Питтсбург, сентябрь 2014 года, неделей позже
Вернуться в Питтсбург казалось нереальной целью. Это было похоже на жизнь в туманном сне, где воспоминания сливались с образами, на которые смотрели глаза, как будто прошлое и настоящее сплетались воедино, образуя пульсирующее ощущение, неостанавливаемое или не описуемое простыми словами. В эти дни сердце Джастина билось быстрее, чем обычно. Каждая сцена, предложенная ему городом, случайным образом, казалось, касалась чего-то внутри него, как будто он пробудил часть себя, которая находилась в состоянии покоя в течение нескольких лет. Он вернулся, но едва начал понимать, что это значит на самом деле. Прошло четыре недели с момента его возвращения, прошла неделя с тех пор, как он встретил Брайана и Гаса. Он собирался навестить Эммета — он никогда не терял связь со своим другом — и был взволнован и нервничал; почти бездыханный от вихря своих мыслей. Прошло столько времени с тех пор, как он ступал в квартиру, которая когда-то символизировала огромное множество вещей. Когда он ушел много лет назад, Джастин не нашел время оплакивать свою потерянную молодость — был слишком занят, пытаясь забыть. И это представлялось забавным, потому что теперь, когда он вернулся и собирался заново открыть для себя часть своего прошлого, его разум как будто наконец-то освободился от забвения и был перегружен воспоминаниями. Джастин не хотел думать, что это значит, потому что, сделай он это, боялся бы, что ответ ему не понравится. В тот день, через несколько часов после того, как он увидел Брайана впервые за восемь лет, он стоял один на своем балконе, наблюдая за тем, как медленно наступает ночь. Он что-то почувствовал, глядя на листок бумаги с именем своего бывшего любовника: короткий миг, где его сознание вдруг представило улыбку молодого человека, смотревшего на него с озорством и нежностью настолько ясно, что на мгновение Джастину пришлось закрыть глаза, как будто темнота могла предотвратить воспоминания. — Ты сделал это. — Сделал что? — Открой глаза. — Брайан… — Ты сильный, Джастин. Ты справишься. Что бы ни случилось, ты справишься. Джастин глубоко вздохнул. С тех пор, как он увидел Брайана и его сына, коварные воспоминания всплывали словно из ниоткуда, незапятнанные и незваные. Но он должен был бороться с ними. Брайан больше не был частью его жизни. Тайлер — красивый, вдумчивый Тайлер — был его нынешним партнером. В ту ночь Джастин позвонил Тайлеру в надежде удостовериться и быть уверенным в том, что было реальностью, а что — лишь тайным фрагментом его несущественного прошлого. Того, которого больше не существовало. Его голос успокаивал, как бальзам на открытую рану, отбрасывая подавляющие мысли обратно в тень, хотя он предпочитал, чтобы они просто исчезли и никогда не возвращались. Джастин искренне верил, что они с Тайлером могут провести всю жизнь вместе. И все же порой его душу посещали сомнения. Он не знал, почему. Все, что он знал, это то, что легче похоронить сомнение и жить надеждой. Так он и сделал. Тайлер родом из богатой семьи. Его отец сколотил целое состояние как изобретатель программного обеспечения, проработав всю свою жизнь до тех пор, пока в пятьдесят один год не умер от сердечного приступа, там же, где обычно буквально жил: за своим впечатляющим рабочим столом генерального директора. В одиночестве. Его жена и семилетний сын унаследовали целое состояние. Тайлер воспользовался деньгами, как только ему исполнилось восемнадцать, и открыл галерею в Нью-Йорке, посвятив себя своей страсти — скульптуре. Мать Тайлера разделила свое время между Нью-Йорком и Италией. И, когда ее сын познакомился с Джастином, Тайлер решил воспользоваться этой возможностью и прожить пару лет в Европе, попросив Джастина поехать с ним. Джастину очень понравились те два года, проведённые в Италии. Это было похоже на другую жизнь, где они наслаждались каждым местом, где побывали, много раз путешествуя по Европе, когда их расписание позволяло. Или, точнее, когда Джастин становился доступным, так как парень был непреклонен в том, чтобы зарабатывать на жизнь самостоятельно, без необходимости полагаться на своего партнера. Последние пару лет он работал барменом, официантом и помощником