Близость

Акутагава всегда протестовала тому, что Ацуши говорил, а именно утверждению, что Рюноскэ слишком расслабляется во время секса, становится более податливой и милой, мягкой, что хочется ласкать и лелеять до потери пульса, кажется, ее тело становится желейным от удовольствия и любви, которую Ацуши пытается дать и наполнить бешеную собаку мафии до самых краев. Конечно Ацуши не говорил таких слов с целью обидеть или оскорбить гордость Акутагавы. Его слова - чистая искренность из дальних источников, желающая показать свою преданность и любовь не только личностным качествам возлюбленной, но и телу. Но Рюноскэ не Рюноскэ, если не станет опровергать высказывания из-за своей упрямости и нежелания признавать свою желанную уязвимость перед мужчиной. Так Рюноскэ и стоит, а Ацуши перед ней на коленях, ткнулся в влажные складки своей любимой опасной принцессы, которая забрала жизнь у многих, грозилась забрать его жизнь.. но тигр все ещё отдает дань уважения, стоя перед ее ногами, покрытые неровными шрамами, прислуживая худому и хрупкому телу своим ртом. Шрамы тоже достойны особенного внимания, Ацуши любил их, обожал их, относился к ним, как к чему-то особенному. Накадзима всегда уделит внимание этим свидетелям очередной пролитой крови, свидетелям зажившей боли его возлюбленной. Шрамы на этой нежной и бледной коже выглядят прекрасно для мужчины, они не делают его возлюбленную страшной, они не портят ее и не оскверняют, наоборот.. Накадзима делал аккуратные неспешные, будучи наученный опытом, движения. Понимает, что и как нравится Рюноскэ, пусть та и ничего не говорит. Жилистая сильная рука скользит вверх по тазовой косточке, касаясь шрамов и оглаживает живот, а глаза открываются, смотрят на верх на пурпурное лицо, на некогда стальные глаза, которые пропитаны пеленой похоти. Аметриновые глаза не отрываются от туманных гроз, желая сильнее насытиться не только вкусом на языке, но и видом. — Ацуши.. — женский голос был хриплым, тихим, прерывистым, дающий понять, какое удовольствие она получает. Ацуши хлопает глазами, все ещё мягко смотрит на возлюбленную - на свой смысл жизни. — Да? — считывается обеспокоенность на том, как Ацуши говорит с Акутагавой, но та лишь качает головой. Наверное, она просто звала своего мужчину, не желая отвлекать от дела, этот факт дала понять рука на затылке, у которой не хватало сил, что бы притянуть обратно к вагине. Только Ацуши не нужны более конкретные действия, итак все знает, а потому повинуется своей принцессе. Тигр мычит от блаженства, что может делать такие вещи с любимой женщиной, что она позволяет делать такое только ему.. он благодарен Рюноскэ за это, был и будет. Язык Накадзимы проходит по входу во влагалище, собирая смазку, которая ниточками тянется, глотает, облизывается и все по новой. Порой мужчина держал бедра крепче, что бы ввести язык внутрь и медленно выскользнуть, доходя до клитора, но не отрывая мышцу от киски. Акутагава держит Ацуши за волосы, но ничего не может сделать, ее грудь вздымается, с каждым разом громко выдыхая, порой проскуливая или постанывая. Ацуши нравится то, как она поет для него. — Продолжай в том же духе, милая, я люблю твой голос, — губы и подбородок испачканы, но тигр собирает смазку пальцами с лица и предпочитает все слизать и вновь проглотить. Он вздыхает и улыбается, возвращаясь на свое законное место и удовлетворенно прикрывает глаза, что-то невнятно мыча. Губы обхватывают клитор, совсем слегка посасывают его, кончиком языка касаясь головки. От этого ноги Рюноскэ подкосились, она запрокидывает голову и протяжно стонет, ощущая, как внизу живота все горит, а пальцы на ногах поджимаются. Ацуши скользит между складками, запоминая каждый сантиметр ее плоти, иногда проходят по кругу щели, снова высовывая язык. Акутагава тяжело и быстро дышит, протяжно мыча, горло пересохло, но останавливаться женщина не хочет - сильнее зарывает пальцы в волосах любимого мужчины. Ацуши тихо смеётся с реакции Рюноскэ на ласки, просто слишком мило. — Ты тяжело стоишь, твои ноги дрожат, я чувствую это.. ты близка к пику? — голос нежный, даже капельки упрека не слышно, Ацуши рад, что доказывает свою правоту. Акутагава ничего не отвечает, да и не требуют этого. Тигр делает движения более быстрыми, периодически сильнее надавливая кончиком языка на клитор, снова обхватывая губами лишь на секунду и снова отпуская с еле слышимым чвяком. Комната наполнена звуками любви, хлюпаньем и чавканьем, ведь Ацуши не желает останавливаться на одном темпе. Пальцы касаются больших половых губ, раздвигая, что бы некоторое время наглядеться. Из влагалища так и не перестает течь смазка, это заставляет давно забытое возбуждение дернуться. — Рю, как же ты прекрасна.. — Накадзима жаднее вылизывает ее, подталкивая к оргазму сильнее. — Ох..