Твоим именем, Рейнира!

Дверь за Бейлой закрылась, её шаги вскоре смолкли вдали. Рейнире больше не надо было ни перед кем держать лицо, и она опустила голову и плечи. В голове билось только: «Почему всё повернулось так? Почему?..» Она поставила на стол локти и уперлась лбом в ладони, думая о прошедшем разговоре. Как мог Деймон ей такое сказать? Как мог такое устроить? И как она раньше не догадалась, что, получив разрешение на месть, он не станет ограничивать себя ни в чём?.. Ей было жаль Хелейну, которую она искренне считала невиновной, но ещё сильнее её удивили две вещи: то, что Деймон так и не признался ей в заказе на убийство мальчика, и то, что он заявил, будто бы в роли наследницы она была никем для отца, лишь инструментом для мести родному брату за то, что тот оказался слишком хорош. И она не знала, что задело её больше. Рейнира не ожидала, что Деймон видит всё именно таким образом: будто она никто, не имеет ни мудрости, ни каких-либо достоинств для своей роли. Всего лишь замена. Да ещё и скверная настолько, что на её фоне правление её отца будет сиять в памяти потомков. — Это ж как же низко он меня ставит? Разве я не Таргариен? Не драконья всадница, летающая на Сиракс? — проговорила она вслух. — Чем он-то настолько лучше меня? В голову тут же пришёл ответ: у Деймона есть авторитет среди людей и что важнее — среди мужчин. Он родился мужчиной, он воин на драконе, сражался на нём. А она? Проводила жизнь то в одном, то в другом замке, рожая детей? Она зажмурилась и вздохнула, решив, что думать об этом слишком больно, и вспомнила другую странность в поведении Деймона. — Он не признался. Боги, после всего, что я знаю о нём, сколько всего он сделал, сколько преступлений совершил, он не признался вот в этом! И трижды солгал, глядя мне в глаза, — она опустила руки и обескураженно покачала головой. — Трижды! Понимая, что я вижу его ложь, и все равно настаивал на ней! Это-то откуда взялось? Не в силах думать о таком сидя, она поднялась с кресла и прошлась по комнате, мельком взглянув на разбросанную по полу посуду. Ей вспомнился собственный испуг, когда Деймон внезапно это сделал, как на мгновение показалось, что он вцепится руками ей в горло или сделает что-то ещё жестокое, но вместо этого он лишь коснулся ладонями её шеи и лица, и принялся заверять в своей преданности, о коронации вон напомнил. Рейнира остановилась возле спинки кресла, положив руку на неё, и вздохнула. Ну да, короновал действительно. Всего пару недель назад. А после этого успел превратиться в монстра, посылающего убийц к кроваткам детей. — Да ещё и солгал! — воскликнула она. — Лгать-то зачем? — она покачала головой. — Я не могу отпустить его так. Последняя мысль заставила Рейниру замереть, отвлечься от жалости к себе и сообразить, что у неё по-прежнему есть право всё выяснить. Есть время разобраться, пока Деймон не улетел. Потому что он закончил разговор, да, но она-то его не заканчивала! И то, что он ушёл… Что ж. Его комната не так уж далеко. Приняв решение, Рейнира торопливо вытерла ладонями щёки от остатков слёз и, выпрямив спину, с высоко поднятой головой вышла из своих покоев. По пути она внушала себе, что надо быть сильной, смелой, надо не давать ему спуску… Так что дверь в его комнату она толкнула без стука и сразу же зашла, затем захлопнула её так же, как хлопнул дверью Деймон. Он стоял к ней спиной перед разложенными на постели доспехами и как раз надевал один из щитков на руку, даже не соизволив повернуться к ней. — Мы не договорили! — как можно строже сказала Рейнира и увидела, как Деймон с тяжёлым вздохом закатил глаза, после чего очень ровным тоном произнёс: — Мне нужно отправляться в Харренхолл, ваше