учителя, иногда просто практиковал свое искусство на улицах. В конце концов, его наняла графическим художником женщина, заметившая талант творца во время теплого летнего дня в миланской Галерее Витторио Эммануэле II, на одной из самых красивых «улиц» города. Тайлер не всегда понимал своего партнера. Амбиции забрали у него отца, когда он был еще мальчиком, и, следовательно, его всегда возмущали люди, ставившие карьеру выше личной жизни. Кроме того, он мог бы позаботиться о Джастине без того, чтобы любой из них должен был работать на ежедневной основе. Тем не менее, он старался как можно больше уважать решение своего партнера зарабатывать на жизнь самостоятельно до тех пор, пока Джастин не решил ставить свою карьеру выше их отношений. До сих пор больше, чем когда-либо, Джастин беспокоился о том, как возвращение в США повлияет на их отношения. Тайлер поддерживал его решение вернуться и устроиться на эту работу в родном городе, но теперь, когда Джастин действительно был здесь, в Питтсбурге, он понял, что должен был быть более честным и откровенным со своим партнером. Честно говоря, было так много вещей, о которых Тайлер не знал. Жизнь Джастина была, как закрытая книга, задняя обложка была единственной частью, которую Тайлеру разрешили прочитать. Он просто знал основные части: что Джастин был отвергнут отцом и что на него напали на выпускном за то, что он гей. После выздоровления он поступил в колледж и влюбился в девятнадцать лет, а через несколько лет, когда ему исполнилось двадцать три года, решил уехать в Чикаго. Достаточно отметить то, что Джастин не рассказал Тайлеру всю правду о своем прошлом. Всего несколько строк. Джастин и Тайлер очень хорошо ладили. Им обоим было за тридцать, оба движимые страстью к красоте и увлечением к деталям даже в самых незначительных вещах. Они могли часами разговаривать и смеяться вместе. И секс был хорошим, даже отличным. Тайлер был идеальным парнем. Идеальным любовником. Идеальным партнером. Он был идеальным. Он был идеальным. Так почему Джастин повторял эти слова в своей голове снова и снова?***
Брайан поднялся наверх, почти бездумно. Собственные ноги слегка скользили по полированной мраморной поверхности ступенек, когда он поднимался по витиеватой лестнице, ведущей на третий этаж. Мгновение спустя он остановился перед дверью квартиры Эммета, отказываясь задать себе вопрос об истинной причине своего присутствия. Его официальное оправдание? Прошло три недели с тех пор, как он видел своего бывшего соседа по комнате, и ему было скучно. Майкл был где-то на съезде любителей комиксов, а Линдси устраивала встречу с семью друзьями Гаса. Брайан, может быть, и был лучшим отцом, чем он ожидал, но все еще оставались пределы, которые даже он не мог пересечь. Находиться среди восьмерых буйных детей определенно подходит под эту категорию, по крайней мере, сегодня. Он мог бы увидеться с Тедом, но не был настолько отчаявшимся. Теодор Шмидт — его финансовый директор — стал хорошим другом за прошедшие годы, но он видел его более, чем достаточно, в течение недели. Так что, вот он, стоит в этом изысканном коридоре, отказываясь признать свое беспокойство. Его подавленные эмоции были крепко спрятаны за фасадом безразличия. Если бы не небольшая пауза, которую он сделал перед тем, как заявить о своем присутствии, ничто не могло бы выдать того, что он действительно был встревожен возвращением своего бывшего возлюбленного. Он постучал в дверь и стал ждать. На короткое время ему показалось, что он слышит голоса изнутри, подтверждающие, что Эммет дома, но не один. Может быть, Дрю Бойд тоже был там. Эти двое, казалось, были неразлучны в последнее время. Но он не был готов к такому. Он всегда поздравлял себя с тем, что мог казаться спокойным и невозмутимым во всех возможных ситуациях. Тем не менее, эта ситуация опять же не была ожидаемой для Брайана Кинни. — Эй… — слово звенело в воздухе, эхом отозвавшись где-то глубоко в сознании Брайана. Перед ним стоял Джастин, положив правую ладонь на дверной косяк. Сердце Брайана забилось быстрее. Он замер и уставился на руку, которую хорошо знал. В то же время он мог слышать бессвязный шепот в своей голове, где такие слова, как «невероятно», «реагировать», «красиво» и «двигаться», плавали и кружились вокруг, почти насмехаясь над ним. — Блядь! — Вот… позволь мне. — Я в порядке. Моя рука просто немного устала, вот и все. — Я уверен, что так и есть, Солнышко. А теперь заткнись и расслабься. Ты можешь покусать меня позже… Голос Эммета на заднем плане вернул его из неожиданного транса, и он, наконец, заглянул в глаза Джастину. Его бывший любовник пристально смотрел на него, явно замечая, что в его поведении что-то не так. — Брайан? — поприветствовал его удивленный Эммет. — Что ты здесь делаешь? — спросил он. Его глаза остановились на сцене перед ним: два неподготовленных бывших любовника с нерешенными проблемами, пытающиеся понять, как действовать друг с другом. Брайан откашлялся, на несколько секунд задержав взгляд на Джастине, прежде чем, наконец, взглянуть на своего друга. — Мне было скучно… — наконец объяснил он в истинной манере Кинни, уткнув язык в щеку, на что Эммет закатил глаза. — Верно… И у тебя не было возможности развлечься, поэтому ты подумал, что окажешь мне честь своим присутствием? — Что-то вроде того, — пожал плечами Брайан. — Что ж… — Эммет попытался придумать лучший способ справиться с этой ситуацией, прежде чем признал, что не знает, как следует действовать с этими двумя. Джастину было неудобно, как и Брайану, но в то же время здесь происходило что-то еще. Но что это было — Эммет не знал. Он был растерян. Должен ли он пригласить Брайана? Или сказать ему, чтобы пришел в другой раз? Когда Джастин ушел от Брайана, то ясно дал понять, что больше не хочет слышать о своем бывшем любовнике. Но это были слова человека с разбитым сердцем, и это случилось давным-давно. Они уже не были теми же самыми мужчинами. В последнее время Эммет замечал, что Джастин, похоже, смирился с этой частью своего прошлого. Во время их последнего разговора по телефону они даже припомнили пару незабываемых воспоминаний, которые они все разделяли, когда жили вместе, прямо в этом месте, где они сейчас и стоят. Не произнеся ни разу имени Брайана, Джастин намекнул несколькими словами на то, что он готов снова с ним встретиться. «Какого черта…» — подумал Эммет: — Тогда заходи. Мы с Джастином как раз собирались поделиться последними сплетнями и насладиться знанием того, что у нас гораздо лучшие суждения и вкус, чем у всех остальных, — пошутил Эммет, подмигивая Джастину, который просто улыбнулся в ответ и на мгновение отвел взгляд. — Ты уверен? — поинтересовался Брайан, глядя на Эммета. Затем его глаза нашли Джастина, и Эммет понял, что следующие слова Брайана предназначались не ему. Они были предназначены для бывшего любовника, что доказывало глубокую связь, которую они когда-то разделяли. — Если тебе не нравится, что я здесь, я могу уйти… На мгновение повисла тишина. Тем не менее, Эммет все равно это слышал. Надежда, которую Брайан все еще бессознательно питал… Что каким-то образом он мог бы изменить исход. По правде говоря, для такого человека, как он, было нехарактерно действовать так же вдумчиво, как он вел себя сейчас. Но Джастин был не просто кем-то. Он был единственным мужчиной, которому Брайан позволил приблизиться к себе. С тех пор он никогда так никому не открывался. — Все в порядке, ты можешь остаться, — наконец мягко ответил Джастин. — Заходи. Расслабившись, Эммет отступил в сторону кухни, в то время как Джастин распахнул дверь, чтобы позволить Брайану войти. Сначала последний не двигался, но, в конце концов, переступил порог. Однако, прежде чем продолжить, Брайан неожиданно схватил Джастина за предплечье. Джастин вздрогнул. Он посмотрел на руку Брайана, лежащую на своей, прежде чем взглянуть вверх. Брайан заколебался, прежде чем сказать «Спасибо» и ослабить хватку. Они почувствовали искру; это было неизбежно. Желание было чем-то настолько мощным, опасным. Что-то, что ни один из них не мог отрицать, до сих пор существует.***
Двадцать минут спустя
