***
— Так глупо этим заниматься… — Аня вырывает из чьих-то старых тетрадей чистые листы и складывает их в отдельную стопку. Кто вообще мог придумать такое бесполезное занятие? — Ага, — девушка, сидевшая рядом с ней, утвердительно кивает головой. — Меня Саша зовут, кстати. — Аня, — она бросает на Сашу короткий, цепкий взгляд. Новая знакомая красивая. Слишком красивая. Это опасно и не нужно ей. Она обязательно запретит себе влюбляться в нее, но сделает это позже. Возможно, когда уже будет поздно. — Хочешь, я тебе парочку крутых песен скину? — Саша откидывает в сторону все, что осталось от очередной тетрадки. — Можно. — Тогда найдешь себя? — Саша протягивает свой мобильник с открытой социальной сетью. И Аня допускает свою первую ошибку — берет его в руки.***
— Ты давно столько куришь? — Саша выгибает бровь, наблюдая за тем, как девушка зажигает следующую сигарету и втягивает в легкие уничтожающий горький дым. — А тебя давно волнует моя жизнь? — Аня огрызается и кладет зажигалку в карман джинсовой рубашки. — Меня всегда волновала твоя жизнь, — Саша притягивает ноги к себе, обхватывая колени руками и опуская на них подбородок. — Я люблю тебя, Ань. — И я тебя люблю, — она вновь затягивается и прикрывает глаза. Горечь на кончике языка раздражает, а сигареты, вообще-то, ничего не меняют. Так зачем она вообще курит? Пытается хоть чем-то заполнить пустоту внутри себя. Пускай дымом, но все же. — Всегда любила… — Всегда любила, — Аня коротко кивает.***
— Ты мне не расскажешь, кто тебе нравится? — Саша переворачивается со спины на живот и обиженно смотрит на нее. Аня пожимает плечами, смотря в потолок. Все элементарно — ей чертовски нравится Саша. Да что там… она влюблена в нее. Разве это правильно? Разве это нужно кому-то? Аня уверена, что ей самой это до безумия нужно. Аня надеется, что Саше это тоже может быть нужно. Ее устроило бы и совсем немногое. Она поворачивает голову и смотрит на девушку, что лежит рядом с ней. Совсем близко. Обещала ведь себе не влюбляться. Даже дружить с ней не собиралась. Но старшая школа слишком жестока во всех своих проявлениях — никогда не прислушивается к твоим желаниям. А вот Саша слишком красива. Слишком притягательна, слишком добра к ней и внимательна. Саша рядом, Саша настоящий друг. С ней легко и комфортно. С ней можно каждый день после школы готовить панкейки и горстями есть кислые аскорбинки, от которых потом еще неделю болит язык. Саша занимает все ее мысли. Да что там… кажется, занимает всю ее жизнь. — Мне нравишься ты, — во рту слишком сухо, к горлу от волнения подкатывает тошнота. Аня борется с ней, поджимает губы и смотрит прямо на Сашу. — Я знаю, — она улыбается своей фирменной обворожительной улыбкой. Тянется к ней, накрывает ее губы легким поцелуем и запускает мурашки, которые охватывают все тело. Аня не может пошевелиться, ошарашено пытается запомнить мягкость и нежность чужих губ — вдруг так больше не повезет. Саша целует чуть смелее, и Аня наконец отвечает. Прикрывает глаза и думает, что счастливой быть можно. Это же так элементарно, разве нет?***
— Ты сказала, что все это просто временная замена… пока у нас нет парней и все такое, — Аня съеживается, пытаясь немного отогреть пальцы, которым отчего-то стало чересчур холодно. Холод стал таким привычным для нее. На коже, внутри. Она словно олицетворяла собой ходячий кусок льда, который никак не мог оттаять. Не мог ответить взаимностью и теплом на чужие, приятные чувства. Не мог, потому что все они — не Саша. Такого она испытать больше не может. Да и не хочет, честно говоря. — Не было такого! — возмущенно восклицает собеседница. — Или… или было? — Было, у меня хорошая память, — Аня показательно тыкает пальцем себе в висок. — Ты никогда не была для меня заменой парня, просто… просто это неправильно, понимаешь? Разве могла я провести с тобой всю свою жизнь? Разве могла так поступить со своими родителями? — Ты могла бы сразу послать меня. Так было бы легче, но ты… — Но я делала то, что хотела, — Саша перебивает ее. Аня кивает в ответ. Она это слышала слишком много лет. Она слишком хорошо знала Сашу. — Прости меня… — Это ничего не поменяет и ничего не решает, — Аня отмахивается и отправляет очередной окурок в бутылку, где скопилась небольшая кучка. Легкие наверняка бы кричали от боли и полученного яда, если бы могли. Вот только они не могли. Зато Аня могла кричать от боли. Она просто не делала этого.***