величество. — Харренхолл подождёт. Как ждал все эти дни. Я пришла сюда не как королева, Деймон, а как твоя жена. Об этом ты ещё не забыл? — Как бы я мог, — на грани слышимости пробормотал он. Вся его спина, напряжённые плечи, широко расставленные ноги говорили о его недовольстве. Рейнира подумала, что он выглядит как боец, готовый ко второму раунду воин, и будет защищаться или нападать, но всё это у них уже сегодня было. И если она не хотела получить тот же неудовлетворительный результат, подход к Деймону следовало поменять, и поскорее — пока он окончательно своим панцирем не оброс. Она сделала глубокий вдох и постаралась заговорить как можно спокойнее: — Я понимаю, что наш разговор прошёл не так, как хотелось бы нам обоим. Мы наговорили друг другу много всего… — Я ни о чём не жалею. — Я тоже. Но это не должно делать нас врагами, не должно друг от друга отдалять! Он перестал возиться с застёжками и оглянулся. — Я разве тебе враг? — Я не знаю. — Опять… — Деймон, я не знаю, что о тебе думать! — в отчаянии всплеснув руками, Рейнира шагнула к нему. — То ты меня коронуешь и заявляешь всем, что готов до конца месяца насадить на пики головы всех моих врагов… — Я готов. — А то… — она осеклась. — «То» что? — сузив глаза, полностью развернулся к ней Деймон. Она закусила губу, но ответила: — Врёшь мне в глаза. И главное, я не могу понять: зачем?! — она начала ходить по комнате. — Я же знаю тебя, знаю всё, что ты способен совершить! Ты никогда это не скрывал, по крайней мере от меня, все твои злодейства, и тут… на ровном месте. Она растерянно остановилась. — Это причина, по которой ты пришла сюда? — сосредоточенно уточнил Деймон. Когда он общался так спокойно, иметь с ним дело было проще. — Не только, — посмотрела ему в глаза Рейнира. — Мне не понравилось то, что ты сказал обо мне. Будто у меня и вовсе нет никаких качеств, никаких достоинств в твоих глазах. Зачем же ты тогда на мне женился?! — Я тебя пожалел. — Что? — неверящим шёпотом переспросила Рейнира. Деймон сделал шаг к ней, сцепив опущенные руки. — Ты позвала меня на ночную прогулку в Дрифтмарке, ты помнишь? Пожаловалась, что все тебя бросили. Любовник сгорел в пожаре, муж ни на что не способен, великолепного отца не стала даже упоминать, — он шагнул ещё. — В смерти моей жены ты увидела шанс обрести хоть какую-то опору. Я подумал: почему нет? Моя повзрослевшая племянница нуждается во мне! Но то, что в нужный час ты станешь связывать мне руки, не давая помочь тебе же, я не ожидал. — Когда я тебе свя… — С того самого момента, как мы узнали от Рейнис, что зелёные узурпировали твой трон! — повысил голос Деймон, подойдя почти вплотную. — Я должен был организовывать оборону острова, чтобы зелёные не напали на него, пока ты рожаешь нашего ребёнка, — ты послала Джейса, чтобы он мне помешал! Я должен был лететь в Харренхолл, созывать знамёна твоим именем, но ты всерьёз решила выслушать условия Хайтауэров, даже не подумав, что это явная ловушка, чтобы заманить нас всех в столицу и вырезать по одному! — Алисента гарантировала… — Алисента ничего не решает, Рейнира! В твоём возрасте, наследница, пора бы уже знать, что вся власть принадлежит королю. А королю-узурпатору шепчет на ухо Отто, а не его отвешивающая ему пощечины на публике мать. Рейнира отвела взгляд, вспомнив, как Алисента действительно прикрикивала на Эйгона на всё том же Дрифтмарке. Слушал ли он её теперь? Или всем правил Отто? И если верен второй вариант и все условия Хайтауэров — заведомо фикция, насколько глупым это делает её желание их выслушать в глазах Деймона? А в собственных глазах? — Всегда пожалуйста, — верно понял ход её мыслей Деймон, после чего с невозмутимым видом вернулся к постели и