— … И Майкл позволил этому парню прийти сюда, потому что тот клеился к нему всю ночь, только для того, чтобы обнаружить, что тот купил набор с огромной задницей и членом, который можно найти в сети, чтобы компенсировать свои собственные недостатки. Эммет, Джастин и Брайан сидели за кухонной стойкой, болтали и шутили обо всем и ни о чем. Дискуссия постепенно перешла на ту ночь, когда родился Гас, и Эммет порадовал Джастина всеми сочными подробностями, которые запомнил из того события. — Я всегда знал, что выбрать Майкла как моего нового соседа по комнате было бы здорово. Я просто не знал, насколько! — весело заявил Эммет, прежде чем сделать глоток кофе. Затем он повернулся к Брайану и спросил: — Ты помнишь ту ночь, Брайан? Брайан многозначительно посмотрел на него, сжав губы, чтобы на лице не появилась улыбка. Его позабавила очевидная уловка, которую использовал его друг, чтобы заставить говорить о Гасе. В конце концов, он ответил, пожимая плечами: — Да… Майкл бросил меня ради паршивого траха. Я всегда знал, что он просто большой ублюдок, использующий меня как… Ауч! — воскликнул он после того, как Эммет игриво ударил его по руке. — Веди себя прилично, Кинни, — упрекнул его Эммет с ухмылкой на лице, в то время как Джастин, сидевший по другую сторону стойки, покачал головой, с легкой улыбкой на губах. Некоторые вещи не изменились с годами. — Мне позвонили в час ночи… — продолжил Брайан и усмехнулся, прежде чем добавить: — Пока я получал плохой минет в задней комнате Вавилона. История моей жизни… Он приподнял брови, поднимая ложку из пустой чашки кофе. — Итак, после того, как я спас Майкла от его жалкого преследователя, мы отправились навстречу нашей судьбе, — поддразнивающе заявил Брайан, ухмыляясь, как будто Майкл каким-либо образом был связан с зачатием Гаса. В конце концов Брайан замолчал. Он посмотрел на ложку, с которой играл. — А потом… — он глубоко вздохнул, прежде чем взглянуть на Джастина. — Гас был там. И… Я был гребаным отцом… Он пытался скрыть неожиданную гордость в своем голосе, которую почувствовал той ночью. В конце концов, Брайан Кинни никогда не совершал эмоциональных проявлений. Тем не менее, когда он вспоминал ту ночь, собственные улыбающиеся глаза задержались на лице Джастина, раскрывая истинные чувства. Брайан был глубоко влюблен в своего сына, и Джастин подозревал, что он полюбил его с первой же минуты, как только увидел. Однако оставался еще один вопрос, который Джастин очень хотел задать Брайану, даже если сейчас было неподходящее время. Ты не хотел, чтобы Линдси оставила ребенка. Что могло изменить твое мнение? — Гас… — вместо этого спросил Джастин. — Ты ведь понимаешь, что так звали моего плюшевого мишку, да? — Да… — ответил Брайан через несколько секунд, не желая лгать. Тем не менее, он не был уверен, что признание истины — это хорошо. Это лишь подтверждало, что он не забыл. Чтобы скрыть свой дискомфорт, он быстро добавил: — Но, эй! Это был либо Гас, либо Абрахам! Не похоже, что у меня был гребаный выбор. — Конечно… — засмеялся Джастин. Его не обманули. В этот момент зазвонил телефон Брайана, и мужчина, нахмурившись, посмотрел на экран. — Я должен ответить, — объявил он, прежде чем встать и пройти несколько шагов. Взгляд Джастина последовал за силуэтом Брайана. Через несколько секунд мужчина остановился посреди соседней гостиной, слушая голос звонящего на другом конце. Джастин был удивлен, что он все еще может распознать вздохи. Но он узнал. Видимо, тот, кто звонил, не принес хороших новостей. Может быть, это даже имело отношение к отцу Брайана. Брайан всегда был не в состоянии скрыть свое настроение, когда речь шла о человеке «который оплодотворил его мать». Его слова, не Джастина. Брайан отключил телефон, но не шевелился. Он вздохнул и, в конце концов, вернулся к ним. — Я должен идти. — Все в порядке? — обеспокоенно спросил Эммет. — Ничего необычного. Просто очередной кризис, — Брайан заявил, что это неважно, но Эммет и Джастин переглянулись, и оба поняли, о ком говорил Брайан. Брайан кивнул Эммету на прощание, прежде чем посмотреть на Джастина: — Было приятно снова тебя увидеть. — Мне тоже, — согласился Джастин, вставая. Брайан собирался повернуться, но вопрос Джастина остановил его. — Не возражаешь, если я позвоню тебе, чтобы мы могли как-нибудь выпить или еще что-нибудь? Джастин затаил дыхание. Он не мог поверить, что на самом деле предложил Брайану встретиться и выпить. О чем, блядь, он думал? Более того, если выражения лиц и Эммета, и Брайана были каким-то