healing

Джонхан проснулся разбитым и дезориентированным, не понимая, почему его окружают чужие стены, и резко сел в кровати, вспоминая события минувшего дня. Бракосочетание. Банкет. Брачная ночь. Хан подумал, что «правило трех б» всё же не совсем сработало, как мечтали родственники, подложив его под наследника компании, и горько усмехнулся. Осматривая себя, он понял, что проспал всю ночь в неудобном костюме, но в глубине души был счастлив, что Сынчоль не раздел его без согласия. Не успев толком открыть глаза, Джонхан вздрогнул, когда дверь заскрипела и из-за нее высунулась темная макушка: это был его муж. Юн, сглатывая, нервно натянул на себя одеяло, чтобы мужчина к нему не полез, но заметил, что тот почему-то пытался открыть дверь одной ногой. Когда у Сынчоля это получилось, то створки отворились, и он вошел в спальню с подносом, на котором стояли ароматные блины, чай и фрукты. Хан, в недоумении посмотрев на мужа, услышал урчание своего живота, и смутился: он действительно был очень голодным, не съев вчера ни крошки от волнения. Казалось, что Сынчоль это тоже заметил, но не подал виду и поставил поднос на прикроватный столик, давая Хану насладиться восхитительным запахом еды. - С-спасибо за вчерашнее, Сынчоль-си, - пробормотал Джонхан, облизывая пересохшие губы и комкая одеяло в руках. - За то, что было перед сном, - уточнил он, никак не решаясь дотянуться до еды и переживая, что это не понравится его супругу. Глаза Сынчоля превратились в обворожительные щелочки после произнесенной благодарности, и он застенчиво опустил голову, будто бы смущаясь от слов Юна, отчего тот изумился: мужчины в его окружении обычно всегда были грубы и не особо проявляли эмоции. - Я рад, что смог разделить с тобой этот момент, Ханни, - тихо ответил Чхве, беря Джонхана за руку и мягко целуя его кисть, - и постараюсь сделать всё, чтобы тебе больше никогда не было больно. - Но… Чоль-си… - прерывисто выдохнул юноша, теряясь от сказанного. Мужчина наклонился и взял в руки чашку, передавая ее Джонхану, а после направился к двери, добавляя: - И это я не про туфли, моя луна. Не забудь хорошо позавтракать.

***

В течение следующих недель Джонхан присматривался к Сынчолю и не мог понять, что с ним не так: мужчина каждый день тепло приветствовал Хана, когда они встречались в доме и за его пределами, очаровательно улыбался юноше, демонстрируя глубокие ямочки. Чоль был до ужаса галантным, заботливым и обходительным. Буквально через день после свадьбы он купил своему супругу несколько пар мягчайшей домашней обуви, чтобы тот ещё больше не травмировал свои ступни, и целую неделю осматривал ноги Хана, осторожно нанося на ранки мазь, несмотря на протесты смущенного юноши. Сынчоль чувствовал, что Джонхану неловко в новой роли, поэтому не стеснял Юна своими действиями, но показывал, что он его муж, и всегда был на стороне Хана. За этот короткий промежуток времени Сынчоль не раз давал почувствовать, что они существуют на равных, что Джонхан - не просто красивое приложение, а человек, с которым он разделит жизнь и судьбу. Джонхан, предаваясь размышлениям, не раз ловил себя на мысли, что в чужом доме ему намного комфортнее, чем было в своём. Он не чувствовал никакого давления, лишь обожание и ласку мужа. И пусть Юн всё еще не мог до конца подпустить к себе Сынчоля, тот никогда не настаивал и не переступал обозначенные границы. Джонхан не был против прикосновений и даже терялся в те моменты, когда в людных местах рука Чоля не лежала на его талии, к чему он привык: фигура супруга рядом дарила ощущение защищенности, поэтому без мужа Юну было не очень комфортно, в чем он бы не признался даже самому себе. И пусть Джонхан чувствовал себя замечательно, находясь в кольце рук супруга, целовать и ласкать себя всё ещё не давал, поняв, что его ни к чему не будут принуждать, пока он сам того не захочет. Сынчоль никогда не озвучивал подобное вслух, но Джонхан знал, что любой его отказ значил бы твердое «нет» для супруга, и сердце юноши каждый раз трепетало от этого осознания. Юн не знал, чем он заслужил своего мужа, но понимал, что именно такое отношение и забота мужчины позволили ему влюбиться в Сынчоля. Изначально эти чувства были пугающими и неведомыми, отчего Джонхан даже плакал, боясь, что это станет точкой невозврата. Однако, продолжая наблюдать за Сынчолем и узнавать мужчину, Хан осознавал, что ещё не встречал человека, который был бы лучше, чем его муж.

***

Тепло разлилось по телу Джонхана, когда одним вечером они с Сынчолем разговаривали, сидя в гостиной, и он почувствовал, что должен дать своему супругу шанс, который тот однозначно заслужил. Юн, глядя прямо в глаза слегка напрягшегося Чоля, лег к нему на колени и, невинно хлопая длинными ресницами, притянул Сынчоля к себе, осторожно касаясь его губ. - Я верю тебе, Чолли, - неожиданно для себя признался Джонхан и увидел, как огоньки счастья вспыхнули в глазах его мужа. Тот шумно выдохнул и внезапно рассмеялся, демонстрируя широкую улыбку. Сынчоль крепко сжал Хана в объятиях и стал осыпать ласками его лицо. - Спасибо, любимый, спасибо, - мужчина никак не мог успокоиться, целуя Джонхана то в губы, то в лоб, и Хан, тихо хихикая от блаженства, сделал вид, что не заметил, как по щеке Сынчоля скатилась слеза. У них всё будет хорошо.