— Он нравится тебе, я знаю, — Аня уткнулась носом в чужое плечо и, прикрыв глаза, вдохнула приятный родной аромат. Сладковатый, цветочный и едва отдающий свежестью. Она узнала бы его из миллиона, безошибочно выбрав Сашу. Она бы всегда выбирала Сашу. Жаль, что девушка бы так сделать в ответ не смогла. — Ты злишься? — Я люблю тебя. Я бы хотела, чтобы ты была счастлива, — «но не с ним». Она прикусывает язык, чтобы не сказать лишнего. Все должно было закончиться. Аня всегда знала это. Всегда это понимала. Но одно дело понять, а другое — принять. Это же элементарно, разве нет? Лучше бы она просто умела отключать чувства, забывать обо всем, стирая себе память. Где, твою мать, люди в черном и их волшебный приборчик? Одна вспышка и ноль проблем. Она бы так хотела ничего не чувствовать. Она бы так хотела жить дальше. Но вместо этого она мажет губами по спине Саши, оставляет дорожку влажных поцелуев и желает, чтобы этот миг длился вечность. Разве это не элементарное желание?***
— Я все сделала правильно, — Аня резко открывает глаза и смотрит на темную гладь воды. — Это бы никогда не привело нас к чему-то хорошему, это… черт, не знаю! — Успокойся, — Саша поворачивается к ней, скользит взглядом своих внимательных глаз, останавливаясь на ее лице. — Ты вообще говоришь с галлюцинацией. Разве сейчас ты пришла к чему-то хорошему? — Ты не галлюцинация, всего лишь проекция моего подсознания, которая помогает мне пережить травмирующий жизненный опыт… и не спорь! — она резко поднимает руку, не позволяя Саше возразить. — Это я тут уже два года учусь на психолога, а не ты. — Ну да… я в Москве, учусь в прекрасном месте, потому что ты уговорила меня сдать ЕГЭ по биологии, — ненастоящая Саша улыбается совсем как настоящая. Чуть наклоняет голову на бок и не отводит от нее глаз. — Ты так много сделала для тебя… — Брось, как будто это сейчас важно, — пальцы дрожат и не слушаются, но она продолжает уперто бороться с пачкой сигарет. — Мы просто встретились не в то время… или не в том месте? — Мне просто стоило засунуть свои чувства в задницу и держать язык за зубами.***
— Если ты переедешь в Питер, то я придумаю что-нибудь с работой и универом, поеду с тобой… да и с Макаром я говорила, он тоже не против переехать. Все любят Питер, — Саша улыбается как-то неловко и виновато. Аня даже не смотрит на нее. Больше не может. — Брось, это не обязательно, — она отмахивается и нащупывает в кармане пачку сигарет. Зачем вообще купила ее, если не курит? — Нет, ты чего?! Я хочу быть с тобой, куда же я без тебя… — Хватит, Саш, ясно? — Аня срывается. Вскакивает со своего места и принимается ходить по комнате. Буквально носится из стороны в сторону. — Ань, не надо… — Надо, — она бы не смогла бы остановить себя, даже если бы захотела этого каждой клеточкой своего тела. — Я не могу быть счастлива, когда рядом есть ты. Не могу быть рядом и знать, что ты не со мной. Я тебе, черт возьми, не друг. Я люблю тебя! Знаешь, в чем правда? Ты мое самое большое счастье и самая огромная боль. Думаешь, я могу с этим справиться как-то?! Нам просто не стоило все это начинать… мне не стоило начинать. Не стоило верить, что когда-то ты сможешь любить меня. — Ань, я… прости меня. Я всю жизнь буду виновата перед собой и, больше, перед тобой. Никто никогда меня не полюбит так, как ты, но… — она запнулась, неловко сжав пальцы и опустив взгляд в пол. — Но я не такая, ты же знаешь, да? — Я просто хочу уехать, сбежать от всего… не смей бежать за мной. Я просто хочу быть счастлива, — это ведь так элементарно, разве нет?***
— Сбежала? — ненастоящая Саша смотрит на нее, улыбается уголками губ. Она рядом. Можно даже попытаться подыграть и забыть о том, что это просто разговор с самой собой. Но Аня устала играть. — От себя не убежишь… банально, да? — губы растягиваются в усмешке, а пальцы наконец выигрывают бой с бумажной пачкой. Аня зажимает последнюю сигарету губами, щелкает зажигалкой и смотрит, как языки пламени молниеносно охватывают податливую бумагу. Очередная затяжка, очередная порция никотина, очередная мерзкая горечь во рту. Курение не спасает, не заглушает чувства. Их слишком много, и они все кричат слишком громко. — Я больше тебя не люблю, — Аня произносит едва слышно, практически шепчет. — Врешь? — Вру… Врала себе она часто и профессионально. Когда сбежала из Москвы. Когда думала, что так будет лучше. Когда решила, что без Саши ей будет легче. Пока не легче. Пока боль сжимает свои пальцы на ее шее и душит, душит, душит. — Если бы можно было вернуть время назад, то я бы не пришла на нашу первую встречу, — Аня пытается убедить в этих словах себя и созданную мозгом проекцию, сидевшую рядом. Это так странно и так глупо… говорить с собой же, сидя около Дворцового моста и отравляя не только свой организм, но и все вокруг. — Опять ложь, — отмечает Саша. — Себе-то не ври, дурочка. — Себе врать приятнее всего, — она грустно улыбается и тушит бычок об плитку. — Постараешься отпустить и жить дальше? — Конечно, как без этого, — окурок летит к своим предшественникам. Аня наконец поднимает глаза и смотрит на Сашу. Ее очертания с каждой секундой становятся все бледнее и бледнее, растворяясь в ночном Петербурге. — Думаешь, получится? — Думаю, вряд ли. Но я постараюсь… И она постарается. Правда, постарается…