доспехам. Рейнира вздохнула, хмуро глядя на его профиль. Вот ведь… какой он: в нескольких словах объяснился и за то, что не нашёл время подняться к ней во время родов, и за скандал, учинённый из-за её согласия обдумать предложения послов. Да так, что её разом перестало терзать и то, и другое, она действительно поняла его мотивы. А раньше так не мог? Она села на край постели, чтобы лучше видеть Деймона. — Так, значит, ты со мной из-за жалости? — До сих пор не было похоже? — А трахал ты меня тоже из-за жалости? Или, может быть, из-за жалости ты сделал мне всех этих детей? Он посмотрел в ответ: — А ты не помнишь? — Чего? — Я лишь ответил на твоё желание, Рейнира. Не стал отказывать тебе. А заодно решил узнать: что там за срочность, что ты решила предложить себя мне в ночь похорон моей жены? — Т-ты мог не делать этого! — уязвлённо распахнула глаза Рейнира. — Мог отказать мне и уйти. — Ну, отчего же? Нам было неплохо. — Деймон! — Я только отвечаю на твой вопрос. И если ты закончила, можешь уже… — Нет, не закончила! — последнее признание Деймона привело Рейниру в такую ярость, что она решила заставить его заплатить. «Неплохо», значит? Женился из жалости? Можно и так, конечно, посмотреть, но все их проведённые вместе ночи это опровергают: Деймон всегда её хотел! И выдал себя шестнадцать лет назад в тот самый день, когда вывел на ночную прогулку в бордель. И если он считает себя таким потрясающе скрытным, он заблуждается: Рейнира видела его насквозь. Вот и сейчас, присмотревшись к его лицу и напряжённой позе, она увидела за ними боль, раздражение и месть. Он мстил ей за все сказанные о недоверии Визериса слова. Возможно, и за её собственные слова о недоверии к нему. И оттого пытался сделать малозначимой в своих и её глазах. Но нет, такой трюк у него не выйдет! Не зря она так хорошо знает его. Она встала с постели и вздёрнула подбородок. — Оставь это, — скомандовала она. Деймон лишь бросил косой взгляд, но застегивать доспех не перестал. — Это приказ. Помедлив, он остановился и опустил руки. — А говорила, что не как королева… Что дальше, ваше величество? — Ложись на спину на кровать. Впервые за долгое время ей удалось его удивить: он высоко поднял брови и округлил глаза. — Уверена, что сейчас подходящее… — Меньше слов, больше дела, Деймон, — нетерпеливо перебила она его. — Ложись рядом с доспехами. Можешь даже их сдвинуть. Всё ещё поглядывая с изумлением, он так и поступил — вытянулся поперёк кровати. Рейнира же села на неё следом, разглядывая своего мужа сверху вниз. Даже таким несправедливо обижающим её человеком он оставался для неё желанным. Себе она давно призналась, что любила его, а он, как оказалось, считал её и слабой, и никчёмной. «Слабой», — одно лишь это слово заставило вскипеть кровь. В душе поднялся гнев, а с ним возникло и желание указать Деймону на его ошибку. Дать понять ему, что так обращаться с ней нельзя! И врать ей в глаза — тоже. Он должен был заплатить и за ложь, и за то, как с этим убитым сыном Хелейны её подвёл. Приняв решение, она посмотрела Деймону в лицо — он снисходительно наблюдал за ней. Как охотник за наживкой. «Ничего, это ненадолго», — мстительно подумала она, но начала с того, что села поудобнее и положила правую руку Деймону на грудь, точно на то место, где билось сердце. Было приятно обнаружить, что оно слегка частило. Рейнира медленно провела ладонью вниз по его телу, ощущая, как напрягаются мышцы под кожей. Достигнув низа живота услышала предостерегающее: — Не начинай то, чего не сможешь закончить. И бросила: — А вот сейчас заткнись. Деймон послушался и замолчал. Она чувствовала его тяжёлый взгляд, ведя ладонью ещё дальше, нетерпеливо просунула её между полами