Тритон любит

Тритон ненавидит чувствовать. Если бы была возможность избавиться от всех чувств, наполняющих живых существ, начиная с радости, заканчивая грустью, то Тритон сразу бы ею воспользовался. Чувства усложняют и без того тяжелую жизнь вынужденного спутника. А сложная она по одной простой, но невероятно огромной причине, красивого, глубокого синего оттенка. Тритон любит Нептуна. Удивительно, правда? Как же просто звучит эта фраза, но с каким усилием она даётся Тритону каждый раз. Сколько мучений Тритон прошел, перед тем как освободить эту мысль от суровых цепей самолжи в его разуме и принять этот факт. Бесконечная рефлексия, чувство вины, отвращение и разочарование к самому себе. Нептун тоже любит Тритона, и спутник в этом ни разу даже не смел сомневаться. Также, как и любил остальные 15 спутников. По-семейному, по-доброму, всем своим сердцем, так, как способен любить только Нептун. Однако, только слепой не поймет, что у Нептуна и Тритона взаимоотношения весьма... специфичные. Статус самого большого, единственного сферического, который крутится по ретрограду, в прошлом карликовая планета, спутника самой крайней планеты солнечной системы с самыми сильными ветрами подразумевает под собой странность во всех её проявлениях. Любовь не исключение. Нептун понимает, что Тритон другой, не такой, как его остальные спутники, поэтому и подход к нему нужен особый. Его не задобришь бессмысленным историями, или любованием астероидами, но он не бесчувственный, Нептун знал это, как никто другой. И он нашел этот подход, в чем Тритон никогда вслух не признается. Неосознанно смог пробить толстый слой льда, покрытый коркой, прячущий душу Тритона. Даже слишком. И Тритону это не нравится. Он сам не успел понять, когда обида за отобранную свободу успела перерасти в бесконечную привязанность и странное щемящее чувство при мысли о его планете. Стыд. Нептун тоже любит Тритона, но также как и любил остальные 15 спутников. Осознание этого вызывает у Тритона нервный зуд по всему телу, желание содрать с себя кожу, царапать, биться об стенку, проглотить свои органы. Самое отвратительное, что он сам не понимает, что именно его не устраивает. Просто всё это ощущается в его глазах неправильным. Что-то определённо не так, чего-то не хватает. Словно ты находишься в какой-то комнате, в которой все предметы наклонены в сторону примерно на пять градусов, вроде бы незначительно, но появляется чувство неполноценности. Нептун относится к своим спутникам, как к родным детям, несмотря на то что Тритон не совсем родной. Поэтому он понимает, что его чувства в сторону своей планеты неправильные. Нептун любит его, но не так, как любит Тритон. Не в том смысле, что больше, или меньше, а просто по-другому, не просто как к опекуну. Раньше Тритон никого к себе не подпускал, особенно Нептуна. На все нежности он отнекивался, обида затаилась глубоко-глубоко, вцепившись мертвой хваткой, будто маленький ребёнок. Но даже "вечные" ледники земной Арктики начинают таять, Тритон не исключение. Каждый день, видя это добродушное лицо, преисполененное нескончаемой любовью, чувствуя на себе эти теплые прикосновения от ледяных рук, оказанное внимание лично тебе, поддержку и сладкие слова, волей-неволей привязываешься. И вот, когда Нептун в очередной день исчезает на неопределенный срок, Тритон вместо облегчения начинает чувствовать тоску. Возиться с младшими спутниками становится больнее, понимая, что они не осознают, что значит потеря их планеты для Тритона. Они были очень беззаботными. Прямо как Нептун. Почему-то теперь, когда Нептун возвращается и погружает именно Тритона в свои объятия, укутывает его своими большими, сравнивая со спутниковыми, руками, Тритону всё меньше хочется отвернуться и оттолкнуть, но он всё равно делает это. Привычка ли это, или же боязнь лишиться роли "вечно холодного, крутого байкера", Тритон сам не знает. Он уже давно перестал понимать суть своих действий. А Нептун не обижается, любить меньше не станет, возможно, даже не понимает, что значат эти "отталкивания" у нормальных космических объектов. Нептун принимает его любым, принимает все его действия, ворчания, недовольные вздохи. Нептун единственный объект во вселенной, кто ценит его просто так, потому что это Нептун, и иначе он не умеет. Тритона это злит, хотя, вернее будет сказать, что он злит самого себя. Бесится, потому что ужасно относится к планете любящей без конца, а ужасно относится потому что бесится. Замкнутый круг, уроборос. Стыдно от себя и своих неправильных чувств, как он считает, "неподходящих" ему, или же так было пару миллионов лет назад. Сейчас же, в то время как Нептун утягивает его в свои цепкие объятия, прижимает к груди из-за разницы в росте, щёки Тритона краснеют, когда он слышит чужое быстрое сердцебиение. Момент слишком интимный и неловкий, или же он кажется таким только Тритону. Более неловким для Тритона является осознание того, что теперь он хочет не оттолкнуть, а прижаться самому и скрепить руки на спине Нептуна. И его раздражает, что это желание вызвано не его привязанностью, как к его безответственному опекуну. Ему хочется большего. Больше слов, больше прикосновений. Хочется самому быть более открытым, эмоциональным, проявлять привязанность. Однако, Тритон уже не может. Он сам загнал себя в ловушку, говоря самому себе, что единственное, что он чувствует в сторону Нептуна это обида. Но уж кто, а Нептун чувствует своих спутников лучше всех и любовь со стороны Тритона кажется ему очевидной. А Тритону хочется рвать волосы и кричать, потому что знает, что Нептун воспринимает это не так, как воспринимает он сам. "Ты должен быть благодарен, что он помнит твоё имя." – ругает самого себя Тритон, вспоминая истории Каллисто, про Юпитера. Наглый, избалованный Тритон, купается в любви своей планеты, мечтая о том, что когда-нибудь сможет обниматься с ним без беспокойства, а затем утопает в паранойе при очередной пропаже. Единственным утешением было знание того, что чувства Нептуна в сторону своих спутников не остынут никогда, он помнит каждого из них, даже забывая факт того, что у него есть спутники. Парадоксальная планета. Другие планеты думают, что Тритон ненавидит Нептуна, те кто поближе, знают о провязанности, Нептун знает о любви, но только Тритон знает о том, что то, что чувствует он в сторону своей планеты – неправильно. Все думают, что Тритон любит Каллисто. Тритон уже привык к издёвкам со стороны мелких о том, что они встречаются. И он правда её любит, возможно не просто как подругу. Но его чувства к ней не перечёркивают его чувства к Нептуну, он хочет любить их обоих одновременно, но что-то внутри кричащее, говорит ему о том, что так нельзя.        – Я тебя люблю. – впервые произносит вслух Тритон. Точнее не произносит, а скорее неразборчиво промыкивает. Но говорит он это потому что знает, как Нептун отреагирует, а может и вообще забудет. – А-а-а-в, я тоже тебя люблю, Тритон! – слова Нептуна были очень предсказуемы, как и его реакция. Что и следовало доказать, он воспринял это как обычную любовь спутника к своей планете, маленькие спутнички постоянно говорят ему об этом. Возможно, это и к лучшему. Если полноценное признание (как самому себе, так и планете) означало перемены в их отношениях, не факт, что в лучшую сторону, то Тритон готов запихать все эти чувства глубоко и надолго. Сжечь их до тла, спрятать куда-нибудь в шкаф, где находятся его скелеты. Он делал так всегда и будет делать и дальше.