкать не будет, а порошок, как известно имеет химический состав. Выкрутимся.- объясняет Ким. Про таких, как он говорят рожден с черной кровью. Рожден вести незаконные делишки. Кто бы только сказал маленькому Мину о том, что будет через пару лет общаться с богатым глуповатым парнем, который мало того, что договориться со всем криминальным миром, так умудриться вывернуть все в свою пользу и во время прикрыть жопу. Чтобы он только делал без Тэхёна? *** Чонгук заливается смехом, пока дробит обычный мел на клеевой основе и гипоаллергенный порошок с изображением на упаковке ребёнка. Само собой, Тэхён подхватывает веселое и заразное настроение младшего, начиная нести нелепые шутки про евреев. Тем самым еще больше доводя Чонгука. –Жена еврея говорит ему: «Дорогой, я сходила в больницу узнать о твоей больной голове. Дело в том, что ты имеешь очень редкий склад мошонки, надо делать кастрацию.» –начинает Ким вещать анекдот с подрожанием акцента евреев.– Ну, подумал еврей, мол дети уже есть, надо делать. Операция проходит успешно, головные боли больше не беспокоят, решает изменить кардинально свою жизнь. Заходит в магазин к старому еврею и говорит: «Мне костюм». Смотрит на него продавец и отвечает: «рост 175?», еврей удивляется: «От куда вы узнали?», тот отвечает: «Душенька, я 45 лет торгую вещами, на глаз вижу.». Подобрали, значит, идеальный костюм, продавец предлагает купить нижнее белье. Еврей соглашается, все менять, так все. Продавец оглядел мужика снова: «Размер 46», мужик радуется и отвечает: «Я с 7 класса ношу 44 размер, не угадал ты, мужик.». Продавец почесывая бородку, поясняет: «Если сорок четвёртый носить, тогда на яйца давить начнет и голова болеть будет.» Внимательно слушающий Чон, взвизгивает, вся комната вздрагивает от громкого смеха, по лицу младшего видно, что он не только имитирует звук чайника со свистком, но и вот-вот разорвется на атомы. В комнату заходит на громкий ржач угрюмый Мин. Оглядывая Чонгука, который катается по дивану, после окидывает взглядом старшего, который мало того, что ржёт так и весь белый. –Сука, хватит ржать, у меня ебло скукурузило! — молит, задыхающийся от смеха Чон. –Вы че тут мела нанюхались? — Юнги хмурит брови.–Гонконг умирает, а вы все дрочите. Данная фраза стала популярной у молодёжи, когда в Китае начались политические волнения против закона об экстрадиции, эту фразу опубликовал один из порно сайтов. Юнги часто ей злоупотреблял, ибо все идет по пизде, эти двое творят лютую дичь, учитывая то, что они, на серьезных щах, сейчас нанюхались мела и стирального порошка. *** –Наконец-то мы добились подчинения Ичхвона.- проговаривает Ким, открывая перед Мином дверь. Юнги психует, он не хочет ездить на пассажирском месте, он любит скорость, но в таком состоянии Тэхён не пустит друга за руль. Руки альфы дрожат, губы обкусаны, кожа бледная и вся в акне и раздражение. Зрачки заметно уменьшенные. Наркотики не самый лучший друг, но остановить друга Тэхён не может. Парня, что долбит тремор, после наркотиков и имеет не самый презентабельный вид, занимает титул босса корейской преступности. Обдолбанный альфа смотрит на друга, который ведет автомобиль. –Имел бы я все, что ты, я бы подошел к тому омеге…-начинает глава. Не поворачивая голову на Юнги, Тэхён спрашивает: –А, что ты хотел бы иметь? -парень прекрасно понимает, что друг не вменяемый, но интересно же. –Красивый, статный, как ты сохраняешь статус, уважение? Идеальный… Я не такой, как ты. Я восхищаюсь тобой и завидую. Тэхён молчит, пусть так, пусть кажется идеальным. Пусть… *** Статный мужчина заходит в казино, которое на первый взгляд, показывает, что служит для всех сливок общества. Весь интерьер выполнен самым шикарным образом. Вслед Киму заходит и босс. Многие оглядываются на Мина, жалкий вид наркомана, человека, что был на самом дне по меркам общества. Он не внушает вид статного босса, о котором идет не первый месяц молва. Шёпот посетителей доходит до ушей Юнги, он прекрасно осознаёт, что не подходит под статусы и все считают именно консильери самим главой преступной организации. Взгляд скользит по змеям с длинными языками, но останавливается на красноволосом омеги, что занят растасовка карт. Чонгук выплывает довольный приездом друзей, бизнес его отца перешел в его руки и многое он усовершенствовал в системе работы наебаловки толстосумов. Чона многие открыто ненавидели так, как раздел до нитки. Долгие месяцы пришлось искать профессиональных шулеров, чтобы поднять рейтинг и суммы выигрыша его организации. –Юнги, ну епа мать, ты снова, как труп, — посмеявшись, младший пожимает руку босса. Кое-как оторвав взгляд от красноволосого крупье. Мин безумно растягивает уголки губ, все еще штырит от стаффа. Пробормотав на замечание Чона, мол «иди ты нахуй». Чонгук переводит взгляд на Кима, не решаясь протянуть руку, в какой-то момент к нему стало безбожно тянуть. Словно, альфа хрупкая дама, что стала личной римской империей младшего. Ким также следит взглядом за Чонгуком, медленно доставая руку с перстнями из кармана брюк, протягивая. Не разрывая зрительного взгляда, альфы пожимают друг другу и проходят в кабинет владельца. –Кто тот, омега? Как его имя? — интересуется Мин. –Тот красноволосый то? Это мой брат.