стёганой поддоспешной куртки и накрыла через ткань брюк его член. Деймон перестал даже дышать. Рейнира знала, что он не сводит глаз именно с её лица, но сейчас её заботой и её раздражением было то, что плотная ткань со шнуровкой не позволяла ей полностью выполнить то, что она хотела. Она нетерпеливо потянулась и второй рукой к его штанам, быстро распустила завязки и, сунув правую руку между ними, обхватила горячую плоть. А потом посмотрела Деймону прямо в глаза. — А вот теперь слушай: я — королева Рейнира Таргариен, и я прямо сейчас держу своего мужа-консорта Деймона Таргариена за яйца. Не смей больше говорить, что я слабая, и сравнивать меня таким образом с моим отцом! На миг его глаза ошарашенно округлились. Но потом несколько долгих мгновений его лицо оставалось невозмутимым, а после он, даже не шелохнувшись, предложил: — Сильнее, дорогая. Она сжала пальцы. Так, как только могла, пристально наблюдая за ним, и увидела, как на мгновение маска невозмутимости всё-таки дрогнула: Деймон мимолётно закусил губу и прикрыл глаза, но тут же постарался вернуть себе прежний вид. Она и не сомневалась, что даже теперь он не сдастся, но его выдержка всё-таки впечатляла, как и нежелание уступать ей. — Ещё сильнее, дорогой? — с притворной заботой в голосе уточнила она. — Только если ты жаждешь мне их оторвать. Хотя тогда я вряд ли смогу когда-нибудь сделать ещё детей или что-то подобное для тебя. Этого ей хватило: она разжала пальцы и убрала руку, и принялась с интересом наблюдать за тем, как облегченно выдыхает Деймон и даже ёрзает на месте, будто пытаясь найти новое положение подальше от неё. Он умудрился отодвинуться до самых доспехов, хотя казалось бы — и так рядом с ними лежал, и посмотрел с опаской на неё. Рейнира понадеялась, что он усвоил или, как минимум, запомнит то, что она хотела донести до него. Видят боги, ей хватало проблем и без того, чтобы с ним воевать! Она опустила голову и устало вздохнула, с тоской подумав, что с кровати сейчас придётся слезать и идти потом к себе в покои. Правда, скоро приведут их с Деймоном мальчиков — Визериса и Эйгона — и она с удовольствием с ними поиграет. Но это после. Сейчас же… — Так ты совсем меня не любишь? — она и сама не поняла, как это вырвалось из её губ, и подобралась, чтобы снова как-то показать себя сильной и стойкой, но не успела добавить больше ничего, вдруг оказавшись в кольце сильных рук, которые потянули её вниз и заставили лечь прямо в объятия. — Глупости, Рейнира, конечно, люблю, — проворчал Деймон, пошевелив дыханием ей волосы. — Откуда бы взялась жалость, если бы изначально не было любви? Я тебя полюбил ещё в день твоего рождения. — Я имела в виду не как племянницу, а как… женщину хотя бы. Если не жену. Поскольку ответа сразу не последовало, она повернула голову и слегка отодвинулась, чтобы заглянуть мужу в лицо. У него были совершенно нечитаемые, потемневшие глаза. И тихий голос, от которого по коже побежали мурашки: — Ты хочешь, чтобы я это доказал? — Я хочу услышать то, что говорила тебе, но не помню, чтобы когда-либо слышала от тебя, — упрямо произнесла она, не сомневаясь, что Деймон догадается. Он на это помолчал, затем криво усмехнулся и сказал: — Моя дорогая жена, с тех пор, как ты повзрослела, не было ни единого дня, чтобы я не хотел тебя. Да, это было оно! Рейнира взволнованно облизнула губы и предложила: — Так исполни это. — Сейчас? — Деймон, ты отправляешься на войну, которая непонятно когда закончится и неизвестно чем. Да, сейчас! Она бездумно скользнула рукой по его телу вниз и тут же оказалась цепко перехвачена за запястье. — Я сам всё сделаю, — заверил Деймон и, торопливо сев на постели, чтобы дотянуться до спины, перевернул на