черт!! — Акутагава вздрагивает и встаёт на цыпочки, почти что падает, но сильные руки любимого хватают ее и заставляют стоять дальше на столь ватных и обессиленных ногах, пока тигр ведёт носом по дорожке волос на лобке. Ацуши окончательно встаёт, прижимает тело Рюноскэ к себе, та в свою очередь хватается за широкие плечи, впиваясь ногтями в кожу. — Чшш, можешь теперь полностью расслабиться, милая, — поцелуй в висок и стон от Рюноскэ ему получается заполучить. Ее тело словно под сотнями иглами, которые с разной периодичностью покалывают кожу, заставляя ахать и пускать слюни. Ладонь легла на поясницу, касаясь шрама, который ласково гладили грубыми пальцами, но столь обожаемыми для Акутагавы, что даже без разницы, насколько они мозолистые. Она довольно урчит от действий Ацуши, разве это не самое главное, что им хорошо? Накадзима водит пальцами по малым половым губам и дышит горячим дыханием на ушко Рю. Рюноскэ старается прижаться своей киской к ладони Ацуши посильнее. Ее тело кричит о желании продолжать сама, она кричит и требует это от тигра, от ее любимого мужчины, которому она позволяет делать такие вещи, она ни о чем не жалеет. — Поторопись.. я нуждаюсь в большем, я хочу кончить.. — голос немного дрожит, Рюноскэ закатывает глаза и мычит, кусая Ацушино плечо, пока тот вставляет во внутрь пальцы и начинает входить в Рюноскэ постепенно.. фаланга за фалангой, ощупывая стенки влагалища. — Ты такая приятная, моя принцесса..мм~ — член упирается в бедро Акутагавы, дети не просто так. Эта чудо женщина находит в себе силы, она не хочет одна оставаться с удовольствием. — Дай мне свою руку.. — Ацуши понимает, что она хочет сделать. Юноша дает то, что она хочет, Рюноскэ обхватывает кисть пятерней и крепко держит погружая пальцы в рот, столь медленно и мучительно, как только возможно.. да, все правильно, у Ацуши эрогенная зона - пальцы, потому он предпочел вставить не член. — Рю.. ты такая волшебная, — в ответ лишь мычание, Рюноскэ старательно сосет пальцы, обволакивая языком, иногда покусывая острыми клыками, заставляя партнёра вздрогнуть и проскулить. — Милая, если ты продолжишь, то мы оба упаде- Ах! — Ацуши втягивает воздух через зубы, член ноет только сильнее, а падать тут не хочется, тем самым испортив весь секс. Только Рюноскэ его не слышит, обхватывает тонкими губами и делает движение, как при минете. Тигр рычит и выскальзывает из киски, это произошло немного резко, от чего Акутагава ахнула и распахнула свои очи. Джинко хватает ее за бедра и прижимает к себе сильнее, давая обоим ощутить, как сердца бешено бьются от возбуждения. Хриплый голос Рюноскэ снова показался, но она была дерзка, требовательна. — Тогда сделай уже хоть что-то, — Накадзима поднимает ее столь легко, мягко положив на кровать, но небольшого размера грудь все равно трясется, что завораживает животный взгляд. Акутагава без просьбы раздвигает ноги, демонстрируя себя полностью, без капли стеснения и стыда – все для Ацуши. Накадзима садиться сбоку от нее для удобства. — Ты напросилась, Рюноскэ, дразнишь собой прекрасной, столь любимой мной, что тяжело сдержать себя, что бы не забрать на веки вечные. Кто такую принцессу создал? Сама Афродита? — Рюноскэ любила его речи, но ужасно стеснялась этих ванильных высказываний. — Еблом не щелкай и трахни меня уже!! — Ацуши смотрит на нее, тихо смеётся, вставляет пальцы до костяшек. Киска текла и просила внимания, пачкала пальцы. Акутагава закусила губы и закрыла глаза, не желая их открывать, что бы не становилось неловко. Внизу живота раздулся узел, заставляющий выгнуться в спине, но Рюноскэ стоит на своем, она снова берет пальцы в рот, ласкает их так, как никто бы не отсосал член. Ацуши закусывает губу, его эрогенная зона в узких стеночках и во рту Рюноскэ. — Бля.. дорогая, ты нечто. — на эти слова Акутагава улыбается. Она хватает его член, делая ритмичные движения, а Ацуши большим пальцем массирует ее бусинку, иногда выскальзывая из влагалища. Так они не останавливались, под конец поддерживая друг с другом зрительный контакт. Это было важно - смотреть друг на друга, удовлетворять друг друга, любить и лелеять друг друга. Тело Накадзимы крупно дрожит, но он не останавливает свои движения, вбиваясь во внутрь, пока прекрасная женщина возле него лежала и сосала пальцы, другой рукой надрачивая член, заставляя так скоро и быстро кончить. Бедра Акутагавы тоже вздрогнули, двигаясь навстречу руке тигрёнка, давая возможность словить ее оргазм. Оба дышут прерывисто, а Ацуши так вообще рядышком от усталости лег и обнял Рюноскэ за талию, та посмотрела на него уставшими глазами и сказала. — А ты тоже бываешь таким слабым, что хочется лелеять особенно когда пальцы пососешь.. — ...РЮ!!