- улыбается друг. –Чон Хосок. *** Выезд на ночную трассу Сеула, ощущается, как выход на эшафот. Парень выходит из машины, оглядывая конкурентов, с недавних пор гонки стали развлечением, игрой со смертью. Мериться письками и изображать уроборос*. Гнаться за чем-то стало уже бессмысленным, всего он уже добился, если бы только не те, гонки может быть он бы не умирал каждый день. Сильно пахнет бензином, маслом и жжёной резиной. Запах адреналина звучит для водителей именно так. Чонгук приветствует друга, салютуя правой рукой, улыбаясь вызывая на своеобразную дуэль. Тэхен снова суетиться вокруг ламбы и макларена. –Красавец, подарите мне поездку.- флиртует Чонгук подбешивая, итак нервного консильери. В пальцах медленно тлеет сигарета, около шести месяцев, как Юнги бросил курить травку перейдя на обыкновенный табак. Однако, для Чона оставалась огромная пристрасть к подтягиванию опиума. Он дарил необычаемую легкость и небольшой туман в голове. Высвобождая все эмоции и ощущения на сто процентов, адреналина почувствовать можно было втрое больше, чем без спасительного тумана. Для подобного человека, как Чонгук опиум был спасение и освобождением от оков эмоций. Эмоциональные и эмпатичные люди пропускают, через свое тело неисчислимое множество различных чувств, зачастую избавиться от них крайне сложно. Например, проплакаться или отдохнуть, весьма сложно при подавленном состоянии. А, вот и желанная свобода–адреналин плюс опиум. Ким в глубине души осознавал, что младшему так легче справиться и не поехать кукушкой, однако, переживания за его здоровье и злость лились из консельери рекой. Одного близкого человека наркота уже довела до ручки, но ведь можно еще вытащить Чонгука из этого. –Я не могу поехать с тобой мне нужно следить за Юнги.-с хрипотцой произносит Тэхён, зло отмахиваясь от дыма опиума, что пускает в него младший. –А, чой-та за мной следить надо, я маленький по твоему? — раздраженно фыркнул глава, сидя на капоте красной ламборгини. –А, если приступ? — не мог угомониться Ким, нужно все держать под контролем. –Младшенький наш под наркотой, -хихикал Юнги, дразня друга. Нервозность Тэхёна подлетела, сбивая измерительную шкалу стресса альфы, шатен буквально вырвал став из рук Чона, затягиваясь ханкой**. Для справочки, тот чистенький мужчина никогда не питал интереса к наркотикам, как его друзья и предпочитал оставаться «чистым». Младший громко присвистнул, открывая пассажирскую дверь черного макларена, ожидая, когда его разум затмит туман и полное расслабление. *** Впервые, альфу не мучила тревожность за близких друзей и навязчивые мысли, что толкали к суете и агрессии. На смену пришло расслабление. Ким попивал в салоне из горла мартини, обескураженным взглядом ведя по острым чертам лица младшего, внимательно следя, как катиться капелька пота от виска, все же справиться на виражах не сбрасывая скорость, наверное, тяжело. –Что ты так смотришь? — не отвлекаясь от дороги спрашивает альфа, совершая еще один манёвр. –Ты так красив, — Ким теряет последние капли здравого смысла, подкуривая для водителя ханку. –Ты считаешь меня красивым? -парень забирает стафф из рук друга, затягиваясь, он бороться с собой, дабы не отвлечься, в его руках жизнь Тэхёна. В салоне разливается бархатный смех, Тэхён никогда не умел пить алкоголь, а с наркотой чуть ли встречается не впервые. Все перед глазами размыто, свет от фар растекается красивыми пляшущими линиями, красота подобная этой поездки заставляет приоткрыть рот. –Я тебя люблю, — тихо произносит старший, раскрывая все свои секреты, распахнув сердце. Для Чонгука в этот момент, который считал себя сумасшедшим, помешанным на другом альфе, останавливается сердце, перекрывается кислород и все замедляется. Он перестаёт следить за дорогой, переводя взгляд на объект своих воздыханий. Заглядывает в глаза Кима, видя в них блики света с асфальта, но для него это звезды. Ким впервые выглядит растрёпанными, милым, уютным. Консильери притягивает к себе отвлёкшегося парня и целует смазано, влажно. Толчок от резкого нажима на тормоза с такой скоростью, машину закручивает, словно она совсем против остановки. Тачку заносит и крутит в манере апекса, с сильным визгом тормозов. Из-за дурмана в голове страх у Тэхена насмерть отбит, однако Чонгук нервно пытается сманеврировать. Кажется, звуки рёва железного коня говорят о том, что либо полетели тормоза либо система турбированного двигателя, хотя пока капот не дымиться есть шанс, что просто скрип колодок. На временной трассе неспециализированном автодроме, просто трасса ночного города, очищенная от легавых, останутся следы от горячего бернаута. Все таки, они въёбываются в знак, сминая переднюю часть Макларена в сопли, удар от столкновения приходиться больным и немного отрезвляющим, Тэхён понимает, что они никуда не едут. Но это не останавливает его от жажды поделить с водителем вкус кровавого поцелуя.