живот её и принялся распускать шнуровку на платье. Рейнира тихо рассмеялась. Кажется, кое-кто всё-таки запомнил свой урок! Правда, мысль о нём напомнила ей то, что ещё так и не прозвучало, и, кажется, она поняла, как к этому лучше подвести. — Я не собираюсь больше тебя ругать или осуждать, Деймон. Сделанного все равно не вернёшь. Но всё-таки, мне важно услышать это от тебя: второй целью в твоих инструкциях наёмникам был сын Хелейны? — Эйгона. Его наследник Железного трона, — всё-таки прозвучало нечто отличное от «это была ошибка», и Рейнира выдохнула с неожиданным даже для себя облегчением. Затем уточнила: — Почему он? — Чтобы все лорды Вестероса видели, что у узурпатора нет сына, способного наследовать Железный трон. Чего не скажешь о тебе. Что ж, ей следовало догадаться, что за действиями Деймона был расчёт. Может, он и вовсе не старался причинить зелёным боль? Хотя бы Хелейне? — Деймон, Хелейна… — Рейнира, я её даже не помню, — подтвердил её догадки он. Тут оказалось, что он не ограничился шнуровкой, а уже практически её раздел, а затем принялся раздеваться сам. Рейнира даже засмотрелась. Не верилось, что меньше часа назад они так жутко повздорили, а теперь вот оказались в одной постели и так близко. Но она поняла, что за время отсутствия близости успела соскучиться по его телу, привычно провела пальцами по открывшимся ей шрамам от ожогов на плече и груди. Деймон перехватил её руку и прижал к губам. Она даже фыркнула: он теперь совсем ей прикасаться к себе не даст? А затем оказалась аккуратно уложена на спину, с прижатыми к постели запястьями, и целовать всё её тело взялся уже Деймон. Неторопливо и одновременно обжигающе, как умел только он. За его тщательностью ей увиделось желание искупить вину, Деймон действительно старался для неё, вспомнил все любимые ею ласки, и чем дольше она вздыхала, всё громче стонала и жмурилась под его губами, тем больше ей верилось, что все разговоры о её никчемности — враньё, а вот признание в любви походило на правду. Её муж словно извинялся поцелуями, поставил перед собой именно такую цель, и она приняла это с большим одобрением. Не каждый день Деймон с такой увлечённостью вылизывал ей соски, пока они не затвердели так, что смогли бы, наверное, даже что-нибудь проткнуть. Потом она почувствовала его пальцы у себя на лобке, неспешные круговые движения между складками. Тело отзывалось на них очень быстро… Даже слишком! Она хотела кончить не так и накрыла рукой его пальцы. — Ты ведь на этом не остановишься? Деймон наморщил лоб. — У тебя совсем недавно были роды. Ещё рано… — Позволь самой решать, что рано, а что нет. Это всё-таки моё тело. Я чувствую его. Он легко дёрнул плечами. — И что ты чувствуешь? — То, что мне будет мало пальцев. Хочу с тобой всего. — Беременность сейчас… — Есть способ её избежать. Есть мейстер Герардис, в конце концов! Деймон, я не настолько глупа, чтобы стать обузой, а не всадницей на драконе во время войны. Но я надеюсь, что мы всё же попытаемся, я попытаюсь родить дочь после всего. — Как пожелаешь, — ответил он. Она зажмурилась и, запрокинув голову, позволила мужу позаботиться обо всём. И он был очень осторожен, когда занял место между её ног. Он не спешил, толкаясь в неё первый раз. Так… сдержанно, так… — Я не рассыплюсь, Деймон. Он накрыл её собой и стал покрывать лёгкими поцелуями её ключицу, так что Рейнира обхватила руками его спину, жадно провела ладонями по ней, чувствуя, как перекатываются мышцы при каждом глубоком толчке. Её устраивало всё. В какой-то момент она почувствовала его взгляд и открыла глаза. В его зрачках клубилась ночь. Он словно спрашивал себя неведомо о чём, разглядывая её лицо, и она только понадеялась, что это не вопрос: «Зачем мне это всё?» — Скажи ещё раз. — Что? — Признание. Скажи сейчас, когда я чувствую тебя в себе, скажи, что будешь, несмотря ни на что… — ...