признаком, они на самом деле думали об одном и том же. Но, честно говоря, Брайан заинтриговал его. Он больше не был прежним. Что случилось с этим человеком? Джастин хотел знать. У него было столько вопросов без ответов теперь, когда Брайан снова появился в его жизни. Ему нужны были ответы. Ему просто нужны были ответы. Брайан нахмурился. Он почти забыл, что неделю назад в кинотеатре дал Джастину свою визитку. Он все равно не думал, что тот позвонит ему. С чего бы ему хотеть его видеть, если он был так непреклонен в том, чтобы полностью стереть его из своей жизни? Этого не должно было случиться. Джастина уже не должно волновать это. Но у Брайана не было времени подумать об этом. У него было еще одно срочное дело, требующее его немедленного внимания. Так что он просто ответил: — Я же говорил тебе. Ты можешь позвонить мне в любое время. — Хорошо. — Я должен идти, — повторил Брайан, не зная, что еще сказать. — Конечно. Иди, — вмешался Эммет, почувствовав, как ощутимая неловкость между двумя его друзьями нарастает все больше и больше. Брайан ушел, оставив двух других мужчин одних. Джастин знал, что будет дальше. Разумеется, голос Эммета зазвенел у него в ушах, как только звук закрываемой входной двери эхом разнесся по квартире. — Что, черт возьми, только что произошло? — Я не знаю, — Джастин закрыл глаза, раздраженный на себя, прежде чем озабоченно посмотрел на своего друга: — Я просто… Не подумал. Очевидно, — он глубоко вздохнул, склонил голову и нервно провел рукой по волосам. Эммет посмотрел на своего друга: — Ты правда хочешь, чтобы Брайан снова стал частью твоей жизни? — была огромная разница между случайной встречей с мужчиной и тем, чтобы пригласить его на свидание. — Я не знаю! — воскликнул Джастин, начиная ходить. Он остановился после нескольких шагов, махнув рукой в направлении входной двери — той самой входной двери, через которую Брайан только что вышел. — Я просто… Я не знаю этого человека. Это он, но это не он. Это… — он был так расстроен из-за этой ситуации, но больше всего из-за самого собой. — Джастин… Милый… Я не буду указывать тебе, что делать. Ты взрослый мужчина, а не этот напуганный до усрачки сильный мальчик, которого я встретил двенадцать лет назад, — пытался привлечь внимание друга Эммет. Джастин все еще был очень взволнован, смотря на свет, льющийся из окна. — Но, если ты позволишь Брайану снова стать частью твоей жизни… — Джастин наконец посмотрел на него. — Ты не сможешь уйти… — Эммет сделал паузу, надеясь, что тишина подчеркнет его следующие слова. — Не в этот раз… Джастин поморщился. Эммет, конечно, был прав. Но Джастину все равно было любопытно узнать причину, по которой Эммет так думал. — Зачем ты мне это рассказываешь? Эммет подошел ближе к Джастину. — Брайан уже не тот дерьмовый молодой человек, которого ты знал. Я не говорю, что он самый уравновешенный. Он все еще самовлюбленный, неизвиняющийся, манипулирующий… Джастин приподнял брови: — Но он более… он… — Эммет сделал паузу, очевидно, думая о слове, которое мог бы использовать: — … Зрелый? За отсутствием другого слова. Если «зрелый» и «Брайан Кинни» в одном предложении могут действительно иметь смысл. Джастин нервно засмеялся. Брайан. Зрелый. Должно быть, Земля перестала вращаться, когда это случилось. Затем выражение лица Эммета сменилось более задумчивым. — Я просто… Я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал… снова. Вот это и была настоящая причина. Джастин не мог просто так ворваться в жизнь Брайана. Сначала был Тайлер. Джастин не был уверен, что тот сможет принять Брайана в свою жизнь, зная, что его партнер разделял с ним жизнь в течение четырех лет, но не нашел эту информацию достаточно важной, чтобы поделиться с ним, когда решил переехать обратно. Потом был сам Брайан. Джастин не знал, хочет ли мужчина, чтобы они вообще воссоединились или просто подружились. Потому что дружба была единственными отношениями, которые тот мог предложить ему. Более того, когда он ушел от Брайана, то причинил ему сильную боль. Забавно, как разум мог намеренно забыть о боли, причиненной своим уходом. Естественно, Джастин был слишком занят, имея дело с собственными чувствами. Так что же, блядь, он собирался делать?