Любить тебя? — тьмы стало меньше. Он усмехнулся. Мягко, как бывало в её детстве. Взгляд ещё больше потеплел. Деймон склонился и мазнул кончиком носа по её носу, мимолётно поцеловал в губы и посмотрел в глаза вновь: — Я буду. Мой дракон. — Уже не маленький? — воскликнула Рейнира, чувствуя, как скапливается напряжение внизу живота, как уже скоро… — Конечно, маленький, но отрастивший когти и клыки. То, что ему пригодится, когда он наконец отправится в полёт… — Деймон! Вот-вот, ещё немного… уже так близко… — Единственный любимый мой дракон. Она не выдержала. Чувств и эмоций было слишком много, всё тело выгнулось и задрожало, пока в ушах звучало эхо этих слов. «Любимый»… «Мой»… — Да, твой. Потом погасло всё. *** Мир снова стал реальным далеко не сразу. Но чёткость он в итоге приобрёл, и было любопытно обнаружить, как рядом тяжело дышит Деймон, глядя в потолок. Какое покрасневшее и с капельками пота на висках у него лицо. Рейнира чувствовала себя удовлетворённой. Он ей признался! Молчун в постели умудрился наговорить порядком приятных слов, не отмахнулся от её просьбы и сделал всё, чтоб ей с ним было хорошо. Правда, всё это теперь развеется, как только он сумеет отдышаться и снова станет подозрительным драконом. — Ну так чего на самом деле ты хотела? Зачем было это всё? Ну вот! Само собой, он разглядел в её визите в его комнаты второе дно. Сыграл с ней эту партию, поддался, дал то, чего она хотела, а теперь жаждет своё. Она не стала тянуть время и попросила прямо: — Поклянись, Деймон. Глядя мне в глаза и не так, как с ответом об убийцах. Поклянись, что действительно собираешься взять Харренхолл моим именем и для меня, а не для себя. Ей показалось, что он очень хочет закатить глаза, но он всё же сдержался и ответил твёрдо, не отводя взгляд: — Рейнира, я тебе клянусь. Жди ворона и уже скоро с вестью, что Харренхолл твой. А затем полетят и другие, когда я заставлю все Речные земли поднять твои знамёна. — Если ты меня обманешь… — Я посажу тебя на Железный трон. Как хотел мой брат. Может хотя бы это убедит тебя перестать сомневаться во мне. — Это будет хорошим вкладом, — признала Рейнира. Они оба отвернулись друг от друга и уставились в потолок. Рейнира нащупала руку Деймона и переплела с ним пальцы, слушая, как они оба задышали ровнее. Было даже уютно вот так лежать рядом, не пиная друг друга по болевым точкам. Кстати об этом… — Тебе было больно? — чуть повернув голову, не сдержала любопытство она. — Когда я… — она замолчала. — Держала своего мужа-консорта за яйца? — не сводя глаз с потолка, ровным тоном уточнил Деймон. — Да, — она развернулась сильнее и приподнялась на локте, разглядывая его лицо. — Скажем так: я понял, что вызвал гнев своей королевы… — он помялся. — И, пожалуй, прошу прощения за него. Деймон украдкой скосил глаза в её сторону, и Рейнира с достоинством ответила: — Я принимаю твои извинения, Деймон. И… несмотря на весь ужас совершённого в столице, в глубине души я, наверное, даже рада, что тебе настолько не всё равно, — она сглотнула, чувствуя, как запершило в горле. — Ты назвал месть «Сын за сына». — Люк стал мне им, как и все твои дети. Так же, как и ты приняла моих. — Да, это правда, — вымученно улыбнулась Рейнира: боль от потери Люка всё ещё была свежа. — Я приняла. Знаешь, я ведь отправила патрулировать небо вблизи Королевской гавани Бейлу и строго запретила чересчур приближаться к ней. Или к драконам зелёных… Как думаешь, она меня послушается? — Она уважает свою королеву. Так же, как я. — Вот в сравнении с тобой это мало обнадёживает, — тихо рассмеялась Рейнира, качая головой, и увидела, что Деймон улыбнулся тоже. Потом он поднял руку и коснулся её щеки, провёл кончиками пальцев по шее. Рейнира прислушалась к себе и поняла, что отстраняться или как-то вздрагивать ей не хочется, недавний страх прошёл. Кажется, Деймон догадался о ходе её мыслей, и его взгляд потеплел, а затем её муж и вовсе сам приподнялся на постели, опрокинул на неё Рейниру и принялся целовать всё её лицо с неторопливой нежностью. Рейнира закрыла глаза, охотно отвечая на поцелуи, когда удавалась поймать его губы, и медленно водя ладонями по его бокам и спине. Ей очень нравилось то, что происходило. Она чувствовала, что вот на этот раз с Деймоном они обсудили всё… А потом он прекратил и отстранился. И принялся одеваться. — Мне будет не хватать этого, — лениво заметила она, наблюдая за ним из-под ресниц. Деймон бросил короткий взгляд через плечо и усмехнулся: — Я постараюсь поскорее завоевать для тебя твой трон. *** Караксес выполз из Драконьего логова на свет и, оттолкнувшись, сорвался с обрыва в полёт. Сидя на его спине, Деймон думал о том, что теперь, после двух недель нелепых и глупых обсуждений и ожиданий, всё вроде бы начинает идти в правильном направлении. Теперь он, наконец-то, завоюет Харренхолл, устроит там пункт сбора чёрной армии, заставит присягнуть королеве Рейнире всех лордов, кто по недомыслию этого ещё не сделал. Теперь он скинет узурпаторов с Железного трона. Дракон поднялся до облаков, и пробившиеся сквозь них лучи солнца напомнили Деймону о разметавшихся на постели волосах Рейниры. Она была такой красивой сегодня и такой искренней в своём негодовании. Наговорила поначалу, правда, каких-то глупостей, которых нахваталась у Визериса, но зато услышала, как всё было на самом деле с её наследованием трона. Деймон уже было подумал, что кроме этой ерунды с недоверием его жена ничего путного не скажет, несмотря на то, что он несколько раз и разными словами объяснил, что верен ей, и что они так и расстанутся. Но Рейнира смогла удивить, явившись продолжить разговор, и вот в этот раз это было даже интереснее. В этот раз она не стала скрывать имеющиеся в ней самой и мстительность, и тьму. И это его она называла монстром? Ха! Да отомстить зелёным за сына ей хотелось ничуть не меньше! А то, что она признала это отнюдь не сразу... Что ж, Деймон простит эту слабость ей. И она смогла показать, как сильно недовольна им за слишком вольное толкование её приказа! Тут Деймон признавал, что действительно расширил рамки допустимого до тех пределов, какие Рейнира не одобрила бы, знай о них с самого начала, но ведь он за это и расплатился. И как расплатился! Жена смогла его удивить так, что даже от воспоминаний о её наказании сидеть в седле становилось неудобно. Знала бы она, чего ему стоила та попытка удержать лицо! Хорошо, что не узнала: можно понадеяться, что и повторять этот опыт не станет. Деймону хватило и одного. Или же?.. «Да нет, хватило, — наскоро оборвал свернувшие в опасную сторону мысли Деймон. — Она может выглядеть достаточно возбуждающей и без этого всего». К тому же то, что последовало после, примирило его в том числе и с неожиданно изобретательной натурой жены, ему очень понравилось трахать её, слушать вздохи и стоны. Ещё больше понравилось её признание, что он ей угодил, ведь Люцерис теперь отомщён. Она даже пожелала удачи напоследок и понадеялась на скорую встречу, лёжа на его постели совершенно нагая, растрёпанная и раскрытая, да ещё и наматывая на палец прядь белых волос. Деймон тогда с большим трудом заставил себя всё же выйти из комнаты и теперь намеревался как можно скорее захватить для своей жены и королевы Харренхолл.